Переселенец

      Насвистывая незатейливый мотивчик, Кирилл неторопливо шагал по белой дорожке, мерцающей в бездонной черной пустоте. Сколько уже раз он видел эту картину - не сосчитать. Именно так и никак иначе начинался очередной его переход в новую жизнь.       По идее, он вообще ничего не должен был об этом знать. Но почему-то знал... Большинство людей не помнят своих прошлых жизней, однако Кира свои знал так хорошо, что мог пересказать каждую по первой же просьбе. Собственно, он их и пересказывал. На страницах книг, которые писал в прошлом мире. Да, он был писателем. И весьма успешным, надо сказать! В десятку популярнейших романистов Новороссии Кирилл Овсянников входил с двадцати лет и был известен, как самый молодой известный писатель страны.       В его книгах была чистейшая правда. Разумеется, никто кроме него об этом не знал. Люди любили его легкий язык, своеобразный юмор и интересные сюжеты. Журналисты наперебой спрашивали, откуда он берет столько разнообразных идей, а Кира только улыбался и загадочно отвечал, что каждая его книга — это маленькая жизнь. И от осознания того, что никто вокруг никогда не вникнет в глубинный смысл его слов, ему всегда становилось немного грустно.       Нет, он не был пессимистом. В этом мире у него было практически все, что он хотел. Кроме душевного спокойствия и равновесия. Этого у него, к сожалению, не было ни в одной из его жизней. Всего остального же - в достатке.       Проснувшись после очередной смерти в теле пятилетнего сына известного миллиардера, Кира понял, что попал в сказку. Все складывалось фантастически чудесно: у него было все, о чем он не то что просил — просто заикался. Любой его каприз исполнялся мгновенно, а очередную материальную хотелку ему практически буквально приносили на блюде с голубой каемочкой. Это был один из тех видов переселений, которые Кирилл особенно любил. Они отличались комфортным существованием класса люкс, были наполнены интересными событиями и приятными людьми, а также давали возможность немного разгрузить мозги. Кира в таких жизнях отдыхал душой и телом как на спа-курорте.       Его нынешний мир был очередной альтернативой предыдущего. В этот раз ему посчастливилось стать гражданином Новороссии. Бывшая когда-то Советским Союзом, эта страна после его краха, разработала новую стратегию на основе предыдущей и превратилась со временем в огромную и мощную державу. Жить в Новороссии - особенно имея много денег - было весьма и весьма комфортно. Что Кира до поры до времени с удовольствием и делал.       Неожиданным и неприятным бугром на его ровной дороге жизни стала война. В прошлых жизнях Кириллу доводилось быть и простым солдатом, и главнокомандующим армии, и простым гражданским в боевых условиях. Но кем бы он ни был, каждый раз, ступая на кровавое поле битвы, Кира не понимал, как люди не устают обнажать оружие, развязывая бесконечные войны.       Будучи осознанным переселенцем, он имел крайне богатый жизненный опыт в боевом плане. Он умел убивать, воевать, драться, а также добиваться своих целей отнюдь не мирными средствами. Но никогда и ни за что Кирилл не посмел бы развязать какую бы то ни было войну. Тот, кто видел ее ужасы... и делал это далеко не один раз, не захочет нести в мир этот жестокий ужас. Если он не отъявленный психопат, конечно... Коим Кирилл, к его удивлению, за все прожитые жизни почему-то так и не стал.       В этот раз он предпочел малодушно от войны сбежать. Деньги и связи легко позволили ему скрыться в более-менее цивилизованной жопе мира, откуда он мрачно наблюдал, как две местные сверхдержавы Новороссия и Америка выясняют отношения. То, что он видел, вызывало у него глухое раздражение и уныние.       