A Twist of Fate

      — Да за нее больше дадут, чем ей лет, — беззлобно отшучивается Гейл на очередную неудачную попытку Дика выступить в роли сводника. Вот уже минут как двадцать он отклоняет все выдвинутые приятелем кандидатуры по совершенно глупым, с точки зрения Дика, причинам и приходит к выводу, что скорее всего, этот вечер будет провалом. Отпивает пиво и опускает бутылку из темного стекла перед собой на барную стойку, отражающую свет ламп и светильников, коими скупо были увешаны стены заведения. Рук с нее не убирает и размеренно перекатывает гладкие прохладные бока меж ладоней. Раз. Два. Раз. Два. Размеренно и методично.       Вечер последнего рабочего дня недели, трудоспособная часть населения Второго старалась провести в баре, дабы сбросить груз проблем со своих плеч, а потому в данном заведении, как в общем-то и во всех остальных на пару миль окрест, яблоку негде было упасть.       Бар Тима Гейл, точнее, начальник Военной Академии, полковник Хоторн, если не любил, — уже лет как двадцать мужчина избегает подобного эпитета в отношение чего или кого бы то ни было, — то считал удобным и приятным во всех отношениях. Полутемное заведение с деревянными панелями на всех стенах, кроме той, что за спиной бармена, находилось ровно посередине маршрута между штабом Академии и его холостяцкой квартирой. Здесь его привечали, напитки не разбавляли, да и докучливых барышень, жаждущих внимания, не наблюдалось.       Нет, Гейл не стал внезапно монахом в преддверии мифической старости лет, — с чего вдруг бросаться в подобные крайности, раз он никогда им и не был, — но все-таки предпочитал даже в нынешней ипостаси жизни, выступать Охотником.       Чаще всего в такие моменты, как сегодня, даже в компании неугомонного друга, по всей видимости заразившегося подростковой дурью от своих подопечных, он размышлял и мысленно смеялся над собственными псевдофилософскими мыслями, понимая, что уж точно советам, данным самому себе, он не последует. А потому, непринужденно чокался краем ёмкости Дика, подчеркивая значимость очередной реплики, как будто звучал тост, и осматривал зал через край начищенной до блеска зеркальной стены за спиной бармена. Точность обзора частично нарушалась рядами разномастных бутылок, скрывающих часть картинки, из-за чего посетители забавно оставались или без какой-либо части тела (чаще всего без головы или лица), не позволяя полюбоваться всеми собравшимися в полном объёме. Когда это не взаправду, то действительно кажется смешным. Смотрел и снова опускал глаза к пиву. Через какое-то время, он попросит повторить, а потом, скорее всего, еще раз. Затем может быть даже в этом питейном заведении, поддастся царившей вокруг атмосфере пятничного веселья и вседозволенности, познакомится с какой-нибудь девушкой и самым важным вопросом, ответ на который он захочет получить, для него станет: «К тебе или ко мне?» Ни обязательств, ни морали — все предельно ясно. Все счастливы, всем друг на друга плевать. Все честно.       Приятель, ссутулившийся над своей порцией алкоголя, скептически ухмыляется, глядя на него и снова косится на объект их разговора, занятый веселой болтовней на другом конце стойки. Гейл недоумевает, чем Дика зацепила именно эта девушка, а не, скажем, одна из тех, что сидели на расстоянии вытянутой руки от них и томно потягивали какой-то дикого цвета коктейль, ощетинившимися зонтиками? Новый бармен Тима оказался достаточно изобретателен.        И все-таки мужчина был с ним согласен. Девчонка и правда была недурна собой. Невысокая, с ладной фигурой и аппетитными коленками, которые щедро демонстрировала почти отсутствующая юбка. Вот только возраст подкачал, на вскидку, она запросто бы сгодилась ему в дочки. Гейл невольно засмотрелся как тонкие пальцы заправляют за ухо выбившуюся из прически тонкую прядь волос шоколадного цвета, как открывается длинная шея с россыпью родинок, когда незнакомка откидывает голову назад, смеясь так беспечно и непринужденно особо удачной шутке своих собеседниц. И вот она поворачивает голову, смотрит поверх плеча, их взгляды встречаются и Гейлу кажется, что его ледяной водой окатили.       