Аватар Защиты

      Шепард еще слегка трясло от того, что открыли ей в Общности геты.       Война началась из-за непонимания и обычного низменного страха, что вылился в попытку избавления от неугодных созданий, как только появилась вероятность потери контроля над ними. Жестоко, как убить собственного ребенка за то, что он с безграничным доверием к родителю задал неожиданный и неугодный вопрос.       У меня есть душа?       Шепард задыхалась. Напряжение никак не отпускало, внутренности скрутило, смяло. Казалось, будто не хватает кислорода, хотя по датчикам все системы бронекостюма работали в штатном режиме.       Джейн набрала команду отсоединения шлема и с характерным шипением декомпрессии сняла его, подставляя лицо песчаному ветру Ранноха. Легион, к её удивлению, не сообщил о неблагоприятном составе атмосферного воздуха – СУЗИ оповестила её об этом еще до высадки на планету. Ерунда все это, в индустриальных городах Земли воздух несравнимо хуже.       Геты не понимали, почему их вдруг решили истребить, и впервые были вынуждены атаковать органиков, лишь защищая друг друга. И спустя столетия они, как и прежде, сами друг друга защищают.       – Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь вам, Легион, – Шепард смотрела на скалистый излом линии горизонта, едва окрашенный розово-алыми мазками пока еще робкого утреннего зарева. Спустя несколько минут из-за гор поднимется новый день. И странное волнительное предчувствие, что этот день станет не таким, как обычно, а иным, важным, свернулось в крепкий клубок в области сердца. Джейн прикусила нижнюю губу. Плавно выдохнула. – Если понадобится, я сделаю даже больше, чем когда-либо могла.       – Шепард-коммандер, мы выражаем желание нечто вам показать.       Желание?       Джейн обернулась. Напряженные губы дрогнули в полуулыбке.       – Ты уже показал мне столько всего. Интересно, что еще я не видела?       – Общность показала, не мы, – поправил её Легион и наклонил голову, направив тусклый свет окуляра себе под ноги, как если бы мог испытывать неловкость. – В настоящем случае предложение вынесено непосредственно данной платформой.       – Вот как. – Шепард коснулась предплечья гета, возвращая себе внимание его зрительного анализатора. – Выражаю своё согласие.       Легион помедлил, глядя на ладонь на своем предплечье, а затем потянулся к свободной руке Джейн и медленно сплел свои три пальца с её пятью, как когда-то делала она:       – Просим следовать за нами.       Идти с ним вот так, держась за руки, было странно. Но оттого не менее приятно.       Будто пара.       – Мы куда-то полетим? – они шли в сторону истребителя, на котором прибыли на базу гетов.       – Верно. На всё потребуется около пятнадцати минут вашего времени.       Заметив движение, стоящие поодаль Джеймс и Меда, что прилетели на Раннох вместе с Шепард, всполошились и бодрым шагом направились к ней. Коммуникатор ожил голосом Веги:       – Эй, Лола, вы без нас решили улететь?       – У меня еще дело здесь по месту, – пояснила Шепард, поднимаясь на корабль. – Я попрошу гетов доставить вас на "Нормандию". Ждите меня там.       – А как же мы с Медком? – теперь в голосе Веги звучала нескрываемая обеспокоенность. – Мы не хотим оставлять тебя одну.       – Коммандер, – а это уже субгармоники протеанки, – мы прибыли сюда, чтобы защищать вас.       – Я не одна, – махнув рукой перед закрытием люка, Джейн усмехнулась. – Не переживайте, я уже большая девочка и у меня есть большие пушки. А еще Легион. На застывшем лице Меды округлившиеся глаза выдавали испуг. Шепард понимала её: авгур боялась снова потерять подопечную. Когда она принимала протеанку в команду, то даже подумать не могла, что та всерьёз собирается сопровождать её на каждую высадку и не отходить ни на шаг. Сегодня Коммандер не хотела брать с собой на Раннох никого, кроме Легиона, но Меда, словно наблюдая за её передвижениями по кораблю, спустилась в ангар следом и не соглашалась отпускать без своего сопровождения. А тут и Вега оказался рядом...       