Что мешало этим бестолковым людям жить мирно? Чрезмерное раздутое ЧСВ в масштабах страны? Неуемная алчность? Нехватка игры в войнушку?.. Кирилл прожил более ста жизней, а так до конца и не понял, чего таким людям не хватает для спокойной жизни. И ладно бы это была холодная война... ну в крайнем случае, горячая, но в разумных пределах, так нет: они устроили ядерную войну. После этого жизнь Киры так же, как и жизни многих других ни в чем не повинных людей, пошла под откос.       Для начала большая часть этих несчастных почти сразу погибла. Хотя почему несчастных? Их вполне можно было назвать счастливыми. По сравнению с теми, кто остался, участь погибших была весьма неплоха.       Безумцы, решившиеся остаться на этом свете, умудрились кое-как устроиться в аду, в который превратился их мир после ядерной войны, и жили дальше. Хотя Кира их способ существования жизнью никак бы не назвал. Сам он уже вторую неделю сидел в своем домишке, одинокий и утративший желание жить дальше. Кончать жизнь самоубийством тоже не хотелось. Дело было, разумеется, не в страхе: у Овсянникова и по части суицида был богатый опыт. Ничего удивительного: за столько жизней он чего только не перепробовал...       О, нет, ему было просто откровенно лень. Делать не хотелось абсолютно ничего: ни жить, ни умирать. Поэтому Кирилл просто сидел в своей каморке, как овощ на грядке, и лениво ждал, когда же он, наконец, сдохнет. Такое поведение было результатом всепоглощающего уныния, которое охватило его после начала этой треклятой войны.       Казалось бы, ничего нового: Кирилл через войны много раз проходил, все их ужасы видел и больше им не удивлялся. Он вполне мог бы жить дальше, и не важно, что условия для существования в этом мире стали отвратительными. Ему тупо не хотелось... не хотелось ничего.       Кирилл давно устал жить. В воплощениях подобных этому, где его холили и лелеяли, он на время забывался и позволял себе получать удовольствие от существования. Однако даже это теперь не помогало. Война легко стерла эту хрупкую иллюзию и в очередной раз показала Овсянникову, кем он был на самом деле - уставшим древнющим стариком, которого из раза в раз суют в молодое тело и снова заставляют жить. Если бы он, как все нормальные люди, ничего не помнил о предыдущих своих воплощениях, все было бы хорошо. Но он не был нормальным в этом плане.       Это переселение... надоедает со временем. Больше нет драйва, ощущения собственного бессмертия и радости от возможности начать жизнь с нового листа. Кириллу очень хотелось эту дурацкую жизненную тетрадь порвать и сжечь. Но нет. Вместо этого ему лишь в очередной раз позволили перевернуть нынешнюю страницу.       Не имея возможности отменить надвигающееся переселение, Кирилл вяло и неубедительно выражал протест тем, что никак не помогал себе сдохнуть. Вместо этого развалился в драном допотопном кресле и лениво наблюдал за тем, как дверь в его дом ходила ходуном. Овсянников уже устал ждать, когда неизвестные злоумышленники, наконец, сломают ее ко всем херам. Скорее бы уже вошли и прикончили его. Сколько ему тут еще киснуть?..       Незваные гости будто услышали его мысли и все-таки вынесли входную дверь. Кира даже не шелохнулся, когда они всей гурьбой ввалились внутрь. Он продолжал скучающе смотреть в потолок, когда они вошли в его комнату и узнали, что хозяин квартиры еще жив. Лишь услышав щелчок автомата, Кира соизволил повернул голову в сторону мародеров и лениво стал наблюдать, как те угрожающе направляются к нему.       