Iʼll stay awake Cause the darkʼs not taking prisoners tonight Why am I not scared in the morning? I donʼt hear those voices calling I must have kicked them out I must have kicked them out I swear I heard demons yelling Those crazy words they were spelling They told me I was gone They told me I was gone But I tell 'em Why wonʼt you let me go Do I threaten all your plans? Iʼm insignificant Please tell 'em You have no plans for me I will set my soul on fire What have I become? Twenty one pilots — Ode to sleep.
Я проснулась от дикой жажды, что мучила меня вот уже несколько часов. Я мечтала о молоке, холодном, только-только из холодильника, в ледяной запотевшей бутылке… Да, как кто-то мечтает о пиве, таком же запотевшем и ледяном, я мечтала о молоке, вот так-то, окей? Я медленно поднялась, так, чтобы не разбудить Тайлера, который был рядом, но вдруг всего на одну секунду мне почему-то показалось, что в комнате я одна, хотя это была просто мысль: он не мог никуда уйти, я бы это почувствовала. Ступая босыми ногами по прохладному полу, я в полной темноте дошла до кухни, нащупала ручку холодильника и дернула ее со всей силы, чтобы поскорее открыть. Как вдруг что-то тяжелое упало на меня сверху, я вскрикнула, резко дернулась и… — Джеки! Джекс, малыш, проснись! Проснись! — голос Тайлера как из-под толщи воды вдруг заставил меня прийти в себя, я снова вздрогнула, ощутив, как его руки трясут меня за плечи и… распахнула глаза. Тусклый свет лампы, что стояла на тумбочке, озарил все вокруг. Я сидела на полу в холле, около входной двери и крепко сжимала в руке телевизионный пульт. Тайлер стоял на коленях передо мной и с тревогой во взгляде, всматривался в мое лицо, держа меня за плечи. Я вдруг резко и сильно заморгала, оглядываясь и хватаясь за голову, после чего негромко прошептала: — Что происходит? Почему я тут? Тайлер покачал головой: — Я не знаю… — пожал он плечами, потом добавил: — Ты спала… Потом ты встала, и я думал, что ты идешь в туалет или на кухню, но когда ты закричала, то я нашел тебя здесь… — он на миг замолчал, потом всмотрелся в мои глаза, осторожно спрашивая: — Ты ходишь во сне, Джекс? Этот вопрос прозвучал для меня, как гром среди ясного неба. — О, — страдальчески протянула я, щурясь и потирая виски пальцами. — О, только не это… Тай! — я умоляюще уставилась на него, так, как будто бы он мог что-то с этим сделать. — Помоги… — и ухватилась за его руку, чтобы встать, при этом крепко стискивая его пальцы. Он помог мне подняться, и я почувствовала, как тукает и пульсирует точка на лбу: вероятно, вместо холодильника, я пыталась открыть входную дверь и, не рассчитав, вписалась в нее головой. — Я хотела попить… Молочка… — жалобно пробормотала я, часто моргая, от чего парень притянул меня к себе за плечи и, прижимая мою голову к груди, поцеловал в макушку: — Маленькая моя… — прошептал он, а я отозвалась: — В последний раз это случилось, когда мне было одиннадцать… — я сглотнула, когда воспоминания нахлынули на меня. — Я тогда вылезла на карниз в своей комнате, думая, что я стою на холме, и мне в лицо дует прохладный ветер и так хорошо… — я шмыгнула носом, добавляя: — Я тогда чуть не упала вниз, но папа услышал, как я открывала окно и… разбудил меня, как ты сейчас… — я вскинула на Тайлера полные слез глаза. — Я думала, что это кончилось… Но… — я не договорила, потому что парень произнес: — Ты только не бойся, Джекс… — он обратил мое лицо на себя. — Не бойся, ладно? — я слабо кивнула, а он добавил. — Я