***
Разноцветные занавески колыхались от каждого дуновения свежего воздуха. Музыка южных стран расслабляла, заставляя думать лишь о приятных ощущениях. Лабиринт из текстиля и препятствия в виде мягких предметов мебели. Я расположился в дальнем углу с курительной колбой и сквозь полупрозрачные ткани наблюдал за фигурками людей, рассыпанных по всей зале. Маскарад в честь дня рождения подруги Арсии. Праздник, на котором станет известно о нашей помолвке. Но не все ли равно? Момент, который в будущем ничего не будет значить. Я втянул побольше ароматного дыма. Смена обстановки подняла мне настроение, а то я уже начал забывать, что есть жизнь за стенами клетки Резбергов. Конечно, охрана никуда не делась, но она осталась там, за стенами, не портя праздник ощущений. Красавицы в пышных платьях проплывали мимо, даря мне многозначительные улыбки и манили соблазняющими движениями. Как бы я рад последовать за ними, но не сегодня. Арсия исчезла из виду, покрасоваться перед подругами было важнее, чем крепко держать поводок. Я с легкой досадой пошевелил ремешок на шее, видящейся всем частью костюма. Маленькие шипы неприятно царапали кожу. Чтоб этой ведьме провалиться! — Вы скучаете? Откинув занавеску и проникнув в мое личное пространство, незнакомка с пышными формами и маской, полностью закрывавшей лицо, склонилась надо мной. Черные пышные кудри падали на яркое зеленое платье, заставляя мое сердце стучать сильнее. Красота. Внутри все сжалось от желания и обиды. — Сэр? Я молча пригласил ее присесть рядом. Ее грация, смуглая кожа притягивали меня. Я жадно провел по волосам, по обнаженной коже предплечья, скользнул по бедру. Она дрогнула, попыталась сбросить мою руку, но поколебавшись секунду, обвила мою шею. Мы так и замерли, ритмично поглаживая друг друга, опасаясь сделать лишние движения. — Я так и знал, что это платье тебе пойдет. — Вильям… Я приложил указательный палец к нарисованным губам. Она с облегчением выдохнула и потянулась ко мне… я резко сорвал маску и прижал Кириса к дивану. — Ну? — я в бешенстве сверлил его взглядом. — Я все объясню, только не ори! — он настороженно огляделся по сторонам. Его явно не беспокоила моя агрессия. — Я придумал план побега, потерпи еще немного, я тебя вытащу! — А ты не мог меня предупредить?! — Записку оставить не решился, вдруг прочтут, а лично сказать… я не смог, — он потупился. — Идиот, я же переживал… — Сильно? — в его глазах загорелся озорной огонек. — Сильно. Я не стал скрывать. По мне и так все было понятно, если начну отрицать, то Кириса это позабавит еще больше. Для успокоения вдохнул дым из колбы. Мелки тоже не стал ничего говорить – аккуратно положил голову мне на плечо. Я чувствовал его облегчение, все его страхи, сомнения. Было тяжко, но спокойно. Казалось, что теперь-то все наши проблемы решатся. — Прости. Ну а куда я денусь? Пошлю его после того, как целыми днями бредил встречей с ним? Полный дурак. Теперь за истерики было стыдно. — Тебе идет это платье. — Ты уже говорил. — А я не устану повторять. — Это потому, что ты его выбрал? — Конечно. У меня безупречный вкус. Кирис вскочил и кокетливо повертелся, демонстрирую наряд. Красавица. Жаль, что мужчина. — Может, потанцуем? — он повлек меня за собой. Я не сопротивлялся. Мелки обхватил меня за шею и пристально смотрел в глаза, раскачивая нас в такт тягучей музыке. Ничего не оставалось, как положить руки на талию. — Расслабься. Представь, что я женщина. Помнишь, в наше первое знакомство, ты нахально облапал меня? Почему бы не претвориться, что разоблачения не произошло и перед тобой сейчас горячая лютерская штучка по имени Черноснежка? — Не в этой жизни, — я засмеялся. — Тебе