В свободном скольжении

Каблуки Ли На чуть стучали, когда она шла по аллее. Листья еще только начали желтеть, и лишь редкие из них покрылись багрянцем. Но ветер все равно умудрялся срывать их с веток по одному, а потому те шуршали под ее шагами, словно мелкие обрывки старых и мятых газет. В парке Сокчон было малолюдно и тихо, редкие бегуны с плеерами в ушах останавливались возле фонтанчиков с питьевой водой, да и просто гуляющих было немного. Несмотря на тревогу последних лет, что витала в стылом и готовом зазвенеть словно сталь воздухе, здесь было красиво. Джин Со ждал ее на скамейке, они еще раз быстро осмотрелись в поисках возможной слежки и устроились рядом. – Никогда не думал, что скажу, что мне что-то нравится в Сеуле, – он был расслаблен, но Ли На знала, что краем глаза он все равно следил за всем вокруг. Как и она. Вдвоем они могли видеть то, что было друг у друга за спиной. – Ты поэтому выбрал для встречи это место? – она старалась не осуждать его, здесь и правда было красиво. – Тебе нравится здесь? Он почувствовал даже маленькую толику ее недовольства и напрягся: – Я бы хотел, чтобы в нашей стране было так же. Вместо ответа Ли На положила свою руку в перчатке поверх его: – Будет, когда мы закончим то, что начали. Несколько мгновений слабости – ей было как никогда хорошо сидеть вот так рядом с ним и представлять, что им не нужно ничего больше, что у них есть все. Это место и правда было диво как хорошо. Умиротворяющий островок тишины. – У меня плохие новости. Ли сказал, что Латиф отменил сделку, – желваки проступили на лице Джин Со. – Ему не удалось достать их? – удивилась майор Хан, просматривая сообщения в своем телефоне. – Мне пришло подтверждение того, что Кайдановские пропали. Он наверняка собирается поднять цену… – У меня была мысль, что Латифа выследили, но Ли поспрашивал у своих – тот готовит что-то необычное. По крайней мере, на черном рынке какое-то ненормальное оживление. – Ты пробовал связаться с Латифом? – Вот. Пришло от него как раз перед нашей встречей, – Квон протянул ей карточку. Прямоугольная визитка из плотной бумаги цвета слоновой кости, на которой стояли GPS-координаты и несколько цифр и букв. В косую линию было нацарапано пренебрежительное: «Готовьте деньги». – Что это? Похоже на номер парковочного места. – Я отправил людей проверить ту парковку. Похоже, что это – приглашение. – Или ловушка, – Ли На вернула ему карточку и поправила шарф. – Если он хочет деньги немедленно, то надо встретиться с Ли. – У него нет сейчас. Продажи мета упали, – Квон констатировал это так сухо, – поэтому он скорее всего и хочет наличку. – Поехали, – она была настроена решительно. – А если это ловушка? Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Мне лучше взять с собой Ли. – Нет. Они молчали. Вокруг них не было никого, но на всякий случай Ли На оглянулась еще раз и взяла своего Джин Со за руку. Медленно стащила свою перчатку, затем его. Он позволил ей переплести их пальцы и чуть потереться меткой – жуткое бесстыдство, если бы они были в родной стране, да и здесь это было слишком вызывающее проявление чувств… Но когда еще, если не сейчас? Ее уверенность переплелась и слилась с его решительностью. Прилив сил, что шел от этого единения, был словно дозой адреналина и одновременно сильнейшим транквилизатором против всех возможных страхов. Сомнений больше не существовало – они переглянулись и отпустили друг друга. Пора было действовать. Еще одна прихоть полковника Квона – мотоцикл для перемещений. Не машина. Он захватил для нее шлем, а она поняла, почему не надела юбку, а выбрала брюки сегодня – поймала его где-то во сне на неловкой фантазии. И почему эта чертова страна так странно на них влияла, превращая в подростков? С другой