Тогда она пошла на уступку, но сейчас Легион хотел показать что-то лично ей.       Команда беспокоилась о Шепард. И чем сильнее это проявлялось, тем больше она чувствовала иррациональное чувство вины, поэтому перед отключением связи добавила:       – Выдохните, солдаты. К завтраку вернемся. Отбой.       Перелёт занял меньше пяти минут. В истребителе не было окон, и Шепард в ожидании по привычке принялась считать время.       Они должны были быть еще на Раннохе, но...       Джейн вышла из корабля и замерла.       Буквально за пределами посадочной площадки бирюзово-оранжевыми листьями пестрели деревья.       Сад? Здесь?       С другой стороны – невысокие длинные домики сплошь из мутного стекла, ровными линиями уходящие к горизонту. Кое-где стены этих странных построек были сняты, а металлический каркас не скрывал от хмурого предрассветного неба находившуюся внутри растительность: кусты с мелкими зеленоватыми плодами, что-то вьющееся, напоминающее земной виноградник, цветы разных видов и расцветок. А вдали над верхушками деревьев высился горный хребет, заключающий сад со всех сторон в круг.       Повсюду сновали сельскохозяйственные платформы гетов – измеряли влажность грунта, температуру, окучивали, поливали, делали еще много чего, что Шепард, впрочем, и не стремилась разобрать. Она рассматривала насаждения, но ничего из произрастающего здесь ей не было знакомо.       – Где мы, Легион?       Гет стоял рядом и терпеливо ожидал, пока Джейн вертела головой и во все глаза рассматривала место, куда он ее привёл. Он тут же пояснил:       – Это кратер вулкана, потухшего более двадцати тысяч лет назад. – Заданный вопрос был предсказуем. – Благодаря естественной горной защите от иссушающего ветра, а также наличию источника воды Общность приняла решение использовать данную местность в проекте возрождения флоры Ранноха.       Шепард резко повернулась. В алых зрачках зарождалась буря.       – Зачем?       Легион не успел ничего сказать – спустя мгновение её глаза наполнились пониманием:       – Для них. Вы всё это делаете для них.       – Ваше предположение верно лишь отчасти, Шепард-коммандер. Мы учитываем вероятность заключения мира с создателями в случае соблюдения условий Общности. Но нам нечего будет предоставить для взаимного сотрудничества, если экосистема планеты будет уничтожена. По этой причине мы поддерживаем её: очищаем атмосферу, препятствуем развитию парникового эффекта, восстанавливаем флору и фауну.       Шепард хотелось верить в то, что геты трудятся для личной выгоды, а не просто лишь потому, что их первичная цель существования, две сотни лет назад вытесненная из основных задач, всё еще покоится в архивах памяти Общности не просто как история.       Сельскохозяйственная техника. Прислуга. Рабы.       Тяжелый вздох вырвался из груди сам собой, и Джейн подобралась, стараясь контролировать эмоции. Легион говорил, что геты не намерены снова становиться рабами. Стоило отбросить свою проклятую подозрительность хотя бы сейчас.       – И сколько у вас таких... садов?       Здесь было действительно красиво. Трудно поверить, что скудная земля Ранноха способна рождать такое буйство жизни и красок. Лишь немногие регионы еще сохранили что-то большее, чем чахлый кустарник и пустынная трава.       – Двадцать три, размещенные в разных частях планеты.       Джейн удивленно присвистнула.       – Как только подобные комплексы остались незамеченными? Никто из разведчиков ничего подобного не регистрировал.       – Это строго секретный проект с соответствующим уровнем защиты от обнаружения. Шепард-коммандер, вы единственный органик, для которого Общность решила сделать исключение.       Общность? Но ведь...       – Ты говорил, что предложение показать мне это вынесено тобой.       