***
Сидя на кухне своей квартиры следующим вечером, ты размышляла, что дальше. Выйти из дома днём ты так и не решилась, не представляя, как будешь смотреть в глаза прохожим. Совет сохранил тебе жизнь, передав при этом тебя, как какой-то предмет или трофей, в распоряжение Саске, точнее — под его надзор. Т: «Учиха живёт в противоположном конце деревни, поэтому навряд ли станет часто наведываться. К тому же, у него будут миссии, времени пересекаться практически не останется. Пока сохраняется угроза, исходящая от Акатсуки, Саске не отошлют далеко от деревни, поэтому остаётся только патрулирование границ. В прошлый раз именно тогда на меня было совершено нападение. Не думаю, что Совет захочет рисковать дважды — это исключено. Я перебрала все возможные варианты, и в сухом остатке остаётся, что меня распределят куда-нибудь в пределах Конохи. Лучше всего мои способности пригодны для старой работы в Отделе допросов и пыток, но теперь придётся заниматься одной только бумажной волокитой, так как дальше меня не допустят. Но это лучше, чем терпеть Учиху и его раздутое самомнение». Ты достала из холодильника открытый пакет с молоком, но снова возвращаться за стол не спешила, погружаясь мыслями на принципиально иную глубину. «Как же теперь мне подобраться к Итачи?.. Даже если удастся сбежать из деревни, только сунусь за порог — убьют либо АНБУ, либо Акатсуки, — ты поставила молоко на столешницу на расстояние вытянутой от себя руки и отдёрнула ладонь. — Как мне теперь быть?.. Саске одержим местью. Я бы могла это использовать, но если сейчас предложу разыскать Итачи или заговорю об этом, его подозрения усилятся. Совет может подумать, что я собираюсь вернуться к Акатсуки. Нужно придумать план, чтобы никто ничего не заподозрил… Как же я устала от всего этого! — пальцы медленно заскользили вновь по направлению к пакету с молоком, и рука плавно потянулась вслед за ними. — Что я могу сейчас?.. Только выждать время…» Ты уже поняла, что молоко не было тебе нужно. Хотелось избавиться от того кома нервов и напряжения, в который превратилось твоё тело. Вытянув вперёд руку, ты опустилась грудью на поверхность стола, растекаясь по дереву, как краски по сырому холсту. Как давно ты этого не делала — со времён последней миссии со старшим Учихой. Сделав резкий перекат, ложась спиной на пустой стол, ты мягко очертила головой полукруг, вытянув руки за головой. Захотелось снять с тела все зажимы и просто раствориться в движениях, как раньше. Не для зрителей — для себя. В прошлый раз твой танец не оставил напарников по Акатсуки равнодушными, ты хорошо помнила, как глаза Итачи пожирали тебя. Прогнувшись в спине, ты закрыла глаза и заскользила медленно вниз, освобождая разум. Всё, как в старые времена… — И давно ты стоишь здесь?! Замирая на месте, прервав дыхание, ты с ледяным возмущением и угрозой смотрела на материализовавшийся призрак. — Десять и четыри секунды. Холодный равнодушный голос из-под фарфоровой маски рассёк воздух. Мгновение назад его обладатель на мгновение залюбовался необыкновенным зрелищем. Сквозь специальные отверстия для глаз, словно подсматривая в замочную скважину. Его появления в этом доме становятся всё более интересными, ибо всякий раз он не знает, что откроется перед его взглядом. Лидер отряда АНБУ при полном параде, в форме с щитками брони и маске, стоял возле дверного косяка, прислонившись к нему спиной и скрестив на груди руки. Притворно спокойный, с надменным видом. — Похоже, тебя не учили, что приходить без приглашения невежливо, — ты тут же ощетинилась. — Я по делу, — не выдавая эмоций, Учиха казался каменным изваянием, хотя в глубине души ему нравилось тебя провоцировать, — Пришёл сообщить тебе твоё следующее задание, согласно приказу Пятой. Отныне тебе запрещено покидать деревню без сопровождения. — Почему именно ты говоришь мне всё это? — Забыла, что теперь ты лично находишься в моём подчинении, и я несу ответственность за тебя? Поэтому отныне я буду в курсе всего, что ты делаешь. Хм, это лучше, чем гнить в тюрьме. — Я бы поспорила, — от злости захотелось съездить наглецу по физиономии. — Мне нет до этого дела, — подчёркнуто безразлично бросил шиноби. — Я должен передать тебе, чтобы завтра утром ты явилась в госпиталь. Дальше узнаешь от Сакуры, в чём заключается твоя новая работа. — Госпиталь? — тёмно-зелёные глаза расширились. — Почему не Отдел допросов и пыток АНБУ? — Ты больше не АНБУ, — Саске не намеревался проявлять жалость. — Тебя отстранили от миссий и любой засекреченной информации, — Учиха «отлип» от косяка, видя, что своей новостью буквально «убил» тебя. — Будешь помогать Сакуре ухаживать за больными. Ты стояла, будто поражённая молнией, не веря своим ушам. Мститель нанёс первый удар, и он оказался чувствительным, но ты не позволишь так легко себя сломать. «Госпиталь, значит госпиталь. Зато хотя бы тебя там не будет!» — ты послала в спину Саске презрительный взгляд. Теперь он точно возомнит из себя Бог весть что!***
