Множественные личности Юи Комори

      В последнее время напряженная обстановка стала действовать Каё на нервы. Нет, она не выражала своё недовольство открытым протестом — для такого девочка была слишком тихой и спокойной, — однако тревожность всё чаще давала о себе знать, и Каё не видела другого пути бегства, кроме как «выйти наружу».       Честно говоря, она не любила этого. Её всё ещё мучали страхи встретить того ненормального типа, на которого ей не повезло наваться в прошлый раз, да и перспектива тихо рисовать в углу общей гостиной, пока взрослые решают свои дела, привлекала её гораздо больше. Но теперь никому не было до неё абсолютно никакого дела — даже вечно заботливая и добрая Ровена настолько погрузилась в себя, что не замечала беспомощных взглядов девочки, которые та время от времени бросала на свою сестру.       Каё знала, что все девочки ей не сестры, по крайней мере, не родные. Она имела представление о настоящей семье: мама, папа и их дети. Однако у неё была другая семья — всё, что она когда-либо имела. Она должна была быть благодарной Ро, которая в своё время встала на защиту Каё и не дала подавить её личность. Аой, например, не раз, и не два пыталась провернуть подобное, просто по приколу, но вездесущая Ровена чётко обозначила границы, тем самым давая понять: отныне Каё — член семьи.       Нередко Каё посещали мысли о том, зачем это нужно было Ровене. Она прекрасно понимала, что никакой пользы как личности в себе не несет, а её дефект речи делал всё только хуже. Тогда девочка решала, что Ро просто нуждается в том, чтобы о ком-то заботиться, поскольку даже к Рейре и Аой она питала особые чувства, хоть и любила чихвостить их, на чём свет стоит после очередной выходки.       Особняк вампиров был по-своему прекрасен, и давал простор для фантазии. Каё могла ночи напролет рисовать величественные колонны из тёмного мрамора или же ослепительно прекрасные белоснежные розы, которые находились в саду за особняком. Пока старшие решали «взрослые» проблемы, Каё сбегала в прекрасный мир искусства и воображения, который обретал свою форму на листах бумаги. Он был идеальным. Почти.       Каждый день она засыпала и просыпалась с мыслью об одном человеке. Она видела его всего лишь раз, но сердце начинало гулко стучать, когда Каё вспоминала прекрасные голубые глаза, обращенные в ту минуту на неё. Даже её рисунки не могли передать всех тех чувств, которые она могла видеть в них тогда: вина, обида, ярость. Тихая и холодная ярость, которая парализует все твои нервные окончания. Но все эти чувства были обращены не к ней. Каё могла только гадать, кто же мог так расстроить её прекрасного принца, однако сама она была бы счастлива, если б он испытывал к ней нечто, хотя бы приблизительно напоминавшие эти эмоции. Это бы значило, что он о ней думает, что она ему небезразлична. Для влюбленной девочки нет ничего хуже равнодушия.       Он был для неё просто Принцем. Каё не припоминала, чтобы он представился, да и девочки его имени не упоминали. Всякий раз, проходя по тёмным коридорам особняка, она молилась о случайной встрече с ним, но одновременно боялась этого. Она страшилась, что её манера общения вызовет насмешку юноши, а этого её сердце бы точно не выдержало. Ещё она стеснялась того, что её Принц казался ей достаточно взрослым, а потому мог запросто побрезговать общением с несмышлёной девчонкой, которая к тому же толком говорить не умеет.       Каё шумно вздохнула и, спрыгнув с перил, слегка одёрнула новое платье, от которого была, честно говоря, в восторге. Всю свою так называемую жизнь она, хоть и безуспешно, выдавала себя за другого человека. Ей приходилось носить скромные и серые наряды, сшитые на скорую руку для послушниц церкви, донашивать чужие туфли, в своё время заставшие лучшие дни, а раз в год или два отец Юи привозил дочери новое платье, которое та занашивала до дыр. Может, Юи и воспитали с мыслью о том, что подобное надо воспринимать с благодарностью, но Каё и других девочек такое единообразие начинало сводить с ума. Так что когда несколько дней назад перед ней открылся целый шкаф, доверху заполненный нарядами с черными атласными лентами и кружевными шляпками, счастью Каё не было предела.       