Неприкаянный

      — Том, да вытыкнись ты уже из книжек! Ты скоро вообще уже с катушек съедешь.       — Не говори глупостей.       — То-ом, ну пойдём.       — Я уже говорил, что не могу.       — То-о-ом, ну это совершенно безопасно! Тебе даже делать почти ничего не придётся!       — Да не в этом дело, сколько раз уже повторять! Я не могу. Ну правда. Я же не из вредности.       — Оставь ты его, — Кларк, как всегда, возник неожиданно. — Малыш боится, не видишь что ли?       Король согласно кивнул:       — Вижу, конечно. Но свои страхи надо преодолевать, верно я говорю? Том, мы тебя подстрахуем и всё будет отлично, вот увидишь!       Я помассировала виски. После моего срыва эти двое принялись меня опекать. И два дня назад им пришла в голову гениальная мысль.       — Ребят. Ну я всё ещё вчера объяснил. С тех пор ничего не поменялось. И дело не в том, боюсь я или нет. И вы это прекрасно знаете.       Король вздохнул.       — Томми, они зажравшиеся свиньи. Пока мы едим всякую бурду, они жируют. Пока мы ходим в старых заплатках, они рассекают в новых шляпах. А откуда они берут на это всё деньги, а? Обкрадывая простых работяг. Таких, как наш Джонни. Или как дядька Сэм. Они крадут у нас, а мы чем хуже? Мы просто заберём то, что по праву наше! Робин Гуды недоделанные. И дёрнул же меня чёрт.       — Я понимаю. Но как обнос квартиры МакДугла поможет дядьке Сэму? — я закрыла книгу и спрыгнула со стула. — И причём тут сам МакДугал? Он же не владелец фабрики.       — Тц. Нет, но он такой же, как и все они. А значит, обкрадывал кого-то ещё, — махнул рукой Король. А потом нехорошо прищурился. — Или ты его жалеешь?       Твою ж мать.       — Никого я не жалею, — побольше раздражения в голос. — Кроме своей совести.       Неверный ответ. Кларк схватил меня за плечи, вжал спиной в стену и, низко нагнувшись, чуть ли не прошипел:       — Значит, нашу совесть тебе не жалко? И не жалко остальных приютских? Твоя чёртова совесть тебе дороже, чем наши жизни?       — Я…       — Оставь его, Кларк. Он ещё маленький, и не понимает, что в этой жизни важно, а что нет. Пусти его.       Спасибо, добрый полицейский. Кларк неохотно разжал руки и медленно отступил. Король же подошёл поближе и присел на корточки так, чтобы его глаза оказались на уровне моих.       — Эти деньги, Том, деньги, что мы выручим с вещей скряги МакДугла, позволят Лорне не раздвигать ноги лишнюю неделю, а Джонни сможет взять выходной. А тебе самому — купить то, чего бы ты хотел.       Я молчала. Король поднялся и неожиданно жёстко закончил:       — Рано или поздно, Том, тебе придётся зарабатывать деньги. И придётся выбирать, чем именно.       И они вдвоём вышли из гостиной.       В свою комнату я просто влетела, с разбегу плюхнувшись на жалобно скрипнувшую кровать. Через пару минут села уже нормально и прислонилась затылком к прохладной стене. Почему меня всю жизнь окружает всякое дерьмо? Чёрт.       На голой стене равнодушно блестел металлический крестик. Дурацкие католики, дурацкий приют, дурацкое время! Почему меня не закинуло в какого-нибудь Диггори? Или, ещё лучше, вообще неупомянутого в каноне человека? Сидела бы себе тихо-спокойно, магию изучала и не придумывала лихорадочно, что же делать. Потом я вспомнила про шестого Уизли и содрогнулась.       Сегодня уже четверг. Вчера и позавчера я дважды добиралась на Чаринг-кросс. Бар не нашла. Но я убеждала себя, что рано отчаиваться — ещё не всё там облазила. Улица длиннющая, да и место может быть не совсем точно указано. Плюс, страшновато лезть в обычные двери без вывесок, мало ли. Мысли про то, что Дырявый Котёл может оказаться вообще в другой части Лондона я упорно гнала от себя. А уж про то, что это немагическое АУ, так уж тем более.       