— Ты знаешь, это, наверное, один из самых счастливых дней в моей жизни! — глаза Харуно Сакуры светились от переполняющих девушку чувств. Сегодня во всей стране праздновали День рождения Феодала Страны Огня, поэтому домА и деревья повсюду украсили фонарями и нарядными разноцветными гирлядами. Отметить праздник вышла бОльшая половина жителей Конохи, и Сакура тоже шла по непривычно оживлённой улице, а рядом с ней вышагивал ровной поступью человек, от одного взгляда на которого её сердце сжималось и делало сальто. Когда она пригласила Учиху вместе пойти на праздник, внутрене Сакура заранее была готова к провалу своей затеи и его отказу, но услышав после нескольких секунд тяжёлого молчания в ответ короткое одобрительное: «Идём», девушка не сразу сообразила, что не ослышалась. Вот и сейчас счастливая и немного глупая улыбка играла на её губах. И хоть за весь вечер он почти не проронил ни слова, просто сопровождая её, куноичи не теряла надежды, что постепенно она сможет пробиться через его ледяные доспехи, и её преданная любовь в один день вольётся в его зачерствевшую душу. Тогда её сказочный принц окончательно оттает, и у этой истории обязательно будет счастливый финал! Возвращаясь с покупками домой, ты брела по знакомым улицам, по которым уже ходила миллионы раз, но всё в округе казалось непривычно чужим и не радушным. Люди, праздно идущие рядом и навстречу, — каждый, занятый своими делами, — больше не были теми, кого ты защищала и оберегала. Никто из них не знал ни о состоявшемся суде, ни о твоём предательстве, никто не показывал на тебя пальцем, но ты чувствовала, что как раньше уже не будет никогда. Внезапно ты осознала, что здесь, в округе, нет никого, кто бы ждал тебя, ждал твоего возвращения, кому можно было бы рассказать, что творилось у тебя на сердце. Ни одной родной души, не у кого спросить поддержки — Коноха превратилась в чужую деревню, в которой ты чувствовала себя ненужной и лишней. Бредя по улочкам, прокладывая дорогу в оживлённом людском потоке, ты слилась с толпой и растворилась в его волнах. Сегодня праздник в честь дня рождения феодала Страны Огня. В этих людских волнах ты давно себя потеряла… — Рене-сан! Ты вздрогнула и подняла потухший взгляд на человека, окликнувшего тебя. — Рене-сан, Вы тоже вышли посмотреть на праздник? — весело и дружелюбно поинтересовалась розоволосая ученица Годайме. Будто тебя не судили у неё на глазах, будто ничего не произошло, будто сегодня полдня ты не выполняла её вежливые, порой даже робкие, но настолько унизительные для шиноби твоего уровня указания в госпитале. Девушка шла навстречу не одна. Когда, приподняв голову, ты неожиданно столкнулась глазами с Учихой, вы застыли друг напротив друга, как вкопанные. Саркастично-пофигистичное: «- Как прошёл первый день? И раздражённое: — Тебя не касается», — напряжённо повисло между тобой и Саске, но так и не прозвучало вслух. И тут, к всеобщему удивлению, в небо устремились витиеватые яркие вспышки, залпами разорвавшиеся сотнями разноцветных огней, и прогремел салют. Прогуливающиеся люди синхронно задрали головы вверх, восторженные крики взрослых и детей потонули в шуме и хлопках. — Фейерверк… как красиво! — восхитилась Сакура, поднимая взгляд вместе с толпой. Ты заворожённо смотрела в лицо Саске, а он на твоё, пока в небе вспышка за вспышкой разрывались снаряды. Над вашими головами осыпались искрящиеся шары на фоне неба цвета индиго, и вы застыли друг напротив друга посреди установившейся какофонии, никем незамеченные и оставленные друг другу. Очертания людей и домов вокруг начали медленно расплываться, затягиваться в непроглядный, словно живой туман, пока не растаяли полностью на белоснежном фоне. Будто кто-то навёл гендзюцу, вы остались стоять, со всех сторон окружённые абсолютной белой пустотой, лишь где-то высоко над головами по-прежнему гремели и разрывались цветные залпы салюта. С каждым хлопком в твоём сознании разрывались и болезненно рушились вещи, которые ты была не в