My little dead bird.

Когда Лемм начал обращать внимание, стало понятно, что эти слова были по всему городу. Словно кто-то неосторожный рассыпал их щедрым движением. Слова закатывались в темные закоулки, обрывки фраз, надписи, захваченные боковым зрением. Реальность будто нашептывала эти слова в самое ухо: «мертвая птица, мертвая птица». Медицинское образование, пусть и неполное, говорило Лемму, что у него вполне может быть расстройство личности с навязчивыми идеями. Предчувствие говорило, что за всем этим скрывается что-то важное. Кому из них хотелось верить больше, парень еще не определился. Лемм лежал в своей кровати и разглядывал потолок. Вот уже третий час ему не удавалось заснуть. Ночная тишина подкрадывалась со всех сторон, протягивала свои тонкие эфемерные руки, почти забиралась пальцами в голову. В мыслях то и дело звучала эта фраза. Она, словно паутинка, тянулась с разных мест и отрезков времени. Наконец найдя закономерность, Лемм начал понимать, что его уже давно преследует это странное словосочетание. Слова, как в калейдоскопе, складывались в причудливые узоры, вызывая самые разные чувства: от радости до скребущего страха. Лемм все пытался понять, куда же тянутся ниточки, но они всегда обрывались, стоило только начать за них тянуть. Глянув на часы, Лемм пришёл к выводу, что засыпать, даже если ему это удастся, уже не имеет смысла. Укутавшись в одеяло, он встал. Прошелся по квартире, включая везде свет. Неэкономно, зато позволяло заглушить чувство одиночества. Теперь Лемм завел привычку каждое утро, пока пьет кофе, просматривать новости, рекламу и прочий мусор в интернете. Почти ежедневно ему попадались таинственный слова. Так или иначе. Дело доходило даже до того, что они ему мерещились. Разум сам складывал фразу «мертвая птица» из подходящих букв, похожих слов. «Объявлена панихида по погибшим при крушении на Мертвой птице». «Фермеры начали сжигать мертвых птиц, чтобы не допустить распространение болезни». «Взлетай, как птица» — гласила уже знакомая реклама парфюма. А сознание услужливо подкинуло: «Как мертвая птица». Лемм с силой захлопнул крышку ноутбука. Совершенно внезапно его охватила неконтролируемая злость. Парень закрыл глаза и попытался успокоиться. Но гнев все прибывал, накрывая его волнами, наполнял до краев. Совершенно не контролируя свои действия, Лемм замахнулся и с силой швырнул в стену чашку, которую сжимал в руке. Брызги и осколки разлетелись во все стороны. Нерастворимый кофе растекся коричневым пятном по светлым обоям. Парень растерянно моргнул, словно не понимал, как такое могло произойти. — Твою ж… — прошептал он, все еще не веря, что сделал это. Раньше он никогда не замечал за собой таких неадекватных вспышек гнева, которые превращались бы в порчу имущества. А уж тем более, без очевидной причины. Но он не мог отрицать, что после этого взрыва стало гораздо легче. Парень потер переносицу, стараясь сильно не вглядываться в пятно на стене. Оно растекалось все больше, и напоминало по форме птицу, раскинувшую в стороны крылья. Лемм медленно вышел из кухни, решив оставить уборку на потом, когда воспаленный разум вместе с воображением успокоятся. Как бы Лемм ни старался не думать о произошедшем, образы раз за разом возникали перед глазами. Чувство гнева периодически щекотало сознание. И что самое странное, оно вызывало какой-то непонятный восторг, словно Лемм наконец смог открыть запертое в груди нечто. Но рациональная его часть хотела поскорее закрыть эту страшную дверь. Но скрытое за ней чудовище уже ощутило запах свободы. Выйдя из дома, Лемм не смог сдержать нецензурной брани. Около дороги, по которой он добирался к станции метро, лежал труп голубя. Никаких повреждений на нем не было, так что едва ли он стал жертвой кошки или машины. Он выглядел так, словно прилетел, упал и умер. Лемма пробило на истерический смешок. Избрав тактику игнорирования, парень прошел дальше, не обращая внимания на несчастного пернатого. Не опаздывать же из-за него на работу. Также Лемм поступал и со словами «мертвая птица», которые выхватывало