***
Утром Киоко отправилась в академию. За всё время пути, её не покидало чувство волнения. Ей не верилось, что она снова войдёт в стены родной академии, пройдёт по тем коридорам, по которым ходила в детстве, но самое главное было то, что кабинет, в котором занимался её сын, был тем самым, в котором училась она, Какаши, Рин и Обито. Там они впервые собрались своей командой, и никто тогда ещё не знал, что будет впереди. А впереди была война, смерть, лишения... Киоко открыла дверь кабинета. За учительским столом сидел классный руководитель Ши. — Доброго дня! — поздоровалась с ним Киоко. — Хокаге-сама! Здравствуйте! — учитель поклонился. — Чего же Вы в дверях стоите? Присаживайтесь. — Давайте оставим эту официальность. — остановила она его жестом. — Сейчас я просто мама вашего ученика, не больше. А то, что на мне плащ Хокаге, не значит, что нужно падать на колени. — она закрыла за собой дверь и, облокотившись на неё спиной, скрестила руки на груди. Учитель был слегка смущён замечанием Киоко и её поведением. Однако собрался и продолжил: — Меня зовут Ирука Умино. Я классный руководитель вашего сына. Он недавно подрался с Маширо. Последний теперь лежит в больнице, после техники, применённой вашим сыном... — Я знаю все подробности этой ситуации. Родителям Маширо я помогу, как смогу. Ирука, я хотела бы попросить вас присматривать за моим сыном, потому что Ши не такой, как другие дети... — Конечно, конечно! Он сын самого Какаши Хатаке... — Подождите, вы не так поняли мою просьбу. Дело в том, что он не совсем сын Какаши, вернее совсем не его сын. Его настоящий отец был одним из Акацуки. Когда мы вернулись в деревню, то я дала согласие на то, чтобы на моего сына наложили специальное дзюцу, которое убирает некоторые воспоминания. Но вчера вечером мне показалось, что дзюцу начинает ослабевать, поэтому я и прошу вас приглядывать за Ши. — в этот момент прозвенел звонок, и в класс повалили ученики. — Не буду мешать вам вести урок. Если увидите что-то странное, сообщите мне. До встречи! — она вышла, помахав рукой на прощание.***
В своём кабинете Киоко раскладывала бумаги по разным стопкам. Одни были важны, другие менее, поэтому их можно рассмотреть позже, но сначала нужно всё рассортировать. В дверь постучали. — Войдите! — крикнула Киоко. В кабинет осторожно зашла девушка, лет двадцати. У неё были длинные тёмные волосы с зеленоватым оттенком, собранные в хвост. Чёлка закрывала один глаз. Девушка постоянно заправляла её за ухо. Помимо этого на ней были очки, а одета она была в обычную форму шиноби. Только почему-то на голове у неё не было протектора со знаком Конохи. Киоко оглядела незнакомку, потом спросила: — А вы, кто? По какому вопросу? — Здравствуйте, Хокаге-сама. Я — Ризако Ямада. Я буду вашей личной помощницей. — Давайте договоримся, что называть меня «Хокаге-сама» Вы не будете, максимум «Киоко-сама». Странно, что мне не сказали, что у меня будет помощница... — Меня рекомендовал Совет старейшин. Вот, здесь мои другие рекомендации, — она протянула Киоко бумаги. Взяв листы, Хокаге быстро пролистала их, особо не углубляясь в содержание, так как бумажной работы у неё итак было по горло. — Хорошо, но у меня есть один вопрос: почему на Вас нет протектора Конохи? — Ах! — девушка схватилась за голову. — Похоже, забыла... — В следующий раз, не забывайте. На сегодня Вы свободны, завтра приступаете к работе. Девушка покинула кабинет, а Киоко подумала: «Странная она. Ни одна нормальная куноичи не забывает свою повязку, потому что так обязывает устав. Надо быть осторожнее с ней, кто знает, чего она здесь забыла. Совет бы обязательно предупредил меня...»***