буду оберегать твой сон… — он опустил лицо, крепко сжимая мою руку. — Я буду рядом, всегда, хочешь? Мои ресницы дрогнули, когда вдруг отяжелели от нахлынувших слез. Я видела его лицо в тот момент… Я видела. А он прошептал: — Я всегда буду с тобой, красавица… — Правда? — прошептала я, добавляя: — Не оставляй меня. — Не оставлю. Не оставлю, Джекс, обещаю… — он опустил лицо, прошептав: — Я просто знаю, что это значит… Я дотронулась до его щеки ладонью, чувствуя, как все больше и больше мои глаза наливаются слезами, я прошептала в ответ: — Что ты знаешь? Он опустил плечи, смотря вниз и добавил, накрывая своей рукой мою руку у себя на скуле, и, прижав еще сильнее, прикрыл веки: — Когда тебе страшно… И когда ты совсем один… И когда есть что-то, что сильнее тебя… Flashback Тайлеру было пятнадцать, когда они вместе с Заком возвращались из школы. Стояла теплая весенняя погода, и братья, о чем-то переговариваясь, просто шли домой. Как вдруг Тайлер резко остановился: — Эй, ты чего? — спросил его Зак, оборачиваясь. Но Тайлер, как будто замер на месте, исподлобья уставившись в одну точку перед собой. Он видел слепые пятна, черные и красные, вспышки света и зигзаги сменяли друг друга, руки онемели и ноги стали ватными. Он посмотрел на свои пальцы, трясущиеся, будто бьющиеся в конвульсиях, и увидел, как они начали чернеть, сначала только кончики, потом все выше и выше, покрывая ладони, чернота ползла к его запястьям… — Тай! Тай! — кричал Зак, подбежав к нему и пытаясь помочь ему устоять на ногах, но мальчик начал заваливаться куда-то вбок, теряя самоконтроль. Как вдруг ему показалось, что кто-то вцепился в его горло и начал душить. Он чувствовал руки, сжимающиеся вокруг его шеи, и они были такими сильными… Тайлер видел перед собой кого-то, кто смеялся и кричал ему прямо в уши: — Ты — это я! А меня зовут Блёрри! Блёрри! БЛЁРРИ! Я навсегда с тобой. Я навсегда у тебя в голове! Как меня зовут? — Уйди… — задыхаясь, прохрипел Тайлер, хватаясь руками за горло, пытаясь убрать эти ненавистные руки, с черными пальцами, душащие его… Он тер глаза, бил себя по вискам и тряс головой, в надежде унять эту ноющую боль в глазах, затылке, шее, ему хотелось выдрать этот голос из своей головы: — Как меня зовут? КАК МЕНЯ ЗОВУТ? — орал голос, душащий его, смеющийся над ним. — Как меня зовут? — пальцы перекрыли доступ воздуха, и Тайлер ощутил, что задыхается, глаза начали закатываться, он в последний раз попытался расслабить пальцы, сомкнувшиеся на его горле: — Я ненавижу тебя… — прохрипел он снова, но только услышал в ответ: — КАК МОЕ ИМЯ?! — БЛЁРРИ! — из последних сил заорал Тайлер и схватился за голову. — Блёрри — твое имя… — как вдруг все пропало. Боль исчезла. Реальность вернулась, и Тайлер распахнул глаза: он сидел на земле, сжимая пальцами собственное горло, глаза его были распахнуты. И он, отпустив шею, уставился на свои все еще сильно дрожащие руки: чернота отступала, и кожа снова становилась белой, сначала запястья, потом ладони, а после и пальцы, так, будто ничего и не было… Но в голове, где-то в левом полушарии, как отголосок эха, что затерялось в горах, все еще звучал противный и ненавистный голос: — Как меня зовут? — шептал он. — Блёрри… — отозвался Тайлер, а голос, все больше и больше отдаляясь, снова спросил: — Как тебя зовут? — Блёрри… — раздался ответ, и все пропало. Зак тряс его за плечо, испуганно вытаращив глаза: — Тай, пожалуйста… Тай, прошу, скажи что-нибудь… Эй, ты в порядке? — он чуть не плакал, сидя на