Взгляд упал на отражение в распахнутой дверце шкафа. Видимо, задела, когда влетела в комнату. Отражение напоминало встрёпанного воробушка. Или грачонка, если немного себе польстить. Смутная мысль забрезжила где-то на краю сознания. Я попыталась было её удержать, но не смогла. Плюнув на гиблое занятие, от души потянулась перед тем, как начать очередной мозговой штурм. И тут до меня дошло.       Я вскочила с кровати, пристально глядя в зеркало. Неверяще потыкала себя пальцем в щёку. Кинулась расстёгивать рубашку. Худенькие рёбра. Тонкие ручки, длинные пальчики.       Я в прострации опустилась на кровать. И очень боялась сглазить.       Попала я сюда в пятницу и день провалялась в горячке. Но точно помню, что в редкие моменты просветления было очень больно двигаться и дышать. Голова болела нещадно и жутко тошнило. Утром в субботу висок ещё побаливал, но уже не мутило. И в целом самочувствие было вполне хорошим, будто и не валялась предыдущие двадцать четыре часа пластом. Когда я была маленькой, то синяков, ушибов и содранных коленок было выше крыши. И на мне заживало всё достаточно быстро. Неделю — и никаких синяков, если бы не ставила новые. Но чтобы за три-четыре дня, да ещё и с переломами?..       Я напрягла память. Вчера… Вчера тоже уже на лице не было ничего. И никаких жутких кровоподтёков на рёбрах. А должны были ещё вовсю цвести жёлтым. Аномально быстрое лечение после того, как Тома выкинуло из тела. И последнее его воспоминание об острой боли от встречи виска с табуреткой. Может, именно поэтому у меня не получалось колдовать? Вся магия ушла на то, чтобы сохранить уже новую жизнь и вылечить тело?       Мой хищный взгляд нашёл тренировочное пёрышко. Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста. Иначе это уже просто нечестно будет. Работай. Работай. Работай, чёрт тебя возьми!       Последние слова я уже выкрикнула, стоя с дрожащей от напряжения вытянутой рукой.       Губы расплылись в улыбке.       Пёрышко неподвижно висело в воздухе.       Тудух-тудух. Нещадно трясёт. Металлические колёса изредка высекают искры. Скоро у меня отвалятся руки — ездить на колбасе трамвая не так уж и легко. Я уже обыскала всю улицу до следующих станций метро и возвращалась на последний сегодня заход к станции площади Лестер, потому что скоро начнёт вечереть. Да и ужин тоже не за горами. Живот согласно забурчал. Может, этот треклятый бар действительно где-нибудь в закоулке каком, а не на главной улице. Может, мимо него тоже три раза надо пройти. Может, он специально от меня прячется. Боится будущего Тёмного Лорда. Муа-ха-ха.       На соседней колее проехал навстречу другой трамвай. Дал пару особых, исключительно трамвайных, сигналов. Я перенесла вес на другую руку, пытаясь дать хоть немного отдохнуть первой руке. Неожиданно трамвай дёрнулся и плавно остановился. Я озадаченно нахмурилась: до остановки ещё далеко. Развилок тоже не помню, так что переключать ничего не надо. С проводами вверху, вроде, тоже всё в порядке. Может, водителю поплохело?       — Ах ты паршивец! Ну я щас тебя!..       Невообразимым прыжком уйдя от схватившей воздух руки, я с ужасом обернулась. Кажется, водитель трамвая чувствует себя превосходно. Позорно взвизгнув, я увернулась от ещё одной попытки меня поймать и пустилась прочь от трамвая. За спиной слышались нецензурные возгласы и топот. Отчаянно петляя меж прохожих, я мчалась по улице, подныривала под руки, перепрыгивала ящики с какими-то цветами, случайно выбила из рук какого-то мистера трость, не снижая скорость извинилась, и помчалась дальше.       