Он поверить не мог, что возможно такое сходство, готов был поклясться, что на тонком носике с едва заметной горбинкой, который так забавно ещё секунду назад морщила незнакомка, разговаривая по телефону, россыпь бледно-золотистых веснушек. Нет, их не видно с этого расстояния, но у НЕЁ всегда такие были. По осени, когда солнечных дней остаётся наперечет, они упорно не сдавали свои позиции, проявляя невероятное упрямство.        К своим годам Гейл стал своего рода экспертом в поисках своей Кискисс в других девушках. В итоге ситуация обстояла так: если всех его краткосрочных подружек поставить в ряд, то не надо быть особо наблюдательным, чтобы понять, что все они как под копирку, похожи друг на друга, а в итоге и на эталон, на который Гейл, при выборе девушки, всегда неосознанно равнялся.       И на данный момент мужчина понимал, что подобное предпочтение уже не вытравишь, оно даже не под кожей, оно в крови, часть его самого и теперь уже глупо ломать себя.       Так что каждую ночь под ним стонет от удовольствия его Кискисс. И каждое утро, собираясь на работу и вглядываясь в раскинувшийся за окном бесконечный урбанистический пейзаж из стекла и бетона, макушками утопающий в тумане и ватных облаках, он ловит себя на мысли, что полученное удовольствие имеет привкус суррогата, словно вместо крепкого сваренного кофе получил растворимую бурду из банки.       Хмурится и тряхнув головой, словно сгоняет морок, старается найти что-то отвлекающее для сознания. Взгляд в очередной раз скользнул по глади зеркала за спиной бармена, когда дверь услужливо отворилась, впуская посетительницу, и так же мягко закрываясь.       — Как насчет той рыжей, что только вошла? — Кивает на отражение, включаясь в развлечения друга. — Для тебя.       Дик смотрит в зеркало, а потом, не доверяя посреднику, почти всем телом разворачивается на высоком стуле, задевая стойку локтем, и оценивающе и ничуть не смущаясь, рассматривает посетительницу в синем.       — А мне нравится, — хмыкает друг, — Спасибо приятель. Надеюсь до завтра, а то и до понедельника. — хлопает Гейла по плечу, обтянутому форменным пиджаком и, подхватив пиво, устремляется к женщине.       Что он там ей плел, интимно склонившись, одному Богу известно, но уже менее чем через минуту, Дика благосклонно приняли за столиком и к ним поспешил официант.       Покачав головой и позавидовав прыти друга, Гейл вернулся обратно к полированной барной стойке и своей бутылке. Ну, хоть выпивка сегодня явно отвечала ему взаимностью. Незнакомка, которую он опять видит лишь в профиль, о чем-то отрывисто говорит по телефону, нервно кидает его в сумку, что-то сообщает подруге и видимо прощается, раз следующим движением, изящно стекает со своего высокого стула и устремляется к выходу. Гейл мысленно жмет плечами. Это, в общем-то, к лучшему — не будет соблазна…        Пустую бутылку сменяет еще одна, точно такая же, но полная, теперь внимание мужчины больше привлекает бормочущий что-то на грани восприятия слухом, телевизор, да соседки с коктейлями, с которыми он перебросился парой фраз ни о чем. Девушки, может, были бы и не против продолжить знакомство, но Хоторн вообще не сильно любил все эти заигрывания не о чем, если уж быть совсем честным, а встреча с незнакомкой была как посылка из прошлого, словно легкое дуновение ветерка, затронувшая нити, которые он мечтал бы однажды обнаружить оборванными.        Так что когда разговору подошел конец, мужчина не следует привычному плану и выдумывает поводов для его продолжения, а просто оставляет деньги за выпивку с приличными чаевыми на стойке и, отодвинув стул, уходит.       На улице уже темнеет и где-то за отблесками городских огней в чернильно-синем бархате неба загораются звезды. В отличие от Двенадцатого, здесь об их существовании частенько оставалось только догадываться.        — Саймон, я же сказала тебе, что между нами все кончено! У меня уже есть молодой человек! — Раздается громкий с надрывом голос откуда-то сбоку. Нахмурившись, Гейл, словно сторожевая, реагирует на происходящее, быстрее, чем сообразил, что разумнее бы было любые разборки людей, состоящих в отношениях проигнорировать и просто пройти мимо.        — Эй, какие-то проблемы? — интересуется он, сделав несколько шагов в их сторону из тени навеса.       