корточках рядом с ним. Тайлер резко заморгал, переводя на него взгляд: — Господи, что это было? — в недоумении пробубнил он, пытаясь подняться на ноги, но все еще чувствуя слабость в коленях. Зак помог ему встать и отряхнул его толстовку, отзываясь: — Ты просто остановился… А потом… А потом схватил себя за горло, ты упал, я хотел тебя поднять, но ты все время повторял одно и то же… — Все, — махнув рукой, вдруг резко прервал его Тайлер, не дав договорить. — Я понял, — уверенно сказал он, расправляя плечи. — Пошли, — жестом указал он и, быстро зашагав вперед, добавил: — Мне нужны таблетки… Мне просто нужны таблетки… От головной боли. The end of Flashback Я моргнула, и теплая слеза скатилась по моей щеке. Я сдавила его пальцы с такой силой, что мои костяшки побелели, мне хотелось вселиться в него, поделить с ним свою душу на двоих. Я знала, что мы — это больше, чем просто секс, отношения, влюбленность… Мы — что-то общее и целое, единое, неделимое. Мы одинаковы. Мы нуждаемся друг в друге, как никто иной. А он качнулся в мою сторону, вытирая мне щеку подушечкой большого пальца: — Ну, не плачь… — прошептал он, на что я слабо улыбнулась, а парень добавил: — Я принесу тебе попить… Чего бы ты хотела? А я вскинув на него взгляд, прошептала, горько усмехнувшись: — Яд на двоих, пожалуйста, — мне показалось, что это так уместно теперь. Но Тайлер лишь дернул уголками губ и, помолчав, прошептал: — Тогда я сделаю горячий шоколад…***
Я проснулась, когда рядом что-то сильно шарахнуло. Приоткрыв глаза, я заметила, что мы с Тайлером все еще лежим на диване в гостиной, скрючившись и прижавшись друг к другу: я — спиной к нему, подложив под голову руку, он — уткнувшись лицом в мои волосы, его правая нога лежала на моем бедре. Когда я распахнула веки от сильного грохота рядом, то недовольно заскулила, скривившись, и вскинула глаза, чтобы посмотреть на источник звука. Я вздохнула, заметив, что это, оказывается, был Джош. Он поднял руки кверху, виновато уставившись на меня, и поправил упавший стул, который нечаянно зацепил ногой. — Господи… — простонал Тайлер, закрывая лицо руками и бормоча, вероятно, обращаясь к Джошуа. — Ты не можешь потише? Почему ты постоянно чем-то грохочешь? — Ладно-ладно, бро, я извиняюсь… — пробубнил Джош и поспешил на второй этаж, скрываясь из виду где-то за поворотом. Если не считать того, что Джош нас разбудил, утро, на самом деле, началось прекрасно. Мы пили кофе, болтали о всякой ерунде и просто наслаждались обстановкой. Моя губа немного болела с внутренней стороны, но, в общем и целом, ничего видно не было, поэтому я просто старалась не обращать на это никакого внимания. И вот теперь я валялась на кровати в комнате Тайлера, пока он сидел за ноутбуком и искал, чтобы нам посмотреть на вечер. — Как насчет Тарантино? — спросил он. — Криминальное чтиво, например? — О, — я перекатилась на спину и застонала. — Нет… Давай будем смотреть «Унесенных ветром»? — и я замахала руками в воздухе. — Ну, какие «Унесенные ветром», Джекс? — выдохнул парень, недовольно скривившись и снова отворачиваясь к лэптопу, потом спросил: — Ладно, а «Одиннадцать друзей Оушена»? — Ну… — снова заныла я. — Тогда «Титаник» уж хотя бы… — Черт… Не хочу! — отозвался он, снова хмурясь. — Но там же Лео! — возразила я и опять перевернулась на живот, уставившись на него. Тайлер хлопнул себя по коленкам, оборачиваясь ко мне: — Ну и что, что там Лео? — сказал он. — Ты его не любишь? Как можно не любить Лео… — я состроила брови домиком