Вечером Киоко вернулась домой. Как ни странно, но Какаши уже пришёл. А сына опять не было. Когда она укладывала спать Рен и Исами, то последний напомнил ей: — Мам, ты вчера обещала нам что-нибудь рассказать. — Конечно. — сказала она, присаживаясь на стул. — Ну, что же вы хотите от меня услышать? — Кто такой Мадара Учиха? — осторожно спросила Рен. — Вот, как... — протянула Киоко. «В их возрасте я не просила рассказывать мне подобное». — Но, это довольно страшный рассказ, может что-то другое? — Нет, расскажи про него! — хором ответили дети. — Ладно... Мадара Учиха жил очень давно. Тогда Конохи и в помине не было. Он с самого детства был очень жестоким, рано научился пользоваться шаринганом — это особый вид глаз, присущий только клану Учиха... — Значит папа тоже из их клана? — спросил Исами. «Он ещё и шаринган решил им показать! Сначала Чидори, теперь это...» — думала Киоко. — Нет, у папы шаринган из-за другого... Так вот, после овладения шаринганом, Мадара вместе со своим единственным живым братом заполучил Мангекё шаринган. — А что это такое? — поинтересовалась Рен. — Сейчас вы ничего не поймёте, расскажу, когда станете постарше... После этого он стал лидером своего клана, но быстро ослеп из-за побочных эффектов Мангекё. Его брат пожертвовал своими глазами ради него, и тогда клан Учиха стал не просто одним из самых сильных кланов, а сильнейшим кланом того времени. Но был ещё один клан — клан Сенджу. Первый Хокаге принадлежал к нему. Учихи и Сенджу долго воевали между собой. Но победитель так и не мог выявиться. В итоге Хаширама и Мадара пожали друг другу руки и договорились о перемирии. Начались мирные времена, правда, не надолго. Вскоре разгорелся спор о том, кому быть Хокаге. Хаширама занял это место. Мадара был очень зол и решил устроить переворот, но что-то пошло не так. Тогда он подчинил себе Кураму — хвостатого демона, но о нём я вам пока тоже рассказывать не буду. Учиха сразился с Хаширамой, но последний был сильнее, поэтому все посчитали, что Мадара погиб. Но он буквально воскрес и стал работать над «великим» по его мнению, планом... — Киоко остановилась. — А, что дальше? — Дальше вам знать необязательно. Вот подрастёте, пойдёте в академию, как ваш брат, там вам всё и расскажут. — А эти Учихи с самого начала ничего хорошего не представляли. — недовольно сказал Исами. — И чем же они тебе так не угодили? — спросила Киоко. — Мадара хотел убить нашего Первого. А ещё брат рассказывал нам про Итачи, который всю семью перерезал... — Нет. Не совсем так... — поправила она сына. — Итачи не такой плохой, как вам рассказывают. У него было тяжёлое детство, поскольку, когда ему было всего ничего лет, его папаша — Фугаку Учиха сделал одну очень нехорошую вещь... В то время была Война шиноби, и Фугаку отвёл своего сына посмотреть на тех, кто был их врагами. Естественно они были уже мертвы, поэтому Итачи очень испугался, увидев кучу трупов. После этого он стал пацифистом, то есть человеком, который «против войн и за мир во всём мире». Когда Итачи немного подрос, то стал выдающимся шиноби, овладел техниками шарингана. Стал капитаном АНБУ и выполнял все приказы Хокаге... Третьего Хокаге. — Киоко стиснула кулаки. — И вот настал тот день, который рано или поздно случился бы. Все жители Конохи боялись этого дня. Итачи вырезал своих близких, за исключением одного — своего младшего брата, по имени Саске Учиха... — в комнату вошёл, так называемый глава семейства. Он сел на другой стул рядом с Киоко. — А, ты зачем пожаловал? — спросила девушка. — Услышал, что ты тут детям рассказываешь и решил поучаствовать. Так, а на чём вы остановились? — На том, что Итачи всех убил. — подсказала Рен. — Да, после этого все начали считать его психом и маньяком... — Но на самом деле он был героем. Даже плакал после убийства своих соклановцев. — с горечью произнесла Киоко. — Тоже мне достижение! — проворчал Исами. — Тогда Итачи ушёл из деревни и вступил в Акацуки, где сначала его напарником был Орочимару, а потом Кисаме. Во время Четвёртой Мировой Войны он сражался