стороны, прихоть была хорошей – позволяла быть намного мобильней в случае преследования. «Да. Именно это и ничего больше», – отмела все сомнения Ли На, надевая шлем и прижимаясь к спине Джин Со. Ли обещался подъехать на машине и взять с собой людей. – Рад вас видеть, Мэй, – спустя час поприветствовал их пакистанец. – Мне очень не хватало вас на прошлой нашей встрече. За внешним лоском и холеностью, за доброжелательными улыбками и обходительными жестами Ли На тем не менее видела суть этого человека, причем намного лучше, чем большинство людей. У него были холодные глаза бездушного убийцы. Для переговоров Латиф выбрал огромный бетонный бункер, своды которого поддерживались толстыми колоннами, возле каждой из которых были как аккуратно, так и неловко размещены горы того, за что коллекционеры выложили бы немалые деньги. Под самым потолком бункера вдоль всех стен находились примыкающие мосты, по которым неторопливо курсировали вооруженные автоматами и винтовками телохранители. Их с Квоном по его приказу обыскали на парковке и на входе, но оружия не забрали – слабое утешение в таком окружении. – Не получилось вырваться, – с долей наигранности сообщила Ли На, – но сегодня я просто не могла пропустить нашу встречу. Шаги их громко отражались от стен и разносились эхом. Они прошли вслед за пакистанцем уже двадцать колонн – десять справа, десять слева. И приблизились к огромному аквариуму с какими-то заспиртованными кишками очередного кайдзю. – Красивое украшение моего интерьера. Никак не могу заставить себя избавиться от него, – столь же наигранно виновато улыбнулся Латиф. – Русские пилоты сейчас тоже украшают один из ваших интерьеров? – Квон поинтересовался без наигранности, зло и просто, сбивая задаваемый хозяином ритм. Ли На не стала его одергивать – этот человек ей тоже не нравился. – Из них плохое украшение. Можете посмотреть сами, – его приглашающий жест рукой сопроводился кивком своим людям. Они как раз подошли к двум стоящим на соседних столах цинковым гробам с бумажной оклейкой «Груз 200» и чуть сдвинутыми крышками. – Они мертвы? – резко спросил Квон, порываясь достать оружие. – Это слишком плохая шутка. – Что вы… – Латиф проигнорировал его жест и с полным спокойствием продолжил, – у меня не было в планах шутить с вами. Его люди подняли крышки гробов, где лежали связанные русские – мужчина и женщина. Связаны они были крепко, рты их были заклеены скотчем. То ли выбеленные, то ли седые волосы у обоих растрепались, а из одежды на них были всего лишь одинаковые белые форменки и камуфляжные брюки. – Мои люди взяли их практически голыми, пришлось приодеть. Миленько выглядит? – Латиф скрестил свой ледяной взгляд с гневно-взбешенным взглядом Квона. – Вижу у вас легкий намек на отчаяние, так что ваша цена только что удвоилась. – В какой момент ты превратился в обычного торгаша? – Ли На встала между ним и Квоном. – Разве наши договоренности в чем-то изменились? Или мы нарушили хотя бы один пункт? – Нет, – тот отрицательно мотнул головой, – просто наш договор подразумевает обоюдную выгоду. И сейчас наступил тот момент, когда я собираюсь повысить свой выигрыш. Нет-нет, – он не дал ей прервать себя. – Я сейчас не о ваших деньгах, я о том, что на данный момент все сложилось максимально благоприятно, чтобы в Пакистане сменилось правительство. И мне нужно оружие, чтобы встать во главе. – Мы не договаривались об оружии. По крайней мере сейчас. Мы еще не готовы к тому, чтобы предоставить его. – Вы слишком медлите. Три месяца прошло, а вы так ничего и не предоставили из того, что должны были сделать те ученые. – Они еще не закончили. И это, – Ли На кивнула на гробы с их живым содержимым, – нам нужно для того, чтобы продолжить работу. Ты обещал передать их нам. Как