Был и буду

POV Джон А ты все такой же мой друг. Тебе понадобилось 7 минут, что бы элегантно, с ленцой, решить проблему очередного клиента, заставив его изумленно-восхищенно хлопать глазами. Я не могу сдержать улыбки, хотя прекрасно понимаю чувства этого человека - сам таким был. Был? О, нет, Шерлок. Я все еще такой же. Наверное, мне и вечности не хватит, чтобы понять, как же работает твой великолепный мозг. - Я по-прежнему восхищаюсь тобой, старина. - шепчу я, почти касаясь рукой твоего плеча, когда клиент, наконец, уходит. Ты лишь снисходительно усмехаешься ему в спину. Потом вдруг резко поворачиваешься и несколько мгновений смотришь как-будто прямо на меня. Знаю, что невозможно, но сердце все-таки екает, а глаза распахиваются. Неужели..? Но наваждение проходит, и ты с разрывающей сердце тоской выдыхаешь. Снова обводишь взглядом гостиную, и в твоих потускневших от прожитых лет глазах горит отчаянная, безумная надежда. Я знаю, Шерлок. С глухим, горьким стоном утыкаюсь лбом тебе в грудь. Вернее пытаюсь, как всегда отстранившись в паре дюймов от твоего тела. - Джон? - зовешь ты шепотом, в котором звучит то же сумасшедшее "А вдруг?", "А может все-таки?" Мне больно, Шерлок. Я знаю, тебе то же, может даже и больнее. Прошло уже столько лет, а ты так и не смирился с мыслью, что остался в квартире один. Ты по-прежнему ищешь меня здесь глазами, ждешь, что я отзовусь и подам тебе чертов телефон или ручку. А потом вспоминаешь и бросаешься в свое кресло, чтобы судорожно сжать в пальцах старую скрипку. А я лишь на пару секунд подергиваюсь рябью, как отражение в воде. Когда ты делаешь шаг сквозь меня. *** Ты все так же увлечен работой, мой друг. И так же отвратно переносишь застои в работе. Но зато ты отказался от сигарет. В память обо мне. Я знаю. Я видел, как придя с похорон ты швырнул все заначки в окно и несколько часов сидел на полу обхватив колени руками, и раскачивался взад-вперед, надтреснутым голосом повторяя мое имя. С тех пор ты чист. Я горжусь тобой, Шерлок. И собой - мне все же удалось отвадить тебя от курения! Пусть даже и таким способом. Когда у тебя слишком долго нет работы, к тебе приходят Лестрейд или Молли, иногда оба вместе. А если вдруг они слишком заняты, с тобой вечера напролет сидит миссис Хадсон. Я одновременно очень рад таким посиделкам и искренне их ненавижу. Уверен, ты тоже. Несомненно, я благодарен нашим друзьям за то, что они помнят и заботятся о тебе. Я вижу, как ты оживаешь на этих вечерах, вспоминая давние дела и былые приключения. Ты даже иногда смеешься, когда чуть перебравший Грег принимается в лицах изображать те или иные события. Я безумно счастлив тогда, потому что больше ты никогда не смеешься. Но я готов умереть еще тысячу раз из-за рвущей сердце боли, когда в пылу веселья ты забываешься и оглядываясь спрашиваешь что-нибудь вроде "Это смешно, не правда ли, Джон?" или "Ты помнишь, как это было, Джон?", а потом осекаешься и надолго замолкаешь. А я вижу как умирает в твоих глазах что-то едва загоревшееся, и мне остается только выть от собственного бессилия, от невозможности взять тебя за руку и сказать "Да, Шерлок", "Я помню, Шерлок". Впрочем, у меня тоже бывают гости. Пару раз в неделю проведать нас с тобой приходит Майкрофт. Он стал молчаливее с тех пор как... А я никогда не был великим болтуном. Но эти встречи все-равно нужны и приятны нам обоим. Зачастую мы просто сидим в гостиной и не скрывая беспокойства наблюдаем, как ты снова пытаешься взорвать дом, проводя очередной эксперимент, или слушаем, как ты терзаешь скрипку. Ночью твой брат, обычно, уходит, а я остаюсь смотреть, как ты спишь. Да, с возрастом ты все же стал больше спать. Тебе часто снятся кошмары, хотя бывают и очень хорошие сны. Но независимо от этого, просыпаясь, каждое утро ты вздрагиваешь, проведя рукой по другой половине кровати. Пустой и холодной. Моей. Я знаю, что тебе снится чаще всего - та ночь, вернее, то утро, когда я не проснулся. Я видел это. Я уже был тут к тому моменту, как ты проснулся. В одной постели с уже остывшим покойником. Еще сонный, ты привычно потянулся обнять меня, но сразу же сел, резко распахивая глаза, ощутив неестественный холод моего тела. Пару секунд ты просто смотрел на него. Потом медленно наклонился прижался ухом к моей груди, еще надеясь услышать биение сердца. Так же медленно, обреченно прикрыл глаза, повернул голову и с тихим стоном уткнулся в мою грудь уже лбом. Затем сел на кровати, спиной ко мне, вцепился руками в седеющие кудри и только тогда закричал. Никогда не забуду того ужаса, который испытал, услышав этот звук. Больше всего он походил на вопль смертельно раненного зверя - короткий, яростный, бесконечно отчаянный. И такой искренний, что миссис Хадсон прибежала в комнату почти сразу же, наплевав на правила приличия и элементарной личной