Он завидовал огню жизни, что горел в их мрачных глазах. Сам же Кирилл устал так давно, что вот уже где-то двадцать переселений подряд считал себя живым мертвецом. На первый взгляд, вечная жизнь — это подарок судьбы. И, чего таить, Кира сам когда-то так думал. Миллион возможностей в каждой новой жизни, обилие знаний в самых разных сферах, осознание собственного величия — все это Кирилл осознал, проживая первые пару десятков осознанных жизней. А потом он узнал о собственном одиночестве, когда найденные в одной жизни друзья и семья бесконечно сменялись на новых, совсем других... Узнал, что человечество в целом по сути своей не меняется из одной жизни в другую, оставаясь тупым эгоистичным потребителем... Узнал, что вечная жизнь — это день сурка в глобальном масштабе... И понял, наконец, что получил не дар, а проклятие.       Кира уже не помнил, когда начал запоминать свои прежние жизни. Почему-то это воспоминание в его памяти отсутствовало. У него в голове была тонна всякой информации, нажитой не за одно столетие, однако великого знания о том, какого хрена он удостоился чести быть осознанным переселенцем там не было. Иронично.       Злоумышленники, ворвавшиеся в его квартиру, Кириного смешка не поняли. Они знали лишь одну жизнь — нынешнюю — и в ней им отчаянно не хватало пропитания и целой кучи вещей для более-менее нормального проживания. Лидер этой компании, бородатый мужчина лет сорока, окинул Кирилла тяжелым, как бетонная плита, взглядом и жестом остановил своих приятелей, вскинувших оружие.       - Нам нужна еда, - глухим, точно из бочки, голосом произнес он.       Кира молча кивнул в сторону кухни, куда тут же направилась половина компании. Другая оперативно принялась обшаривать помещения на предмет полезных вещей. Бородач же остался на месте и не сводил тяжелого взгляда с Кирилла. Овсянников даже отвлекся от своих унылых мыслей. С чего такой интерес к его персоне?       - Даже не попытаешься нам помешать? - поинтересовался мужчина.       - Нет, - лениво протянул Кира. И честно ответил: - Мне влом.       Бородач вопросительно изогнул бровь, но Овсянников не удостоил его ответом и снова уставился в потолок. Его уныние достигло апогея. Все происходящее казалось просто сном. Затянувшимся и мрачным кошмаром. А кошмарные сны, как известно, имеют свойство заканчиваться и уступать место куда более приветливой реальности. Этого Кире как раз и не хватало: ему пора было проснуться. В другой жизни.       - Убей меня, - будничным голосом попросил он. Таким тоном могли просить подать соус за столом. Хотя именно так Овсянников и оценивал свою просьбу.       Несмотря на мрачную ауру, витавшую вокруг, мужчина почему-то замешкался. Возможно, ему было просто неудобно убивать не сопротивляющегося человека. Или в нем не вовремя проснулся гуманизм... Кирилла как-то не шибко волновали его душевные проблемы — кто бы ему самому еще помог.       - Стреляй, - поторопил он бородача. - Я тут уже давно кукую.       На этот раз мужчина послушался и поднял ружье, наставив его на Киру. Овсянникову уже доводилось умирать от огнестрельного оружия, так что ситуация была ему не в диковинку. Хотя больно было всегда как в первый раз.       Он встретился взглядом со своим будущим убийцей и спасителем в одном лице и ободряюще улыбнулся:       - Не переживай, мужик. Я сам так хочу. Знал бы ты, как я устал, - Кирилл вкладывал в эти слова куда больший смысл, чем могло показаться. Но откуда мародеру это знать? - Пора мне уже проснуться. Опять.       В глазах мужчины застыло крайне странное выражение, из-за которого Кириллу показалось на мгновение, что бородач понял, о чем Овсянников на самом деле хотел ему сказать. Но долго размышлять ему не дали: черное дуло уперлось в его лоб, а уши заложило от звука выстрела.       Кровавая пелена перед глазами рассеялась буквально за пару мгновений, явив взгляду ненавистную белую дорожку в чернильной пустоте. Кира мрачно ухмыльнулся и, отбросив все мысли, в очередной раз направился навстречу новой жизни.       Как говорили люди в Новороссии этого мира, в добрый путь...

