По одну сторону дыма

Что ж вы думаете, я хуже флейты? Объявите меня каким угодно инструментом, вы можете расстроить меня, но играть на мне нельзя. ("Гамлет", Шекспир) Она сидела на маленькой кухне и прихлебывала молоко из кружки, которую ей дала Наташа. Молоко и сода. Немного масла, расплавившегося в горячем облаке пены… Золотой горячий мед – им можно выводить на пене вензеля… или руны. Прекрасный рецепт от всех хворей. Даже от тех, которыми болеют такие, как… Агенты болеют не потому что простужаются, а когда у них случается бардак в башке. Впрочем, в том, почему она заболела, стоило бы винить Старка. Как и всегда в последнее время, вспомнив Старка, Кэти скривилась. Надо бы, вообще-то, научиться сдерживать эмоции. Но пока не вернулась Наташа, работать над этим будет проблематично. Черная Вдова летела где-то там, разрезая темноту нью-йоркской ночи лучами фар - на Харлее, подаренном Бартоном. Здесь же, на кухне, темнота приятно обволакивала Кэти - также, как молоко обволакивало ее гортань, - помогая не думать о Тони. Агент Моллиган, только прибыв к месту назначения, уже натворила дел, кто бы мог подумать! Так подмочить репутацию сразу по прибытии... потрясающе... После рапорта вышестоящему начальству о прибытии агента Моллиган к месту назначения, она была - внезапно для себя - передана в полное распоряжение мистера Тони Старка. Моллиган не привыкла спорить с командованием, и хотя назначение показалось ей странным, но она без промедления отбыла в Старк Индастриз. Мистер Старк был весьма удивлен, но не преминул воспользоваться случаем. Он поручил новоиспеченной помощнице изъять - а точнее просто выкрасть - документы из архивов Щ.И.Т.а. Видите ли, ему нужны были засекреченные данные, уже и неважно теперь, какие конкретно. Ведь её, вернувшуюся с задания, Тони сразу же сдал Фьюри, и какое удовольствие притом было на его лице - Кэти передёргивало каждый раз, когда эта картинка возникала у неё в голове. А уж Ник Фьюри устроил агенту Моллиган разнос по полной программе, не стесняясь в выражениях. Да как она посмела? И - да что за солома в голове у нынешних агентов, которые даже не могут верно понять простое задание? Никто не просил её вламываться в архивы! Стыд и позор. Стыд и позор. Нет, Кэти не раз слышала о проверках, которые Щ.И.Т. устраивал своим сотрудникам, но никогда не думала, что сама попадёт под раздачу. Вряд ли всё планировалось именно так, впрочем, теперь поздно махать чем там... руками? Лопастями ветряной мельницы? Да, второе, не иначе. Да, она была уверена, что Чёрная Вдова только добавит в топку дров, узнав о произошедшем. Но Наташа, вначале мрачная, внезапно смягчилась, а потом почему-то заявила, что Кэти отправится к ней домой, в ее квартиру в Истсайде. На вопрос, зачем ей это, Вдова, улыбнувшись, ответила: «До того, как я стала чудовищем, у меня была сестра». И добавила, что в таком состоянии Кэти лучше побыть у друзей. «У друзей» было произнесено с нажимом и довольно резковато, и Кэти вдруг расслабилась. Она поняла, что Черной Вдове, действительно, небезразлично, куда сейчас пойдет отчаявшаяся девушка. И еще – что она ничего никому не скажет. Кроме Старка, конечно. Разместив нового жильца в своей небольшой и не очень уютной квартирке, Наташа пообещала надрать Старку задницу и хлопнула дверью. Что ж, эта надерет. Обиднее всего было то, что Кэти изначально предчувствовала неладное – наверное, так, как собаки чувствуют смутные недобрые намерения чужака и взъерошивают шерсть на загривке. Она могла заставить себя забыть об этом навязчивом чувстве, только лишь выпив достаточное количество алкоголя – вина ли, виски... Как назло, ничего