безопасности. Посмотрела. УВИДЕЛА. ОСОЗНАЛА. И тихо-тихо заплакала, бессильно оседая на пол. Потом потянулась бесконечная вереница людей - медики, полиция, работники похоронного бюро, соседи, друзья, коллеги... Миссис Хадсон с трудом уговорила тебя надеть хотя бы халат и уйти в гостиную. Там тебя нашел Майкрофт, примчавшийся одним из первых. Он даже не сказал ничего, просто сел рядом и буквально сгреб тебя в охапку, крепко прижимая к себе. Ты не плакал, Шерлок, нет. Ты никогда не плачешь. Ты просто спрятал лицо в плечо брата, вцепившись пальцами в его пиджак, и дрожал всем телом, иногда глухо подвывая, как избитая собака. Потом Майкрофта сменил Лестрейд, За ним была Молли. Вечером с тобой осталась только миссис Хадсон. Тогда ей, наконец, удалось впихнуть в тебя чашку чая. А я стоял за твоей спиной и клялся, что все равно тебя не покину. *** Я снова смотрю, как ты спишь. Майкрофт сегодня остался с нами, заявив, что ему надоело играть в шахматы с Мориарти. Он тоже, кстати, иногда заходит, но очень редко. Еще злиться, что ты его обыграл тогда на крыше. В комнату неслышно проходит миссис Хадсон. С материнской заботой вытаскивает из твоих рук мой блокнот, накрывает тебя взятым с дивана пледом. Она не любит, когда ты спишь в кресле, но будить тебя все же не смеет - спящий ты выглядишь спокойнее и даже немного моложе, не таким измученным. Старушка ласково гладит тебя по голове, гасит свет и уходит. Святая женщина. Не могу не улыбаться ей вслед. Майкрофт тоже - он как никто другой умеет ценить людей, заботящихся о его брате. Потом переводит взгляд на блокнот. Да. Свой блог я вел до самой смерти, да и ты, мой друг, еще поддерживаешь его на плаву, периодически крапая отчеты о положении дел. Но были еще и мои рукописные дневники, в которых я писал то, что не нужно знать общественности. Ты нашел их и оставил себе. Ты даже не читал их почти. Просто водил пальцами по странице, вглядываясь в мой почерк. Иногда подносил блокнот к лицу и вдыхал запах чернил и медикаментов. Мой запах. Потом прерывисто дышал и сжимал зубами подушку, чтобы не стонать. Я тоже не стонал. Я кричал и корчился от боли, которая была страшнее любой физической пытки. Я звал тебя, умолял услышать, а твой брат сидел рядом и сочувственно держал меня за руку. Ты засыпал с моим именем на губах, а я тяжело дышал, стараясь успокоиться, и вслушивался в мягкий шепот "Британского правительства". Время близилось к рассвету, когда я вдруг перестал слышать твое дыхание. Майкрофт тоже вскинул голову, удивленно изгибая брови. Ты поднимаешься, оставаясь в то же время в кресле. Оглядываешься и смотришь на свое тело. Старое, морщинистое, с совершенно седой головой и больными суставами. С наслаждением потягиваешься и ерошишь густые смоляные кудри. Майкрофт смеется и поднимается тебе на встречу. Ты оборачиваешься на звук и в легком удивлении приоткрываешь рот. - Ну, Шерлок, заставил ты нас помучиться! Хотя, если честно, я всегда думал, что ты уйдешь либо самым первым из нас, либо последним, вдоволь наругавшись на могилы Грега и Молли, что они тебя все же бросили. Как видно, я тоже иногда ошибаюсь. - тут он не довольно пожимает губы и ты смеешься. Звонко и искренне. - А я говорил тебе, что так не будет. Если нас кто и переживет, то только миссис Хадсон! - со смехом заявляю я, впервые за многие годы чувствуя себя абсолютно счастливым. Ты вздрагиваешь и смотришь на меня своими невозможно яркими глазами. - Джон? - тихо-тихо, не веря, что все-таки дождешься ответа. У меня снова екает сердце, потому что ты наконец-то смотришь прямо на меня. Видишь меня. Слышишь. - Я здесь, Шерлок. Я всегда был здесь. - Как всегда верен себе, да, Джон? - пытаешься скрыть за насмешкой ту бурю эмоций, которая рвет тебя изнутри на самом деле. - Я хоть раз не сдержал слово, Шер? - укоризненно сдвигаю брови, но тут же отбрасываю всю напускную строгость, и делаю то, о чем мечтал много лет - с силой прижимаю тебя к себе, зарываясь пальцами в твои волосы. Они пахнут жженой серой и трупным ядом. Так, как помню я. Родной запах. Самый лучший на свете. Ты обнимаешь меня в ответ, находишь мои губы своими. Как же мы ждали этого! Майкрофт деликатно покашливает, и мы с трудом отрываемся друг от друга. Счастливо смеюсь и беру тебя за руку. - Идем, Шер. Джим по тебе соскучился, и ему уже осточертело твоему брату в шахматы проигрывать. И мы уходим вместе оставляя позади нашу уютную квартиру 221В на Бейкер-стрит. Пора идти дальше. И лично мне совсем не важно куда - главное, что ты рядом, и я никогда тебя не оставлю. Даже если нас разлучат в следующей жизни, я все равно тебя найду. Чуть сжимаю твои пальцы своими. Ты смотришь на меня с интересом. - Я люблю тебя, Шерлок. - ты улыбаешься тепло и нежно, сжимая мою руку в ответ. - Я тоже люблю тебя, Джон. Спасибо, что ты всегда был рядом. - Был и буду, Шер. Был и буду.