его боковое зрение, хоть их там наверняка и не было. Но сегодня они мерещились как назло часто. Он быстро прошел мимо рекламы злосчастный духов, повешенной на спуске в метро. Не стал вглядываться в ее текст и глаза модели, которые казались до безумия родными и знакомыми. Ничего из этого он не хотел знать. Лемм спокойно зашёл в вагон метро. Людей было на удивление немного для утра. Свободных мест не было, но и толкучки тоже. Парень включил музыку и прислонился к поручню. И конечно, когда уже не было возможности, его охватило непреодолимое желание спать. Лемм прикрыл глаза. Покачивания вагона убаюкивали. Сквозь музыку он старался слушать названия станций, но реальность словно уплывала куда-то, отдалялась. Кто-то тронул парня за плечо, выдергивая из полудрема. — Вы выходите? — сквозь наушники услышал Лемм вопрос. Ещё не очень понимая происходящего, он невнятно пробормотал и отошёл, пропуская к двери человека. Перед ним нырнула девушка в длинном чёрном пальто, придерживая рукой широкополую шляпу, которую так и норовило сдуть сквозняком. Лемм неопределенно хмыкнул. Слои бесформенной черной одежды никак не позволяли оценить внешность девушки. Разве что она была очень высокой, едва ли ниже самого парня. И дело было даже не в обуви на платформе. Очередной порыв ветра чуть не сорвал с девушки шляпу. Она едва успела прижать ее к голове. На руке звякнул браслет-цепочка. На многие звенья были навешаны разнообразные маленькие фигурки. Какой-то системы в их выборе совершенно не наблюдалось. Ударяясь друг о друга, они издавали серебряный звон. Девушка дернула рукой, и браслет перевернулся. Цепочку соединяла вставка из другого, более старого браслета, сплетенного из ниток для вышивки. Лемм всмотрелся в надпись. Синие буквы складывались в слова «мертвая птица». Парень ощутил холод в груди. Моргнул несколько раз, но надпись не исчезала и не превращалась в другие слова. Вселенная будто громко хохотала над его глупостью. Лемму нужно было знать, почему незнакомка носит браслет с такой странной надписью. Но пока он собирался с мыслями, двери вагона открылись, и девушка бодро выскочила, теряясь в толпе. Шанс был утерян. Весь день на работе Лемм провел в размышлениях об этой девушке. Ему было тяжело сосредоточиться на чем-то другом, все валилось из рук. Парень очень старался рационализировать все происходящее, но назвать это иначе, чем мистическая закономерность, было тяжело. Ну не может такое количество одинаковых словосочетаний быть просто совпадением. Не в таком большом городе, и не эти два слова. Проезжая мимо той станции, на которой вышла девушка, парень пристально вглядывался в людей на платформе. Он надеялся увидеть ее, найти. Чтобы убедиться, что не сходит с ума. Чтобы убедиться, что это просто глупое стечение обстоятельств. Но он ее не видел. Ни в этот день, ни в следующий, ни в другие. Тонкие ниточки снова обрывались. Лемму начинало казаться, что в этих поисках он будто бродит по комнате кривых зеркал. Фигура Мёртвой Птицы продолжала скрываться за паутиной полунамеков вселенной. Превращалась в отражение отражения отражения. * Девушка потерла пальцем пятно на зеркале. Но оно никуда не делось. Потом она прикоснулась к своему лицу. Вздохнула. — Нам поступил еще один заказ на фотосессию для нового парфюма, — радостно сказал мужчина, залетая в маленькую комнатушку. — Так и сказали: «хотим видеть вашу птичку лицом нашего продукта»! — Хорошо, — равнодушно отозвалась девушка, намазывая на проблемное место тональный крем. — Какая же ты мрачная! Натяни-ка улыбку. Никого не вдохновляют угрюмые женщины. Девушка обернулась и улыбнулась. Широко, лучезарно, но до ноющей боли неискренне. Но мужчина остался доволен и таким. В конце концов, товарный вид и эмоциональное обслуживание — ее непосредственная работа, за которую платят неплохие деньги. Когда мужчина вышел, она еще раз пристально всмотрелась в отражение. Потом взяла со стола самую дорогую помаду, которую предоставляло агентство, и размашисто написала на зеркале «Улыбайся, я краду твою душу». И только потом вышла из гримерки.