***
Мятеж быстро угасал. Все больше и больше бунтарей сдавались на милость победителю, не зная, что Гро’ар на милосердие как таковое не способен. Он бы поубивал всех бунтарей без жалости с особой жестокостью. Ро’т’рар не мог молчать и смотреть на то, как гибнут пленники, что добровольно сдались в плен. Когда Гро’ар закончит с поручением, среди них в живых останутся только женщины и дети. Рискуя попасть под горячую руку, он все равно пошел к Гир’мане, чтобы просить ее приказать Гро’ару прекратить кровопролитие пленников. К ней он вошел без должного приветствия: - Гир’мана, пора прекращать эту глупую резню. Гордая женщина вопросительно на него посмотрела: - Разве бунт еще не подавлен? - В том-то и дело. Большинство мятежников предпочли сдаться, да только для них это не лучший исход. Из-за того, что творит Гро’ар, остальные в спешке пытаются покинуть город. На взлетной полосе начались беспорядки и нарастает паника. - Что же такого натворил Гро’ар? – нахмурилась она. - Он с немыслимой жестокостью убивает пленников, даже подростков, оставляя в живых только женщин и детей. Если он не остановится, то обучать нам в будущем будет попросту некого. Пора прекратить эту глупую гражданскую войну. Гир’мана не знала, что отправив Гро’ара подавлять мятеж, она тем самым развязала ему руки для жестокости. Пора его отзывать. - Прикажи Гро’ару немедленно явиться ко мне. Только не смей ему говорить о побеге его уманки. Если он станет упрямиться, то пригрози ему за неповиновение разжалованием! Ро’т’рар не стал медлить и поспешил исполнить ее приказ. Гро’ара он нашел в другом конце района города, где остальные воины сбивали в кучу пленников и отбирали среди них женщин и детей. Мужчин отводили в сторону для жестокой расправы. - Гро’ар, - окликнул его Ро’т’рар. – Гир’мана приказала тебе немедленно явиться к ней! Гро’ар с довольным лицом осматривал пленников, которых он хотел покарать, и на Ро’т’рара практически не обращал внимания: - С чего это вдруг я должен слушаться женщину отставного Великого Старейшины? - А с того, что в случае неповиновения тебя разжалуют, - уверенно ответил Ро’т’рар. Для Гро’ара потеря статуса была равносильна смерти. Он, грозно рыча, со злобой посмотрел на советника: - Что ты сказал???? Ро’т’рар смотрел на грозного воина без капли страха: - Ты слышал, что я сказал! Пока она стоит у власти, ты должен делать все, что тебе скажут! В противном случае ты лишишься всего! Гро’ар крепко стиснул в руках копье. Он ненавидел Гир’ману, и всякое слово, исходящее от нее, воспринимал как личное оскорбление и насмешку. Однако помня закон, он был вынужден подавить в себе взыгравшуюся гордыню и покориться приказу, но только тогда, когда закончит свое незавершенное дело. - Передай ей, что я явлюсь, как только закончу с мятежом, - с сарказмом сказал Гро’ар. - Тебе велено явиться немедленно! – более твердо произнес Ро’т’рар. - Мне было приказано подавить бунт, а теперь вдруг отзывают? – вскрикнул в гневе воин. - Я тебе все сказал! Если не явишься немедленно, то считай, что ты больше не воин! Ро’т’рар не стал ждать грубостей и угроз от зазнавшегося Гро’ара и отправился назад к своей госпоже. Пока она у власти, он должен всегда находиться подле нее. Гро’ар стоял и пыхтел от злости. Какой-то мелкий слуга, исполнявший обязанности советника и заместителя Вор’мака, говорит с ним таким тоном. Никто не смеет так с ним говорить, особенно в присутствии других воинов, которые не рискуют сказать ему хотя бы одно слово против. Но, дорожа своим статусом, он был вынужден подчиниться. Можно было отдать приказ своим братьям убить всех пленных мужчин, но он отказался от этой идеи. Казнить мятежников мог только он, и ничего не оставалось, как отдать приказ отправить всех в темницу. Явившись к Гир’мане, он через силу заставил себя поприветствовать ее, но в сердце у него все рвало и метало. Гордая яутжа и так знала, что он питает к ней дикую неприязнь. К нему она тоже испытывала далеко не симпатию. Но зная теперь, на что способен этот воин, она мудро решила отозвать его от обязанности подавить