Сейчас она при любом удобном случае вертелась перед зеркальными поверхностями в разных частях особняка, любуясь своим отражением, а также не упускала момента, чтобы в очередной раз дотронуться до ткани своего готического платья, наслаждаясь безукоризненным кроем. В конце концов, Каё оставалась четырнадцатилетней девочкой, любившей красивые наряды.       Каё спустилась в сад, который был её самым любимым местом в этом мрачном месте. Сейчас, в тёмное время суток, она могла гулять, почувствовать свободу, пока кто-нибудь из девочек не заметит её отсутствия. Задрав голову, она медленно побрела по прямой дорожке, сделанной из белого камня, такого же безукоризненного и холодного, как и всё вокруг.       Сколько бы Каё ни любовалась луной на ночном небе, ей почему-то казалось, что она будто излучает какой-то потусторонний, почти сверхъестественный свет. Возможно, дело было в цвете роз. И без того белоснежные, при лунном свете они словно отливали флуоресцентным свечением.       Внезапный толчок и последовавший за ним удар вырвали Каё из полузабытого состояния. Видимо, погрузившись в собственные мысли, она не заметила, как её ноги в чём-то запутались, из-за чего она попросту упала. Коря себя за невнимательность, Каё подтянула к себе обе лодыжки, и с удивлением обнаружила, что их обвивал тонкий проводок, на одном конце которого был плеер в виде чокера, а на другом — наушники-вкладыши, из динамиков которых уже доносилась очередная симфония Рахманинова.       Гадать, кому принадлежала вещица было бессмысленно — Каё видела точно такую же на Принце в день их знакомства. Однако вопрос, как она оказалась в саду, и где пропадал её хозяин, всё же возникал.       Всё ещё оставаясь сидеть на мраморной садовой дорожке, Каё покрутила головой, мысленно пытаясь успокоить дрожь, которая внезапно пронзила её тело, словно электрический ток. Сердце тоже вдруг пустилось бешеным галопом в предвкушении долгожданной встречи. Каё была так взволнована, что не обратила внимания на поцарапанную в результате падения ногу. Скорее всего, она каким-то образом умудрилась задеть шипы ближайших кустов роз, однако Каё решила сейчас не думать о своих проблемах, поскольку сейчас она думала лишь о грядущей и неизбежной встрече с ним.       Резво вскочив на ноги и отряхнув платье, она помчалась в сторону дома, крепко сжав в маленьком кулачке плеер, прижимая его к самому сердцу.       Однако найти вампира оказалось не так просто, как ей того бы хотелось. Сначала девочка обошла почти все комнаты на первом этаже, заглянула в кладовку и ванную — она думала, что он вполне может оказаться на месте их первой встречи, но ошиблась. Затем она поднялась на второй этаж и начала открывать все двери подряд, но спустя три комнаты бросила эту затею, потому что начала опасаться того, что может увидеть то, что ей видеть не положено. Способность ретироваться в тот момент, когда кто-то мог её заметить, сослужила ей хорошую службу, а длинные и тёмные коридоры скрывали её от посторонних, пускай они и имели необычайно тонкий слух и вампирское острое зрение.       Так или иначе, но беготня по особняку не принесла никаких результатов, хотя Каё и было весело, когда она предавалась своим ребяческим забавам. Она снова выбежала на улицу, только в этот раз через парадные двери, и направилась к небольшому зданию, стоящему всего в нескольких метрах от особняка. Её догадка могла снова обернуться провалом, однако что-то ей подсказывало, что Принц может быть именно там. Ещё тогда она поняла, что он не любит шума и лишнего внимания, так что Каё вполне могла оказаться права.       Семейный склеп семьи Сакамаки был ещё более жутким, чем некоторые комнаты в особняке вампиров. Тут и там раскинулась паутина, то переливчатыми узорами виднеясь в слабом ночном свете, то рваными ошмётками свисая со стен и потолка. Каё мужественно подвила рвущийся наружу вскрик отвращения и зашла внутрь.       