***

      Пробуждение было довольно неприятным: все тело болело и, казалось, весило несколько тонн. Что с ним делали до Кириного переселения? Насаживали на гигантский шампур, что ли?! Судя по ощущениям, такой вариант был вполне вероятен. Тогда не удивительно, что предыдущий владелец тела отбросил коньки.       Овсянников застонал, выражая недовольство сложившейся ситуацией, и с трудом открыл глаза. Зрение сфокусировалось не сразу, а когда оно стало четким, первым, что Кира увидел, был белый потолок. Следом за осознанием этого в нос ударил запах лекарств. Что ж, не самое плохое начало. Кажется, он находится в больнице - это дает надежду на то, что его новое тело скоро приведут в порядок.       - Йо, ты проснулся!       А вот и местные товарищи объявились. Один из них даже караулил его в больнице, как очаровательно... Овсянников повернул голову, почти слыша, как она скрипит от этого действия, и поймал на себе взгляд невысокого подростка. Мальчишка как мальчишка: большие глаза с наивным взглядом на мир, юное лицо и явное отсутствие крупных проблем в жизни. Паренек был ничем особо не примечателен кроме, разве что, своего слишком маленького роста.       - Ты цел? - взволнованно спросил подросток, спрыгивая со стула, на котором он ранее сидел.       Кирилла в данный момент не шибко волновало, кем ему приходится этот парниша, но он с готовностью и в красках собрался нажаловаться ему о своем препаршивом состоянии. Только он открыл рот, чтобы начать свое повествование, как внезапно заметил слева какое-то движение. Так и не вымолвив ни слова, Овсянников медленно повернулся в ту сторону и изумленно расширил глаза. Уже очень давно ничто так сильно не удивляло его как сейчас: в воздухе рядом с ним висел дух. Это было самое настоящее привидение: слегка прозрачное и с дымком вместо ног. Но что поражало еще больше - внешность этого духа была Кириллу хорошо знакома. Беловолосый самурай в потертом кимоно с красными щитками был слишком колоритной личностью, чтобы перепутать его с кем-то еще. Кира с клацаньем захлопнул рот и уставился на него во все глаза. Этот призрак выглядел точно так же, как Амидомару из аниме «Шаман кинг».       В юности одной из последних жизней Кирилл, помнится, подсел на это чудо японского производства. Раньше аниме ему как-то на глаза не попадалось, поэтому узнал он о нем для себя сравнительно недавно. Узнал и ушел в него по самые уши: уж больно красочным оказался мир аниме. Это было даже веселее наркотиков и травы, от которых Кира устал где-то еще в начале своих переселений. Аниме отличалось яркостью, занятными сюжетами, не изнашивало организм как наркота и позволяло иногда неплохо отвлечься от раздражающей Кирилла реальности. За это он японскую мультипликацию и ценил.       Увидеть перед собой живое напоминание об увлечении юности было забавно. И очень уж невероятно. Поэтому Овсянников решил удостоверится:       - Амидомару?..       - Я рад, что ты очнулся, Йо, - темные глаза духа потеплели, и Кира опять ненадолго выпал из реальности.       Это. Было. Невероятно. Просто невообразимо! Миры, в которых он жил, не отличались кардинальным разнообразием: так или иначе они все были похожи. Не важно, какое время, какая страна и какое тело - сама вселенная была вполне обычна и понятна. Но мир выдуманной кем-то истории? Кирилл читал тысячи книг в разных своих воплощениях и еще ни разу не находил сходства между своими жизнями и написанными сюжетами. Неужели судьба решила его удивить?       Не обращая внимания на обеспокоенные взгляды и невнятные вопросы от посетителей палаты, Кирилл растерянно хохотнул и ударил себя ладонями по щекам. Это ж надо: он не просто попал в придуманный мир, он переродился во вселенной, где возможна магия! Такого подарка от судьбы он никак не ожидал. Спустя столько разных, но общих по своей сути жизней ему попалась совершенно особенная... прямо-таки волшебная. Невероятно!       - Йо, - Кирилл пришел в себя от робкого прикосновения к своей руке. Паренек... теперь уже было понятно, что это Манта Оямада, пытался привлечь его внимание. - Ты... как ты себя чувствуешь?       - Замечательно, - расплылся в улыбке Овсянников и честно заметил: - Еще никогда я себя так потрясно не чувствовал!       Взгляды Амидомару и Манты выражали явный скепсис, но возражать никто из них почему-то не стал. Самурай покачал головой, а Оямада только неловко улыбнулся и вернулся на свой стул.       - Мы переживали за тебя, - признался паренек. - Ты очень долго не просыпался. Врачи не пускали к тебе, но я видел, как они были обеспокоены. Я боялся... - голос Манты затих, и паренек смущенно отвел взгляд в сторону.       Несмотря на то, что это была далеко не первая встреча с близкими его очередного тела, Кира внезапно ощутил что-то вроде легкого укола совести за недавнее безразличие к новому окружению. Давно он уже ничего подобного не испытывал. Кирилл настолько привык занимать и проживать чужие жизни, что успел прилично очерстветь к чувствам окружающих его людей. Их было очень много, они бесконечно сменяли друг друга, и их лица сливались для него в одно. Он все еще был способен привязываться к кому-то, но сама ценность человеческой жизни была для него невысока. Как и чувства других людей.       Однако, глядя на то, как Манта Оямада старательно прячет слезы в уголках глаз, Кира вновь испытывал некое подобия участия и интереса к постороннему человеку. Возможно, так на него повлияло переселение в магический мир? Этот факт знатно встряхнул Овсянникова, заставив сбросить с себя апатию, что обрела над ним власть в прошлой жизни. В этом мире, чтоб его, можно контачить с духами, творить шаманство и даже стать подобием бога, выиграв небезызвестный Турнир - да это просто джекпот! Судьба давала ему прекрасный шанс застопорить треклятое переселение души и осесть в одном из миров, обретя над ним полную власть. Лучше уж сидеть сиднем в положении бога, чем бесконечно мотаться из тела в тело.       С такой точки зрения нынешнее переселение было лучшим из всех, что были у Овсянникова ранее. И от осознания этого настроение резко подскакивало вверх, рождая у Кирилла желание быть не черствым засранцем, а вполне себе нормальным парнем. В конце концов, с детьми, которые будут его окружать, ему предстоит жить и прокладывать себе путь к Королю духов. Не будет лишним постараться укрепить с ними связь.       С этими мыслями Овсянников доброжелательно улыбнулся Манте:       - Я в порядке, честно, - он пошевелил деревянными конечностями и усмехнулся: - Ну, если можно считать порядком то безобразие, в которое превратилось мое тело. Хотя не буду спорить, я рад, что жив, - в последней фразе не было ни капли лжи.       Оямада после этих слов заметно повеселел и разулыбался, болтая ногами на табуретке, словно малое дитя. Впрочем, именно ребенком он был. Особенно по сравнению с Кирой.       - Это моя вина, Йо, - подал голос расстроенный Амидомару. - Я подвел тебя. Прости меня, друг.       Кира задумчиво почесал затылок и задумался. В какой период времени он попал, интересно? В целом обстановка напоминала четвертую, если он не ошибался, серию, где Йо приходил в себя после драки с Реном. Но мало ли, вдруг это какой-нибудь постканон, в котором творился всякий ответвленный от основного сюжета беспредел? Эй, а как же тогда Кирин план по завоеванию Короля шаманов?!       - Амидомару, будь другом, напомни: как я тут оказался?..       - Мы сражались с Реном Тао и его воином, - судя по слишком мягкому голосу, самурай, кажется, решил, что у его шамана легкий приступ амнезии. - Но они оказались слишком сильны для нас. Ты получил ранение, а я не смог тебе помочь... Нам помогли Рю и его товарищи. Они-то и доставили тебя в больницу.       