силах объяснить: твоё восприятие, мироощущение, старые нормы… Зрачки дрожали в широко раскрытых глазах, и ты видела, что в эту секунду младший Учиха тоже испытвал что-то подобное. И ты вздрогнула, увидев внезапно на мгновение перед собой Итачи на месте Саске, его молчаливые выразительные глаза и матовое фарфоровое лицо, лишённое эмоций. Ещё секунда — и перед тобой снова семнадцатилетний черноволосый парень, не уступающий брату в аристократической красоте или стати, прогнавший видение. Словно дерзко заявляющий, что это он — твоя судьба, а не тот навязчивый, преследующий тебя образ. Самоуверенный и гордый, внешне холодный и неприступный, но обманчиво чёрствый, с живым, бьющимся сердцем в груди вместо камня.Только сейчас ты впервые ощутила те узы, которые связывали вас тонкими, невидимыми нитями. Но это вовсе не означало, что ты спешила ему покориться. Т.: «Мы с тобой слишком похожи, поэтому я ни за что тебе не проиграю!.. Только не тебе, Учиха Саске!» — Необыкновенно красиво!.. Правда? Пробирает до глубины души. Слова Сакуры словно вывели тебя из транса, развеяв гипноз. Фейерверк закончился, и окружающие люди снова вернулись к своим делам, двинулись по улице нестройными весёлыми потоками. — Мне пора, — придя в себя, жёстко сказала ты, избегая смотреть на Учиху. Сжав сильнее ручку пакета в кулаке, ты стремительно обогнула розоволосую сбоку, не оборачиваясь и не прощаясь. «Лучше бы все оставили меня в покое!» — с этими мыслями ты нырнула в людскую толпу, скрываясь из вида шиноби и от провожающего тебя пристального взгляда Саске. На этот раз Сакура заметила взгляд, которым смотрел на тебя её возлюбленный, и мгновенно плохое предчувствие закралось в сердце куноичи. — Странная она, — крепко задумавшись, вдогонку тебе бросила девушка. Мысль о неприятном подозрении она гнала от себя прочь, но за эти годы Харуно уже привыкла смотреть горькой правде и жестокой реальности в глаза. Не нужно быть семь пядей во лбу, чтобы сопоставить исчезновение Саске с вечеринки, устроенной по случаю его возвращения в деревню, с одновременным отсутствием ещё одного недостающего гостя, являвшегося по совместительству на тот момент его подчинённой в АНБУ. Однако, сама мысль о том, что Саске-кун, которого она всё это время знала, холодный и бездушный во всём, что касалось любви, увлёкся кем-либо, казалась настолько невероятной, что рациональный мозг ученицы Годайме упорно отказывался в это верить. Хоть факты и интуиция твердили ей об обратном… — Ты поступил очень благородно, уговорив Совет снять обвинения с Рене-сан, — осторожно, издалека начала Сакура, идя рядом с Учихой по улице, мысленно сомневаясь и задаваясь вопросом, что же двигало бывшим лидером Така в тот момент. — Фактически, — продолжала розоволосая, талантливо изображая дружескую улыбку, — теперь она обязана тебе жизнью. Видно было, что в этот момент Саске что-то напряжённо обдумывал в голове. После салюта жители Конохи прибывали в весёлом расположении духа, отовсюду раздавался жизнерадостный смех и оживлённая беззаботная болтовня. — Она нужна мне для свершения мести, — наконец, удосужился пояснить брюнет с абсолютно серьёзным видом. — И всё? — Сакура сама не верила, что решилась задать этот вопрос. Ей уже давно не тринадцать, а всё равно вышло робко и чересчур лично, как ни старайся. И снова она перед ним, как открытая книга, со своими чувствами, предельно понятная, и всё ещё по-детски наивная. Мучимая сомнениями, как на ладони, потому что с течением времени её чувства к нему нисколько не изменились. Только вот он к ней… Он к ней хоть чуточку изменился? К сожалению, изменений она не чувствовала. Саске посчитал своё предыдущее пояснение исчерпывающим и не ответил, не желая обсуждать с кем-либо свои планы. Сакуре оставалось лишь надеяться, что Саске не изменился не только по отношению к ней, но и вцелом, и что ты не станешь её главной соперницей на нелёгком пути по завоеванию любви неприступного гения. Проводив Харуно до дома, он бросил своё небрежное и холодное: «Увидимся», не дожидаясь чего-либо в ответ с её стороны, развернулся и просто ушёл, оставив разочарованную куноичи провожать себя грустным взглядом с порога. «Вот я бы прислушался к Какаши, женился на Сакуре, когда всё было бы кончено, жил бы с ней и воспитывал детей, изображая семью, но в один из обыденных дней встретил в толпе Её, как сегодня… И тогда застыл бы, как последний идиот, посреди улицы и возненавидел за секунду всю свою жизнь, в которой нет Её!»