до сих пор обидно, что я тебя тогда не взял? — Если скажу «да», ты сильно испугаешься? — он серьезно посмотрел на меня. — Нет, — меня уже ничего не удивляло. И почти не коробила любовь Кириса к мужчинам. — А если я скажу, что я до сих пор хочу этого, испугаешься? — Нет. В этот раз «нет» далось с натяжкой. Я старался не отводить взгляда, не хотел показывать смущения. Одно неловкое движение и он поймет: да, я боюсь. От мысли близости с ним, мне становится дурно, голова сразу же идет кругом, а воздуха не хватает. Я все понимал. Но понимать и принимать разные вещи. Мы тихо плыли в ритм музыки, не нарушая зрительный контакт. Вокруг нас кружились дым, занавески, люди, тусклый свет – все сливалось в разноцветный фон, окутывая нас надежным коконом. Я ухмыльнулся своим мыслям. Никогда не был романтиком. Курительные смеси плохо на меня влияют. А дальше я чувствовал только губы, горячие и страстные, с каждой секундой ломающие мои стереотипы уже и так сильно потрепанные. — Послезавтра ночью… не выходи из комнаты, — Кирис тяжело дышал, покрывая мой подбородок и шею поцелуями. — Не ложись спать… Жди, мы придем… — «Мы» - это кто? — Потом все узнаешь. Действительно, сейчас неважно. Лучше потратить драгоценные минуты на вспыхнувшую страсть. Кирис шагнул в сторону дивана, но я с разочарованием остановил его. Вернулось ощущения мира и сквозь музыку, пробивались обрывки голосов. Как бы нам не хотелось, здесь мы не одни. — Не забудь. Я растерянно смотрел в след уходящей фигуре, растворяющейся в лабиринте из текстиля. Интересно, что он имел в виду? Помнить про час побега или про то, что я все-таки сломался? Конечно, первое, это уже я себе надумываю, пытаясь разобраться в ситуации. Можно представить, что случившееся на празднике было сном. Приятным неправильным наваждением от ароматного табака. Но я больше не отрицал. Меня влечет к Кирису, и разбираться в природе чувств я не собирался. И так хватало проблем, а еще обвинять себя в неожиданной смене ориентации… Дом заснул. Слуги уже не шуршали нелепыми нарядами, и не раздавался глухой кашель дворецкого. С приближением долгожданной свободы я все больше ощущал ненависть к Резбергам и особняку. Мне была ненавистна каждая деталь, каждый человек. Я прокручивал в голове помещения, представлял темные залы, потерявшие последнюю привлекательность. Клетка исчезнет. Минус одна проблема. Но время шло, а все оставалось таким же неизменчивым. Уже три часа. Где носит Кириса? И тут до меня дошло. А что если никакой побег не планируется? Почему я поверил мальчишке на слово? В комнате стало душно. Он меня развел. Никто спасать меня не собирается. Я тихо рассмеялся. Идиот. У меня не было повода верить, но я поверил. С чего? Кирис один раз предал меня, сбежав отсюда, почему бы ему не повторить трюк еще раз? Поверил, что кому-то есть до меня дело, хотя давно разочаровался в людях. Слепо, наивно и так по-детски. За окном что-то хрустнуло. Я попытался вглядеться в черноту, но видел лишь огромную лиственницу, почти упирающуюся в стену. Только сейчас я обратил внимание, какой сильный ветер за окном. Наверно, пойдет дождь. Хруст повторился, но опять ничего не было видно. Резкий скрип. Тишина. Удар. Стон, топот, голоса, звон. Безмолвие разрушилось, открывая хаос из звуков. Выстрел, крик, уже топот в коридоре, голоса становились все громче, щелчок дверного замка… Кирис зашел в комнату с каким-то бугаем, который тащил на плече увесистый мешок, а в другой рукой держал металлический бак. — Раздевайся. Снимай все, даже часы, — Мелки кинул на кровать мешок с одеждой. — Быстрее! Я не стал спорить и задавать вопросов. Все и так стало понятно. Шум, разросшийся по