так же, как и я, но в итоге Итачи... — Хокаге запнулась. — Итачи был убит. — закончил за неё Какаши. — Говорят, что его брат тоже был врагом Конохи, это так? — робко спросила Рен, с опаской посматривая на свою маму, которая неподвижно сидела и смотрела в одну точку. — Он просто случайная жертва обстоятельств. — объяснил ей папа. — Мам, — тихо сказала девочка. — Ты же была в Акацуки? Киоко передёрнуло. Она посмотрела на Какаши, пытаясь понять, откуда дети знают это. Он так же непонимающе посмотрел на неё. Но отвечать всё же пришлось ей: — Да, но об этом не надо лишний раз говорить, Рен. — Я хочу, чтобы ты рассказала про кого-нибудь из них. — попросила дочка. — Я тоже хочу. — поддержал свою сестру Исами. — И мне было бы интересно послушать, — добавил Хатаке-старший. — Хм. Про кого мне вам рассказать? Пожалуй, расскажу про Лидера, что ли... — Киоко начала вспоминать то, что когда-то рассказывала ей Конан. — Мы в организации называли его Лидером, но его имя Пейн. Он основал организацию вместе с Конан и ещё одним человеком, которого однажды встретил, будучи сиротой. У него есть необычная способность — Риннеган. Впервые он активировал его, когда шиноби Конохи напали на его деревню и убили его родителей. Когда Акацуки только создали, то их цели были добрыми и направлены они были на предотвращение войн. В это время лидером деревни был Ханзо, который решил договориться с неким Данзо и уничтожить молодую организацию. Пейна поставили перед выбором: либо он убивает Конан, либо второго, который был ему другом. Тот же принял решение за Лидера и пожертвовал собой. Пейн проникся болью, он не мог поверить, что это всё случилось на самом деле. Тогда он прибегнул к ужасным методам, чтобы доказать, что его друг умер не напрасно. С этого момента Акацуки стала преступной организацией. А Пейн всегда шёл вперёд до последнего. — Ты ещё забыла рассказать, что его тренировал Джирайя, учеником которого был Минато-сенсей. — добавил к рассказу Киоко Какаши, тоже слышавший кое-что про Пейна. — Кто такой Минато-сенсей? — спросили дети. — О, это великий человек. Он был Четвёртым Хокаге. Мы с вашей мамой — его ученики. — гордо произнёс Хатаке. — Киоко, расскажи им про нашего учителя. Киоко нервно сглотнула. Дети внимательно следили за её действиями, ожидая, когда она заговорит. Самой же девушке было очень тяжело рассказывать об этом, ведь она была обязана Минато своей жизнью. И все события, что произошли с ней, были, так или иначе связаны с учителем, а вспоминать прошлое ей не очень-то хотелось. Но ради детей она сделает всё. — Минато-сенсей три года учился у Джирайи, потом стал джонином. Я, ваш папа и двое наших друзей попали к нему в команду. Во время Третьей Мировой Войны шиноби мы отправились вместе с ним на миссию, но вернулись с неё далеко не все... После этого Минато-сенсей стал Хокаге, деревня стала процветать, люди перестали жить в страхе... Однажды Джирайя подарил ему свою книгу, главного героя которой звали Наруто, в его честь Минато назвал своего сына. Вскоре на Коноху напал девятихвостый демон — Кьюби... Минато вместе со своей женой Кушиной сражался... до... последнего вздоха... Чтобы спасти Наруто... ему пришлось применить одну очень сильную технику... — у Киоко начал прерываться голос, говорить дальше было всё труднее и труднее, но она смогла закончить рассказ. — Он запечатал демона в своём сыне. Орочимару воскресил Минато уже в Четвёртую Войну... Он сражался вместе со своими сыном, с другими воскрешёнными Хокаге, даже рядом со мной и вашим папой... Но потом появился Обито... — Киоко замолчала. — Думаю, что на сегодня информации достаточно. — подытожил Какаши. — Киоко, иди, ложись спать, я сам с детьми разберусь. Ничего не сказав, девушка вышла из детской. Молча прошла по коридору, но проходя мимо комнаты Ши, не смогла не заглянуть туда. Только