У хорошего секса много составляющих, и техника — далеко не главная.
— Ах, Кэм! Глубокий вздох. — Черт возьми, я не могу больше, Кэмеро... Ах! Кэмерон! Тяжелый выдох. — Пожалуйста, медленнее! Светлая чёлка прилипла ко лбу. Блондин попытался отбросить ее движением головы, но тщетно. — Бляя, я больше не могу. — Да ладно тебе, Фишер. Мы только начали. — Это для тебя мы только начали, — фыркнули в ответ, — по мне, уже давно пора заканчивать. Две фигуры резко остановились в уличном полумраке: одна согнулась пополам, жадно глотая ртом воздух, а вторая лишь гордо возвышалась над первой. — Ты проиграл, Ноэль, — засмеялся Монаган, облизывая губы. — Ну и что ты ржешь, позволь спросить? Ноэль разогнулся, наблюдая за тем, как Кэмерон выуживает пачку сигарет из заднего кармана джинс и издаёт новый смешок. — Ты как всегда со своими глупыми затеями. «Ноэль, хочу протрезветь», «Ноэль, хочу на улицу», «Ноэль, давай перегонки до моего отеля». Бла-бла-бла. А хуй тебе не показать? Кэмерон, затянувшись, криво ухмыльнулся. — Мм, ты хочешь продемонстрировать себя во всей красе предо мной, Фишер? — Да иди ты, — Ноэль берет предложенную рыжим сигарету и прячет за этим неаккуратным и резким движением своё смущение. — Я бы на твоём месте такими словами не разбрасывался. — С чего бы вдруг тебе решать, какими словами мне стоит разбрасываться, а какими нет? — канадец поворачивает к рыжему голову и резко выдыхает дым в его лицо. Его ебаное лицо, с этой ебучей кривой ухмылкой, которое резко теряет очертания в этом ебаном дыме. Как же раздражает эта надменная физиономия, и какая же она, сука, красивая. Нет, не красивая. Просто идеальная. Ни одного изъяна. Это глубокие глаза, этот нос в еле-видных веснушках, эти брови, подбородок, губы. О, эти губы. Как же долго Ноэль не чувствовал их тепла. И как он жаждал ощутить их мягкость снова. — За свои слова рано или поздно приходится отвечать, - хмыкнули ему в ответ. Ноэль чувствует, что его просто разрывает от эмоций. Он кипит от злости. В его глотку вцепилась досада от проигранного спора, хотя… К чёрту, ведь дело совсем не в этом. А в чем? В рыжем, чьё лицо, как и в их последнюю встречу, выглядит надменным и равнодушным. Такое идеальное, но, кажется, такое бесчувственное. Взгляд Кэмерона источает похуизм, который убивает Ноэля изнутри. Они идут молча. Канадец выкидывает сигарету истлевшую наполовину. В голове Ноэля полная каша, и он даже боится подумать о том, какие мысли забивают сейчас рыжую голову. Нет, Фишер не хочет знать. Не хочет провоцировать. Правда что ли? Враньё. — Кэмерон, какого хуя вообще? Рыжий переводит взгляд на Ноэля, который тупо палит перед собой и сжимает губы. — Какого хуя ты ведёшь себя, как конченный мудак? — тяжелый вздох, — Весь такой готовый на все, открытый. Делаешь вид, что ты искренен, но на самом деле это не так. Нихуя не так! Ноэль облизнул пересохшие губы. Кажется, на глаза выступили слезы. — Дурманишь, обольщаешь, вводишь в краску своими пошлыми шутками. Ебаными намеками. Заставляешь поверить в то, что сам что-то чувствуешь. В нем говорит не выветрившийся алкоголь, да и только. — Но твоё грёбаное сердце вообще не способно что-то чувствовать! — голос Ноэля срывается на крик. — И главное, я не понимаю, — зачем? Зачем оно тебе? Самоутверждение за счет страданий других, или что? — Ноэль, я… — Захлопнись. Не хочу слушать новые порции жалких оправданий. Его величество Монаган не должен быть так учтив, чтобы открывать рот для таких плебеев, как я. Простите, что ввел вас в неловкое положение, сэр, — Ноэль изобразил поклон, сделав спонтанный выпад вперёд. Кэм стиснул зубы от подступающего гнева. Они все ещё шли плечом к плечу, а воздух между ними был так сильно накалён, что становилось трудно дышать. — Знаешь, ты жалок, Кэмерон. Жалок, потому что сам не можешь себе признаться, в том, кто ты и что чувствуешь. Монаган попытался успокоиться. Вдох-выдох. Вдох-выдох. — А знаешь, почему, Кэм? Потому что ты бесчувственный, самовлюблённый и лицемерный гондон, который, однажды