всему дому, красноречиво говорил о налете, а форма мешка не позволяла задаться вопросом, что в нем. Откуда у мальчишки такие знакомые, и откуда они добыли труп, я могу спросить и позже. — А теперь бежим, — Кирис добродушно улыбнулся и жестом позвал идти за нами. Я ни секунды не сомневался. Оглянув в последний раз комнату, я пожалел мертвого незнакомца, которому придется еще раз умереть в лапах огня. — Хочешь сам с этим покончить? — бугай протянул мне спички. — С удовольствием. Комната вспыхнула как бумага, озаряя наши счастливые лица. Налетчик заржал, добавляя еще большего адреналина в кровь. — Бежим! Мужик свистнул три раза, и дом закипел еще больше. Вопли смешивались со звоном посуды, довольные голоса хвастались добычей и яркий огонь предавал ночи праздничный вид. Конечно, только для нас. Обитатели особняка видели вокруг лишь ад. Мы пробежали несколько кварталов, но запах гари бежал впереди нас. Зарево за спиной приятно грело. — Вы их всех убили? — меня не сильно волновала судьба ненавистных людей, но их гибель ложилась на мою совесть. — Нет, конечно, — бугай даже обиделся на мой вопрос. — Мы грабители, а не убийцы. — А тот труп? — Украли из морга, — подмигнул Кирис. — То-то я запах почувствовал. Теперь даже не подходи ко мне, пока не отмоешься! Мы веселились. Стоя прямо посреди улицы и любуясь на свет от огня. Откуда-то взялась бутылка. — Выпьем за успех операции! — Выпьем! Логово бандитов воняло, как сточная канава, но ничто не могло испортить праздник. Вокруг все было завалено имуществом Резбергов, ценные запасы вина, пились за секунду, а местные девки щеголяли в аристократических тряпках с дорогущими украшениями. — Это нечто, — я не мог описать свой восторг от увиденного. В такую передрягу я попал в первый раз. — Я знал, что тебе сюрприз понравится, — Кирис плеснул нам еще алкоголя. — За свободу! — За свободу! Мы расслабленно сидели прямо на полу, все испачканные и уставшие. Но ничего не имело значение. Я с удовольствием прикрыл глаза и откинулся на холодную стенку. Шум приятно бил по барабанным перепонкам. Музыка играла в такт бешено стучащему сердцу. — Даже не верится. — И мне тоже. Здорово, да? — Как ты вообще это провернул? — Надо уметь втираться в доверие людям. Оказывается, организовать грабеж легче легкого. Не хочешь поддаться в бандиты? Теперь, когда Вильям Танецки погиб в пожаре. — Нет, — я уверенно покачал головой. — На мою старую задницу хватит приключений. Будем считать, что это встряска перед пенсией. К тому же не все дела улажены. — С Роки все тоже решено, — голос Кириса помрачнел. — Не волнуйся, здесь я тоже подсуетился. — Что бы я без тебя делал. Я нежно потрепал его по лохматой голове и не смог оторвать руку и взгляд. За меня это сделал Мелки: — Пойдем. Меня совсем не волновали некоторые ехидные взгляды, провожающие нас, пока мы карабкались по шаткой лестнице. Пусть. Я уже не колебался. Кирис добился своего. Или я своего добился? Уже не важно. — Помнится, я говорил тебе отмыться? — я неспешно, мучая и себя и его, расстегивал пуговицы на рубашке Кириса. — Ты видишь здесь ванну? Нет, конечно. Но оставаться в давящей тишине мне не хотелось. Я без остановки нес всякие глупости, пока мы вещь за вещью скидывали с себя. И вот, предлогов оттянуть событие не осталось. — Я себе все не так представлял, — Кирис прикусил нижнюю губу и бегал глазами по помещению. — Хотел постель из роз и шелковые простыни? — я засмеялся, но смех получился нервным. — Просто не думал, что мы будем стоять голыми напротив друг друга и ничего не делать… — Так кто тебе мешает исправить ситуацию? — И правда. Его язык неспешно проник в приоткрытый рот, позволяя по миллиметру