и опустила вниз уголки губ. Тайлер глубоко вздохнул: — Конечно, люблю, малышка, обожаю просто… Но… Давай не сегодня, идет? Я обиженно выпятила вперед нижнюю губу и часто заморгала: — Ну вот… — проныла я, и парень тут же очутился рядом со мной: — Ну, хорошо-хорошо… Только не дуйся, окей? — и он взял мои руки в свои и, потерев их, прикоснулся губами к костяшкам на мои пальцах. Я улыбнулась, как вдруг рядом со мной что-то завибрировало. Это был мой телефон. Я подняла его, чтобы посмотреть, кто там: — Черт… — прошипела я. — Мама звонит… Она набирала меня по Фейстайму, а Тайлер кивнул, сказав: — Ответь! — Но… — я непонимающе уставилась на него, после чего не успела даже среагировать, как он провел пальцем по экрану моего телефона и: — Привет, Джеки! Ну, наконец-то, ты соизволила поднять трубку… Сколько я могу ждать? — голос мамы, как мне показалось, раздался на весь дом. — Привет, мам… — на выдохе произнесла я. Мама снова стояла ко мне спиной. Она была на кухне, что-то убирая, поэтому поставила телефон на тумбочку возле холодильника, и ходила туда-сюда, что-то раскладывая. Она трещала о сезонных распродажах в Мейсис, как было бы неплохо туда наведаться и посмотреть ассортимент, о том, как ей скучно, что она уже целый день одна, что папа и Хилл уже добрались до Флориды и теперь раскладывают чемоданы… Потом она вдруг резко обернулась и глянула в экран, оценивая обстановку и сощуриваясь, как бы приглядываясь и рассматривая интерьер за моей спиной: — Джеки? — вдруг спросила она, приближаясь. — А где это ты? Я резко выпрямилась, сглотнула и покраснела. Я точно не ожидала такого вопроса, хотя в глубине души понимала, что она рано или поздно распознает, что я не в кампусе: — Эм… Мам… Я… — я начала бубнить, потирая лоб ладонью. — Я у Тайлера… Она на миг замерла, переваривая информацию, после чего нахмурилась, слегка сощурив глаза: — Да? — сказала она. — Хм… Эм… Окей. А он где? Но не успела я что-то сказать в ответ, как парень встал со стула и, подойдя ко мне, навис над моим плечом, заглядывая в экран: — Привет, мэм, — сказал он, улыбаясь. — О, — мама заморгала и, кажется, она была приятно удивлена. — Здравствуй, Тайлер, — и парень, кивнув, сделал шаг в сторону, а мама, состроила такое лицо, как будто только что увидела Архангела Гавриила и, сильно жестикулируя, пальцем показала в сторону, куда он отошел, прошептав: — Какой хорошенький! Он, конечно, это слышал, а я покраснела еще больше и, закатывая глаза, простонала: — Мам, — но она не унималась: — Позови-ка его сюда! — сказала она, почти подпрыгивая, и Тайлер с приветливой улыбкой снова наклонился к телефону: — Как дела? — спросила она, но не дав ему ответить сразу, прощебетала: — Боже, какой ты миленький… — но потом покивала головой, добавляя: — Говори-говори… — Все хорошо, мэм, а вы в порядке? Как там на озере? — отозвался парень, и тут ее понесло: — О, Тайлер, ты бы знал, как мне скучно здесь одной… Тем более от большой воды, сам понимаешь, такая влажность, а теперь уже далеко не лето… — она на миг замолчала, потом добавила: — Мой муж и младшая дочь сейчас во Флориде, ну ты, наверное, знаешь, а Джеки совсем не хочет приезжать домой… — она закатила глаза, помахав рукой. — Хотя, теперь я ее прекрасно понимаю… Вот будь я помоложе… — Мама! — возмущенно вскрикнула я, перебивая ее, а она воскликнула: — А что я такого сказала? Я нахмурилась, и мама вдруг округлила глаза и, вскинув руками, проговорила: — А знаете что? А приезжайте-ка ко мне на следующий