Парочка, застигнутая врасплох, замирает. И через секунду молодой человек выдает:        — Шёл бы ты мимо, папаша, — что было, в общем-то, хоть и неприятно, но достаточно смешно, то девушка, проворно дернув руку из его тисков, быстро подскочила к Гейлу.        — Ну наконец-то! Я тебя заждалась! — укоряет она и ловко подхватывает удивленного мужчину под руку.        Секунду он тратит на то, чтобы понять, что недавняя протеже Дика и по совместительству копия его собственного сладкого кошмара, льнет к нему всем телом и накрыв ее тонкое изящное запястье, устроившееся на сгибе его локтя, своей большой ладонью, бережно сжимает.        — Дорогая, этот молодой человек тебя донимает? — вопросительно приподнимая бровь, смотрит сначала на шатенку, потом переводит взгляд на стушевавшегося парнишку, которого за неизвестные грехи родители назвали каким-то кошачьим именем. Жалко его, конечно, но что поделать. К тому же они с ним на равных, от него девушка тоже сбежит, как только назойливый кавалер скроется за горизонтом.        Большим пальцем Гейл лениво гладит свою «спутницу» по руке. И этот жест отражает гораздо больше собственнического отношения, чем поцелуи. Те бы, может только, смутили невольных зрителей, и все.        — Нет, он уже уходит, — щебечет незнакомка, миролюбиво останавливая манипуляции мужчины, придавив его ладонь к своей. В ее ярко-голубых глазах плещется волнение и растерянность. Кажется, она еще не понимает правильно ли поступила и надо ли идти на попятный или еще есть время.        — Он?! Да ладно! — гнев, недоумение, обида. — Да он же старик!        Не удержавшись, Гейл улыбается так, словно ему семнадцать.        — И, кажется, он увел у тебя девушку. Так что придется тебе поискать другую.        И может противник, опасно прищурившийся и сжавший ладони в кулаки, перешел бы со словесной дискуссии на кулачную и попытался бы донести все свои навыки физического прессинга до «собеседника», но что-то его останавливало. Возможно, здраво оценивал свои шансы, ведь даже после выпитого Гейл сможет дать отпор этому парню, главное при этом не переусердствовать. Ведь штат малолетних курсантов Академии не всегда понимает только инструкции и увещевания, да и Хоторн в кресле главы учебного заведения, изначально сформированного из школ по подготовке профи, оказался далеко не сразу, несмотря на все манипуляции соратников в системе. А может молодого человека смущало наличие шевронов на одежде оппонента, выдавая ее далеко не гражданское происхождение. Кто ж знает, что творилось в его голове?        Пользуясь растерянностью неприятеля, Гейл направляется в сторону, и незнакомка послушно, чуть путаясь в ногах на бесконечных каблуках, следует за ним.        — Эй, подождите! — требует она за первым же поворотом, и мужчина послушно останавливается, — Спасибо, конечно, что помогли избавиться от Саймона, но дальше я сама, — тараторит шатенка, вытягивая руку из плена локтя мужчины.        У нее даже в голосе были похожие нотки. — мысленно отмечает он. — Похоже еще немного и великовозрастный и серьезный полковник Хоторн, всматривающийся в лицо девушки, будет готов не только поставить себе один из тех диагнозов, которыми так ловко жонглировали психиатры всех мастей, встреченные им на жизненном пути, но и прописать лечение. Например, уходить отсюда и быстро. Но вместо этого, чуть склонившись к девушке, он заявляет:        — Думаю, лучше я вызову Вам такси во избежание эксцессов.        — Не надо, я живу недалеко. — пытается отвязаться девушка от компании.        — Тогда провожу, — отчеканивает Гейл. — Так мне будет спокойнее. Все-таки я в своем роде вас спас и несу ответственность. Мало ли кто прицепится.        — А Вы значит не из таких? — усмехается девушка, прикусив нижнюю губу.       — Я просто буду идти рядом. — Гейл демонстрирует открытые ладони, то ли в знак капитуляции, то ли в знак безоружности.       — Крутой, но благородный. — констатирует девушка и посмотрев по сторонам, оценивая безопасность, переходит дорогу.        — С чего Вы взяли? — мужчина стремительно следует за ней и нагоняет буквально в пару шагов. Девушка молча кивает на плечо спутника. — Ааа, — тянет он, — Значит нет смысла скромничать.        Спутница старательно сжимает губы, чтобы не рассмеяться.        — Хлоя, — внезапно сообщает она свое имя, привычным движением убирая тонкие волоски, выдернутые ветром из прически.        — Гейл. — кивает мужчина в ответ.       — Прямо как в учебнике Истории? — уточняет новая знакомая, удивленно вскинув брови достаточно знакомым движением. Мужчина уже смирился, что все в девушке напоминает ЕЁ.        — Почти как в нем. — скупо соглашается он. Про него там в совокупности абзац, но в таких тонах, что когда Пози проходила историю Революции в школе, ее распирало от гордости, что она не просто однофамилица. Рассказывать ей, что авторы знают далеко не все, брат не спешил. Он сам знал до сих пор не все, а догадки и так уже ощутимо попортили жизнь. И не только ему.       Дальше они шли неторопливо, более не навязывая друг другу общения, то ли в силу смущения, то ли в силу отсутствия идей для разговора.       Гейл томился, снедаемый целым сонмом вопросов и раздираемый давно забытыми эмоциями, Хлоя обозначала свое присутствие лишь легким цокотом каблучков, теребила сумочку на плече и ежилась от порывов ветра. В итоге на ее плечах так же молча, даже без комментариев на удивленно вскинутый взгляд, оказался пиджак.        Улицы Дистрикта были достаточно спокойны и дружелюбны, но город кипел жизнью, которую так сразу и не разглядишь: где-то за фасадами, за окнами домов, в которых даже не обязательно гореть свету. Тротуары плескались в свете фонарей, ветерок гонял редкие фантики. Изредка встречались прохожие, из заведений вываливались компании, оглашающие округу веселым смехом, а дороги пронзал свет стремительно летящих куда-то, по делам владельца, машин. Где-то вдалеке слышно истеричное подвывание сирены, и одному богу известно каким службам сейчас не спится и по какой причине. Скорее всего, кто-то довеселился.        — Вот мы и пришли. — прервала молчание Хлоя, остановившись и повернувшись лицом к Гейлу, оказавшись в луже желтого света, разлитой двумя фонарями с круглыми матовыми плафонами, из-за чего они становились похожими на старинные. И тут он осознал, что еще квартал и он будет дома. Даже направление менять существенно не придется. — До квартиры провожать будешь?       Мужчина посмотрел на прямоугольные окна на этажах над входной дверью так, словно они были окнами не в подъезд, а отсчитывали круги ада, которые придется пройти, со всеми остановками.        — Спасибо, но нет, буду верить, что ничего не случится.        — Значит миссия выполнена. — Хлоя несколько разочарованно, а может Гейлу только так кажется, ведет плечами, снимает пиджак и отдает его хозяину. — Спасибо еще раз… ну, за Саймона. — она неопределенно машет рукой.        — Надеюсь он больше не будет мозолить вам глаза.       — Ну ладно, тогда до свидания, — девушка круто разворачивается на каблуках и, преодолев две невысокие ступеньки, вводит код на панели у входной двери и дождавшись сигнала, тянет тяжелое полотно на себя. — И все-таки ты еще и странный. — с улыбкой добавляет она и скрывается в темноте подъезда. Дверь мягко закрывается, пресекая любой доступ.        Если учесть, как себя мысленно уже называл Гейл минут так десять, то, что сказала Хлоя, было почти комплиментом. Вот только несмотря на всю досаду, мужчина считал, что поступил правильно.       Телефон в кармане, огласивший округу типовой мелодией, стоило только активировать прием, радостным голосом Дика, начал недоумевать куда делся друг и требовать его обратно в бар, так как к его новой знакомой присоединилась подружка.        Словно ожидая подсказки или намека, Гейл оглянулся на дом, оставшийся за спиной и возвышавшейся в полумраке ночи неприступной крепостью. Озарения не случилось и, вздохнув:        — Черт с тобой, но выпивка за твой счет. Первый круг точно. — дает согласие и прячет средство связи в карман. Надевает обратно китель и сворачивает на обратный маршрут до бара.       Прошло уже столько лет, и жизнь уже давно не та и эта девушка точно не та и не станет ею, так зачем тащить ее в омут своих желаний и страстей и делать участницей утреннего мысленного кошмара? Правильно — незачем…       Ветер, подхватив с земли мелкие желтые листья, закрутил их легким танцем и, презрительно швырнув Гейлу в плечо, устремился дальше.