Услышав это, Овсянников мгновенно повеселел и поспешил успокоить духа взмахом руки:       - Мы оба недооценили своего противника. Не надо корить себя одного. Да и не за чем: ведь я, как видишь, жив и почти здоров! - в подтверждение своих слов он сел и стукнул себя кулаком в грудь. И тут же скрючился с болезненной гримасой на лице. - С «почти» я немного перегнул, - простонал Кирилл, с трудом снова принимая сидячее положение. - Но ничего, заживет.       Самурай покачал головой, но тоже стал выглядеть более позитивно. Кира мгновенно поставил себе пять баллов за старания: друзей поддержал, молодец. Теперь пора бы подумать и о своих потребностях.       - Почему бы нам не перекусить? - воодушевленно улыбнулся Овсянников. - Я как будто вечность не ел!       - Хорошая идея! - улыбнулся в ответ Оямада. - Поедим здешней еды, или мне сбегать тебе за гамбургером?       - Обойдусь местной кухней. Проверим ее качество!       - Жаль нарушать ваши планы, но спокойно поесть не получится, - голос Амидомару внезапно стал напряженным. Он подлетел ко окну, хмуро вглядываясь в вечерний сумрак. - Наш недавний противник желает продолжить бой.       - Что? - не понял Манта, а Овсянников застонал.       Ну конечно... шаман китайского производства, известный под именем Рен Тао, так просто от идеи убить его не отступится. С ума сойти! Это ж как долго ждать до того момента, когда они станут друзьями. А нельзя ли как-нибудь ускорить этот процесс? В конце концов, Кира не Йо: вести он себя будет по-другому. Вполне вероятно, что и сюжет истории будет другим... Стоп.       Кирилл закусил губу, напряженно размышляя. Не вполне вероятно, а совершенно точно! Он изменит историю по своему усмотрению. Старый сценарий ему не подходит, потому что по нему Король духов оставался бесхозным. Получается, историю по-любому придется переписывать. Это будет довольно забавный квест. Только глобального масштаба. Можно будет избежать многих неприятностей, которые поджидали оригинального Йо... А еще заиметь больше помощников на пути к Королю духов... А еще... еще можно будет скорефаниться с Хао! Вот уж кто будет для Кирилла полезным соратником и другом. Да и вообще Овсянников всегда считал, что с Хао главные протагонисты обошлись неправильно. В каноне он был мудаковатым, да и методы выбрал жесткие, но цели-то преследовал вполне благородные. Кирилл старшего близнеца Асакура в целом понимал и поддерживал. Он сам видел, на что способны люди, и к чему приводит их тупость. Но если раньше он ничего в глобальном масштабе сделать не мог, то теперь в его распоряжении была фантастическая возможность стать самым настоящим королем-богом этого мира! Прелестно. Такой высокий пост он еще ни разу не занимал.       Бонусом к этой возможности Кирилла внезапно взбудоражила мысль найти близкого по духу товарища, который, как и он, проживает уже не одну жизнь. Пусть Хао делал это только в рамках одного мира, но все же Кира чувствовал между ними некое душевное родство. Ну и кровное, разумеется. Знаменитый Асакура теперь его брат, как-никак.       - Эй, Йо, сейчас не время впадать в ступор, - Манта потеребил Овсянникова за руку, отвлекая от размышлений. - Этот чокнутый с мечом на палке пришел сюда, чтобы тебя добить!       - Вот засранец — поесть не дал! - рассеяно возмутился Кирилл и тут же хмыкнул: - Как думаешь, если я задержусь, чтоб перекусить, он припрется сюда сам?       - Думаю, да, - мрачно отозвался Оямада.       - Тогда надо срочно взять реванш, послать Тао Рена в страну снов и прийти, чтоб наконец, поесть. Ты не ты, когда голоден! - пафосно вскинул руку Овсянников, вспомнив давно услышанный им слоган.       - Э... Я рад, что ты сохраняешь оптимизм, - нервно рассмеялся Манта.       Хах. Ну еще бы...