уикэнд, а? Что скажете? — и она с восторгом уставилась на нас, ожидая ответа. Я начала мямлить, искоса поглядывая на Тайлера: — Э… Эм… Ну… В общем, я не знаю… — и пока я корчила рожи и морщила лоб, парень вдруг проговорил: — А что, по-моему, отличная идея, мэм. Да, спасибо, мы приедем! — и он глянул на меня, типа, а что такого? И моя челюсть в этот миг пробила пол на этаже под нами, а мама тут же ухватилась за слова Тая: — О, ну это просто чудесно! Я испеку лучшие в мире маффины! И сварю самый вкусный панч (пунш). Обещаю, Тайлер, голодным ты не останешься… — Ох, мама, — пробубнила я и махнула рукой, желая побыстрее закончить это балабольство. — Все, ладно, потом еще поговорим… — Я буду вас ждать! Только выезжайте пораньше, чтобы пробок не было! Вы меня поняли? — прокричала она. — Да-да, мэм, конечно, спасибо за приглашение, — бросил в ответ Тайлер, и когда я положила трубку, то резко к нему повернулась: — Ты серьезно? — Да, — утвердительно кивнул он, пожимая плечами. — Почему бы и нет, Джекс? — Ты, правда, поедешь со мной? — все еще не веря ему, пробормотала я, широко распахивая глаза. — Ну да… А ты разве не хочешь? — О, Тай… — я всплеснула руками, спрыгивая с кровати, подбежала к нему и обняла за шею. Его руки тут же опустились на мои ягодицы, и он подхватил меня, приподнимая, а я обвила ногами его талию. — Спасибо… — прошептала я ему в губы, когда прикрыла глаза. Мой смех заполнил всю комнату, когда он игриво зарычал, покусывая мою нижнюю губу. После чего сделал несколько шагов вместе со мной куда-то в сторону, мы тут же наткнулись на шкаф, отчего его дверца приоткрылась и оттуда что-то вывалилось, но это нас ничуть не смутило, потому что Тайлер уже усадил меня на угол стола — на самый его краешек, — тут же запуская руку под мою майку, касаясь прохладными пальцами кожи на моей груди под чашечкой бюстгальтера. Я ахнула, запрокидывая голову назад, а Тайлер тихо засмеялся, прошептав: — Мне так нравится, как ты реагируешь на меня… — и в этот же миг опустил свою вторую руку на мою поясницу, притягивая к себе и сильно прижимая, от чего наши бедра соприкоснулись, и я как можно сильнее развела колени в стороны так, чтобы он мог стоять между моих ног. Он улыбнулся, когда я наклонилась, чтобы поцеловать его ещё раз, наши носы щекотали друг друга. Но я остолбенела, когда его пальцы сильно сжали мою грудь под лифчиком, снова запрокинула голову назад так, что мои волосы почти коснулись столешницы, и я чувствовала физически, как твердеют мои соски. — Джекс, ты потрясающая… — услышала я шепот Тайлера и сильно выдохнула, подаваясь вперед, как вдруг в дверь раздался сильный стук, что заставило нас дернуться: — Эй! — прокричал Джош где-то за стеной. — Вы там, ребята?! Тайлер застонал, закатывая глаза, и произнес, нервно оборачиваясь на дверь и обращаясь к своему другу: — Ну почему, почему ты не можешь быть тише?! — он одним рывком распахнул ее, и Джош с виноватым выражением лица заглянул в комнату: — О, прости, брат… — пробубнил он, бросая смущенный взгляд на Тайлера и тут же заметив меня, сидящую на столе с раздвинутыми ногами и красными щеками, он понял, конечно, что помешал нам. — Я просто хотел спросить… — Ну, что еще? — Тайлер раздраженно отозвался и вышел в коридор следом за ним. Я же обвела глазами комнату и заметила, что из шкафа, на который мы наткнулись минутой ранее, вывалился баскетбольный мяч. Я спрыгнула со стола и взяла его в руки. Через пару мгновений Тайлер вернулся в комнату, и я, два раза стукнув