бунт. По его вине и так пролито много крови благородных и достойных жителей города. За это его следовало бы разжаловать, но этого ей было мало. Хотелось унизить его, сломать его гордыню, чтобы он больше не зазнавался. И у нее появился хороший для этого план. - Гро’ар, - спокойно обратилась она к нему. – С тех пор, как мятеж подавлен… - Мятеж еще не подавлен!!! – грубо он ее перебил. - Попридержи язык, Гро’ар! – грозно ответила она. – Ты не в том положении, чтобы так со мной говорить! Не забывай, пока я тут главная! И ты будешь подчиняться, нравится тебе это или нет!!! - Это ненадолго!!! – усмехнулся Гро’ар. - Может быть! Но не сомневайся! Я могу испортить тебе жизнь. Я могу разжаловать тебя, а может и того хуже – провозгласить тебя изгоем! Услышав это, Гро’ар весь побелел от гнева: - Ты не посмеешь!!! - Еще как посмею! Для этого у меня достаточно власти! - Когда будет созван совет, я добьюсь того, чтобы тебя лишили всех привилегий и оставили ни с чем. - Это вряд ли тебе удастся. А вот мне не составит труда доказать на совете причину твоего разжалования и нового положения как изгоя. Не думаю, что совет закроет глаза на то кровопролитие, что ты учиняешь над пленными мятежниками. Они посчитают мое решение более чем разумным. Твое кровопролитие смогут подтвердить свидетели. Эти доводы быстро остудили гнев гордого воина, и он присмирел, виновато опустив голову. Но эта простая истина только разогрела в нем ненависть к этой женщине, что не только отняла у него уманку, но и унизила. Рано или поздно он сведет счеты с ней и тогда она будет умолять его о быстрой смерти. Увы, Гро’ар непростительно ее недооценивал. Она понимала, что у нее мало шансов стать Старейшиной города, но при этом было очевидно, что ей еще может, удастся заставить совет пересмотреть некоторые аспекты нового правителя. Ее следовало опасаться. У нее в руках власть. - Я понял твой приказ. Мятеж подавлен! – стерпел он унижение. Гир’мана злорадно ухмыльнулась. Самый своевольный воин показал свою ахиллесову пяту. - Хорошо! – сказала она. – Твоя обязанность на этот раз вывезти всех изгоев за пределы города. Оставь их на окраине джунглей и возвращайся назад. С собой можешь взять столько помощников, сколько тебе будут необходимы. Этот приказ был таким унизительным для него, что он сжал кулаки, пытаясь заставить себя не ответить ей что-то грубое. Хорошо, он выполнит приказ, будет терпеть ее до тех пор, пока не назначат нового Старейшину. Скорее бы этот совет состоялся. - Можешь идти! – отпустила она его. Но он не спешил уходить: - Могу я хотя бы повидаться со своей уманкой? Гир’мана хитро улыбнулась. Она ему не сказала, что его уманка кинулась в бега с уманом Кро’ маны. Вот будет негодование с его стороны, если он об этом узнает! Она знала, что Гро’ар ненавидит Хорхе и испытывает желание убить его. Но пусть он пока об этом не знает. Говорить ему об этом она не спешила. Одного унижения ей было мало. Хотело всласть этим насладиться. - Твою уманку выхаживают в больничном крыле. Лекари велели ее не беспокоить, - соврала она. – Как только выполнишь мои поручения, сможешь увидеться со своей уманкой. Гро’ар глубоко вздохнул. Он и так перешагнул через свою гордыню, позволив собой помыкать, как заблагорассудиться. Увы, требовать что-то он пока не мог. Ничего не оставалось, как и с этим смириться. Не получив разрешение на свидание со своей уманкой, Гро’ар ушел. Гир’ мана тихо ликовала и посмеивалась над ним. В комнату вошел Ро’т’рар: - Будут еще какие приказания, Гир’мана? - Вели приготовить главный зал. Всем яутжа, у которых есть уманы, вели собраться там, - приказала она. - Могу я узнать, для чего? - Можешь. Я скажу, но только попробуй кому-нибудь обмолвиться об этом! - Я клянусь молчать. - Хорошо. Я решила вернуть в город наши традиции и обычаи. - То есть… - То есть больше уманов мы привозить сюда не будем. Я упраздняю новый закон об уманах. Они снова будут для нас не более чем инкубатор для Каинде Амедха и как жертва на охоте. - А что будет с пленными уманами? - Мы их сошлем на другую планету, похожую по