24 декабря 1999 год
Я прогуливалась по тёмным улицам Лондона, вот только чего-то поистине не хватало в этот момент.Я прокручивала в голове всевозможные варианты и пришла к выводу:мне не хватает тебя.Я пила кофе в ближайшем кафе, наблюдала за приходящими и уходящими посетителями.Спокойная пессимистичная мелодия медленно заполняла помещение.Аромат корицы, свежеприготовленного Эспрессо, дорогого одеколона-атмосфера, переполненная уютом.Твой смех.Наверное, он растворился в моей памяти.Так хочется сказать тебе банальное "привет".Или обнять.Или даже коснуться твоих губ.Ты должен был появиться здесь с минуты на минуту-иначе и быть не могло.Я сидела в одиночестве, погружённая в чтение "Ежедневного пророка", изредка поглядывая на едва слышно тикающие стрелки настенных часов в ожидании встречи. -Гермиона! Родной голос, по-особенному радостный. -Гарри! Я чувствую, как вспыхивают мои щёки при взгляде на черноволосого парня в круглых очках, вошедшего в кафе;чувствую, как бросаюсь в его объятия, сама того не замечая;я чувствую умиротворённость.Я касаюсь ладонями щёк, покрытых едва заметным румянцем.Щёк, от которых веет морозным вечером.Хочется забыть о трагической войне с Волан-де-Мортом, хочется снова верить мечтам, где слова "война" попросту не существует, где каждый из погибших снова обрёл жизнь.Усердные поиски и уничтожение крестражей-тяжкое бремя, лёгшее на наши плечи.И не смотря ни на что мы справились.Могущественный тёмный маг всех времён безжалостно уничтожен.Для каждого волшебника воцарил мир.Мир, заполученный смертельной ценой многих людей.Мир, спасённый восемнадцатилетним мальчиком, который однажды выжил.Мальчиком, который осмелился героически вступить в схватку с тем, чьё имя когда-то нельзя было произносить. -В газетах до сих пор обо мне пишут?-Он косится в сторону "Ежедневного пророка", покоящегося на моём столике. -Да,-я в долю секунды оказываюсь около столика, накидываю пальто, кладу газету и перчатки в сумочку, а после спешно следую в сторону Гарри. -Готова?-Его голос проникнут спокойствием. -Как никогда,-моментально отвечаю я, не задумываясь о том, что меня ожидает. Наши пальцы жадно переплетаются, а после мы медленно погружаемся в эстетическую атмосферу предрождественских улиц Лондона, озарённых тусклым мерцанием фонарей и тонущих в белоснежных рыхлых сугробах.***
В комфортабельной гостиной штаб-квартиры, некогда принадлежавшей семейству Блэков, витал манящий аромат мандаринов и бергамота.Гармоничные рождественские мелодии, исходящие из сердца радиоприёмника, тонули в тёплой шали.Посреди гостиной гордо возвышалась пушистая искусственная ёлка, целиком увешанная всевозможными украшениями-от переливающихся блёстками шаров до перламутровой мишуры.Подарочные коробки, вплоть обёрнутые золотистым пергаментом и мирно хранящиеся под ёлкой, не могли не радовать глаз.Они прекрасно дополняли и без того праздничную атмосферу.Мы плавно кружились в танце, и пусть я не одна из ярых любительниц подобных занятий, сегодня абсолютно всё в моих действиях отражало противоречие.Подолы алого платья еле ощутимо развевались с каждым последующим движением. -Напомни, когда в последний раз Гермиона Грейнджер надевала платье?Быть может, на Святочный бал?-Губы Гарри расплываются в улыбке Чеширского кота, и ко всему прочему он старается это скрыть. Святочный бал...С момента его проведения прошло целых пять лет, а я даже не заметила, как быстро летит время.До сих пор ощущаю себя застенчивой девочкой-подростком, которую решительно пригласил на бал парень из Дурмстранга. -Очень смешно,-сотворив на лице глубоко обиженную гримасу, промолвила я, теперь и сама не замечая как улыбаюсь. Мы опустились на кровать, покрытую шерстяным пледом, увлечённо рассказывая друг другу об интересных и значимых вещах, которые не так давно обрели смысл. -Я должен тебе кое-что сказать,-Гарри перевёл взгляд с ярко пылающего камина на меня. -Что же?-Будучи в нетерпении решила поинтересоваться я. -Вчера я прочёл твой личный дневник,-он, не отрываясь, глядел в мои глаза, ожидая реакции на сказанное. И почему я так и не решилась спрятать его? -Почему ты не рассказала обо всём раньше?Почему? -Боялась...Боялась твоих насмешек.Да и какой бы парень пожелал встречаться со скучной и невзрачной занудой? Неожиданно его тело нависло над моим.Да, возможно эти слова прозвучали как тонкий намёк на потребность в комплиментах, однако, сказать честно, я никогда в них не нуждалась. -Гермиона, ты-самая очаровательная девушка, с которой мне приходилось общаться.Странно, что я был так слеп.И ещё...Я всегда тебя любил...Как жаль, что не сразу предстояло это осознать.И сейчас я собираюсь поцеловать девушку в красном платье.Самую красивую, поразительно умную, талантливую и заботливую. Однажды, через лет двадцать, я возьму тебя за руку, а ты, недолго думая, скажешь мне:"А помнишь..."И тогда я точно буду уверена, что помню.Помню абсолютно всё-вплоть до мелочей.И воспоминания, пожалуй, единственное, что у нас останется.Ибо мы не подвластны течению времени.А потом ты протянешь мне Маховик Времени, и мы вернёмся туда, где положили начало нашим чувствам, помогли вырваться им на свободу.И мы вновь окажемся на Астрономической башне, увидим двух шестнадцатилетних подростков, которые впервые признаются друг другу в любви.И ты, прямо как тогда, заглянешь в мои карие глаза и скажешь почти шёпотом:"Я люблю тебя, Гермиона Джин Грейнджер". Я проведу рукой по твоей щеке, посмотрю на едва заметные морщинки в уголках глаз и вдруг осознаю, что ты совсем не изменился, хотя и прошло уже целых двадцать лет.Я всегда буду смотреть в твои зелёные глаза и вспоминать того одиннадцатилетнего мальчишку со шрамом на лбу, с которым я познакомилась в поезде при нелепых обстоятельствах. "И я люблю тебя, Гарри Джеймс Поттер":улыбнусь я, поправляя твои очки.И мы даже не заметим, как снова стоим в гостиной собственной квартиры, окружённые тремя замечательными детьми.