Волк

С утра было немного прохладно, а капли росы на траве посылали неприятные мурашки по телу. Чонгук выдохнул и обнял себя руками, утыкаясь носом в колени и сжимаясь. Ночью было не так холодно. Может потому, что этот лес сам по себе такой странный, а может потому, что всю ночь к Чону жался сопящий и невероятно тёплый и мягкий Тэхён, согревая и каким-то невероятным образом успокаивая зверя внутри Чонгука, так и норовящего выскользнуть из-под контроля. Волк всю ночь напролёт довольно скалился, вилял хвостом и блаженно порыкивал, втягивая запах около тонкой шеи вкусного и бесстрашного мальчишки. Альфе хотелось дышать этим запахом вечность. А Чонгуку хотелось прекратить ощущать в себе это чудовище и оттолкнуть как можно дальше горячего парня под боком, чтобы перестал сопеть и пускать на него слюнки. — Как спалось? От хриплого, неожиданно раздавшегося голоса где-то около уха Чонгук вздрогнул и поднял лицо. Тэхён сладко потягивался и жмурился от просачивающихся лучиков восходящего солнца сквозь крону, мягко улыбаясь. Чонгук еще сильнее сжал губы и тряхнул головой. Потому что проклятущий Тэхён был таким… Таким милым, боже прости! У него были заспанные глаза, которые он совсем по-детски потирал кулачками, чуть опухшие губы и такие мягкие, нежно-розовые щёки, которые Чонгуку хотелось куснуть. Нет, правда. Это желание шибануло по мозгам резко и совсем не к месту. Хотелось схватить зубами нежную кожу и потянуть чуть-чуть, чтобы оставить едва заметный след. Или не едва. Чонгук это желание решил списать на волка. Потому как это волки хотят кусать. Люди не хотят кусать других людей за мягкие совершенно прелестные щёчки. Особенно не хотят, когда это щёки тёплого и податливого спросонья Ким Тэхёна. А альфа внутри, лишь подтверждая мысли Чонгука, плотоядно облизывался и шкрябал грудную клетку когтями. Не больно, скорее монотонно и действующе на нервы. Чонгука это раздражало. Раздражало еще и потому, что Чон вдруг понял, что с трудом отличает свои эмоции от эмоций животного. Ведь если желание кусать и нюхать ещё можно списать на волка, то как списать на волка то, что Чонгуку хотелось пододвинуться ближе к мальчишке и провести рукой по его волосам, мягко приглаживая растрепавшиеся шёлковые волосы? Его появившееся желание буквально из ниоткуда схватить такого невыносимо домашнего и надоедливого болтуна и тесно-тесно прижать к себе, заставить дышать в свою шею и гладить его, пока Тэхён не замурчит… Это уже ни в какие ворота не лезет, знаете ли! Всё утро Тэхён, как обычно, носился туда-сюда, собирая вещи и напевая что-то себе под нос. Он спотыкался буквально на каждом шагу и костерил проклятый, не любящий его лес почем зря, так что Чонгук не выдержал: — Это не лес виноват, это ты неуклюжий до ужаса. Тэхён обернулся и сверкнул злобно глазами. Он уже было открыл рот, чтобы ляпнуть что-нибудь эдакое, но ехидный Лес и тут встрял. Тэ надул от обиды щеки, потирая ушибленную попу. Нет, ну не может быть человек настолько неуклюжим! Это заговор дьявольского леса! Однозначно! Стоящий рядом парень закатил глаза и едва сдержал вылетающий смешок из уст — сын травницы бурчал, тёр ноющую задницу и в отместку рвал с усердием травинки и дубасил ладошками вылезший на тропе корень. Просто дитя малое. Хотя и безумно красивое. Чонгук сжал кулаки, прогоняя ненужные мысли и пытаясь сконцентрировать работу мозга на том, что ему действительно было сейчас необходимо. — Мне нужен душ, — Тэхён бездумно хлопнул пару раз ресницами и поднялся с земли. — Я ненавижу, когда от меня несёт. — Что-то, когда ты три дня валялся с поврежденной лапой, ты не шибко-то беспокоился о своей чистоте, — поставив руки в боки, сообщил Тэ, и был тут же схвачен за ухо. — Ай-яй-яй, Чонгук-и, больно! — У тебя язык, что ли, лишний есть? Если есть, так ты не стесняйся, доставай. Он понадобится, ибо этот я вырву тебе, обещаю. — Всё-всё, рот на замочек. Ким Тэхён будет тише воды, ниже травы, клянусь детьми ехидны! — взмолился травник. И что один, что другой не поверили в эти слова. Тэхён не может молчать. Это аксиома, мать её. — Кстати, по поводу воды. Душ я тебе не организую, но вот крохотное чистое озерцо — без проблем. Идём. Оно по