климату на их Землю. Там для них создадим колонию. Беременных самок оставим здесь, пока они не родят. - Я понял. Еще будут приказы? - Пленных мятежников я помилую. Пусть отстраивают свои разрушенные дома. Зачинщиков мятежа Гро’ар уже убил. Тела бунтарей следует похоронить как положено. Навести в разрушенных районах порядок. Это пока все! - Будет исполнено! Скоро состоится совет и Гир’мана нашла ключ к своему успеху. Ее отчаяние стать Великим Старейшиной обернулось надеждой. Своими мудрыми решениями она запросто сможет убедить совет в своей компетентности, и они не смогут проигнорировать ее заслуги. Народ поддержит ее и тогда победа будет у нее в руках.***
После недолгого сна Хорхе более уверенно летел вперед. Внизу все меньше встречались скалы и вулканы, район горящих гор они благополучно миновали. Под ними снова пролегает пустыня. Следующий привал будет нескоро, придется взять всю волю в кулак и лететь дальше. Еще одна возможная трудность на пути – «лес торнадо»*. Такое случается в последнее время часто и пролететь через такое препятствие еще сложнее, чем через горящие горы. Сверяясь с картой, Хорхе заметил, что они скоро как раз будут пролетать через «лес торнадо». Остается уповать, что его на пути они не встретят. Климат не располагает сейчас к этому. Обычно когда небо заволокут густые тучи, есть вероятность попасть в «лес торнадо». Даже самые опытные яутжа предпочитают переждать это явление где-нибудь в укрытии, пока наладится погода. Хорхе зря волновался. Небо ясное, а значит не стоит бояться этого местного природного явления. Еще несколько часов прошли в молчании. Ираида с ним обмолвилась только один раз, когда на их стоянку в пещере прилетела местная птица. Когда они оттуда улетели, она больше ничего не сказала. Все эти несколько часов она проводила либо во сне, либо в раздумьях. Только когда на карте появилась отметка местонахождения второй остановки, можно было вздохнуть с облегчением. Вторая остановка располагалась у самого основания кривой скалы. Ее основание хорошо сливалось с песком и пещеру в ней крайне трудно заметить. Хорхе бы пролетел мимо, если бы карта не указывала точно в этом направлении. Опустив челнок над землей, только тогда он заметил саму пещеру. Сверху ее точно никто не заметит. Кро’мана оказалась настоящей мастерицей скрытности. Там они остановятся на ночлег, а утром продолжат путь. Плавно приземлившись, Хорхе и Ираида вышли размять ноги. Прошло несколько часов, как им удалось далеко ухать от города, и за это время Ираида не почувствовала ни голод, ни жажду. В челноке за сиденьями Кро’мана оставила для них немного еды, но девушка к ней так и не прикоснулась. Она просто стояла возле челнока и разминала затекшие конечности. Хорхе старался близко к ней не подходить. Она еще, как ему казалось, не отошла от шока и сейчас не самое лучшее время ее беспокоить. Пока Ираида разминается, он надел свой шлем и проверил пещеру на наличие живности. К счастью, пещера оказалась не глубокой, и в ней ничего не было, кроме «фосфорной бирюзы», благодаря которой тут было немного светло. Фосфорную бирюзу он видел и раньше, в ботаническом саду, где однажды спас Ираиду от Дачанде. Такое точно не встретишь на Земле. Одно дело держать в руках саму бирюзу, и совсем другое дело, когда она фосфорная. В такое ни один ученый бы не поверил. Бирюзу прозвал фосфорной один горе-ученый, который имел несчастье оказаться очередным рабом и домашним питомцем. Его хозяйка была одержима драгоценными камнями, которыми уманы так восхищаются и делают из них всякие побрякушки. Когда ему попалась такая драгоценность, он прозвал ее «фосфорная бирюза», потому что она имела свойство светиться в темноте. Хорхе тогда не мог понять, почему он назвал бирюзу фосфорной. Только лишь из-за того, что она светится? Или потому что в ее составе есть фосфор? Он тогда решил, что в этой бирюзе содержится фосфор, но тот ученый сказал, что это просто название и не более. Помимо этого драгоценного камня, он сказал, что на этой планете есть множество других похожих камней, которые так же