Кровь набатом стучала в ушах. Воздух раскалённым прутом заполнял лёгкие. В горле при каждом вдохе что-то сипело и клекотало. В голове билась только одна мысль «если не остановлюсь вотпрямщас, то умру, и пусть делают со мной, что хотят». Из последних сил я свернула в какой-то проулок, протиснулась в щель между домов и пробежала ещё метров пять, спрятавшись за выступом дома. Моим хрипам обзавидовался бы любой дементор, однозначно. Сердце билось где-то в горле. Перед глазами плясали чёрные точки. Я обессиленно сползла по стене, со страхом продолжая прислушиваться, не найдёт ли меня злющий дядька.       Но секунды шли, потом минуты, а на меня никто не кидался, потрясая кулаками. Я же пыталась понять, какого ж меня вообще так накрыло паникой. Ну поймали бы. Ну оттаскали за уши, ну и? Не думаю, что кто-то бы повёл меня в приют разбираться. Откуда бы они вообще узнали, кто я, как зовут и где живу? Так что отделалась бы простым «а-та-та» пальчиком да, возможно, парой шлепков по заднице. Так нет же, надо было бежать как угорелой. А губы сами растягивались в широченной улыбке. Ой ду-у-у-ра!..       Всласть насмеявшись и окончательно отдышавшись, я поднялась на слегка дрожащие ноги. Кажется, надо заняться физической подготовкой. А то, чую, бегать мне придётся много и часто. И вот так каждый раз задыхаться после — не вариант. А, вообще я, конечно, молодец. Забурилась незнамо куда, будто водитель действительно стал бы меня аж досюда преследовать. У него, вообще-то, трамвай на путях стоит и пассажиры ждут. Думаю, можно было бы вообще отбежать на другую сторону улицы и ещё метров с десяток, так и остановиться. Ладно, зато теперь впервые в новом мире есть целое приключение. Как для четырёхлетнего. С половиной.       Осторожно вышла из просвета между домами обратно на переулок. Прохожих мало, на меня внимания не обращают. Ну, мне же лучше. Пора, наверное, выбираться из этой дыры и возвращаться на улицу. Как-то Лондон уже такого трепета не вызывал после нескольких дней безуспешного поиска. Те же тёмно-коричневые здания из кирпичей, симпатичные фасады, но страшненькие дворы. Первое очарование, когда даже грязные подворотни приобретают налёт новизны и романтики, смылось монотонной рутиной. Уже не вызывали радости непривычные глазу вывески цирюльни, книжного, странной металлической фигни, лавки старьёвщика… Стоп.       Взгляд метнулся к сливающейся с кирпичами металлической вывеске. Ведьма, помешивающая котёл. Серьёзно? Именно вот так и найти этот чёртов бар? Моя ладонь звонко встретилась со лбом. Аве бешеная удача попаданцев, ты всё же со мной.       Недолго думая, я решила всё же проверить, точно ли это тот бар, а то вдруг я ошиблась. Ну мало ли. Всё же, вход не напоминал ни один из тех, что был показан в фильмах. Обычная плоская серая входная дверь. Ручка поддалась и дверь открылась с противным скрипом.       Внутри тоже бар не очень походил на киноверсию. Свет почти не проникал сквозь неожиданно маленькие мутные окошки, отчего внутри царил полумрак и прохлада. Сам вход находился в углу помещения, по левую руку — сплошная стена, над головой поскрипывала лестница на второй этаж, по правую руку начинался зал. Барная стойка отделяла дальний конец комнаты. Панели тёмного дерева перемежались с красной кирпичной кладкой. Низкий белёный потолок, на котором то и дело встречались живописные пятна копоти, пересекали четыре массивные балки. С некоторых свисали пучки сухих трав, связки чеснока и чего-то маловразумительного. Освещался главный зал желтоватыми свечами в круглой кованой люстре на цепи. На каждом тяжёлом дубовом столе разгонял темноту шандал со свечой. Возле барной стойки приютилась и пара настенных светильников.       