мячом об пол, спросила: — Сыграем? Парень закатил глаза, вытирая лоб рукой и простонал: — О, нет… — потом нахмурившись, глянул на меня. — Откуда ты его откопала? Я невозмутимо пожала плечами, снова стукнув мячом по полу: — Он из шкафа вывалился, — потом снова глянула на него. — Ну так что, сыграем или нет? — Нет, Джекс, ты же знаешь, я терпеть не могу… — начал было он, но я прервала его: — Ну пожалуйста… — проскулила я. — Ну ты же умеешь! Ну давай, давай, давай, давай, давай! — и я начала повторять, как попугай одно и то же, прыгая вокруг него. Как вдруг Тайлер схватил меня за руки: — Эй, стоп! — сказал он. — А как же фильмы? Ну, Лео там и все такое… — он начал активно жестикулировать, но я отозвалась: — Фильмы подождут! У нас еще целый вечер впереди… — я взмолилась. — А погода такая хорошая, пошли на улицу! Он цокнул, после чего сморщил лоб: — Ну Джекс, ну давай, что угодно, только не эта чертова игра! Но я не сдавалась, зная, что я должна его растормошить. Я была уверена, что он просто должен перешагнуть через себя, чтобы снова начать играть в баскетбол, хоть, возможно, это и дастся ему с трудом. Я знала, что он что-то скрывает, и мне было важно подтолкнуть его к такому шагу. — Хорошо, — произнесла я, через миг добавляя: — Но ты пойдешь со мной сейчас, верно? — Пойду, но играть не буду… — пробурчал он, а я кивнула: — Окей, Джош дома сегодня? Никуда не собирается? — А что? — Тайлер подозрительно глянул на меня, бросая быстрый взгляд. — Я с ним тогда поиграю, — как бы невзначай бросила я. Тайлер тут же нахохлился, мне показалось, что это задело его, но он все же ответил: — Я не знаю… Спроси его сама… Я кивнула, держа мяч подмышкой, вышла в коридор и поскреблась в дверь напротив. Никто не ответил. Тогда я негромко постучала костяшками, но ответа все равно не было. После чего, разозлившись, я принялась кулаком барабанить в дверь и орать: — Джош! Джош, ты там? Эй, ты там? Есть кто-нибудь?! — Да внизу я! — заорал парень в ответ с первого этажа, и я обрадованно обернулась на Тайлера, после чего сорвалась с места и, сбежав по ступенькам, подскочила к Джошу, который только-только вышел из ванной комнаты. — Пошли поиграем? — спросила я, показывая ему мяч. Удивлению на лице парня не было предела, он нахмурился и бросил беглый взгляд на Тайлера, который стоял за моей спиной с каким-то мрачным видом, сложив руки на груди, и тоже, вероятно, ожидал ответа: — Эм… — начал Джош. — Да я особо-то не мастер… Ну… — он почесал висок, добавляя. — Ладно, давай, — потом он глянул на Тайлера, который закусил губу. — Тайлер тоже пойдет с нами? — Конечно, пойдет! — как само собой разумеющееся бросила я. — Ну окей, — пожал плечами Джош. Дорога до площадки далась нам нелегко на самом деле. Я почему-то очень радовалась тому факту, что мы идем играть в стритбол все вместе, и мне постоянно хотелось скакать и беситься, поэтому я все время запрыгивала Тайлеру на спину, и он тащил меня, иногда даже бегом, от чего мы хохотали и два раза чуть не упали прямо на асфальт. Пока мы такими темпами доплелись до площадки, прошла куча времени. Я снова забрала мяч у Джоша, и мы зашли за сетку, открыв маленькую калиточку. Постучав мячом, я спросила, грозно глядя на Джошуа: — Позиция? — Э… — замялся он, а Тайлер, поблескивая глаза, ответил за него: — Он быстрый, — потом замолчал, и мы, переглянувшись, засмеялись. — Да-да, он быстрый, я серьезно… Так что — нападающий, — я видела, как сверкают его глаза. Я это видела, вероятно, вся эта обстановка