Легион кивнул.       – Верно.       – Подожди... – глядя в тускло мерцающий окуляр, Джейн задумчиво нахмурилась. – Получается, ты просил разрешения у Общности привести меня на секретный объект? И она согласилась из-за желания платформы?       Не слишком ли много чести для одного органика? И одного гета?       На этот раз Легион ответил не сразу. Головные пластины слегка приподнялись и плавно вернулись на место.       – Мы выступили инициатором рассмотрения вопроса. Общность оценила его важность для задач данной платформы и дала согласие, – предотвращая дальнейшие расспросы, Легион снова взял Джейн за руку, уводя с посадочной площадки. – У нас мало времени, Шепард-коммандер. Мы еще не достигли цели нашего пребывания здесь.       То есть, поведать ей, что проект существует, было не основной целью?       Не день, а сплошное удивление.       За площадкой оказался спуск на следующий ярус, за границей которого горизонт блестел водной гладью. Пройдя по широкой дороге между крытыми теплицами, они остановились недалеко от края.       – Подождите здесь. – Легион скрылся в одной из построек, оставив Шепард наедине с пейзажем.       Небольшое озерцо покоилось в каменной чаше кратера, дальняя стенка которого вздымалась высоко над уровнем воды, образуя миниатюрное подобие остроконечных горных вершин. Эта стенка не была сплошной: её разделяла на две половины широкая щель, способная без труда пропустить человека. И солнце, чей восход близился в эти минуты, уже начинало робко заглядывать внутрь.       Здесь было спокойно и, как ни странно, уютно. У Джейн промелькнула мысль, что около озера неплохо бы смотрелся небольшой, в один этаж, дом. И, возможно, когда-нибудь они...       Шепард запретила себе оформить мысленный образ до конца, взъерошила пятернёй спутанные волосы. Это... слишком.       Искать, на что отвлечься, не пришлось. Легион вернулся с необычного вида цветком в руке – если, конечно, это причудливое инопланетное растение было верно так назвать – и, слегка приподняв головные пластины, протянул его Джейн.       – Его название – сакхар, – отвечая на немой вопрос прожурчал гет. – Для вас растение безвредно, если вы не употребите его в пищу. Его главная ценность для декстроаминокислотных организмов заключается именно в питательных качествах.        Четыре плотных непрозрачных лепестка симметрично отходили от центра и плавным изгибом закручивались кнутри. Каких-то органов, связанных с пыльцой, не наблюдалось: растение имело лишь короткий заострённый конус совершенно гладкой сердцевины, что и навело Джейн на мысль о большей его схожести с плодом.       Медленно покрутив цветок в пальцах, она всё-таки подняла его к лицу и осторожно понюхала. Да, он действительно почти не пах. Зато вблизи стала видна удивительная особенность его расцветки. Лепестки, выглядевшие окрашенными равномерно, на самом деле оказались усеяны мириадами расплывчатых точек, почти коричневых у центра и рыжевато-золотистых ближе к концам. Словно веснушки на человеческой коже.       Впервые на её памяти цветок не был бесполезным – он съедобный. Пусть даже не для неё, но всё же.       Шепард невольно улыбнулась.       Впрочем, важнее был тот факт, что он подарен ей гетом.       – Спасибо, Легион, – Джейн подняла на него по-детски счастливый взгляд. – Но я и не стала бы есть его, даже если бы можно было. Хочу сохранить его на память.       Пока она, рассматривая подарок, пропадала в собственных мыслях, вычислительный центр гета урчал, как довольный кот, но сейчас утих, а оценивающий, острый взор окуляра смягчился.       – Данное растение выбрано нами не для этой цели. У Создателей сакхар используется также как способ проявления расположения. Мы посчитали целесообразным пойти по пути органиков и выразить таким способом приоритетную важность вас, Шепард-коммандер, для данной платформы. Благодаря вам были созданы мы – платформа, впервые получившая личное имя. Мы будем защищать вас, даже если это приведет к прекращению нашего функционирования, поскольку без вас Легион перестанет существовать как автономная единица.       