***

      - Не думал, что ты придешь, - улыбка китайского шамана не предвещала ничего хорошего.       Овсянников мрачно хмыкнул. Потому что он и сам ничего такого Рену не предвещал. Шаманом Кирилл никогда не являлся, зато был уверен, что в любом случае сможет навалять Тао в рукопашном бою. Рен, конечно, тоже был горазд красиво руками-ногами помахать, но опыт не одной сотни жизней не забудешь и не пропьешь: боец из Киры был отменный. Так что быть сегодня Рену битым.       - Что заставило тебя так думать? - нарочито дурашливо улыбнулся Овсянников, усыпляя бдительность соперника.       Судя по взгляду, которого удостоился Кирилл, Тао Рен считал своего оппонента тюфяком и тупицей. Чего тот, собственно, и добивался. Похоже, в реальности китаец оказался все-таки опаснее, чем в аниме, раз смог уложить оригинального Йо. Прикинуться валенком в этом случае не помешает.       - Убеждение, что таким неудачникам, как ты, лучше сдаться, а не продолжать бой, - после некоторой паузы надменно отозвался Рен. - Но раз так хочешь поскорее умереть, я не буду тебе мешать. О нет, напротив: я с удовольствием тебе помогу!       - Спасибо, обойдусь. Я не собираюсь умирать, - беспечно покачивая заранее добытой металлической трубой, Кирилл подошел к Тао вплотную и похлопал его по плечу. - У меня очень грандиозные планы наметились, представляешь?       - И какие же, если не секрет? - насмешливо протянул Рен, даже не пытаясь ударить исподтишка. Какой все-таки самоуверенный мальчишка. Похоже, эта небольшая перепалка его забавляла. То, что будет дальше, его вообще тогда в полный восторг приведет.       - Не секрет, - Овсянников наклонился к уху парня и доверительно шепнул: - Я собираюсь стать Королем шаманов.       Тао на это запрокинул голову и громко расхохотался.       - Не смеши меня, - простонал он. - Такое ничтожество как ты!.. Ты... ты что делаешь?!       Кирилл делал дело. Для начала, размахнувшись, он от души вдарил Рену трубой по голове. Наследник семьи Тао качнулся и с шипением опустился на одно колено, явно не ожидая такого поворота событий. Ну а что он хотел? Кира не Йо — в шаманизме он пока не практиковался, а победить в поединке надо. На войне, как известно, все средства хороши.       Не давая Рену шанса прийти в себя, Кирилл снова ударил его по голове. На этот раз Тао упал, но оружия из рук так и не выпустил. Все-таки не совсем плохо его там в страшном китайском поместье к Турниру готовили. Кира для себя давно усвоил: выпустил оружие - проиграл. Хотя Рену это знание все равно не поможет.       Овсянников воодушевленно бил парнишку трубой, параллельно следя за тем, чтобы ненароком его не прибить. Его целью было лишь вывести китайца из строя на ближайшее время. Кирилл не хотел, чтобы тот приперся к нему как-нибудь с приветом и гуандао, рассказать, что сейчас Овсянникову каюк придет. Нет, спасибо. Пусть поваляется в больнице и десять раз подумает, прежде чем лезть к Кире. Ох... То есть, к Йо Асакура.       С каждым ударом Тао выглядел все плачевнее и все меньше представлял угрозу. Чуть умерив свой пыл, Кирилл старательно отдавил ему пальцы и пинком отправил гуандао в сторону, перевернув Рена на спину.       - Прости, парень, но сегодня не твой день, - пожал плечами Овсянников. - Не попадайся мне впредь под горячую руку. И да, не мешай мне принимать пищу, - после этой проникновенной речи Кирилл с силой пнул Тао в правую голень.       Закаленный испытаниями с детства Рен все же не выдержал и испустил короткий вскрик. Кира добавил ему еще пару сильных пинков в левую голень, отработанным в одной из жизней приемом сломал Тао правое запястье, и лишь потом отошел в сторону.       