только они сыграют свою роль – у нас будет оружие, которым мы сможем поделиться. Она лгала ему, но этого оказалось слишком мало. – Так и знал, что у вас нет больше денег. Что же... Я не могу ждать. Поэтому я и решил устроить тут небольшое мероприятие. Приготовьте их, мальчики. Русских вытащили из гробов, плюхнули на пол, после чего сняли часть опутывающих их тросов, оставляя скованными руки и ноги, словно заключенных. Резкими движениями оторвали скотч со рта. – Ублюдки! Выродки! – выругался русский богатырь, пытаясь порвать свои путы. Его мускулы вздувались от напряжения буграми так, что сквозь загорелую кожу были видны вены. Вместо возмущения его супруга – совсем отмороженная и жутковатая дамочка в отличие от той, что они видели на разных видео со взломанного сервера исследовательского корпуса – плюнула в Латифа, который стоял к ней ближе всех. Плевок попал на носок туфли пакистанца, отчего Ли На с трудом сдержала улыбку. По резкому взмаху один из охранников достал что-то вроде кожаных черных намордников с мундштуками и закрепил их на пленниках. Они с Квоном слегка отвернулись, переглядываясь, пока их бывший партнер вытирал свою обувь. – Это походит на дешевый и плохо срежиссированный спектакль, – бросил Квон. – Зачем это все? – Затем… Что сейчас появятся остальные участники. Я устрою аукцион. И тот, кто даст мне самую интересную цену, получит эту пару. И вам я, как своим партнерам, даю преимущество. – Что-то я пока не вижу, что это за преимущество такое, - прищурился Квон. Латиф махнул им идти дальше: к прямоугольному столу, стоящему напротив той из колонн, возле которой приковали злополучную пару. – Все очевидно. Вы будете знать, у кого они. И что их больше нет у меня. Все будет честно – если вы договоритесь с тем, кто их купит, вы их получите. Либо можете предложить мне что-нибудь посущественней денег. – Мне кажется, ты переоцениваешь их важность для нас. Мы не собираемся участвовать в этом фарсе. – Квон кивнул в ответ на слова Ли На, они развернулись и хотели уже направиться к выходу, когда в дверях показалась новая фигура. Русского олигарха Ульянова – тот часто поставлял оружие в разные концы мира – они знали не только по фотографиям, но и провернули с ним одну из сделок – у русских были неудачно собранные детали Егерей, которые не нужно было доставлять через весь океан. Тот пришел с сыном Виктором – конченным наркоманом и полным ублюдком при родном отце. Скорее всего большую часть партии их наркотиков получил именно он и сам же употреблял. – Добро пожаловать, Аркадий. – Латиф словно забыл про них, занимаясь появившимися гостями. Ли На бросила взгляд на Джин Со, и они оба уселись за стол как можно ближе к скованным пилотам, передумав покидать этот цирк. Возможно, все было не слишком плохо – с Ульяновым было реально договориться. – Офигеть прикольно! – громко выдал Виктор Ульянов, разглядывая скованных пилотов с излишне близкого расстояния. Отойди он на шаг подальше, прикованная Кайдановская не приложила бы его башкой в подбородок – куда достала – и ему не пришлось бы сплевывать кровавую юшку. – Вот сука! Он хотел ударить ее в ответ, но охранник Латифа, по быстрому кивку того, встал между ними. Некий Оппенгеймер - они виделись мельком где-то год назад, когда искали информацию по новейшим разработкам применения ядерных технологий - присоединился практически незаметно и устроился рядом с ними. – А вам они зачем? – поинтересовался Аркадий. Ли На тоже смерила нового гостя взглядом в ожидании ответа. – Для исследований. – Тот вел себя нормально, но что-то в его виде выдавало полного отморозка. – Каких? Дрифта? – Когда я закончу и решу продать результат – тогда и узнаете, – отрезал тот очень грубо. «Похоже срать он хотел, что Ульянову не