светятся в темноте. Разве что среди них нет алмазов и кварцев. Здесь эти камни не имеют загадочного свойства светиться. Приятные сияющие цвета на стенах и потолке были ярко небесно-голубого оттенка, местами голубовато-синего, и в углах пещеры голубовато-зелёного и блекло-зелёного. Это просто залежи бирюзы. Бери нужный инструмент и добывай его. Ка’ра’кс богата драгоценными металлами и камнями, только яутжа не считает их полезными. Золото, серебро и платина для них служат как статус. На Земле люди ни за что бы не оставили такие богатства пропадать в пещерах и недрах гор. Но, увы, даже если им по пути и попадутся залежи драгоценных камней, они не смогут взять собой хоть сколько-то. На это попросту не будет времени. К тому же лучше путешествовать налегке. Лишний груз в пути ни к чему. Хорхе снял шлем и какое-то время полюбовался красивым сиянием «фосфорной бирюзы». Вспомнив, как тот ученый назвал местную бирюзу, он тихо прыснул от смеха. До чего же глупо звучит! Здесь можно заночевать. Который сейчас час? И какой сегодня день, месяц и год? Он все забыл. Вернувшись к челноку, он увидел, что Ираида сидит на камне, поджав колени к груди. И снова он при взгляде на нее почувствовал укол совести за свою похоть. Он сел на водительское кресло и закрыл глаза, утомленно вздыхая. Хоть он и не особо устал после дороги, ощущалась какая-то давящая усталость. За несколько часов пути ни он, ни Ираида не обмолвились словом. Это и утомляло его. Он быстро привык к ее голосу, и долгое молчание стало угнетать. Но пытаться исправить положение сейчас не самое лучшее время. Попробовать все-таки стоит. Хорхе достал небольшой мешок с едой. - Есть хочешь? – спросил он девушку. Она перевела на него равнодушный взгляд и молча покачала головой, отказываясь от еды. «Да, не самая удачная попытка завести разговор!» - подумал Хорхе, но решил попробовать еще раз. - Я осмотрел пещеру. Она не глубокая, там никого нет. К тому же в ее глубине много светящейся бирюзы, - кивнул он вглубь пещеры. Ираида только глубоко вздохнула. Ей было как-то все равно, что там в пещере и Хорхе снова стал думать, как разрядить накаленные отношения с ней. - Здесь мы заночуем. В пустыне ночей не бывает, но в джунглях они будут. Там они, к моему удивлению, длиннее дня, не смотря на два светила, - говорил он, доставая из сумки что-то вроде лепешки. Девушка никак не отреагировала. Она внимательно его слушала, но ничего не хотела отвечать. Обида на него не скоро пройдет. То, что им предстоит здесь заночевать, она поняла, когда они здесь приземлились. Именно ночевка ее и нервировала. Как бы он не предпринял очередную попытку покуситься на нее, как на девушку. Но выбора нет. Ей придется спать рядом с ним. Если она будет бодрствовать, то на следующий день будет сонной. Пока он ел, она встала и решила все-таки осмотреть пещеру. Их временное укрытие и впрямь оказалось не глубоким. В ней было светло благодаря светящейся бирюзе. На минуту Ираиде показалось, что она вернулась назад в свое заточение в Колонии Людей, где в ее апартаментах был ботанический сад с редкими растениями, зеркальными рыбками и драгоценными камнями. Тогда она была богата и купалась в роскоши. Но она не жалела, что все это променяла на свободу. Девушка вернулась к челноку. Хорхе сидел на ее камне, где она недавно сидела, и что-то искал в наручном компьютере. Появилась голографическая картина с изображением какого-то животного. Наверно, ему стало интересно, что за птица была в той пещере, что вынудила их немедленно продолжить путь. Ираида не обратила внимание на него, и села на свое сиденье в челноке. Завтра они продолжат путь и, возможно, достигнут джунглей. Все зависит от дороги, но Ираида со смирением принимала все трудности и ожидание свободы. Она немного посидела и снова встала. Пока Хорхе изучает по компьютеру флору и фауну джунглей, она подошла к выходу из пещеры и стала молиться. Девушка благодарила Всевышнего за его помощь и заступничество, за добрый путь и отсутствие серьезных угроз, за шанс спастись и вернуться домой. Поблагодарив Господа, она