почувствовав, резко спрятал свою голову в песок, — Фишер развернулся к нему всем телом и тыкнул пальцем его в грудь, — Проблема в тебе, Кэмерон. В тебе. Ты просто не понима… — Я люблю тебя. Фишер сглотнул. Ему послышалось? — Что? — Я сказал, что я люблю тебя. — Подожди, ты что? — Люблю тебя. — Ты сейчас серьёзно? — Да заткнись ты уже, — Кэмерон резко притянул к себе парня за ворот рубашки и столкнулся с ним губами. Так резко, что зубы клацнули о чужие. Ноэль стоял с широко открытыми глазами, до конца не осознавая, что происходит. Он чувствовал его. Чувствовал его губы. Такие же мягкие. Боже, как же он скучал по этому приторному вкусу сигарет вперемешку с дироловской жвачкой. Фишер окончательно потерял себя. Он тонул в этом поцелуе, растворялся в нем без остатка. Его рука давно запуталась в рыжей шевелюре, в то время как чужие легко обхватили его лицо, то и дело оглаживая скулы и щеки. Кажется, нельзя быть счастливее.***
Язык Кэмерона доминировал во рту Фишера, касался его собственного языка и очерчивал десна. Так мокро. — Кэм, — простонал Ноэль в поцелуй, — Кэм, пожалуйста, хватит дразнить. Рыжий усмехнулся. Он оторвался от тела напротив и стянул через голову футболку. В номере отеля было так жарко, но это не единственная причина, почему надо избавиться от лишней одежды. Кэмерон прильнул к Ноэлю вновь, вырывая из того стон — они были так близко. Так, как Фишер мог только мечтать. Его руки зарылись в рыжие волосы как раз в тот момент, когда Монаган рывком приподнял его и вжал в стену, крепко держа за задницу. Так душно. Ноэль стонет. Стонет, когда язык Кэмерона касается его кадыка, ведёт влажную дорожку ниже. Стонет, когда рыжий вылизывает его шею и, следом, ключицы, оставляет алые цветы засосов распускаться на груди. Стонет, когда Кэмерон случайно подается бёдрами вперёд, и толкается ещё и ещё. Стонет. — Ах, Кэмерон... Спальня... И вот он уже лежит на мягких простынях, закатывая глаза от наслаждения. Его все ещё придавливает такое желанное и горячее тело, он все ещё чувствует мокрые касания в районе груди. Поджимает пальцы ног от наслаждения. Он тонет в собственных стонах, громких вздохах, ахах и охах, которые вырываются из него, как из неудовлетворенного школьника. Резко все прекращается. Словно наваждение. Он больше не чувствует таких нужных ему сейчас рук на своём теле. Перед ним Кэмерон, неловко бегающий глазами по его лицу. — Прости, — прокашлялся Ноэль, пытаясь избавиться от хрипа в голосе, — что-то не так? — Нет, нет, — поспешил возразить Кэм, нависая над ним, — Я… просто… — Кэмерон отвёл взгляд вниз. Ноэль поднял бровь, выжидая членораздельного ответа, но доселе получал только какое-то мычание. — Если честно, я не знаю, как быть дальше, — слишком быстро пролепетал Кэмерон, — Ты когда-нибудь был с парнем? — Нет, но я смотрел, — легко ответил Фишер. — Что смотрел? — Не тупи, рыжий. Порно. — Оу. — Мы так и будем смотреть друг на друга в шоке с того, что канадский актёр Ноэль Фишер воскресными вечерами гонял лысого на гейское порево или может займёмся чем-нибудь более интересным? — приподнял одну бровь парень. — Да, конечно, только. О ГОСПОДИ! Кэмерон кинул ошарашенный взгляд вниз, на руку Фишера, которая уверенно двигалась прямо на его вставшем члене, проходясь снизу вверх. — Вот черт, — Кэмерон уткнулся лбом в сгиб плеча Фишера и громко выдохнул. Тем временем парень легко подцепил боксеры рыжего и стянул их максимально — уж до куда позволяла его невыигрышная позиция. Он снова вернул руку на член, и, оголив головку, резко двинул пальцами вверх-вниз. — Тебе приятно? — спросил Ноэль в макушку рыжего, не прекращая движение рукой. — Ты издеваешься? Я вот-вот сгорю со стыда, а ты спрашиваешь приятно ли мне, ах, вот бля! — Судя по количеству смазки, в которой сейчас моя рука, тебе приятно, да, Кэм? — О... ох.. сука, кто бы знал, как мне стыдно прямо сейчас. Ноэль резко убрал руку, сменив с Кэмероном позиции, подмял парня под себя. — Слушай, я не особо профессионал в этом деле, но, я всегда хотел попробовать, — задумчиво