Речь гета закончилась, а сам он плотно прижал пластины к голове и принялся переминаться с ноги на ногу. Шепард, осторожно поглаживая стебель цветка, какое-то время неотрывно смотрела на обломок брони N7 на груди Легиона и молчала.       Он привёл её сюда, в секретное для гетов место, сделал подарок, рассказал о своём отношении к ней. Это что, свидание? В том, что Легион далеко не глуп и давно проштудировал весь экстранет в попытке понять, почему Шепард-коммандер ведет с ним себя так необычно, и уже понял, в чём дело, она не сомневалась. Вопрос только в том, зачем ему это… Они и так успешно сотрудничают. О её лояльности гетам Легиону тоже известно. Такая вещь, как свидание, для синтетика должна быть абсолютной бессмыслицей.       Но они здесь. Словно машина могла нуждаться в органике не как в хозяине, не как в союзнике или напарнике.       Губы дрогнули. Джейн поджала их и поспешила спрятать лицо у гета на плече. Он замер, но уже спустя несколько секунд обнял её: опустил одну ладонь на талию, другую – на затылок, и сразу принялся считывать данные о её состоянии.       – Шепард-коммандер, ваши физиологические показатели...       – Мне хорошо, Легион, – от избытка чувств её голос слегка дрожал. Она прижималась к нему так сильно, что в грудной клетке отдавалась вибрация работающих механизмов, разливаясь по телу мягкой приятной дрожью и успокаивающим теплом. – Мне хорошо, – Джейн подняла к нему глаза. Зрачки потухли, почернели, на щеках заблестела влага.        Легион медленно провёл большим пальцем по её лицу, стирая слёзы. В его искусственной мимике отчетливо читались вопрос и испуг. Так бойцы смотрят на свои окровавленные руки, внезапно осознав, что кровь их собственная.       – И поэтому вы… плачете?       Надо бы при случае подробно объяснить ему, что с людьми такое случается не только из-за боли. Шепард уже предвидела большое количество вопросов и уточнений по этому поводу.       – Вот такие мы, органики, странные.       Она улыбнулась, хитро, с долей лукавства, и в следующее мгновение коснулась губами выступающей, как челюсть, боковой головной пластины.       – А так я выражаю своё расположение.       Там, за стеной из камня, солнце Ранноха неторопливо поднималось на небосклон. Свет его сияющей дорожкой лился сквозь бойницу щели на гладь воды, пересекал озерцо, устремляясь дальше, к ногам Джейн, и невесомо ложился на пыльные носки её ботинок.

***

      – Итак, бойцы, – Шепард опёрлась ладонями на крышку стола, над которым недавно мерцала голограмма строящегося "Горна". Сейчас её отключили, превратив командный центр в зал для совещаний. Рядом с Джейн стоял Легион, а боевая группа в полном составе расположилась вокруг. – Сегодня у нас на повестке дня работа массовее, чем обычно. Старички "Нормандии" еще помнят нашу "суицидальную" миссию?       Глаза Лиары мгновенно округлились, как блюдца. Сквозь фильтр Тали прошипел резкий выдох. Нервно щелкнув жвалами, Гаррус не преминул выразить эмоции всех "старичков" по этому поводу:       – Такое забудешь...       Остальная часть команды напряженно всматривалась в их лица, а потом вопросительно воззрилась на Шепард.       – Но у текущей миссии с ней только одно сходство, – цепкий взгляд медленно обвел присутствующих. – Можете выдохнуть, это не название. – Кое-кто действительно последовал совету, и губы Шепард изогнулись в лёгкой ухмылке. – Сегодня никто не пылится в каютах. Задействованы будут все.       Команда оживилась. Скрестив руки на груди, Вега сверкнул зубами: "Намечается горяченькое, а, Щербатый", на что Гаррус самодовольно хмыкнул: "Не зря я свою крошку рано утром откалибровал". На другом конце стола Лиара что-то шепнула Тали, а Кайден состроил кислую мину, как при приступе мигрени. Явик молча по-боевому приосанился, давая понять, что готов к незамедлительному выполнению задания. Меда же не сдвинулась с места, даже не изменилась в лице, словно застывшая голограмма.       – Как вам известно, на Раннохе найдена база Жнецов, откуда и транслируется сигнал, контролирующий местных еретиков, – Шепард возобновила инструктаж, и взоры вновь обратились на неё. – Но те добросовестно защитили её от наведения орудий с орбиты. – Над столом возникла голографическая модель Ранноха с обозначенным местом расположения объекта, а сама коммандер принялась ходить из стороны в сторону. – Мы, конечно, могли бы снести к варренам весь сектор, но планета и так на грани. Провоцировать катаклизм ни к чему. Поэтому я, Легион, Тали и Гаррус проникаем на базу и находим источник сигнала. СУЗИ, – коммандер перевела взгляд на ИИ корабля, – по моему наведению дашь залп по управляющему устройству кальмаров-переростков. На этот раз остаёшься на "Нормандии". Глушилки могут нарушить работу твоей мобильной платформы.       СУЗИ утвердительно кивнула.       – Параллельно с этой высадкой будет проходить еще одна. – Шепард остановилась. На макете планеты возникла вторая точка десантирования. – Явик, помнится, я обещала тебе ответственное дело, – протеанин прищурился, жёлтые глаза блеснули нетерпением. – Даю тебе в руководство Кайдена, Лиару и Джеймса. Вы идёте спасать старину Кориса и, по возможности, его экипаж. Откровенно говоря, мне плевать, что случится с его командой, но адмирала нужно вытащить оттуда живым. Всё ясно, коммандер?       Протеанин самодовольно оскалился.       – Так точно.       Пока Шепард раздавала приказы, Меда ни на мгновение не сводила с неё четырехглазый взгляд, буравя с настойчивым упорством. Причина была ясна, как день: Джейн не взяла её в свою боевую группу. Что ж, пришло время пояснить, почему.       – Меда, для тебя у меня особое задание, – сказала коммандер. – Ты отправляешься на корабль адмирала Герреля, как мой представитель.       Кажется, от такого заявления удивились все, кроме самой протеанки. Всё с тем же выражением лица она молчала, ожидая пояснений.       – Я связывалась с остальными адмиралами. Мне удалось убедить их, что, раз я действую в их интересах, мне нужно быть уверенной, что инцидент с дредноутом не повторится. Пока я буду на задании, связь со мной может прерваться. Поэтому на корабле Герреля должен находиться мой представитель, который при необходимости будет говорить и принимать решения от моего имени... Адмиралы сочли требование логичным, Геррель наивно посмеялся, но согласился. Он думает, что один боец на корабле квариан для него не представляет угрозы – ему ведь ничего не известно об авгурах.       Выслушав Шепард, Меда, наконец, подала голос:       – Стоит полагать, это не основная причина, по которой вы отправляете туда именно меня.       – Ты, как всегда, проницательна, – Джейн одобрительно кивнула. – Если этот драный скафандр надумает навредить моей команде, мне или гетам, если те после отключения управляющего сигнала не станут нападать, ты должна будешь изменить его решение. Я знаю, что только ты способна эта сделать, не вступая в полемику или драку.

***

      Операция не задалась с самого начала.       Управляющим устройством на базе оказалось не что иное, как Жнец, с которым пришлось сразиться лазерной указкой. Сказал бы кто раньше – Джейн от души посмеялась бы, но, бегая от смертоностных лучей гиганской древней махины, смеяться было немного некогда.       Дальше – хуже. Кориса спасти не удалось, и, как ожидалось, Геррель с упорством барана намеревался открыть огонь по освобождённым гетам. Шепард понятия не имела, что сделала авгур, но адмирал в последний момент изменил решение, и бойню чудом удалось предотвратить.       А потом, когда ситуация, казалось бы, успешно разрешилась, мир рухнул.       Прямо у ног Шепард на пыльную землю Ранноха...