стала молить Его защитить ее и Хорхе от погибели и помочь им спастись на случай плена или встречи с изгоями. Завершая молитву, она попросила Его послать ее родным и родным Хорхе терпение и надежду на их возвращение. Перекрестившись, она поцеловала свой нательный крестик и вернулась на свое место в челноке. Молитва успокоила ее, и она смогла заснуть. Хорхе выяснил, что это была за птица в той пещере. Называется она Тар’тре-ма*. Является перелетной хищной птицей, обитает преимущественно среди скал и в пустыне. Питается другими мелкими животными, но не брезгует падалью. Если не может долго найти себе пропитание, может прибегнуть и к каннибализму. Когда атакует жертву, она пытается пронзить ее несколько раз своим тонким острым клювом или выклевать глаза. Убив жертву, она сначала высасывает из нее с помощью своего крохотного языка с присосками всю кровь, а потом с помощью когтей разрывает добычу и медленно поглощает. Довольно агрессивное животное, но глупое. Боится холода. Любит преследовать свою жертву до тех пор, пока до нее не доберется или пока та не исчезнет с ее поля зрения. В темноте ничего не видит, из-за чего очень уязвима. На своем языке может переносить много опасных заболеваний из-за частого употребления в пищу падали. Живут как стаями, так и поодиночке. Хорхе узнал все, что его интересовало. Теперь можно и отдохнуть. Ираида уже спит. Устраиваясь на своем кресле рядом с ней, он постарался ее не задеть. Теперь любое неловкое прикосновение она может расценить как покушение. Ему так и не удалось ее разговорить. Засыпая, он уповал, что завтра ему удастся с ней поговорить. Так не хочется всю дорогу до дома провести в молчании. Как бы грустно ни заканчивался сегодняшний день, Хорхе засыпал с уверенностью, что завтра день будет лучше.***
Ираида проснулась от легкой вибрации. Хорхе проснулся раньше ее и решил не ждать, когда она проснется, и сразу пуститься в путь. Жаль, что он так поспешил. Она даже в туалет не успела сходить. К счастью, ей не сильно хотелось. Они покинули свое убежище и снова летели над бескрайней пустыней. Глядя вперед, оба путника надеялись, что скоро они доберутся до джунглей, где их ждет опасность посерьезней птицы Тар’тре-ма. Ираида за весь вчерашний день так ничего и не поела и голодный желудок ей сейчас об этом напомнил. Она достала сумку, что лежала за ее сиденьем и взяла оттуда Накса, лепешку из муки грубого помола и сосуд с чистой водой. Ела она без аппетита, только чтобы утолить неприятное сосущее ощущение в желудке. Закончив с утренней трапезой, она все убрала обратно. Снова день пройдет в пути, но пока что все складывалось удачно. Хотелось бы, что оно так и было. Путь через пустыню нельзя было назвать ни сложным, ни легким. Только благодаря Кро’мане их путь не так утолял. Она дала самый быстрый и надежный маршрут через это унылое место. Ираида и Хорхе не знали, как долго они в пути. Ни у кого не было часов и календаря, чтобы отслеживать время и дни. Оба ждали и боялись одновременно джунглей. Там им будет сложнее и не факт, что путь через эти дебри пройдет без приключений. Путники с надеждой и тревогой смотрели на бесконечный горизонт в ожидании, когда появятся зеленые очертания деревьев, но пока им попадались только скалы, вулканы и песчаные холмы. Казалось, что этой пустыни нет конца и края. Хорхе летел без остановок, желая закончить путь через пустыню в этот день. И их терпение было вознаграждено. Впереди, наконец, показались верхушки деревьев и неприятный, надоевший за это время, броский красновато-оранжевый цвет песка, сменился грунтом, покрытый зелеными кустами и травой. Хорхе и Ираида с облегчением вздохнули и улыбнулись. Пустыня осталась позади, впереди только джунгли. Хорхе приземлился на песке, не долетая до окраины джунглей. Они собрали все свои вещи и провизию и вышли. Остановившись у камня на приличном расстоянии от челнока, они укрылись за ним, и Хорхе нажал два раза на своем наручном компьютере. Челнок тут же взорвался. Взрыв взбудоражил мелких птиц, и они с криком взлетели в небо. Как было оговорено с