Принц лежал на первой же от входа скамье. Подойдя ближе к нему, девочка с упоением рассматривала его идеальное лицо с тонкими юношескими чертами, которых никогда не коснутся время и печали этого мира. Спокойное и умиротворённое, оно казалось слишком уместным в окружающей их обстановке, и это пугало Каё до одури. Она осторожно прикрыла рот ладошкой, чтобы не терять над собой обладания и не потревожить Принца.       Она не знала, что делать дальше. Каё хотелось как-то обозначить своё присутствие, но слишком волновалась, да и страх быть непонятой пересиливал. С другой стороны, стоять и ждать здесь тоже не казалось ей удачным решением, ведь с таким же успехом вампир мог пролежать тут до самого рассвета, а Каё хотелось сбежать отсюда в самые ближайшие минуты. — Ну и что ты тут забыла? — внезапно произнёс вампир, не открывая глаз. — Или захотела застать меня врасплох, чтобы воспользоваться ситуацией?       От звука его голоса Каё едва не подскочила на месте, но удивленного возгласа сдержать не удалось. Когда смысл его слов дошел до неё, Каё яростно замотала головой, ощутив, как щеки тут же залились румянцем. Однако Принц всего этого не видел, и ей пришлось ему сказать: — Ошибка. Путаница слов. Искажение смысла.       Едва слова сорвались с её губ, вампир открыл глаза и смирил девочку пристальным взглядом, от которого Каё стало не по себе. — Опять ты со своими странностями. И что с твоей одеждой? — тут он увидел плеер в её руках, и девочка впервые увидела, как идеальное лицо Принца нахмурилось. — Откуда это у тебя?       Каё в тот же момент вспомнила о причине своего визита и тут же подошла к вампиру, протягивая потерянную вещь хозяину. — Находка. Клад в саду.       Парень сел и как-то странно посмотрел на девочку, не спеша забирать плеер. Сначала Каё было некомфортно, однако она быстро поняла, что ей безумно нравится, когда сапфировые глаза белокурого юноши смотрят только на неё, пускай только изучая. Она хотела, чтобы он заинтересовался, начал диалог, попытался понять её. Это были мечты, но это было всё, что Каё могла себе позволить. — Хочешь сказать, что нашла их в саду? — спросил он, наконец, забирая наушники. Каё ожидала, что на этом их беседа закончится, однако взгляд парня опустился ниже. — Похоже, ты поранилась.       Каё приподняла подол платья, который уже успел пропитаться кровью. Простая царапина оказалась приличной кровоточащей ранкой, уже не кажущейся такой безобидной, чем на первый взгляд. — Задумчивый мечтатель. Звездное небо. Лунные розы. Путы. Внезапное падение и… — она жестом указала на плеер. Вампир лениво сел и прислонился к стене, скрещивая руки на груди. — Если я правильно понял, ты настолько глубоко ушла в себя, любуясь розами Субару, что не заметила, как запуталась в проводах из-за чего и упала, — вампир усмехнулся, а секунду спустя Каё услышала его тихий, едва различимый смех. — Да, это на тебя похоже, хотя у меня создаётся впечатление, что до этого мы встречались только единожды.       От его размышлений у Каё перехватило дыхание. Она не знала, радоваться ли тому, что Принц смог отличить её среди других девочек, спрятанных в этом теле, или же начать бить тревогу, доложив Ровене о том, что ещё один вампир разгадал их тайну. — Иди-ка сюда, — сказал он, протягивая руку.       Не успела Каё что-либо сказать, как в следующий момент оказалась у вампира на коленях. Его худая, но, тем не менее, сильная рука крепко прижимала девочку к груди, и Каё вдруг подумала, что если события будут и дальше развиваться подобным образом, то от эмоционального потрясения она просто отключится, и на её место придёт одна из сестёр.       Скорее всего, она решит, что ей угрожает опасность, а некоторые из них не привыкли с кем-либо церемониться, если речь идёт о самосохранении. В таком случае внезапно начавшийся контакт с Принцем мог так же внезапно закончиться, едва начавшись. Поэтому сейчас Каё должна была оставаться максимально безучастной, пускай внутри уже умирала от счастья.       