На двоих

Лашель осторожно пытается пристроить ладони так, чтобы обхватить шею целиком. У неё не такие уж маленькие руки, но пальцы — коротковаты и почти не перекрываются, поэтому собрать их в плотное кольцо никак не получается. Устраивает большие пальцы на трахее и пытается переплести остальные за позвоночником. Переворачивает то одну, то другую, цепляясь чужими кольцами за волосы. Слегка сжимает — то с краёв, то спереди. Всё не то. Кожа тёплая и ладони чуть потные от невнятного нервного предвкушения на подкорке. Это тоже неправильно, потому что внутри должно быть спокойное лениво перекатывающееся море, а не настороженно шуршащий лес. Всё не так. Она не понимает, как правильно, и как к этому «правильно» подобраться, но помнит что-то отдалённо похожее на настоящие ощущения. На бесконечное море внутри. Ей надо как-то справиться самой, не скатываясь в панику и тревожные окрики, потому что иначе это бессмысленно. Потому что иначе она никогда не вырастет. Потому что Ааль никогда ничего не делает просто так, и если он показал ей инструмент, значит, она должна догадаться, как им воспользоваться. Чтобы стать сильней и похожей. Лашель осторожно-задумчиво проводит языком по внутренней острой кромке зубов, сжимает руки сильнее — так, что пальцы легко чувствуют рельеф — и тут же размыкает кольцо, заходясь в кашле. Провал. Полный провал. Она заворачивается в кофту, как в горькое разочарование, и позволяет себе разрыдаться.