Sexual Affection

— Что еще тебе нуж… Вскрикнув, Таканори вцепился в предплечье мужчины, который заткнул его одним властным и таким горячим поцелуем. По инерции губы подростка раскрылись навстречу требовательным губам Акиры. Таканори не всегда мог противиться такому страстному напору мужчины, хотя чаще просто не хотел, позволяя Сузуки кусать его, засасывать нижнюю губу, немного оттягивая. Но сейчас Акира целовал болезненно, будто специально желая причинить ему боль. Его широкие ладони сжали сквозь грубую ткань джинсов ягодицы Таканори, прижимая к собственному паху, а твердый горячий язык нагло проскользнул в теплоту рта Матсумото, начиная душить того голодным поцелуем. — Ак… — очередная попытка окликнуть блондина снова потерпела неудачу, и Сузуки лишь на секунду отстранился, чтобы глотнуть воздуха, после чего рот Таки снова оказался во власти мужчины. Таканори и всхлипнуть не успел, не то что продохнуть сквозь такой напор. Парень обессиленно сжал пальцы рук на груди Сузуки после нескольких слабых ударов в попытке отстранить блондина, на что последний не обратил никакого внимания. Шатен зажмурился, когда Акира больновато впился резцами в припухшую нижнюю губу, а руки мужчины тут же скользнули на ширинку Матсумото, рваными и торопливыми движениями расстегивая ее. — Н-нет… — пробормотал парень, вырываясь из поцелуя, — не надо, Акир… — горячие губы снова впились в его собственные, заставляя Таканори болезненно всхлипнуть. Грубые прикосновения Акиры сейчас не заводили, не разжигали в Матсумото желания. Он запрокинул голову и вскрикнул, когда Сузуки прикусил тонкую кожу на основании шеи, а рука блондина собственнически сжала член Таки под плотным джинсом, задирая болтавшийся фартук, который мужчина резко стащил с шеи подростка и отбросил в сторону. — Не так, Акира, я не хочу так, — лепетал Таканори дрожащим голосом, но Сузуки будто не слышал его. Пальцы блондина продолжали яростно терзать член Таканори, пока тот изо всех сил старался отпихнуть от себя мужчину. Внезапно волосы на затылке Матсумото натянулись, а из глаз вот-вот могли потечь слезы. Акира смотрел на него прожигающим взглядом, от чего Така забыл, как дышать, и только рваные выдохи выскакивали из его груди, а грудь быстро-быстро поднималась и опускалась. — Пожалуйста, Аки, — просипел подросток. — Закрой свой рот, — сильнее сжав волосы на затылке Таканори, прорычал блондин. В тишине кухне раздался тихий звук расстегнувшейся ширинки. Шатен вздрогнул, упираясь руками в крышку столешницы, и, сглотнув слюну, закрыл глаза. Когда рука Сузуки снова накрыла ствол, но только уже скрытый под тонкой тканью хлопка, Таканори закусил изнутри губу, из-под полуопущенных ресниц смотря на своего мучителя. — Только дернись, — очередное холодное предупреждение, на что Матсумото лишь слабо кивнул, давая понять, что сделает все, что скажет Акира. Ранее грубое сжатие члена сейчас сменилось на мягкое поглаживание, и парень, шумно выдохнув, поджал губы. Акира смотрел на него в упор, продолжая водить пальцами по теплой плоти через ткань белья, а Така даже взглянуть на блондина теперь не мог. Дыхание его участилось, и прежде напрягшийся, он все же постарался расслабиться, все еще ощущая некоторое напряжение в этом молчании между ним и Сузуки. Мужчина удовлетворенно хмыкнул, видя реакцию Матсумото на смену прикосновений и чувствуя, как младший парень начинает возбуждаться. Он сильнее стиснул член пальцами, возможно, даже до боли, и Така выгнулся навстречу широкой груди, застонав. — Тебе это нравится? — чуть ли не равнодушно поинтересовался Сузуки, сминая пальцами напрягшийся ствол. — Когда я делаю так? — большой палец надавил на головку на ощупь, и Така подавился всхлипом. Акира отпустил его волосы, переместив руку на шею, поглаживая и сжимая ее, а Така опустил голову, сдерживая предательский стон, рвущийся из груди. Он боялся говорить, потому что голос бы его точно подвел, а Така до сих пор не знал, как поведет себя Акира, даже если он что-то и ответит. Длинные пальцы ласкали его, забираясь под резинку белья, и когда Акира обхватил ствол у основания и прижался губами к коже за ушком, Таканори сдался. Обняв за плечи блондина, он старался прижать его к себе ближе, слабо толкнулся в его руку, желая ощутить чуть грубоватую кожу ладони на всей длине ствола. — Акира, — только и выдохнул шатен, запрокидывая голову. Внезапно ласковые поглаживания прекратились, Акира отстранился, снова вглядываясь своим равнодушно-холодным взглядом, а затем дернул Таканори за руку, заставляя того идти за ним. Подросток не успел ничего понять, как оказался прижатым к широкому столу телом Акиры, который в секунду сорвал с худых ног джинсы и белье, оставив шатена в одной