Морщась от боли в собственных ранах, Овсянников с мрачным удовлетворением оглядел результат своих трудов. Ранее надменный и агрессивный Рен Тао в данный момент не представлял угрозы даже для Манты: он лежал, скрючившись на земле в позе эмбриона, и выглядел крайне жалко. Зато глазами сверкал, как машина фарами в темноте. Кирилл полюбовался какое-то время жгучим взглядом, которым его пожирал наследник дома Тао, а потом сел около него на корточки и улыбнулся.       - Забудь о троне Короля шаманов, - добродушно посоветовал он. - Потому что им стану я.       Услышав это, Рен начал задыхаться не только от боли, но и от возмущения. Не дожидаясь от него потока ругани на свою голову, Кирилл качнулся вперед и аккуратно пережал сонную артерию на шее китайца. Прием сработал также хорошо, как и в прежних жизнях Овсянникова, и совсем скоро он имел сомнительное счастье лицезреть спящего Тао. В таком виде мальчишка был даже немного милым. Если забыть тот факт, что в здравом уме он легко может убить человека. Опасные дети обитают в этом мире.       Кира хмыкнул, устало потер лицо руками и, взвалив на себя бесчувственную тушку Рена, потащился вместе с ним обратно в больницу.

***

      Сандвич с тунцом был невероятно вкусным. Кира лопал уже четвертый и все никак не мог наесться. Похоже, зверский аппетит для этого тела — норма. Или его бывший владелец просто давно не ел?..       В палате висела настороженная и шокированная тишина. Овсянников смог знатно удивить своих новых друзей: Манта и Амидомару еще не отошли от зрелища того, как обычно добрый и развеселый Йо Асакура методом опытного гопника выводит грозного Тао Рена из строя. А потом великодушно тащит его на своем горбу в больницу.       Медперсонал основательно вынес Кире мозг за побег через окно и долго пытался выяснить у него, откуда он притащил им избитого китайца. Овсянников профессионально прикинулся валенком и на все вопросы отвечал невнятным мычанием. Сотрудников больницы угомонила только новость о состоятельности нового клиента. Они мгновенно отстали от Кирилла и даже перестали грозить ему полицией. Он в ответ посоветовал им связать Рена покрепче, после чего с комфортом расположился в своей палате.       - Ну чего вы такие кислые? - заметив, что его товарищи все еще пребывают в прострации, Кирилл ободряюще улыбнулся им. - Я победил. Теперь Рен некоторое время не будет доставлять мне проблемы.       - Да, ты прав. Просто, - Манта помялся, подбирая слова. - Ты сделал это, э... необычным для себя способом.       Овсянников беззаботно пожал плечами.       - Я слишком плохо себя чувствовал для полноценного боя с ним, - пояснил он. - Куда проще и разумнее было действовать неожиданно и хитро. Простого избиения Рен никак не мог предположить, вот я этим и воспользовался.       - Это была удачная тактика, - после долгой паузы одобрительно кивнул Амидомару. - Хоть и непривычно было видеть тебя таким... жестким бойцом.       - Если я хочу стать Королем, а я этого хочу, то мне нужно быть именно таким бойцом, мой друг, - Кирилл наконец-то наелся и блаженно откинулся на подушку. - На пути к моей цели мне встретятся соперники похлеще Рена. Так что надо начать тренироваться уже сейчас. Кстати, как думаете, если я загляну к нему в палату с приветом и сандвичем, он сильно взбесится?       Амидомару и Манта переглянулись, переварили его слова и внезапно дружно рассмеялись.       - Ты неисправим, Йо! - сквозь смех выдавил Оямада.       Кирилл задорно улыбнулся ему в ответ и блаженно прикрыл глаза. Да пребудут с ним оптимизм и сила в дальнейшем!