Кро"маной, Хорхе уничтожил челнок. Он надел свой шлем, проверил нужный маршрут и кивнул в сторону деревьев: - Старайся не отставать. Одному Богу известно, что нас там ждет. Идти мы будем по опасному маршруту, но он короткий. Постарайся ничего не трогать и не шуметь. Если будем соблюдать осторожность, то, может, нам удастся обойтись и без опасных приключений. - Хорошо, - тихо ответила девушка. Хорхе пошел первым, Ираида за ним. Подходя к джунглям, он остановился и сказал: - Я пойду вперед, а ты держись позади меня. Внимательно следи за любым движением и звуком. Старайся не отставать. И держи наготове кинжал! Это предостережение заставило ее немного напрячься. Она поправила свой рюкзачок на спине и взяла в правую руку кинжал. Хорхе же настроил прицел на шлеме, подготовил плазмамет и двойные клинки. Он пошел первым, а Ираида за ним. Джунгли встретили путников влажным ароматным воздухом, стрекотом насекомых и пением птиц. Многие растения и деревья, что попадались на пути, им были знакомы по ботаническому саду. Земля под ними была немного влажная. Похоже, что недавно тут прошел дождь. Об этом говорили и капли на листьях. Ираида смотрела по сторонам. Многие растения были очень похожи на те, что растут на Земле. Эти джунгли не отличались от земных лишь лианами и густыми зарослями. Но пока их путь был спокойным, из местной живности встречались только мелкие птицы и большие бабочки с тремя парами крыльев. Природа здесь и вправду очень красивая, но Ираида старалась не отвлекаться. Она часто оглядывалась назад и смотрела на дорогу, чтобы не наступить ненароком на змею или мелкую зверюшку. Хорхе периодически оглядывался на свою спутницу. Он старался идти умеренным шагом, чтобы она быстро не устала. Сам он за три года не потерял сноровку, которой научился в армии. На окружающую красоту он не отвлекался, только сверялся с маршрутом и навигатором, чтобы не заблудиться. Тропа была здесь узкой, а растительность возле нее не такой густой. Можно было без проблем заметить любую живность в траве и кустах. Но это только начало пути, дальше джунгли будут более густые, заросли станут непроходимыми и тропа почти незаметной. Можно было бы, конечно, срезать путь, но это чревато. Кро’мана советовала этого не делать, так как ей неизвестно, где могут затаиться изгои или те же фанатики. Хорхе вдруг остановился, и Ираида наткнулась на его спину. Он вытянул назад руку, говоря тем самым, чтобы она не делала резких движений. Девушка, движимая любопытством, осторожно выглянула и увидела впереди белый камень, а на нем лежало нечто, размером с хоккейную клюшку. Приглядевшись, Ираида скривила лицо от отвращения. На камне лежало насекомое темно-бордового цвета, похожее на сколопендру, только в отличие от сколопендры, у этого насекомого было три головы и три хвоста с острыми шипами на конце. Своим необычным видом она была похожа на русскую букву «Ж». Хорхе взял копье, расправил его и коснулся острием «сколопендры». Все три головы разом поднялись, уставились на копье и издали неприятный стрекочущий звук. Хорхе коснулся насекомого еще раз, и оно вдруг смешно пустилось ползти с камня по стволу дерева. Две боковые головы и два хвоста насекомого стали топорщиться в стороны, а центральная часть быстро дала деру. Хорхе хмыкнул, сложил копье и сказал: - «Кровавая сколопендра». Она не опасна, но крайне неприятная. Очень любопытное насекомое. Любит набрасываться на любую живность, только чтобы поползать по ней. А питается она древесным соком и листьями. Они продолжили путь. Проходя мимо дерева, на котором скрылось неприятное насекомое, Ираида не выпускала его из виду, пока оно не останется позади. То, что эта сколопендра любит прыгать на живность только ради любопытства, ее только напрягла. Один ее вид вызывает отвращение. Думать не хотелось, что еще им предстоит встретить на своем пути.***