пролепетал Ноэль, спускаясь ниже. — Что ты там задумал? — приподнялся на локтях Кэм и тут же об этом пожалел. Фишер, с наиневиннейшим видом лизнул багровую головку члена, находящуюся так близко к его ангельскому личику. Кэмерон тихо вскрикнул и рухнул на кровать обратно. Рот Ноэля был таким горячим. Это был самый странный, но самый приятный минет в жизни Кэма. Член Монагана не входил в чужую глотку до конца, звучно шлепаясь яйцами. Нет, до такого Ноэлю ещё расти и расти. А стоит ли? По мнению Кэмерона, вылизывающий его член, словно ебаный леденец, Фишер был самым горячим зрелищем за всю его жизнь. Ноэль. Его Ноэль так старался доставить ему удовольствие. Прикасался языком, водил по всей длине, так страстно причмокивал. О, а эта слюна, тянущаяся от губ до головки, которую Кэмерон увидел, совершенно случайно опустив взгляд. Он еле сдержался, чтобы не кончить. Кэмерон притянул к лицу подушку, чтобы заглушить собственные, как ему казалось, позорные стоны, но они, такие глухие и протяжные, ещё сильнее заводили парня снизу, сидевшего голой задницей на холодном паркете. Кэм услышал это не сразу. Он почувствовал это. Почувствовал вибрации на своём члене и понял, что Ноэль сам стонет. Откинул подушку в сторону и вновь приподнялся на локтях. То, что он увидел, чуть было не заставило его кончить прямо на лицо Фишера. Ноэль сидел, одной рукой придерживая член Кэмерона, и погружал его в свой рот, в то время как другой, левой рукой, медленно ласкал себя, подаваясь навстречу собственным движениям. — Ноэль, пожалуйста… — Мм? — Позволь мне кончить. Словно издеваясь, Ноэль выпустил член изо рта, гордо поднялся со своего места, и улизнул в коридор. «Да что за пиздец!» Из коридора послышалось копошение, а затем быстрые шаги. Ноэль, разрывая упаковку презервативов зубами, прошёл в комнату. Взгляд Кэмерона сам по себе опустился на достоинство Фишера. В то время, как Ноэль надевал на член Кэмерона презерватив, рыжий прыснул: — А все-таки за свои слова надо рано или поздно отвечать, — Фишер поднял бровь, размазывая естественную смазку по презервативу, — Ну, хуй то ты мне показал, хахах... Ах сука! Ноэль медленно протолкнул в себя головку, держась за сильные плечи. — Ноэль, ты уверен, что тебе не нужна… эээ… подготовка? — А ты, Кэм, думаешь, ах бля, я не готовил себя? — Фишер насадился уже наполовину, но резко приподнялся и опустился снова, чувствуя, что головка входит чуть легче. — Вот блядь! Ты что, разрабатывал себя? — промычал Кэмерон, поднимая бёдра вверх и входя в Ноэля до конца, так, что раздался громкий шлепок тела о тело. — Да.. пару раз… в ваааанной! Черт, да! — застонал Ноэль, увеличивая темп, резко поднимаясь и опускаясь на Кэме. — Думая обо мне? — задал вопрос Кэм, обхватив Фишера за талию. — Думая о тебе! — вскрикнул Ноэль, ложась на Кэмерона сверху и соединяя их губы в поцелуе. Язык Монагана вновь хозяйничал во рту Фишера. Из-за быстрых толчков поцелуи получались рваными, но до невозможности горячими. Кэм приподнимал бёдра все реще и реще, а Ноэль вскрикивал громче с каждым попаданием рыжего по простате. — Пиздец, в тебе так узко! — рыкнул Кэмерон, прижимая Ноэля ближе к себе, заставляя обвиснуть в его руках, как безвольная кукла, и начал толкатся в его горячее нутро на пределе сил. Он чувствовал, как член Ноэля трется о его пресс, размазывая смазку по животу и груди. И когда рыжий понял, что конец уже близок, его рука скользнула между их разгоряченных тел. Он обхватил член Фишера и задвигал ей в такт своих рваных толчков. Последний стон утонул в душном номере отеля. Возле входной двери валялась упавшая с вешалки куртка, и рядом, на полу, вывалившийся из неё мобильник. Прихожая осветилась загоревшимся дисплеем. «Абонент Лайла: 26 пропущенных» «Абонент Лайла, 3:06: Если этот рыжий гондон снова что-то сделал не так, я ему яйца оторву» «Абонент Лайла, 3:37: Милый, позвони, как только сможешь» «Абонент Лайла, 4:03: Если вы трахались, пока я тут места себе не находила, то я оторву яйца вам обоим, так и знайте»