Мужчина, крайне флегматичного вида с мягким тёмно-зелёном колпаком на голове, уткнулся носом в газету; из маленькой белой чашечки прихлёбывала что-то дымящееся женщина в серой хламиде и листала ворох свитков — вот и все посетители. За стойкой переставлял какие-то бутылки предположительно тёзка Тома.       Внутри я просто вопила и плясала от радости, но внешне напустила на себя самый деловой вид и неспешно прошла мимо лестницы к двери напротив. И уже было потянула ручку на себя, как меня окликнули.       — Эй, малёк, ты сам тут чтоль?       У меня непроизвольно вырвался обречённый вздох. Но делать было нечего, потому я состроила удивлённую мордочку и обернулась к хозяину бара.       — Сэр, это вы мне? — и глазки побольше да поудивлённее.       — Ну, а кому ж ещё? Ходь сюда, — подозвал бармен.       Мне ничего не оставалось, кроме как подчиниться.       — Сэр?       — Я говорю, ты тут сам, чтоль, шастаешь? — терпеливо повторил бармен.       Я гордо заулыбалась и закивала головой:       — Ага. Мамка послала, сэр. Вас ведь Томасом зовут, дяденька? — я незаметно скрестила пальцы в кармане. Ну же!       — Так точно, малёк. Томас Аббот, к вашим услугам! — молодой мужчина шутливо козырнул. — А не маловат ли ты ещё для самостоятельных покупок?       В ответ я обиженно шмыгнула носом:       — Я давно уже помогаю, сэр. А вот в магазин — первый раз. И, вообще, я старше, чем выгляжу! — немного подумав, я на всякий случай добавила. — Сэр.       Бармен рассмеялся и махнул рукой:       — Называй меня просто Томасом, без всяких там «сэров». А как ты собрался через арку-то проходить?       — Э… я… эт, не подумал, сэр. То есть, Томас. Там же волшебная палочка нужна, да? Я всё знаю!       — Знаешь-знаешь, молодец, — улыбнулся бармен и вышел из-за стойки. — Пойдём провожу.       За дверью оказался тот самый глухой пятачок. Только вместо мусорных баков стояли три бочки, вокруг которых почему-то клоками валялось сено.       — Запоминай, малёк, от левой бочки отсчитываешь три кирпича вверх и два в сторону. И касаешься волшебной палочкой. Запомнил?       Я сосредоточенно кивнула.       — Я тебе открою секрет, а ты никому не говори, ладно?       А вот это уже интересно.       — На самом деле касаться можно и просто пальцем. Только нужно хорошенько захотеть и представить, как открывается проход в Косой. Хочешь попробовать?       — А то! — глаза у меня загорелись неподдельным восторгом. Но тут же другая мысль окатила ушатом холодной воды. Вдруг я исчерпала на сегодня всю магию? — А если… а если у меня не получится?       — Магические выбросы уже были?       Я кивнула.       — Тогда всё у тебя получится. А даже если нет — ничего страшного, попробуешь ещё разок.       Томас чуточку меня подсадил. Решив не тянуть кота за непологающиеся для этого места, я потянулась к искомому кирпичу и прикоснулась. Секунда — и в стене медленно начала появляться арка.       Меня захлестнуло невероятное чувство эйфории. До этого момента я понимала, что нахожусь в Поттериане, но не чувствовала. А тут… Настоящий! Самый настоящий, всамделишный, взаправдашний Косой переулок! И я, самая настоящая живая я, мечтавшая об этом моменте по вечерам перед сном, стою прямо на входе в этот самый настоящий Косой переулок! Дыхание перехватывало от переполнявшей меня радости.       