она приоткрыла дверь, как навстречу выбежал Ши весь побитый, в царапинах. Из его губы сочилась кровь, висок разбит, на костяшках пальцев кожа была содрана почти до кости. — Мама, мама! — закричал он и бросился к Киоко. Она обняла его и почувствовала, что он весь трясётся. «Чего он так испугался?» — подумала она. — Что случилось, Ши? Почему ты весь в синяках? Где ты так долго был? — Мама, прошу тебя, закрой дверь... И говори, как можно тише. Всё, что я тебе расскажу, не должен знать никто, кроме нас с тобой... даже папа... — торопливо говорил мальчик. Киоко закрыла дверь, Ши выключил свет и сел на пол. Она села напротив него. Сын долго озирался, как будто за ними мог кто-то следить. — Мама, сегодня, когда я возвращался из академии, на меня напали. Это был человек, одетый во что-то чёрное и длинное, на улице почему-то не горели фонари, поэтому я точно не разглядел его, но с уверенностью могу сказать, что на груди у него что-то поблёскивало. Он назвал меня по имени, а потом очень страшно рассмеялся... Я очень испугался этого человека. Он на какое-то время замолчал, а затем сказал очень странную фразу: «Даже мёртвые могут воскреснуть, а в моём случае мёртвых не было. В прочем ты достаточно помолился перед смертью...» Он ещё и про тебя говорил, говорил, что ты предательница, и скоро он и с тобой свидится. Он потом начал приближаться ко мне, если бы не Ирука-сенсей, то, наверное, меня бы убили. — «Молодец, Ирука! Никогда не забуду твоего поступка», — подумала про себя Киоко. — Его тяжело ранил тот тип, поэтому я кинулся ему на помощь. Сначала двух клонов создал, а потом Чидори применил, но этот гад уклонился... и вдруг совсем исчез, будто и не было. Но ничего, если этот подонок ещё раз появится, то я и без помощи учителя одолею его. — Ши! — прикрикнула на него Киоко. — Сколько раз я тебе говорила не выражаться так? После этого она снова обработала раны мальчика, решила, что завтра обязательно наведается в больницу к Ируке и поблагодарит его, но теперь состояние девушки было ещё хуже, чем после рассказов для Рен и Исами. Она вышла на веранду, упёрлась руками в перила и думала: «Сколько странностей в один день. Сначала непонятно откуда появилась помощница, якобы по рекомендации Совета, потом дети просили рассказать им то, что в принципе непостижимо для их возраста, и в заключение на Ши напал непонятный тип...» На веранде появился Какаши. Он встал рядом со своей женой, повернувшись спиной к перилам. — Что-то у меня нехорошее предчувствие, Какаши. Будто грядёт что-то страшное, и будет оно скоро. Я с той миссии больше ни разу так не волновалась. — Ну, ты прям, как Минато-сенсей, когда он меня однажды вызвал... Правда, тогда Кьюби на деревню напал. У тебя видно примерно похожее состояние. Я прав? — спросил Хатаке. — Наверное, да. Сегодня на Ши напал какой-то тип и чуть не убил его. Спасибо Ируке, что он помог нашему сыну, правда чуть ли не ценой своей жизни. Знаешь, я ведь когда только стала главой деревни, спать по ночам не могла, хотела уйти с поста Хокаге, только потому, что боялась за сына. А теперь я снова боюсь его потерять, с ним может что-то случиться в любой момент. Мне страшно, что я не буду рядом, когда надо будет подать ему руку, когда ему будет нужна моя помощь, поддержка... Я... я... — Киоко закрыла ладонями лицо. — Киоко? Ты плачешь? — Да. Да я тоже умею плакать! — крикнула она. — Я плачу оттого, что могу лишиться самого дорогого в своей жизни! Я плачу от безысходности! Какаши обнял её и ласково произнёс: — Если не ты, то я буду рядом с ним. Вспомни, Минато-сенсей всегда был готов на всё ради деревни, ради семьи. Он был готов пожертвовать собой, так чем я хуже? Я его ученик, а значит, во мне есть капля его убеждений. Я жизнь свою отдам за тебя, за детей, за Коноху. Потому что вы — самое дорогое, что когда-либо было в моей жизни.