О новом воскресеньи

      И все-таки была боль.       Не боль израненного тела. Не боль эйджила, сливающаяся с наслаждением, к которой он привык. Другая. Незнакомая.       Она росла вместе с нежностью. От каждого прикосновения Олвен, от каждого поцелуя. И он уже знал, что не променяет эту боль ни на что на свете.       Может быть, это и значит — быть живым? Быть человеком.       — Что ты сделала? — прошептал Даркен, уткнувшись в ее плечо.       И тут же почувствовал, как губы Олвен касаются его спутанных волос.       — Я?       — Ты меня околдовала…       — Скорее — ты меня.       Он поднял голову и увидел, что она улыбается. Ласково и устало. И что-то было в этой улыбке, от чего становилось еще больней.       — Ну, у меня-то нет магии.       — Это сильнее магии. ***       Удивительно, но он почти сразу заснул. И впервые за долгое время спал спокойно. Может быть, потому, что даже сквозь сон чувствовал ее тепло — она обхватила его одной рукой бережно и крепко. От этой руки веяло такой надежностью. И он знал, что если Олвен будет защищать его, то не потому, что ее так воспитали или принудили магией. А потому что…       А почему? Потому что она — его любовница?       Любовницы были у него и прежде. Но и держа их в объятиях, он никогда не чувствовал себя в безопасности. Никогда не был счастлив.       Лорд Рал тряхнул головой, избавляясь от ненужных мыслей.       До Олвен он только однажды спал с женщиной. Это вышло случайно. Они с Гэрен долго были в пути, остановились на ночлег посреди леса. Он заснул от усталости. А проснулся в холодном поту — после беседы с Хранителем. Хорошо еще, хоть не кричал. Наверное. Но все-таки поспешил отправить Гэрен подальше. У него было для нее поручение, но в глубине души он понимал, что дело не только в этом.       Рядом с Олвен просыпаться было так же хорошо, как и засыпать.       — Остановимся?       Олвен стояла, вся залитая светом, посреди дороги, и ждала, пока Даркен догонит ее. Она смотрела на него, ладонью заслонив глаза от солнца. Такая красивая, юная, чистая. И она была — его. Она принадлежала ему. Не потому, что он приказал или заставил.       Она выбрала его.       — Что-то случилось?       — Нет.       Олвен пошла рядом с ним.       С самого утра она вела себя как ни в чем не бывало. Та же спокойная уверенность, то же мягкое, ненавязчивое внимание к нему.       Они молчали добрую половину пути.       — Олвен… Ты знаешь, я никому не рассказывал о своей сделке с Хранителем. Только Ричарду. Я не собирался этого делать. Но я был уверен, что умру, а ведь тогда все это уже не имело бы для меня значения.       — Я это сохраню в тайне.       — Нет, я… не это имел в виду. Я думал о том, что ты сказала. У меня не много хороших воспоминаний. Одно из них — о Ричарде. Так странно, ведь я должен был бы ненавидеть его. И я ненавидел его. Долго. Слишком долго.       Итак, великий Лорд Рал скатился до откровенных разговоров с девчонкой!       Не только до разговоров, конечно. Но провести с ней ночь — это одно, а изливать душу — совсем другое.       А впрочем… Он ведь ни разу за всю свою жизнь не говорил ни с кем просто, по-человечески. Он и не умел этого. Он умел угрожать, приказывать, льстить, соблазнять, насмехаться. Все что угодно, но не говорить.       Да и с кем было говорить? С Морд`сит или со своими солдатами? Быть может, он и хотел порой поговорить с Эгремонтом, но боялся, что тот использует его слабость против него. Генерал и так слишком много о нем знал. Потом была Дженнсен. Конечно, он лгал ей, и все же… и все же сквозь эту ложь он так отчаянно хотел пробиться к чему-то подлинному, настоящему. К настоящему себе. К тому, кем он мог бы стать.       Даркен вдруг почувствовал ее руку в своей ладони.       Олвен ничего не сказала, но ему и не нужен был другой ответ. ***       — Что это за место? — спросил Даркен, глядя с вершины холма на раскинувшуюся внизу деревеньку.       — Элвуд.       — Мы идем туда?       — Угу.       Олвен стала спускаться с холма, и Лорду Ралу пришлось последовать за ней.       — Ты уверена, что меня тут не узнают?       — Разве ты бывал в Гринидоне?       — Нет. Но хозяин того кабака в Норбридже странно на меня смотрел.       — Просто здесь редко бывают чужестранцы. Он и на меня так смотрел.       — На тебя он смотрел по-другому.       — Перестань. Неужели ты думаешь, что люди в такой дыре как Элвуд знают Лорда Рала в лицо?       Она повернулась к нему и улыбнулась. Не насмешливо, не язвительно, а просто улыбнулась — как улыбается женщина, глядя на своего мужчину.       И он с трудом удержался, чтобы не заключить ее в объятия прямо посреди улицы.       Они добирались до Элвуда шесть дней — и за это время Даркен Рал перестал узнавать себя. Конечно, не было никаких нежных слов, никаких признаний или обещаний. Да Олвен и не ждала их. Но как-то так выходило, что каждую ночь она оказывалась в его объятиях. И это было так не похоже на все, что он испытывал прежде.       Она и в самом деле была колдуньей. Но Даркен впервые за свою жизнь не спешил сопротивляться магии.       Олвен вдруг свернула в узенький переулок. Постучала в какую-то дверь. Открыли не сразу.       — Духи! — воскликнул пожилой хозяин. — Олвен Ар…       — Сестра Олвен, — торопливо поправила она.       — Прости, милая, я так давно тебя не видел. В последний раз — во-от такой крошкой…       — Да-да, я помню. Я зайду вечером, поговорим. А пока дай мне ключ.       — Конечно. Но, ты знаешь, дом пустует уже много лет, совсем обветшал.       — Ничего, мы ненадолго. У вас тут можно купить лошадей?       — Купить? Ты меня обижаешь. Я дам тебе своих. Вам… — он покосился на Даркена, стоявшего за спиной девушки и прикрывшего лицо капюшоном.       — Это мой старый друг, — объяснила Олвен. — Его ранили мрисвизы, я помогаю ему вернуться домой.       — Мрисвизы? Как они попали в Новый Мир?       — Не знаю. Должно быть, кто-то впустил их. Вся Мардония кишит этими тварями.       — Да охранит нас Создатель… Я принесу ключ. Может быть, зайдете? Я приготовлю что-нибудь…       — Нет, мы лучше пойдем. У нас была долгая дорога.       — Ну, как знаете. Но не забывай, я тебе всегда рад.       — Спасибо. ***       — Ну и грязища… — Олвен поморщилась.       Домик стоял чуть в стороне от деревни, под холмом.       — Схожу к реке за водой, надо хотя бы пол помыть…       — Лучше я.       — И не вздумай! С такими ранами только ведра таскать.       — Они почти зажили.       Но Олвен покачала головой и ушла, оставив Лорда Рала посреди паутины и пыли, предоставленного своим мыслям.       Обыкновенный сельский дом. Вроде того, в котором Олвен жила в Мардонии. Деревянный пол, деревянные стены. Простенькая мебель. Большой каменный очаг, в котором что-то шебуршало — наверное, мыши. Даркен брезгливо отвернулся, прошелся взад-вперед по комнате.       Странно, но ему на глаза не попалось ничего, что хоть как-то указывало бы на то, кем были хозяева дома. Впрочем, это тоже могло на что-то указывать.       Олвен вернулась, неся в обеих руках огромные ведра с водой, и выпроводила Даркена на улицу.       Забавно. Он никогда не видел, как она хлопочет по хозяйству.       Духи! Ну что за глупости сегодня приходят ему в голову?! ***       Он проснулся рано, в комнате еще было темно. Осторожно пошевелился, чтобы не разбудить Олвен. Она глубоко вздохнула.       — Даркен…       Впервые в жизни он услышал, как кто-то во сне произносит его имя. Не в кошмаре, не с ужасом или отвращением. Приподнялся на локте, вгляделся сквозь предрассветный сумрак в ее лицо. Такое спокойное, почти безмятежное — можно подумать, она спит с Искателем, а не с величайшим тираном в мире. Даже улыбается.       И что, интересно, ему со всем этим делать? Взять ее с собой в Д`Хару, жениться на ней?       В доме Ралов не принято жениться.       Паниз Рал брал любую женщину, какую хотел. Было бы странно, если б его сын поступал иначе. Было бы странно, если б его сын ползал на коленях перед девчонкой, предлагая ей руку — лишившуюся магии и сердце — которого нет. Империю, которая вот-вот развалится на части или падет под ударами Защитников Паствы.       Олвен вдруг открыла глаза и потянулась к нему. Опешив от неожиданности, Даркен ответил на поцелуй. Все это было так странно, так… по-человечески. Восемь дней в этом маленьком домике (она хотела, чтобы он набрался сил, прежде чем садиться в седло), восемь дней с Олвен… Необыкновенные, спокойные. Счастливые.       — Это похоже на сон, — пробормотал он. — Но я бы хотел, чтобы ты была рядом, когда я проснусь.       И тут в дверь постучали.