***

N дней спустя

      Джейн разбудил тот же проклятый кошмар, что преследовал её много месяцев. Но никогда он не был настолько болезненным, еще никогда она не просыпалась раньше, чем находила в чёрном лесу, наполненном призраками, символ своей ничтожности и бессилия – мальчика с Земли, её наказание и воплощение всех потерь и неудач.       А сейчас к преследующим её голосам утраченных товарищей прибавился голос Легиона - и взбудораженный его звуком мозг милосердно вернул её в реальность. До белеющих пальцев скомкав в ладонях край простыни, Джейн сжала зубы и часто заморгала, борясь с резью в глазах. Её слёзы видел только Легион. Прежде такой вольности она себе не позволяла. В далёком детстве в трущобах Лондона Шепард уяснила, что слёзы не помогают выжить, ибо жизнь диктует свои правила – всегда побеждают сила и выносливость, смелость и жестокость. Быть мягкотелым нельзя. С тех самых пор она приучилась задавливать в себе эту слабость; пусть лучше раскалывается от напряжения голова, пусть сердце стонет от боли, но в глазах - ни слезинки. Бороться. Бороться до конца. До последней капли крови, пока бьется сердце, а пальцы способны сжимать оружие.       Руки напряглись и с треском рванули в стороны тонкую ткань. Отбросив её на кровать, Шепард провела ладонью по лицу и зарылась пятерней в беспорядочно торчащие алые волосы, еще сильнее их взъерошив. Потом спустила ноги на пол и осмотрелась.       Пустой аквариум выглядел как никогда уныло и подавляюще. Надо бы дать задание Трейнор купить рыбок. Снова. Хотя какой толк, если в суматохе она всё равно забывает их кормить? Хомяк умный – как только Джейн заходит в каюту, он начинает скрести коготками стекло своей клетки, и только так Шепард вспоминает о том, что у неё есть питомец. Видимо, поэтому он до сих пор и жив. А вот рыбки, хоть и снуют безостановочно в аквариуме, но звуков не издают, и переутомлённая Джейн, у которой в поле зрения регулярно что-нибудь мелькает, проносится и взрывается, уже не обращает на их движение никакого внимания. Рефлекс каюта-кровать-отдых за годы на Нормандии выработан отменно. Вот только последнеё звено в нем явно самое слабое. Если кому-то покой хотя бы снится, то коммандер почти не спит, и даже когда удается урвать пару часов - мозг всё одно не получает за них необходимого отдыха, а вместе с ним и весь организм.       Но всё-таки не так давно Шепард удалось несколько раз выспаться от души. Джейн сумела наконец-то расслабиться, зная, что теперь она не одна, чувствуя, как её осторожно обнимали сильные руки синтетика - совсем не холодные, ибо её тепло становилось его теплом. Легион был с ней, и тогда Джейн хотелось надеяться, что он не оставит её снова, будет охранять её сон, будет защищать её, как всегда, и спасёт в случае чего, как уже не единожды.       Но оставил.       Легион выполнил свой долг, сделал то, ради чего боролся. Был ли у него выбор? Шепард понимала, что нет. Она поступила бы так же, отдала бы свою жизнь ради миллионов других. Она УЖЕ делает это на протяжении нескольких лет.       У меня тоже нет выбора, Легион.       Ей нужно поговорить. Отчаянно необходимо поговорить с ним!       Это поможет, всегда помогало…       Шепард чересчур энергично подскочила с кровати и, подняв с пола толстовку, накинула поверх черной майки, не заботясь даже, что на ней так и остались легкие спортивные шорты. Едва ли не бегом ворвалась в лифт и направила его на жилую палубу. Спрятав ладони в рукавах, она скомкала пальцами ткань кофты, сжалась, будто от холода. Кабина остановилась на нужном уровне, и, обняв себя руками, Джейн быстро вышла и последовала к медотсеку. Время давно перевалило за полночь. В столовой никого нет, да пусть и был бы кто - чёрт с ними. Она не думала об этом, даже не смотрела по сторонам, ориентируясь в пространстве почти рефлекторно, повторяя в сознании единственную мысль.       