пути. И это было единственное, что вылетело изо рта придурковатого Ким Тэхёна и одновременно не вывело Чонгука из себя. Идти пришлось не так долго. Среди тянувшихся ввысь кустов мирта действительно плескалось небольшое и чистое озеро, закрытое от главной тропинки высокими деревьями. Чон присел около края и пальчиками коснулся воды. Она была прохладной, но не настолько, что бы отказать себе в желании поплескаться в ней и смыть с себя пот и прилипшие к шее пылинки. Парень сейчас бы всё отдал за горячую ванну с пеной до самого подбородка, но в наличии были только едва теплее от ледяной вода да флакон с какой-то травяной мыльной хренью, который кинул ему Тэхён. Чонгук стянул с себя чёрную футболку и повел шеей, разминая. Кожу приятно ласкал ветерок, обдувал теплыми касаниями широкие плечи и грудь, а ноги уже медленно привыкали к температуре воды. Почти блаженство. Чонгук приподнял голову вверх и прикрыл глаза, совершенно забывая о мире вокруг. И о всяких там застывших с приоткрытым ртом травниках в этом мире тоже. Которые в данный момент неосознанно облизнулись и опустили восхищенный взгляд до кромки штанов и выглядывающего краешка боксеров одного угрюмого волчонка. Ох, чёрт… Тэхён отчетливо залился краской и отвернулся. Этот хмурый засранец был слишком горячим! Нельзя таким быть! Это опасно для внутреннего спокойствия отдельно взятого сына травницы. Хотя Тэхён был на сто процентов уверен, что не только он вот так один залипает, попадая под чары сердитой жопки. Тут никто бы не устоял! Дождавшись пока Чонгук наплавается вдоволь, Тэхён и сам полез. При этом заставив непонимающего Чона зайти за кусты и не смотреть ни при каких обстоятельствах. Даже при наступлении конца света. Вообще-то Тэхён не особо стеснительный, но… Но, ладно. Ему просто было немного не по себе. Он худой и нескладный, кожа да кости, одним словом, и ему совсем не хотелось, чтобы Чонгук сравнивал его с собой. С его этими широченными плечами, торсом и ногами, словно у божества с Олимпа. Тэ залез в воду по самый нос и булькнул. Чёртов хмурый красавчик! *** *** *** — Уже третий день, а лес всё не кончается. — Он большой, очень большой, — широко повел руками Тэ и споткнулся. Опять. Чонгук к этому почти привык. — Большой и злобный, как стадо бизонов, чтоб его черти выдрали! Идущий рядом парень приподнял брови и слегка усмехнулся на такое красноречивое заявление. Тэхён прикусил язык и отвёл стыдливо взгляд. Ну, подумаешь. Ну, бывает. Иногда у Тэхёна вылетает изо рта вовсе не щебетанье райских птичек. Но, серьёзно, а как бы вы реагировали, если бы на вашу тушку открыл сезон охоты могучий и древний лес? Вы, значит, ему и удобрения, и прополку от бурьяна, а он вот так вам благодарит. Хам! — Так. Вон за теми деревьями должна быть пещерка. В ней на ночь остановимся. И действительно, через пару сотен метров показалась скала, у подножия которой была неглубокая пещера. Тэхён, скинув тяжелый рюкзак, поскакал бодрой ланью на поиски чего-нибудь съестного, оставив почему-то дико уставшего и от того ещё более хмурого Чонгука разводить костёр. — Ва-а-а-а, эти ягодки просто объедение какое-то, — промычал Тэ, отправляя себе последнюю красно-жёлтую сочную ягоду спорыньи в рот. Чонгук смотрел на счастливого сытого мальчугана и почему-то не злился. Тот был весь перепачканный сладким соком, тихий и довольный, что у Чона не было никакого желания нарушать эту мягкую теплоту и уют. А ещё Чонгук до безумия устал. Он всё пытался держать глаза открытыми, цеплялся за довольную моську травника и яркое пламя костра, но тело как будто само привалилось к каменной стене и съехало вниз. Его глаза едва открывались под тяжестью свинцовых век. Увидев состояние своего спутника, Тэхён тут же встрепенулся и замельтешил. — Так всё, пора спать! Баиньки, немедленно! — Нет, я ещё чуть-чуть посижу… — Ты «чуть-чуть посидишь» уже третий день подряд, поэтому давай лож… Стоп, — Тэхён сощурил подозрительно глаза, подвинулся ближе и совершенно беспардонно заглянул в лицо парня, усаживаясь к нему на колени для удобства. И Чонгук бы от такого взбрыкнул и разозлился, если бы ему так безумно, так бесповоротно не хотелось… Спать. — У тебя что это, тёмные