Немного придя в себя, я поблагодарила с улыбкой наблюдавшего за мной Томаса и сделала первый шаг на брусчатую мостовую. Мостовую, которая помнит ещё Реформацию и Кровавую Мэри, а ещё помнит… Арка за спиной начала смыкаться. Я опомнилась и кинулась обратно. Томас, который уже собирался возвращаться в Котёл, удивлённо на меня посмотрел.       — Дядь, а обратно-то как? Я нигде не нашёл, а спросить забыл!       Бармен округлил глаза.       — Вот, чесслово, ты первый, кто вообще спросил, как открывается проход обратно! Ну надо же. В общем, там уже всё просто — просто коснись рукой стены где угодно. Она и откроется. Тебя, того, опять подсадить?       — Спасибо, дядь, я сам! — гордо ответила я, уже подпрыгивая.       — Ну, бывай. Ещё свидимся, — помахал рукой мужчина, дождавшись, пока я снова открою арку.       Я кивнула и снова шагнула на магическую улицу. Вслед мне донеслось:       — Звать-то тебя как, малёк?       — Том Риддл, дядь, — ответила я в уже почти закрывшийся проход. И ещё успела расслышать удивлённый хмык.       Второй раз такого оглушающего эффекта не было. Ну и фиг с ним. Косой и без того был удивительным местом. Я зачарованно шагала от одной причудливой витрины к другой. Книги, мётлы, животные, котлы, ингредиенты, артефакты, куча вещей неизвестного происхождения и назначения. От Косого отходили и другие улочки. Какая из них носит название Лютного переулка — неизвестно. А выяснить стоило хотя бы для того, чтобы не забрести туда ненароком. Зная мою удачу… Решимость зайти в книжный испарилась. Ну вот что я там скажу? У меня и так после разговора с Томасом до сих пор подрагивали руки. Ну не привыкла я вот так напропалую лгать. Да ещё и почти экспромтом.       Похоже, Косой переулок закончился. Судя по оборудованным, но сейчас пустым, стойкам и столам, тут должен был быть рынок. Видимо, работает только в определённые часы. Или дни. Так что следующие несколько дней мне тоже тут придётся ошиваться. Но не могу сказать, что меня это огорчало.       Я повернула обратно. Зашла на всякий случай в аптеку Слизня и Джиггера. Посмотрела на сушёных волосатых гусениц, маринованные наросты растопырника и листья китайской жующей капусты. Ну, мерзковато на вид слегка, но если работать в перчатках — то и ничего, думаю. Я ожидала, если честно, худшего. Прошлась взглядом по этикеткам готовых зелий. Большей части не слышала, но звучало многообещающе. «Зелье невидимости», «Умострильное зелье», а уж про лечебные я и вовсе молчу. На этикетке «Елейная смазка Григория» я закашлялась (1).       Во «Флориш и Блоттсе» надолго зависнуть не получилось. Ну вот что делать маленькому ребёнку в серьёзном книжном магазине? Разве что в отделе «для самых маленьких» читать по слогам «Сказки про Поганку», а не бегло листать «Заклинания защиты и запугивания» или «Обзор магического образования в Европе». Так что я поняла, что ещё пару раз придётся сюда зайти. С ручкой и листиком. И выписать на коленке парочку заклинаний, как минимум. Как максимум, записать названия книг, которые следует потом поискать на развалах. Железное правило, которое меня ещё ни разу не подводило: где есть люди — есть и барахолки. А, значит, и книги. Дешевле, чем в магазинах. По крайней мере, я очень надеялась, что это правило работает и на магический мир.       Обратно я шла очень быстро, чуть ли не бегом: не успею к ужину — останусь голодной до утра. И по шее получу.       Проблема отсутствия денег становилась всё острее. И где их добыть — вопрос хороший.