ощущать его все глубже. Я рывком подхватил Кириса за ягодицы и завалил на кровать. Мы уже не растягивали удовольствие, полностью окунувшись в друг друга. Я чувствовал его жар, его желание, его нетерпение. Или мое? В безумном калейдоскопе было сложно разобрать, что кому принадлежит. Все эмоции делились пополам, затапливая нас страстью. Шея, грудь, пах, ягодицы – я не успевал отслеживать, где гуляют мои губы, казалось, что на теле Кириса не осталось ни одного места, которое я не пометил языком. Еще один поцелуй, долгий и глубокий, и так непохожий ни на один предыдущий. Я ощущал его твердый член, теревшийся об кожу живота и оставляющий за собой дорожку из смазки. Так непривычно, то так возбуждающе. — Повернись, — я еле мог выдавить из себя слова, а вот Кирис был не против почесать языком. — Я бы хотел спросить… ты знаешь, что делать? …Но, кажется, ответ очевиден… мне подробную инструкцию расписать? Я пропустил мимо ушей, покрывая спину поцелуями, и лаская соски. Мелки дернулся на меня, заставляя член тереться между его ягодиц. Он продолжал шевелиться, то проводя моей головой по анусу, то скользя копчиком вдоль всего члена. Я пытался хоть как-то контролировать свое дыхание в отличие от Кириса, который без стеснения постанывал. Он замер. И я ощутил под головкой пульсирующее кольцо мышц. Мелки еще сильнее раздвинул ноги, давая мне устроиться поудобнее. Медленно, также как он проникал в меня языком, я проникал в него. Я старался быть как можно аккуратнее, не позволяя желанию затмевать все, но Кирис явно давно потерял самообладание. Я видел, как он прикусывал губу, чтобы не кричать, но сам же двигался на меня, сжимая все плотнее. До основания, а потом обратно. — Если ты будешь стоять как истукан, мы никогда не закончим. Хотя кто-нибудь против? — Кирис опять резко подался ко мне, выгибая спину и сдерживая стон. Ему легко говорить, а я боялся от перевозбуждения кончить при первом же резком движении, я чувствовал, как уже ходил на грани. Кирис продолжал удаляться и приближаться, наращивая темп. Больше терпеть сил не было. Я резко вошел во всю длину, задерживая дыхание от переполняющих ощущений. Сильнее, быстрее, теснее – я думал лишь о раскаленном анусе Мелки, дарящего неповторимое наслаждение. Моя рука сомкнулась на члене Кириса, и я скользил в такт нашим движениям. Обжигающе, резко, без возможности хоть на секунду подумать, лишь сгорая в острых ощущениях, окунаясь в пламя, которое сжигает старого меня без остатка. Казалось, что нет ничего красивее этого смуглого тела, так безумно бьющегося в моих руках. Я любил его полностью, всего без остатка, каждую черту, каждый кусочек характера, все, чего бы он ни касался. Я утонул в нем, полностью растворился. Ощущения, которые никогда не испытывал, да и наверняка не испытаю еще раз. — Засыпай, — говорит Кирис, но руки и губы твердят об обратном. — Чтобы чудное утро досталось Роки? Не дорос еще, — я притянул мальчишку ближе. — Это ненадолго, обещаю. А дальше хоть каждое утро будет твоим. Я проваливался в сон. Умиротворенный и крепкий. Последний раз я так засыпал в объятиях жены. Никогда бы не подумал, что то время можно вернуть…***