Гро’ар и несколько воинов, снарядив Ман’дака, загружали в трюм всех изгоев, что были в городе. Среди этих подонков Гро’ар узнал Дачанде, того самого выродка, что посмел покуситься на его уманку. Тот его тоже узнал. Дачанде был наслышан в своем заточении о жестоких расправах Гро’ара над пленниками. Это только подогревало страх, который он испытывал перед ним. Проходя в кандалах мимо него, Дачанде отвернулся. Взгляд грозного Гро’ара не предвещал ничего хорошего. Он изгой и его может убить любой яутжа, не понеся за это ответственность. Глядя на воинов, что его окружали, он не сомневался, что они именно это и хотели бы с ним сделать. Почему же они не сделают это? - Куда вы нас хотите везти? – осмелился спросить он у одного из воинов. Он тут же получил сильный удар в грудь и услышал рычание одного из них: - Молчи, изгой! Ты не имеешь права говорить с воинами! К боли и побоям Дачанде привык. Выпрямившись, он продолжил идти в кандалах в трюм корабля. Гро’ар прожигал его злобным взглядом до тех пор, пока он не скрылся во тьме трюма. Он бы с таким удовольствием убил его, но ему приказали выдворить всех изгоев в джунгли и не более. Жаль, что ему не дали возможности медленно разделаться с ним. Но ничего. Жизнь в джунглях им раем не покажется. Вряд ли тамошние изгои примут его и остальных с распростертыми объятиями. Там живет сброд, варвары, которые могут убить друг друга по любому поводу. Когда цепочка изгоев стала замыкаться, Гро’ар со злорадной ухмылкой заметил, как они «преобразились». У одного не хватало руки, у другого дреды были похожи на «верблюжью колючку», у третьего не было глаза и пальцев на левой руке. Редкий из них оставался цел. И Гро’ар сожалел, что Дачанде был в числе этих редких везунчиков. Легко же он отделался. Когда все до последнего изгоя были в трюме, воины приковали их к стене, чтобы они не могли разбрестись, и вылетели в пустыню. На Ман’дака путь через пустыню займет всего лишь полтора часа. Посадив корабль в нескольких километрах от джунглей, воины по одному выпускали изгоев, сняв с них кандалы. Когда вышел последний, Гро’ар им на прощанье прорычал: - Чтоб вы сгинули в этом зеленом аду! Те в ответ только яростно заревели. Они теперь изгнанники и сами по себе. Гро’ар выполнил приказ и велел немедленно возвращаться в город. Теперь он потребует вернуть свою уманку. Пока он ее не увидит и не почувствует, ни один очередной приказ не будет выполнен.***
Гро’ар без разрешения вошел в апартаменты Гир’маны и застал ее вместе с Ро’т’раром за голографической картой города. - Я исполнил твой приказ. И палец о палец не ударю, пока ты не позволишь мне увидеть мою уманку, - серьезно сказал он вместо приветствия. Гир’мана хитро улыбнулась. - Я упразднила закон моего супруга об уманах. Их всех отправят на планету Дзи’махра-рос’Таус*. Теперь на Ка’ра’кс действуют законы, уставы и традиции наших предков! - Меня это не волнует! Ты не отнимешь у меня мою уманку! – возмутился Гро’ар. - Если ты сможешь ее вернуть, то я не буду возражать против твоих с ней отношений. Гро’ар опешил: - Как это если мне ее удастся вернуть? Где она? Разве она не в больничном крыле, как ты говорила? Гир’мана важно сложила руки на груди: - Твоя уманка уже давно как сбежала вместе с уманом Кро’маны. - ЧТО???? – взревел он так громко, что затрещали стены. – СБЕЖАЛА??? КУДА??? Гир’мана ответила: - В джунгли. Если она так тебе нужна, то я тебя не держу. Отправляйся за ней. Гро’ар был вне себя от ярости. Эта женщина его все это время держала в неведении, выставила полным дураком перед всем городом! Еще никогда в жизни он не испытывал желания расквитаться с этой высокомерной женщиной, что воспользовалась правом на время занять место Великого Старейшины. - Тебе это так с рук не сойдет, подлая ты женщина! Я все расскажу на совете и тебе не избежать наказания. - Для начала тебе нужно дождаться самого совета. А пока ты его будешь дожидаться, твоя уманка успеет сто раз погибнуть в джунглях или сбежать на Землю. Так что решай сам, что ты будешь делать. Гро’ар хотел вылить на нее все самые ужасные оскорбления, но новость о побеге его уманки настолько шокировала, что он ничего не смог сказать. Он чуть ли не пулей выскочил из апартаментов Гир’маны, собрал все необходимое и кинулся на челноке в погоню за Ираидой.