круги под глазами? — Хм… — Эй! Ты спал сегодня? А в ответ молчание и уже привычные нахмуренные брови. — А вчера? И опять тишина. — С ума сошел? Ты почему не спишь? Я же тебе сказал, что бояться нечего в этом лесу! Тут обереги! — Не из-за этого… — А из-за чего? — Твоя мама. — Что, моя мама? — Она сказала, что волк вернется, если усну, — пояснил парень и несдержанно зевнул. Боже, как же хотелось спать. — Вот же… Йа! — Тэхён ладошками обхватил лицо парня и заглянул прямо в уставшие глаза. — Послушай. Ничего страшного не произойдёт. Мы с твоим волком почти лучшие бро на свете! Хорошо? Он будет смирненьким. А Чонгук почувствовал, как волк закатил глаза и фыркнул на это заявление. Волк не знал, что такое «бро», но вот Чонгук отлично понимал это, и то, какие картинки ему пихало это чудовище внутри, было далеко от понятия «бро». Своего бро не хочется завалить тушкой на приятно холодящую траву и содрать с него тупые тряпки, чтобы с урчанием водить мокрым носом по мягкой коже на спине и оставить яркий след от зубов на холке. Чонгук рукой откинул гладящие его голову ладони и попытался спихнуть травника, но тот будто прирос и ни в какую не хотел слазить. Тёплые и нежные прикосновения вновь вернулись, и Чон опять зевнул. Тэхён все сильнее расплывался и мутнел перед глазами. — Он ничего не сделает, я буду следить за ним, хорошо? — совсем тихо и проникновенно прошептал парень. Его голос был таким обволакивающим и приятным. — Тебе нужно поспать, Чонгук-и. Нам долго идти, и чем бодрее мы будем, тем быстрее дойдем. Поспи, пожалуйста, я буду рядом. Обещаю. Эта забота в голосе сбивала с ног. От нее что-то такое мерзко-греющее ползло по всему телу. Да и доводы у Тэхёна были что ни на есть логические. Чонгук сам чувствовал, что он теперь шагал в разы медленнее из-за усталости, но вот объяснять всё этому мелкому прилипале не хотелось вообще. Только вот этот мелкий прилипала все-таки раскусил Чона. И пусть этого Тэхёна он знал не так давно, но внутри уже сидела непоколебимая уверенность, что Чонгуку так просто не отделаться и придется согласиться. Себе во благо. Так что под мерный шепот на ухо Чонгук прикрыл глаза и блаженно выдохнул. Тело стало таким лёгким, а Тэхён безумно тёплым на его коленях. Мягким. Чонгук на грани сознания провел рукой по тут же выгнувшейся спине. Послушным. С перепачканными подбородком и губами, с которых так хотелось слизать кисло-сладкий сок… Трава уже не казалась такой неприятно влажной, а земля твёрдой. Почти уснувшего Чонгука ласково и бережно уложили, беспардонно прижались к его боку, закидывая руки-ноги и обнимая крепко. Незамысловатые поглаживания по голове были таким уютными и желанными, что Чонгук расплылся в странной и необычной для себя довольной улыбке. Хорошо, что Тэхён её не видел — он бы потом не отстал от Чонгука, парень был в этом уверен. — Спи сладко, Гук-и… И как будто только этого и ждав, Чон провалился в крепкий, такой необходимый ему сон. *** *** *** Тэхён сонно завозился и облизал сухие губы. Ему что-то поразительно нагло мешало спать, дыша прямо в лицо и щекоча чем-то открытые участки кожи. — М-м-х… Нет, мам, ещё пару минуточек… Тэ причмокнул и вдруг ощутил, как что-то мокрое тыкается в лицо, а потом горячее и влажное проходится по его щеке. — Слюни, фу! — сморщился парень, но попытка достать придавленные руки и вытереть лицо провалилась. — Гр-р-р! – раздалось такое родное рычание в чувствительное ушко. Тэ приоткрыл глаза и зажмурился от яркого света алых глаз. Ресницы затрепетали, выдавая своего хозяина, а сон как рукой сняло. Улыбка сама появилась на лице травника, а пальчики зарылись во взлохмаченную шёрстку. Довольное урчание стало Тэхёну наградой. Променять сон на вот это? Да только в радость! — Привет, маленький. Зверь фыркнул и лизнул человека в висок, заставив травника хихикнуть от щекотной ласки. Огромная туша увалилась сверху, заставив Тэ поерзать, удобнее умащиваясь. Он кое-как освободил руку и тут же обнял волка. Зверь от удовольствия высунул язык и закатил глаза. Боже-боже, какой же он лапочка! Тэхён ещё сильнее прижался к огромному животному, радостно шепча в щекочущую нос шерсть: — Я так скучал. Так скучал, мой волче…