не было под рукой. Очевидно, что Наташа не пила, а если и выпивала, то вне дома. И как она могла так вляпаться? Ведь ее вызвали в Нью-Йорк не в куклы играть! И это пренебрежение со стороны Фьюри, который, завидев Кэти на пороге его офиса на следующий день, только и бросил: «Не до Вас сейчас, агент Моллиган. Отдыхайте». Отдыхать сейчас, конечно, единственное, что она может сделать, не нарубив ещё больше дров. Впрочем, это не точно. От стука в дверь она подскочила и чуть не столкнула кружку с молоком на пол. «Наташа, - пронеслась услужливая мысль. – Наташа забыла ключи». Нет, конечно, это не Наташа. Черная Вдова не производила впечатление человека, который забывает ключи от собственной двери. Да и потом – похолодела Кэти – кто в здравом уме будет стучать в дверь, к которой приделан звонок? Отбросив ненужные эмоции, Кэти как можно более тихо поднялась и аккуратно, двумя пальцами сняла с барной стойки длинный, слегка изогнутый и похожий на кинжал нож производства Рендалл, который приобрела три дня, поздравляя себя с прибытием из Лондона в Нью-Йорк. Когда она прикоснулась к черной рукоятке, ее дыхание выровнялось, и мысли успокоились. Еще в детстве Кэти умела передвигаться настолько бесшумно, что даже мыши в родительском доме среди ночи не слышали ее появления и продолжали возиться за стенкой. Подбежав к двери на полупальцах и замерев сбоку от нее, она ощутила, как сладко запели все мышцы в теле. Кто бы это ни был, он не услышал Кэти с той стороны двери. Дверь открылась так резко, как будто кто-то ударил в нее, но до Кэти не донеслось ни звука. Темный длинный мужской силуэт сделал шаг вперед и вступил в коридор, приобретая все больше очертаний – быстро, неизбежно. Что-то в правой руке. Правша. Ноздри Кэти уловили запах мерзлой хвои, дыма и еще чего-то неуловимого, когда она оказалась совсем близко к незваному гостю - чтобы незамедлительно приставить нож к его горлу. Глаза гостя сверкнули в темноте. Еще бы, не ждал такого приема. Плечо мужчины тут же оказалось прижато к стене, как и левая рука: и захочет – не высвободит. Пусть он попробует потягаться с ее, Кэти, силой. С мутантами не спорят. Только вывернет плечо – в лучшем случае. Весь он прижат к стене и не сможет пошевелить сейчас ни рукой, ни ногой, а Кэти вдыхает этот странный холодный лесной запах, от которого ей хочется чихнуть. Рука Кэти на его запястье – холодном, тонком, окаменевшем, - выворачивает его, но не сильно, только чтобы успокоить гостя. Ее жиму могли бы позавидовать многие пауэрлифтеры. Очень многие. Нет, это невероятно. Не может быть. Кэти усилила хватку, но чужая рука – медленно, но как будто с бы с невеликим усилием – поворачивалась обратно. Её же рука с ножом оказалась захвачена в плен холодной рукой незнакомца. Не понимая, как это случилось, Кэти шагнула назад, ощутив мощь чужого тела, и тут же получила удар по щиколотке носком чужого ботинка. Мужчина резко высвободил руку и где-то сзади, плечом, задел выключатель, так что свет выжелтил все вокруг, и в этом не было жалости. Увидев его лицо, Кэти закричала. Он ударил движением, которое невозможно было отследить - но не в Кэти, а в то место, где она только что была, потому что она успела отпрыгнуть, и зашипела, чувствуя, как от щиколотки вверх по ноге поднимается боль. - Это что еще за дичь?! – прошипел он. – Где Романофф? Кэти внезапно осознала, что жить ей осталось, наверное, с минуту, если повезет. Она отступила и приготовилась метнуть нож. Нужно успеть до того, как он поднимет свой скипетр. Нет, не успеет. Жаль, что ей уже не предупредить Наташу… - Не твое собачье дело, - произнесла она. И добавила: - Локи.