Я помнил весь прошлый день. Каждую секунду. Во мне отразилось безумное пламя, уничтожающее все, что я успел полюбить. — Тресия! — С ней все в порядке, наверно. Кирис смотрел не на меня, а в рассвет, который только засверкал на горизонте. — Кирис… — Не нужно ничего говорить. Одевайся, хочу кое-что тебе показать. В воздухе еще пахло гарью, и я с тревогой вглядывался в место, где должен был находиться особняк Резбергов. Огонь съел все мои мечты! Я наконец-то был счастлив, по-настоящему счастлив, а прихоть одного человека сломала судьбу мне и Тресии. Мне жаль ее, у меня разрывалось сердце от боли. Во мне закипала ненависть. К Вильяму, к Кирису, к тем, кто обрел свое счастье, за счет несчастья другого. — Это нечестно, — прошептал я. — Это правильно, — отрезал Кирис. — Ты не запамятовал, что тело принадлежит не тебе, а Резберги держали вас силой? Что, по-твоему, честно? Крыть было нечем. В погоне за собственным счастьем, я забыл, что первоначально оно не мое. Но я все равно хочу остаться здесь. Сейчас лучше, чем в больнице. Любая ситуация лучше, чем в больнице! Убежать, ворваться в храм, избавиться от Вильяма! Только эта мысль будоражила мозг. Я дернулся, но Кирис успел меня поймать. — Куда бы ты ни побежал, выбор уже сделан, ничего не изменить. Впереди светилось озеро, отражая утренние лучи. Никогда не видел ничего красивее. Подумалось, сгинуть в нем, чтобы жизнь досталась не мне, не Вильяму. Но Кирис же все равно спасет. — Ты меня ненавидишь? Он спокойно покачал головой. — Нет. Я тебя все еще люблю. Слова больно хлыстнули и подарили надежду. Я знал, что не достоин его чувств, но отступать не собирался. Значит ли это, что Кирис все еще на моей стороне? — И я тебя люблю! Все, что было там, это неправда. Прости. У меня как разум замутнился… Но я хотел сделать для нас как лучше! — Вчера я понял, — он присел на камень и достал из кармана две странные монетки, — что люблю тебя как младшего брата, которого нужно оберегать. Давно, в детстве, у меня был брат, так похожий на тебя. Ему тоже требовалась помощь, то тогда я был бессилен, и он, — Кирис подбросил монетки на ладони, — умер. Я ничего не смог сделать. А потом я встретил тебя, такого же нуждающегося в спасении. И я поклялся, что ни в коем случае не дам трагедии повториться. Ошибочно принял те чувства за настоящую любовь. Ответить было нечего. Внутри все кричало, пытаясь найти выход, но по взгляду Кириса я все осознал. Обратно пути нет. Никакие мои слова не заставят вернуть то прежнее доверие. Но я действительно люблю его. Я не соврал. Хотелось это прокричать, но он не дал, заключив в объятия. — Мы еще обязательно встретимся. И Вильям исполнит свое обещание. Доверься нам. Он отстранил меня. Мне сложно было остановить истерику. Я рыдал как ребенок, наверно, в теле Вильяма это выглядело ужасно. — До встречи, Роки. Кирис замахнулся и что-то кинул в озеро. Голова закружилась, и перед глазами стало темно.***
— Утри сопли, старику они не идут. Сориентироваться на месте мне не составило труда. — Сам же меня довел, — я недовольно умылся ледяной водой. — Ну, как быть единоличным хозяином тела? — Это уже точно? Ты закинул какую-то фигню в озеро и из-за этого он исчез? Что же ты раньше молчал? Решил меня помучить? — Мне дали их в храме, — Кирис протянул мне монетку. Маленькая серебряная монета с дыркой посередине непонятного происхождения. Раньше, по крайней мере, я таких не видел, — и объяснили суть фокуса. Эта твоя душа, а в полет я отправил Роки. — То есть, если бы я вчера тебя не удовлетворил, ты бы мог отомстить? — я ехидно вздернул бровь и прижал к себе счастливого парня. — Ты смотри, она все еще у меня, если будешь перечить, сразу же отправишься вслед за Роки. Правда, в отличие от него, тебе возвращаться некуда. — И что? Тогда ты ударишься в некрофилию? — Я уже такой, не забыл, кто сгорел вчера у Резбергов? — Ты умеешь портить настроение. Кирис продел через дырку монеты веревку и завязал получившейся кулон вокруг моей шеи. — Твоя душа принадлежит только тебе. Как и тело. — Что-то я сильно сомневаюсь, — я неторопливо поцеловал Мелки. — Насколько бы мне не хотелось этого признавать, кажется, у меня снова их похитили.