футболке. — Но здесь… здесь увидеть могут, — с оправдательной интонацией начал осторожно протестовать Матсумото, — не ушел еще админист… — он не закончил, ощутив руку блондина на своих губах, которая не давала ему и слова сказать – настолько сильно Сузуки прижал свою ладонь. Акира взглядом намекнул Таке, что сейчас лучше молчать, и парень, сглотнув вязкую слюну, горячо выдохнул, обжигая руку мужчины дыханием. Стоять перед блондином практически полностью обнаженным именно сейчас почему-то было более чем неловко, Таканори зажимался, а Сузуки, не обращая на это никакого внимания, уже дергано расправлялся с ремнем своих джинсов, неотрывно смотря в глаза Матсумото. Только сейчас в этом взгляде Така ничего не видел. — Чего стоишь? — с намеком на усмешку спросил блондин, высвобождая возбужденный член из-под ткани белья. — Хочешь? — Сузуки дернул краем губ, а Таканори вздрогнул от этого действия. — На кухню могут зайти, — выдохнул шатен, вжимаясь поясницей в столешницу позади себя, но мужчина только закатил глаза, тут же хватая Таканори за руку. — Нет так нет, — одним рывком парень был притянут к блондину, а крепкий ствол потирался об его собственный. Таканори чувствовал себя растерянным. Он не понимал, почему Акира так себя ведет, казалось, что мужчина был с ним ласков, но взгляды, слова – все это было не то. Сузуки был на него зол, в этом Таканори был уверен, но разве он не достаточно гадостей сказал ему? — Акира, что происходит? — неловкое прикосновение к обнаженному бедру мужчины и обеспокоенный взгляд раскрасневшегося Таканори заставили Акиру нахмуриться, но не больше – вскоре он снова принял свой безразличный вид. — Ничего, — отрезал блондин, стискивая головку члена Таканори пальцами, — не отвлекайся, малыш. Снова неприятная ухмылка на его чуть полноватых губах. Таканори заглянул за его плечо, все еще опасаясь, что их смогут застукать, но Акира перехватил его взгляд и увлек в очередной требовательный поцелуй, одновременно с этим усадив на крышку стола и рывком разведя ноги Таканори в стороны. Така глухо застонал в теплоту рта мужчины, стараясь ухватиться пальцами за края стола, но Сузуки целовал его с таким напором, что удержать равновесие было крайне сложно. Грубоватые подушечки пальцев прошлись по внутренней стороне бедра к паху, касаясь члена, и Таканори бы застонал от удовольствия, если бы Сузуки болезненно не прикусил юркий язык. Мужчина придвинулся к нему вплотную, зарываясь пальцами в волосы на затылке шатена, но не так, как это было обычно: сейчас он просто сжимал в кулаке мягкие пряди, прижимая к себе и не давая отстраниться. От покалывания и жжения в губах Така закрывал глаза, чего не делал Акира, постоянно смотря на лицо подростка. На секунду в голове снова всплыл образ Таканори, сжимающего плечи его пасынка, и блондин рванул парня за волосы, отстраняя от себя, отчего Така вскрикнул, и едва ли не вгрызаясь в шею жалящими укусами. — Мне больно, — застонал Така, и рука Сузуки сомкнулась на его члене, не сжимая, но поглаживая. — Не ври, — глухо отозвался Акира, посасывая мочку. Выпрямившись, мужчина притянул к себе за бедра шатена и, небрежно облизав два пальца, опустил руку между ягодиц подростка, который, задержав дыхание и вцепившись в крышку стола пальцами, боязливо, если не испуганно, посмотрел на мужчину. — Акира, подожди, — Таканори попытался перехватить руку Сузуки, но тот лишь оттолкнул ее от себя и прижал за запястье к столу над головой Таканори. Матсумото поморщился – Акира слишком сильно сжимал его руку, наверняка оставляя синяки. — Мне действительно… Акира, мне больно, прекрати, — шатен сжался, когда едва влажные пальцы коснулись колечка мышц. Ни массируя, ни поглаживая, Акира сразу ввел два пальца в тело подростка, отчего тот вскрикнул и уперся свободной рукой в плечо мужчины. Губы блондина уткнулись в основание шеи, оставляя очередные поцелуи-укусы, расцветающие засосы, а Таканори метался из стороны в сторону, отворачиваясь и глухо постанывая, но далеко не от наслаждения. Сузуки никогда не был с ним так груб, даже если в порыве страсти его действия были неосторожны, это только сильнее распаляло шатена, а сейчас этот слабый намек на растягивание доставлял только боль. Матсумото не до конца понимал, почему Акира так зол на него, неужели только из-за Татсуро? За то, что был в его квартире с кем-то другим? — Почему ты т… так?.. — запинаясь, произнес Таканори, но ответа не последовало, только пальцы глубже толкнулись в юношеское тело, заставляя Таку выгнуться и в кровь закусить и так замученную нижнюю губу. — Замолчи, — хрипло отозвался блондин в шею парня, двигая пальцами внутри него и кусая плечо, отчего Таканори болезненно застонал. Парень согнул ноги в