Но мне любовь твоя темна, Твои признанья необычны. Найдешь ли в сердце имена Словам и ласкам непривычным? Что, если ты найдешь слова, И буду в позднем умиленьи Я, умирающий едва, Взывать о новом воскресеньи? Блок
Часть I. Убить Лорда.
Поэтому — чем лучше, тем скорей; Раз быть должно, так пусть бы миновало! С теченьем лет мне будет тяжелей. Данте, «Божественная комедия»
I
Подъезжая к Народному Дворцу, Ричард придержал коня. Он скакал много дней почти без остановки и загнал трех лошадей, прежде чем достиг границы Д`Хары. И кто бы мог подумать, что спустя столько лет мирной жизни ему снова доведется испытать это забытое ощущение — лететь верхом сквозь ночь и бурю… Огромная площадь перед дворцом оказалась почти пустой. Час был еще не очень поздний, но была зима, и темнело рано. Мимо Ричарда с грохотом проехала телега, груженая каким-то товаром. Редкие прохожие спешили по своим делам. Давно миновали те времена, когда толпа, обезумев от страха и восторга, единым хором повторяла, как заклинание: «Магистр Рал ведет нас, Магистр Рал направляет нас…». Да и никакого Магистра Рала давно уже не существовало. У дворцовых ворот его остановил стражник. Ричард сперва удивился, но потом понял, что вид у него и в самом деле был несколько подозрительный. Взмыленная лошадь под ним едва не падала. Сам он вымок до нитки. Темно-коричневый дорожный плащ, заботливо вышитый женой и дочерью, был весь перепачкан и свисал, словно лохмотья. Ричард отбросил капюшон с лица. — Прошу простить, ваша милость, — поспешно сказал стражник, ударяя себя кулаком в грудь в знак приветствия. Ричард въехал во внутренний двор и спрыгнул с седла. Навстречу ему уже спешил генерал Эгремонт. — Кайден! Ну и погодка сегодня! — Приветствую вас в Народном Дворце, ваша милость. Рад, что вы добрались благополучно. Идя вслед за Кайденом по бесконечным коридорам, Ричард вспоминал, как впервые очутился в этом лабиринте. Тогда Народный Дворец показался ему какой-то башней смерти, кошмарным видением, воплощением ненавистной власти и ненавистной магии. Впрочем, с той поры Дворец почти не изменился — все такой же огромный, с таким же невероятным количеством дверей, арок, лестниц, площадок, проходов. Все те же огромные стрельчатые окна. Те же драпировки на стенах — темно-красные с золотым вензелем дома Ралов. Разве что стало намного светлее (повсюду горели факелы или свечи в больших канделябрах). И теперь Ричард уже не боялся заблудиться. Да и вообще эта холодная грозная крепость наконец стала похожа на дом. — Прошу прощения, ваша милость, но мы не ждали вас так рано, — Кайден казался немного растерянным. — Боюсь, что Милорд не сможет принять вас прямо сейчас: он на заседании Совета. — Тем лучше. У меня будет время переодеться. — Конечно, ваша милость. Ваши комнаты готовы. Ричард улыбнулся. — В восточном крыле, как обычно? — Да, ваша милость. Миледи распорядилась приготовить их сразу, как только стало известно о том, что вы почтите нас визитом. Удивительно, подумал Ричард, как молодой генерал Эгремонт одновременно и похож, и не похож на своего отца. Учтивость и предупредительность, отнюдь не свойственные покойному командиру Корпуса Дракона, но вместе с тем — храбрость и недюжинный ум. И оба — правая рука своего Лорда… Войдя к себе, Ричард наконец сбросил мокрую одежду и умылся. Потом вынул из большого кованого сундука, стоявшего в углу комнаты, тяжелые одежды темно-красного бархата. Выезжая из Эйдиндрила, он не удосужился взять с собой одежду (налегке скакать было быстрее). К тому же, облачение дома Ралов он носил только, приезжая в Народный Дворец. Кайден постучал к нему и вежливо произнес: — Ваша милость, Миледи просила меня узнать, не угодно ли вам присоединиться к ней в Малой гостиной? — С удовольствием, — ответил Ричард. Вся эта церемониальность временами ужасно забавляла его. *** Малая гостиная находилась в западном крыле и составляла часть личных покоев хозяев замка. Ее называли так в противоположность Большой гостиной, где принимали гостей и послов: она предназначалась только для членов семьи и некоторых приближенных. Вообще, если весь Народный Дворец за эти годы стал, если можно так выразиться, уютнее, то западное крыло было самой уютной его частью. Потолки здесь были ниже, комнаты меньше, повсюду жарко натоплены камины, стены обиты деревянными панелями, полы