Тонкие музыкальные пальцы вампира прошлись по ссадине, окрасившись в красный, а затем он поднёс их к губам, слизывая кровь. — Ты и правда похожа на Юи… Пожалуй, даже слишком. Но ты — не она. Я думал, что подобное только в книгах и фильмах бывает, однако, проматывая нашу встречу в ванной, я раз за разом думал на эту тему, — он посмотрел на девочку сверху вниз, и в его взгляде читалось нечто, напоминающее заинтересованность. — Юи слишком шумная. А ты, хоть и напоминаешь ребенка, говоришь мало. Такая же наивная и беззаботная.       Каё слушала, затаив дыхание. Она поверить не могла, что Принц действительно думал о ней, говорил с ней, хотя большую часть времени предпочитал молчать, лёжа в гостиной или пропадая в музыкальной комнате. — Ты, наверное, задаешься вопросом, кто я? — юноша усмехнулся. — Я помню, как ты тогда об этом спросила, и я подумал, что ты свихнулась… Правда, в каком-то роде так оно и есть. Так вот, к теме об имени… Меня зовут Шу.       Услышав долгожданное имя, Каё почувствовала, как её накрывает какая-то необъяснимая волна радости. Ей показалось, что парню очень подходит это имя, и была счастлива его узнать. — Но кто же ты? — Каё, — девочка скромно улыбнулась. — Что ж, Каё, — Шу посмотрел на её кровоточащую коленку. — Ты хочешь, чтобы я вылечил твою ссадину? Скажем, это будет моей благодарностью за то, что ты отыскала мой плеер. Было бы досадно его потерять, ведь сейчас такой крайне тяжело достать.       Девочка осторожно кивнула. В ответ на слова вампира её сердце словно подскочило и начало биться в бешеном темпе, будто ещё немного, и оно выскочит прямо из горла. Его пальцы нежно касались её кожи, вызывая в некоторых участках приятное покалывание, которое распространялось по всему телу, будто через него пропустили несколько десятков вольт. На несколько мгновений Каё представила себя на пару лет старше, и если бы эти самые пальцы касались её при несколько других обстоятельствах.       Сквозь полуприкрытые ресницы она видела, как Шу медленно наклонился к её ноге и провёл по ране языком, полноценно пробуя вкус её крови. Она ощутила лёгкое жжение и странное тепло, после которого всё прекратилось. Сам процесс длился всего несколько секунд, однако Каё показалось, что время как будто перестроилось в режим замедленной съёмки.       Шу снова посмотрел девочке в глаза, на уголке красиво очерченных губ виднелось небольшое пятнышко. — Как жаль, что ты ещё ребенок. Дразнить тебя не так интересно, как Юи.       Каё хотела было возмутиться, но вампир посчитал, что этот разговор закончен, а потому хоть и неохотно, но всё же помог ей подняться. Встав на ноги, Каё увидела, что теперь о её неудачном падении напоминала лишь засохшая в некоторых местах кровь и покраснение кожи. — Спасибо. — И будь добра, в следующий раз будь осторожнее. Не хотелось бы, чтобы своей беготнёй ты повредила сосуд. — Вы только послушайте, — приятную тишину, до этого момента царившую в склепе, внезапно прорезал холодный голос, — оказывается, это бесхребетное ничтожество способно связать больше двух слов в предложении. Каё резко обернулась и тут же увидела вошедшего. Им оказался смутно знакомый высокий парень с темно-пепельными волосами. Его яркие глаза метали молнии скозь линзы очков и выражали глубочайшее презрение. С удивлением Каё поняла, что это самое презрение и холодная ненависть направлена на Шу. Однако в ответ он лишь лениво взглянул на собеседника и, воткнув наушники, без лишних слов прикрыл свои прекрасные глаза. — Он даже дойти до своей комнаты не в состоянии.       Спокойный голос резко констатировал с бурей эмоций, отразившихся в его глазах. Каё это одновременно поразило и напугало. Затем незнакомец перевёл взгляд на неё. — Ты ведь Каё? — девочка неуверенно кивнула, и почти сразу же почувствовала стальную хватку на своём запястье. — Нам надо идти.       Он потащил её в сторону особняка, однако девочку охватил приступ страха, из-за чего она стала пусть и не сильно, но сопротивляться, упираясь носками туфель в землю, что говорило о её явном нежелании идти куда-либо с этим странным типом. — Пойдём же. Если ты будешь меня слушаться, я быстро отпущу тебя. Времени нет, Каё, мне нужна именно ты.