коленях, но это действие доставило только еще больше боли. — Лучше расслабься, — Матсумото показалось, что Акира усмехнулся, но не мог же он издеваться. Така зажмурился, и пальцы покинули его тело, только остаток болезненной вспышки никуда не ушел. Мужчина, притянув шатена вплотную к себе, потерся головкой члена о сокращающиеся мышцы, и Така зашипел, по инерции стараясь отстраниться. — Не делай мне больно, — влажная ладошка легла на шею Акиры, и Таканори поймал его взгляд, из последних сил надеясь, что сможет вымолить прощение у блондина. Сможет хоть как-то задобрить его. «Ты же сделал», — проскочило в голове мужчины, но Акира нахмурился, отгоняя эту странную фразу, которая была ничем иным, как причиной, почему он сейчас так мучил подростка под собой. Таканори сделал больно ему. — Ты можешь заткнуться уже? — не сдержавшись, рявкнул Сузуки, и Таканори сжался под ним, отворачиваясь и убирая руку с шеи. Возможно, он пожалеет или даже не простит себе подобные выходки, но в тот момент, ослепленный обидой и еще чем-то, Сузуки не отдавал себе отчета в своих действиях. Сплюнув на ладонь и размазав слюну по уже давно твердому члену, Акира двинул бедрами, с трудом входя в узкое тело. Не давая Таке привыкнуть, он входил все глубже, чувствуя, как сокращаются вокруг него мышцы, как скребет ногтями по столу подросток под ним, как отчаянно и быстро он дышит. Таканори зажмурился, закусывая губу, но тут же открывая рот в полувскрике – кусать губы было уже невозможно, слишком сильно они болели. Он сильнее ухватился за края столешницы и выгнулся дугой, когда Сузуки вошел до упора, тут же подаваясь бедрами назад и снова толкаясь внутрь плохо растянутого тела. Каштановые волосы разметались по столешнице, когда Така поворачивал голову из стороны в сторону, но Акира этого не видел, зажмурившись и грубо толкаясь в юное тело под собой. Мужчина срывался на глухое рычание, переплетающееся с его рваными стонами и болезненными вскриками Таканори. На секунду открыв глаза, он все-таки взглянул на лицо шатена, видя, как то искажено острыми вспышками боли. — Пожалуйста, перестань, — сипло пробормотал Таканори, приоткрыв глаза и пытаясь всмотреться в угольные глаза мужчины, который нависал сверху и тяжело дышал, с каждым толчком двигаясь грубее, — перестань двигаться так резко… — последнее слово Така простонал, так как Сузуки толкнулся резче и, казалось, глубже. Блондин снова закрыл глаза, опираясь рукой о стол, а другой — держась за бедро Таканори. Он не мог видеть его, слышать его болезненные стоны, от которых, казалось, закладывало в ушах. Только двигаться, глубже, иногда резче, получая на это крик или всхлип. Така только и бормотал о том, чтобы Акира двигался не резко, о том, что ему больно, он не кричал, не пытался оттолкнуть. Парень молчаливо принимал свое «наказание». Оба уже поняли, что этот секс — это не секс примирения. Толчки становились неконтролируемыми, Акира прижимался губами к выступающей из-под футболки ключице, двигаясь быстрее, глубже, заставляя шатена выгибаться ему навстречу, царапать спину и тихо болезненно стонать. Сузуки навалился на шатена всем телом, рыча в его взмокшую шею и сильнее стискивая пальцами бедра. — Черт, сейчас, — уже на автомате перед разрядкой прохрипел Акира, глубокими рваными толчками врываясь в беспомощное тело Матсумото. Сквозь яркую вспышку оргазма мужчина поймал себя на мысли, что не хотел делать Таканори больно, но делал, вымещая свою обиду. Он укусил парня в плечо, зажмурившись и изливаясь в тело под собой. Така вздрогнул и, отвернувшись, прижался щекой к холодной поверхности стола. Собственные волосы неприятно покалывали кожу, и парень попробовал перевести дыхание, но грудь по-прежнему сдавливало – Акира не спешил подниматься. От него пахло чем-то сладким, Акира только сейчас почувствовал. Таканори лежал, закрыв глаза и отвернувшись, волосы спадали на щеки, лоб, закрывая его от взгляда Сузуки. Его руки, как тонкие плети, лежали на столе, и он молчал. Акира приподнялся на локте, а затем и вовсе выпрямился, покидая тело шатена. Взяв пару бумажных полотенец, стоящих на полке, мужчина очистил себя от следов спермы и, натянув белье и джинсы на бедра, отошел от стола, на котором по прежнему лежал подросток. Таканори только ноги в коленях свел и натянул края футболки ниже, с силой сжимая ткань. Акира молчал, не желая говорить, да и не зная, что он мог сказать. То, что он сделал, не сняло обиду, чувство предательства, ко всему этому присоединилось чувство вины, которое покалыванием отозвалось во всем теле. Одернув футболку, блондин вышел с кухни, ни проронив ни слова, а Таканори, лежащий на столе, только приоткрыл глаза, провожая удаляющуюся спину убитым взглядом.