устланы толстыми коврами. Старинные книги в потертых кожаных переплетах — и этот их особенный запах; рыцарские латы, шпалеры с вышитыми на них пейзажами Д`Хары… Дом. Когда Ричард вошел, хозяйка поднялась ему навстречу. Это была молодая женщина, лет двадцати восьми. Худенькое, немного бледное лицо — Ричард никогда не знал, можно ли его назвать красивым, но, во всяком случае, раз увидев, его нелегко было забыть. И не потому чтобы она была уж очень хороша — по-настоящему хороши были только глаза. Большие, темно-синие, такие глубокие, что от их взгляда порой делалось не по себе. Глаза волшебницы. Или пророчицы. Или… Хозяйка Народного Дворца пересекла комнату и приблизилась к Ричарду. Одета она была в темно-красное платье — символ дома Ралов. Поверх него, несмотря на то, что в гостиной было явно теплее, чем во всем остальном замке, на ней была наброшена красная бархатная накидка, подбитая мехом и ниспадавшая тяжелыми складками до самого пола. Темные, рыжевато-каштановые волосы были аккуратно заплетены в косу и перевиты шелковой лентой. Ричард поклонился. — Миледи… Она рассмеялась — звонко и как-то совсем по-девичьи. — Ну, полно, Ричард, к чему эти церемонии! — На этом настаивает ваш супруг. Он пытался сохранять серьезный и торжественный вид, но в конце концов не выдержал и тоже рассмеялся. — Ричард! Я так тебе рада! Он наклонился к ней — она была невысокого роста, должно быть, на полголовы ниже Кэлен. Заключил в объятия. И только тут почувствовал… — Духи! Или я слишком устал с дороги, или вы, Миледи, собираетесь подарить Д`Харе юного принца или принцессу. Она вспыхнула и смущенно потупилась. Ричард ласково посмотрел на нее сверху вниз. — Прости, Олвен*. Я целую неделю в седле и растерял всю свою учтивость — если она когда-нибудь у меня была. По сравнению с твоим галантным Лордом я должен тебе казаться просто чурбаном. — За столько лет я уже привыкла к своему родственнику-чурбану. У него с языка едва не сорвалось: «Надеюсь, и твой муж тоже», но он вовремя сдержался. Вместо этого Ричард подал ей руку и отвел к креслу у камина, в котором она до того сидела. — Надеюсь, ты здорова? Мне показалось, ты бледна немного… — Просто устала. Гвенн весь вечер капризничала, не хотела ложиться спать, пока отец не придет пожелать ей доброй ночи. В конце концов пришлось сказать, что он непременно придет, как только закончит дела, но что она должна дожидаться его с закрытыми глазами, а если откроет их хотя бы на секунду, он обидится и не придет. Глупость, конечно, но что мне оставалось? Иначе она не постеснялась бы вломиться в зал Совета. Уж и не знаю, в кого она такая упрямица… «Зато я знаю», — подумал Ричард. Но опять промолчал. — А как Лавена и Вэрден? — У Лавены простуда, вчера я весь день просидела у нее, но потом муж отослал меня: он все боится, что я заражусь. — Она вздохнула, но потом снова улыбнулась. — А Вэрден все время спрашивает о тебе. Он так обрадовался, когда узнал, что ты приедешь. Ему не терпится показать тебе, чему он научился за это время. Ты знаешь… не будь он моим сыном, я сказала бы, что еще никогда ни в ком не встречала таких выдающихся способностей — и чтобы проявились так рано… — Ну, ему повезло с родителями. Олвен бросила на него быстрый взгляд — странный взгляд, тревожный и гордый одновременно, но предпочла не продолжать эту тему. Она дотянулась и пожала ему руку. — Теперь твоя очередь рассказывать. Как Кэлен и Тералин? — Они просили тебя поцеловать, — засмеялся Ричард. — А еще Кэлен прислала тебе письмо. — Он вынул конверт из рукава. — Вот. Они писали вдвоем, так что, уверен, здесь столько подробностей, сколько я бы вовек не припомнил. — Жаль, что мы так редко видимся. Тералин стала такой взрослой. Даже удивительно: кажется, только вчера я держала ее на руках… — И это ты не видела ее последние полгода. Она такая красивая, такая умная — вылитая Кэлен. Мы даже подумывали отослать ее учиться во Дворец Пророков, и сестра Верна настаивала, но это была бы слишком долгая разлука. Да и потом… кто сможет лучше подготовить ее к долгу Исповедницы, чем Кэлен? — Не стану лгать, мое пребывание во Дворце Пророков не оставило у меня приятных воспоминаний. Думаю, вы поступили верно. Ричард улыбнулся. Когда речь шла о детях, они с Олвен чаще всего бывали единодушны. В этот момент дверь отворилась, и вошел Лорд Рал.