Мне нужно поговорить с ним.       Нужно поговорить.       Очень.       Карин мирно сопела за столом, уснув прямо на кипе бумаг. Завтра снова будет заливать головную боль алкоголем. Сделать бы ей выговор, заставить спать в каюте экипажа, но коммандер всегда молчала. Она понимала доктора, понимала её рвение к работе до изнеможения. Джейн было знакомо желание забыться в спиртовом дурмане, она знала, каково это, когда команда корабля – единственная семья, но и в ней ты всё равно остаешься одинок, - и потому не собиралась отчитывать Чаквас, пока та исправно могла выполнять свои обязанности.       Коммандер остановилась напротив двери в отсек ядра ИИ. Постояв несколько секунд, протянула ладонь к голограмме замка и с нервным вздохом вошла внутрь.       Когда-то давно, будто в другой жизни, Легион лежал там же, где и сейчас – на боксе в дальнем конце помещения. Как и в тот раз, сияние ламп окрашивало пространство в кровавый цвет, и так же тихо гудело «сердце» СУЗИ. Но тогда Шепард пришла, чтобы включить гета, а сейчас это было невозможно. Перед ней была всего лишь пустая платформа.       Груда металла. Оболочка. Тело. Труп.       Не уберегла. Не смогла спасти.       Меда говорила, что вина будет существовать ровно столько, сколько ей позволяют. Шепард знала, что не могла спасти Легиона, и остальных тоже. Тогда почему ожог на совести только усиливается?       Джейн не видела его с Ранноха. Трупы людей, турианцев, азари, саларианцев и всякой космической швали давно не вызывали в ней никаких эмоций. Так сложилось, что тел погибших членов команды она не видела. Эшли разнесло на молекулы на Вермайре, Джейкоб был убит при удержании дверей, пока она с Легионом и Гаррусом уничтожала отвратительное детище коллекционеров, Мордин остался во взорванной башне на Тучанке. До сих пор судьба была милостива к Шепард, не показывая ей мертвых друзей. А сейчас решила жестоко отыграться. И коммандер позволила: сама же захотела забрать платформу Легиона на «Нормандию».       На негнущихся ногах Джейн, наконец, пересекла комнату. Голова гета была опущена набок, потухший слепой окуляр направлен в стену за боксом, руки умиротворенно лежали по бокам тела.       Кто его принёс?       Шепард не могла вспомнить, кому отдала приказ. Всё, что произошло после того, как Легион, распылив свою личность среди гетов, упал на сухую землю Ранноха, для Джейн было как в тумане. Разговор с Тали, с праймом, с кварианцами. Всё произошло на полнейшем автомате. Она понятия не имела, как не упала тогда рядом с ним. Как сдержалась, чтобы не врезать Тали за фразу «Я скорблю о гете. Что за безумие».       Безумие?       Этот гет только что спас ваши иммунодефицитные скафандровые задницы! Вы обязаны полировать его платформу зубными щётками, поклоняться, как идолу, воспевать в своем кварианском фольклоре и называть детей в его честь!       БЕЗУМИЕ?!       Шепард зашлась в истерическом смехе.       Слишком много она пережила, слишком многое повидала, несколько раз ей предрекали неминуемую смерть, но она умудрялась выжить. И вот однажды Старуха её настигла. Джейн – воскрешённый, собранный из кусков мертвец, наполовину синтетик. Она даже не уверена, принадлежат ли ей её собственные мысли. Неужели после всего этого можно остаться в здравом уме? Психике нормального человека не выдержать подобного давления обязательств, слабые кости проломятся под весом неподъёмной ответственности. Но её-то кости крепкие. Специально созданные «Цербером» для ношения подобного бремени.       