понравится. Это безумие или безразличие?» – пока она не пришла ни к каким выводам. А вот Ганнибал Чау сумел привлечь к своему появлению внимание: красный костюм, винтажные очки с черными стеклами и ботинки, что грохали на каждом шагу, были заметны издалека. На его локтях болтались две вооруженные телохранительницы, одной была китаянка с практически бритой головой и вязью татуировок на руках, а другой – тощая американка, походившая на очень взрослую Барби с белокурыми локонами и яркими голубыми глазами. Ганнибал, как и всегда, весь состоял из противоречий. – Останки кайдзю плохо продаются? Переходите на людей? – обратилась к нему Ли На. – Избавьте меня от вашей болтовни и догадок, – отмахнулся Чау. – У Латифа и без того интересная коллекция, грех не взглянуть. А это так... Между делом. Он уселся за стол вальяжно – отодвинул кресло и закинул на стол ноги. От него несло самодовольством, как от толстой жирной свиньи – навозом. Они вместе с Квоном с радостью пустили бы ему в лоб пулю… Если каким-то образом Кайдановские попадут к нему, то договариваться с ним они не станут – организуют нападение. Вот только Квон отвлекся, Ли На не сразу это заметила, а когда заметила – перевела взгляд туда же, куда и он. – Что она-то здесь делает? – Квон ткнул пальцем в блондинистую Барби. – Какого черта ты притащил сюда ЦРУ? Оппенгеймер явно напрягся – по его изменившемуся взгляду Ли На поняла, что эта новость стала для него сюрпризом. На всякий случай она поставила ноги удобней – мало ли что можно было ждать от этого психопата. А вот для Латифа это явно не стало сюрпризом – давние знакомые? – Кристи, отойди от белобрысых, не напрягай этих уважаемых гостей из Кореи. Северной, кажется? Вас же вроде там две? – Ганнибал пытался бесить их специально. И у него получалось. – Из Корейской Народно-Демократической Республики, – отрезал Квон. – Забавно слышать от вас про демократию, – бросила Кристи, вставая за спину Ганнибала Чау. – И не парьтесь. Я здесь исключительно как вольный художник, а не как официальное лицо. Мои услуги могут быть весьма эксклюзивными, если за них хорошо платят. Майор Ашкани может это подтвердить. – Мой старый рабочий псевдоним, – пояснил пакистанец. Ли На перевела взгляд на него, картинка в ее голове стала складываться: – Так вот как ты достал Кайдановских от америкашек… Как же неразборчив ты стал… в связях. – Разочарована во мне? – Но не удивлена, – позволила себе Ли На маленькую шпильку. – Итак, ты ждешь еще кого-то или мы наконец начнем? – Рад, что вы передумали и решили остаться, – Латиф достал телефон и кивнул одному из своих людей, тот подошел и наклонился к его уху, что-то прошептав. – Я жду еще одного гостя, но он опаздывает. Так что на ближайшие полчаса я предлагаю организовать вам какое-нибудь другое развлечение, чтобы скрасить ваше ожидание. Квон и Ли На переглянулись – идей о том, кто это мог бы быть, у них не было. Тем временем Виктор Ульянов, который все еще периодически прикасался к разбитым Кайдановской губам, что-то нацарапал на линованном листке в своем блокноте, вырвал тот, сложил пополам и пихнул его через стол прямо Латифу: – Раз уж мы все равно ждем, это – мое личное предложение, моего отца оно не касается. Хочу эти полчаса – чтобы поучить эту белобрысую сучку уважению! – он ткнул в связанную Кайдановскую пальцем. – Мне хватит, а вы можете посмотреть. Ли На бросила взгляд на застывшую фигуру пленницы и на ее забившегося в путах мужа, который явно был в ярости от всего происходящего – слова Виктора стали для него последней каплей – и увидела, как он нечеловеческим усилием рук вырвал вцементированный в колонну крюк, на котором была закреплена цепь с наручниками, двинулся вперед к их столу и замахнулся импровизированным моргенштерном.