распаляла его, но он по каким-то причинам упрямился. — Окей, — снова сделала суровое выражение лица я и добавила: — Тогда я тоже, — и бросила мяч Джошу, сказав: — Подавай. Но парень тут же перекинул его Тайлеру, проговорив: — Чего это я-то? Ты же у нас разыгрывающий, давай ты подавай! Но Тайлер только быстро увернулся от мяча, от чего он ударился об сетку, и сказал, засовывая руки в карманы: — Да не буду я… — Хватит ломаться, подавай! — громче произнес Джош, но Тайлер вообще отошел в сторону: — Не хочу… Без меня, идет? — Ладно, — я схватила мяч и крикнула: — Я подаю! — и пульнула им в Джоша, который схватил его и побежал к кольцу. Первый раз он не закинул его в корзину и отдал мне, а я, стуча мячом об асфальт, сказала: — Сейчас будет трехочковый! — и отскочила за линию, бросила, конечно, промазала, и произнесла: — Зато я красиво прыгаю! Тайлер стоял в стороне, наблюдая за нами, двумя неумехами, и за нашими неуверенными действиями, и, то и дело закрывая глаза руками и мотая головой, постоянно смеялся над нами. Наконец, он не выдержал: — Да, блять, Джош, что ты делаешь?! Ты не можешь его вот оттуда бросить? — он указал рукой на какое-то место на площадке, когда Джош в очередной раз не смог забить мяч в корзину. — Да откуда, блять?! — злобно отозвался тот, и Тайлер сорвался с места, отобрал у него мяч, разбежался, два раза стукнув им об асфальт, подпрыгнул и бросил… — Е-е-е! — закричала я, когда мяч залетел в кольцо, и захлопала в ладоши. — Это был лучший бросок, который я когда-либо видела! — и мы поглядели друг на друга, улыбаясь. Он тяжело дышал, а я смотрела на него широко распахнутыми глазами: я гордилась им. И мне вдруг показалось, что даже его лицо немного просветлело. Когда мы шли обратно в обнимку, Джош снова нес мяч, шагая слегка позади нас. Рука Тайлера, согнутая в локте, лежала на моих плечах, а я обнимала его за талию, обхватив обеими руками и сцепив пальцы в замок. Я спросила: — Почему ты не хотел играть до этого? Он сглотнул и посмотрел перед собой, после чего опустил глаза, тихо отзываясь: — Мой отец был баскетбольным тренером… И после его… — он замялся, прочистил горло и добавил: — И после того, как… — он снова замолчал, часто заморгав, его голос казался мне теперь немного севшим, но он взял себя в руки, добавляя: — После того, как его не стало… Мне казалось, что я предаю его… То есть… Если я буду играть, а он… он уже не… — он вдруг снова резко замолчал, а я прижалась к нему сильнее, прошептав: — Нет… — сказала я, вскидывая на него глаза. — Нет… Я уверена, что он хотел бы этого. Тайлер покачал головой: — Я так не думаю… — А я уверена! — с жаром бросила я в ответ снова. — И ты должен, понимаешь? Ты должен продолжать то, что делал он, помнить то, что он любил! То, что для него было важным… Это… Ему было бы приятно. — Тебе так кажется? — с какой-то странной надеждой в голосе спросил парень так, словно от моего ответа зависела теперь вся его жизнь. Так, будто бы это было истиной в последней инстанции. И я не могла подвести его, я не могла позволить ему снова начать сомневаться: — Конечно! — сказала я. — Ты должен идти вперед ради него. Я знаю, что он сейчас смотрит на тебя… — мой голос почему-то тоже предательски дрогнул, а глаза наполнились слезами, но я не имела права плакать теперь, поэтому я прочистила горло и добавила: — Он смотрит на тебя, и, я знаю, он гордится тобой, — Тайлер посмотрел на меня, вглядываясь в мое лицо, наши глаза встретились, и я добавила: — Так же, как и я.