Коснувшись трехпалой ладони, Шепард взяла её в свои и по привычке начала согревать, не осознавая, что её руки так же холодны, как руки синтетика.       Прекрати, Джейн. Довольно. Ты слишком далеко зашла, не позволяй себе забредать в дебри. Заблудишься. Не вернешься. А тебе нужно суметь вернуться до утра. Тебе нужно стать собой утром. Ну же, отпусти его руку и уходи.       Ну же, Шепард…       Наклонившись к руке Легиона, Джейн приложила его ладонь к своей щеке и закрыла глаза – так можно было поверить, что он здесь.       Она не слушала. Она уже давно не слушала свой внутренний голос.       Коммандер уселась на пол, оперлась спиной о бокс ядра СУЗИ и обняла руку синтетика.       – Знаешь, у гетов ты теперь герой, – тихий севший голос утонул в наполняющем помещение мерном гуле. – Они тебе памятник поставили. Хотели, правда, водрузить на постамент твою платформу, ироды, но я не отдала. Чего захотели! И так слишком много забрали у меня - и еще собирались отнять последнее. Не быть мне коммандером Шепард, если я не борюсь за то, что мне принадлежит!.. – Отрывистый, судорожный, словно от нехватки воздуха, смех, зазвенел в тесной комнатушке и резко оборвался. Горло сжало, Джейн оперлась лбом о холодные синтетические мышцы предплечья, сглотнув комок, произнесла едва слышно, хрипло, надломленно. – Тебя создали для меня. Ты мой, Легион, до последнего винтика... Мой.       Ты ОБЯЗАНА стать собой утром!       Игнорируя крики здравого смысла, Шепард жадно вдыхала удивительно приятный для неё запах металла и смазочных масел, смешанный с едва заметным запахом пластика. Тело пробрала знакомая дрожь, ладони нервно затряслись, и Джейн, крепче сжав пальцы, коснулась губами руки синтетика и тут же отстранилась, продолжив монолог – это помогало отвлечься, сохранить хоть какие-то остатки самообладания.       – Геты помогают отстраивать кварианцам планету, чинят корабли, даже изобрели какой-то способ улучшить им иммунитет, чтобы потом ходить без скафандров. Не знаю, какой, я не особо слушала Тали... Твой народ счастлив, будто домашние питомцы, которых хозяева выбросили, а потом приютили обратно. И «скафандры» с радостью пользуются этим. Они предали вас. Вот вы все эти триста лет надеялись, что наступит мир, а кварианцы в это время строили планы по вашему уничтожению. Если после всего этого дерьма они так и будут относиться к вам как ко второсортным существам, я им такую бойню устрою, что Утренняя война детской игрой покажется! – Шепард злорадно усмехнулась, представляя, как бы возмутились её словам Тали или Явик.       А Легион уж точно не одобрил бы.       Улыбка превратилась в болезненную гримасу и медленно погасла на крепко сжавшихся губах.       – Мне не хватает тебя. Но моя миссия еще не завершена.       Шепард поднялась на ноги, уложила его руку обратно на поверхность бокса и направилась было к выходу, но вдруг остановилась и, стоя к нему спиной, произнесла:       – Я всегда знала, что у тебя есть душа. Самая добрая из всех, что я когда-либо встречала. Жди меня на той стороне, Легион. Мне недолго осталось.       Не оборачиваясь, Джейн вышла из комнаты, на ходу наметывая план работы на предстоящий день. Но сначала – горячий душ, чтобы привести себя в порядок. Разговоры с Легионом всегда помогали, даже если он в основном молчал. И до сих пор помогают, даже когда он мертв.       Её долг – стать собой утром.       И утро начинается сейчас.