Полымя

      — Как думаешь, почему Крэбба и Гойла распределили на Пуффендуй? — Спросила Гермиона, сдвинув брови.       Брат и сестра шли в подземелья, на первый урок зельеварения в этом году. С каждой ступенькой тепло, окружавшее детей в вестибюле, уступало извечной прохладе подземелий. Как же знакомо.       Этим хмурым утром сонные старосты раздали младшекурсникам их расписания во время завтрака в Большом зале. Сейчас Гарри и Гермиона были вдвоем, потому что Малфой остался перекинуться парой слов с Грегори и Винсентом, которые получили по громовещателю с утренней почтой. Это было закономерно, вряд ли их родители счастливы от такого положения вещей.       В кармане Поттера лежала серебристая игла — свидетельство первой в этой жизни успешной официальной магии. Такую вещь просто нельзя не сохранить. Почему-то мальчику казалось, что она стала для него своеобразным символом второго шанса. Превращение спички, с помощью которой можно разжечь огонь, в иглу, которой вышивается рисунок новой жизни.       — Мы можем только догадываться. Может, шляпа решила пошутить, ты же знаешь её характер. Но мне кажется, что это из-за нас, — ответил Поттер, оглядываясь, чтобы убедиться, что их никто не услышит.       В нескольких метрах позади шли Рон и Симус с Дином, но они были слишком заняты обсуждением какой-то весёлой чепухи.       — Из-за нас?       — Да, шляпа была вынуждена отправить нас на Слизерин. Таким образом, мы вмешались в ход истории и начали её менять. Чтобы как-то сохранить баланс, нужно было отправить тех, кому предназначались наши места, на другой факультет. И скорее всего более подходящих кандидатур не нашлось. Ты же не можешь представить того же Малфоя или Паркинсон не на Слизерине? — усмехнулся Гарри.       — Да уж, — хмыкнула Грейнджер. — Хотя Паркинсон никогда не была дурой.       Гарри посмотрел на неё такими глазами, что та рассмеялась и ткнула его локтем в рёбра.       — Да, она не отличалась особой серьёзностью в школе, но никогда не хватала плохих оценок. Думаю, она смогла бы потянуть и Когтевран.       — Ничего себе. Гермиона, с тобой точно всё в порядке? Неужели у тебя начался Слизерин головного мозга?       Ответить она ничего не успела, потому что они уже дошли до аудитории, и в этот момент на горизонте замаячила тёмная фигура владыки подземелий. Гермиона почувствовала, что её брат напрягся, завидев самого нелюбимого профессора. Гарри так и не смог поговорить со Снейпом после того, как узнал всю правду, наверное, поэтому не преодолел внутреннюю неприязнь, росшую в нём годами.       — Прошу проследовать в класс, — голос всё такой же холодный, будто ножом режет.       Гарри и Гермиона сели за вторую парту, а вскоре к ним присоединился запыхавшийся Малфой. Гриффиндорцам Снейп никогда бы не спустил даже минутного опоздания, но для крестника мужчина закрыл на это глаза.       Всё же видеть Снейпа живым было очень странно. Гарри уже никогда не забудет, как профессор умирал на его руках, как его горячая кровь стекала по пальцам, силящимся зажать рану, как забиралась под ногти. Поттер думал, что никогда уже не сможет смыть с себя следы смерти человека, которого всю жизнь ошибочно ненавидел. Настало время исправить свои прошлые ошибки.       — Мистер Поттер. Наша новая знаменитость, — протянул профессор елейным голосом, от которого на затылке зашевелились волосы.       Снейп смерил ученика взглядом своих ночных глаз и слегка поджал губы.       — Скажите, что я получу, если смешаю корень златоцветника и настойку полыни?       — Вы получите снотворное зелье, такое сильное, что его называют Напитком Живой Смерти, — уверенно ответил мальчик.       Конечно, он уже изучил учебники этого курса, однако помнил бы ответ даже если бы не сделал этого. Первый разговор с мастером зелий отпечатался в его сознании навсегда. И теперь он знал, что златоцветник — один из видов лилий. Гарри понял, что имел в виду Снейп, когда спрашивал его об этом. В нём поселилось чувство, слабо напоминающее сочувствие. Мальчик настолько не привык испытывать к Снейпу неприязнь, что она укоренилась и дала побеги в его душе, а теперь явно была недовольна новым соседом.       — Что ж, Вы не так безнадёжны, как я думал. Где бы Вы стали искать безоар, если бы я дал Вам задание найти его?       — В желудке козы, профессор, — отчеканил Гарри. — Безоар — это камень, который может спасти от большинства ядов.       — Поттер, чем отличается волчий корень от борца? — Последовал ещё один, последний, вопрос. Снейп казался немного удивленным.       — Это одно и то же растение. Ещё одно его название — аконит.       — Неплохо, мистер Поттер.       Признаюсь, я не ожидал, что хоть кто-то из первокурсников удосужится прочитать учебники до начала учебного года. Пять баллов Слизерину, — сказал профессор. — Ну, и почему Вы сидите? Записывайте!       Похвала от Снейпа в сторону Гарри не могла не шокировать. Губы сами собой растянулись в улыбке. Чудовище ненависти внутри протестующе зарычало, но Поттер заставил его умолкнуть. Гермиона одними губами прошептала “молодец!”. Малфой же даже не пытался скрыть своего удивления, так и сидел, приоткрыв рот.       Поттер сам не знал, почему, но чувствовал невероятную гордость, что смог ответить на эти простейшие вопросы верно.       Остаток урока прошёл без происшествий. Снейп перемещался от стола к столу хмурой летучей мышью. Его мантия успокаивающе шуршала где-то на краю сознания, а запахи ингредиентов и готовящихся зелий опьяняли. Гарри понял всю прелесть зельеварения уже после окончания Хогвартса. На пятом и шестом курсах он старался воспринимать этот предмет, потому что мечтал стать мракоборцем, но только скитания по лесам в течение года и последующее время, проведённое в подготовке к принятию Лордства, показали ему, насколько полезно и привлекательно это тонкое искусство. Вылеченные раны кроются в нежных цветах, сила таится во внутренних органах животных, а смерть поджидает в скромных на вид ягодах. Одна ошибка — и всё пропало. Совсем как в жизни.       Малфой, Грейнджер и Поттер не нарушали таинство зельеделия лишними разговорами. Они молча готовили ингредиенты для сегодняшнего зелья, а Гермиона, привыкшая к роли руководителя, отвечала за то, в какой момент добавить следующий компонент в кипящую воду.       К концу занятия Снейп, избегавший троицу до того момента, склонился над их котлом, оценивая результат. Их зелье удостоилось полного замешательства взгляда и ещё пяти баллов для факультета.       — Перелейте пробу зелья в пробирки, подпишите их и оставьте на моём рабочем столе. Домашнее задание — описать само зелье, его эффект и объяснить поэтапно, к чему может привести каждая ошибка во время его приготовления. Урок окончен, можете идти.       Для Гарри это был сигнал к действию. Перед началом учебного года они с Гермионой договорились, что стоит быть к Снейпу поближе и наладить отношения не только с Малфоем, но и с ним. Поттер сделал вид, что долго возится с учебниками, чтобы его одноклассники покинули кабинет раньше него. Грейнджер утянула Драко за собой в сторону выхода.       — Профессор, можно задать Вам вопрос? — наигранно робко поинтересовался Гарри, подойдя к столу Снейпа с пробиркой в руках.       Северус задумчиво посмотрел на ученика, но в его чертах мальчик не заметил отчуждения.       — Обычно я не отвечаю на праздные вопросы своих подопечных, мистер Поттер, но Ваши сегодняшние ответы и неплохо сваренное зелье заслужили немного моего внимания. Я вас слушаю.       — Сэр, дело в том, что я ещё до поступления в Хогвартс очень интересовался химией, и хотя химия и зельеварение — не совсем одно и то же, я прослеживаю определённую связь, — Гарри сделал вдох, собирая всё своё мужество. Разговаривать со Снейпом это не то что с Волдемортом сражаться, — Зельеварение кажется мне одним из самых значимых направлений магии, поэтому я хотел бы узнать, можно ли мне заниматься им с Вами дополнительно.       Всё. Нет точки возврата. Сейчас всё решится.       А Снейп не спешил с ответом. С одной стороны, Гарри — сын его заклятого врага. Но эти глаза… Он не мог отказать, когда смотрел в них раньше, не может и сейчас. Возможно, сын Лили унаследовал её талант?       — Что ж, такие устремления не могут не быть похвальными. В течение двух недель я буду наблюдать за Вашими успехами в моём классе, и если сегодня Вы показали не весь свой потенциал, я могу предложить занятия раз в неделю, для начала, — ответил Снейп сухо, — Теперь идите, мистер Поттер. Скоро обед.       Северус проводил сына Лили полным задумчивости взглядом. Он планировал держаться от него настолько далеко, насколько возможно при том, что является его профессором. Мальчик удивил его не только своей тягой к учебе, но и тем, что первым пошел на контакт. Снейп никогда не думал, что кто-то с фамилией Поттер будет желать его общества. Теперь же оставался один вопрос: что будет сложнее — ненавидеть сына Джеймса или сближаться с сыном женщины, которая не желала покидать его сердце даже спустя десять лет после своей гибели. Гарри Поттер был его болью, его ненавистью и его любовью.       Северус Снейп сжал руки в кулаки так, что костяшки побелели, и вышел из аудитории через боковую дверь. В апартаментах ждала бутылка Огденского, пламя в камине и тысячи, тысячи мыслей.       Гарри вышел в холодный коридор подземелий и тут же почувствовал висящее в воздухе напряжение. Малфой и сестра стояли возле двери. Гермиона смотрела на поджидавшего неподалёку Рона Уизли исподлобья, сложив руки на груди и, судя по всему, стараясь не кинуться на рыжего мальчика. Будущий муж, возлюбленный и предатель был совсем рядом, ещё не зная, какое зло собирается совершить.       — Гарри! — Уизли подскочил к нему, протягивая руку. — Рад с тобой познакомиться. Меня зовут Рон, Рон Уизли.       Несколько секунд мальчик пытался осознать происходящее. Видимо, наивно было полагать, что семейство Уизли опустит руки только из-за того, что Поттер попал не на тот факультет. Даже знаменитая межфакультетская распря не может их остановить. Гарри ничто не защищало, кроме него самого и его сестры. А она, будто услышав его мысли, выросла между братом и Уизли. Её колкий взгляд и агрессивная поза заставили Рона остановиться, а Малфоя удивлённо приподнять брови.       Гарри положил ладонь на плечо сестры в успокаивающем жесте. Он и сам может с этим разобраться.       — Вижу, ты уже знаешь моё имя, — ответил Поттер, игнорируя протянутую руку. Уизли неловко спрятал её в карман школьной мантии. — Чем обязан?       — Я хотел бы с тобой дружить, — промямлил Уизли, поглядывая на таких же неуверенных Дина и Симуса в поисках поддержки.       — Дружить? Рон, верно? — тот кивнул, — Так вот, Рон, мы уже не в детском саду, чтобы соглашаться на такое серьёзное предложение с ходу. Я не против с тобой общаться. Дружба или что-то ещё — покажет время. А сейчас нам с Гермионой и Драко нужно идти на обед. До встречи.       — Пока, — только и смог выдавить из себя Уизли. Дин и Симус уже о чём-то яростно шептались.       — Пойдём, — кинул Гарри и, не дожидаясь ответа, ушёл подальше от этой сцены.       Когда они ушли на достаточное расстояние, Гарри немного отпустило. Он знал, что сделал всё правильно. Разумеется, он не собирался брататься с человеком, который уже участвует в заговоре против него и Гермионы, но и бросаться на него с кулаками было нельзя. Слишком явное отторжение может вызвать подозрения. Они с Роном будут встречаться только на совместных занятиях, а там нет места праздным беседам.       — И что о себе думает этот предатель Крови? — возмутился Драко.       — Драко, дело тут не в его статусе. В конце концов, не он заслужил метку предателя, а его родители, — ответил Гарри.       — Что ты имеешь в виду? — спросил Малфой. — Конечно, дело в этом. Ему не дали должного воспитания, живёт в нищете среди выводка детишек, никакой чести! И при этом пытается заполучить тебя в друзья.       — Драко, извини, что я это говорю, но ты примерно так же предлагал нам свою дружбу в поезде, — перебила его Гермиона.       Мальчик задохнулся от праведного гнева. Его посмели сравнивать с этим недоучкой Уизли!       — Но в одном ты прав — разница здесь в том, что мы хотели общаться с тобой, а Рональд нам не подходит, — мирно закончила девочка и улыбнулась.       — У нас с Гермионой есть мозги, и мы прекрасно представляем себе, как всё устроено на самом деле, — продолжил Гарри. — Тебе нужно налаживать отношения с чистокровным волшебником, за которым закрепилась слава победителя Волдеморта. Нам же с Гермионой нужны связи с чистокровными семьями волшебного мира. Мы росли среди маглов, но знаем, что Родовая защита — это многое, но далеко не всё. Необходимы союзники. Поэтому наше с тобой общение изначально взаимовыгодно. Не хмурься, Драко, помимо этого, ты оказался очень приятным человеком, — Гарри одарил нового друга ободряющей улыбкой и закинул руку ему на плечо. — Как мне теперь жить без твоей потрясающей прически, Драко Малфой!       Мальчик, кажется, оттаял. Ему не удалось обхитрить Гарри Поттера и Гермиону Грейнджер. Да, изначально именно Люциус настаивал на сближении с мальчиком-который-выжил. Такая дружба помогла бы их семье восстановить доброе имя и открыла бы многие двери. Но теперь Драко был даже рад тому, что между ними больше нет тайн и что их дружба искренна. За эти два дня будущий принц Слизерина уже успел прикипеть к Гермионе и Гарри всей душой. Странно, но приятно до чёртиков.       — А в нашей потенциальной дружбе с Роном выгода будет только для Уизли, причём всего семейства, — подвела итог Гермиона.       — Всё равно я никогда не буду якшаться с предателями Крови и грязнокровками, будь они хоть трижды самыми умными, — усмехнулся Малфой младший.       Поттер мельком взглянул на Гермиону. Было видно, что ей больно, но её глаза были сухи.       — Драко, ты не думаешь, что каждый заслуживает шанса? Предатели Крови могут заслужить прощение, а если бы чистокровные не женились на — как ты их называешь — грязнокровках, от аристократии уже не осталось бы и мокрого места.       Под конец Гермиона чуть ли не сорвалась на крик и буквально сбежала от мальчиков в сторону, Гарри был уверен, астрономической башни. Позже он к ней присоединится, а пока нельзя было оставлять Драко одного. Процесс только начался.       — Чего это она? — Драко выглядел шокированным. — Я же ничего такого не сказал, правда?       Поттер вздохнул. Юный аристократ и не подозревал, что в его спиче всё было не так. Для него Гермиона была чистокровной, пусть даже ещё не официально. Однако девочка не только провела с клеймом грязнокровки всё детство, но и принадлежала к семье, которую Магия не прощала в течение многих столетий.       — Драко, для моей сестры это очень важная тема. Представь себе что было бы, если бы я не попал случайно в её семью и не потащил бы в один прекрасный день с собой в Гринготтс на проверку крови? Она бы до сих пор не знала, что должна стать Леди Марр, что в её жилах течёт самая что ни на есть чистая кровь, кровь Певереллов! Гермиона бы приехала в этом году в Хогвартс уверенная, что является дочерью обычных маглов. И все бы считали так же. Да, она была бы под моей защитой, а я уверен, что мы были бы друзьями, даже если бы она не спасла меня от родственников, такими, как она, не разбрасываются. Но даже я не смог бы уберечь её от перешёптываний за спиной, от полных презрения взглядов, а иногда и открытого неприятия. А теперь она слышит, что ты не стал бы с ней общаться, будь она маглорождённой. Как моя сестра, самый родной для меня человек, должна себя после этого чувствовать, по-твоему?       Малфой не знал, что сказать. Он чувствовал себя отвратительно. Бессознательно обидел девочку, подругу, потому что не подумал головой. Хотелось сделать что-нибудь, чтобы её порадовать, снова увидеть на её лице солнечную улыбку. А пока он мог только стараться не смотреть Гарри в глаза и кусать губы.       —Подумай над этим, пожалуйста, — сказал мальчик, и оставил Драко одного.       Гарри присел рядом с сестрой, свесив ноги с края Астрономической башни. Гермиона смотрела вдаль. На её лице не было ни следа влаги. Она давно разучилась плакать, смерть единственного наследника и предательство Рона отняли последние слёзы. Над башней нависали тяжёлые осенние облака. Казалось, вот-вот они выпустят дождь из своего чрева, чтобы умыть стылую землю. Косые лучи солнца, сумевшие пробиться сквозь их плотные слои, освещали недвижимую гладь Чёрного озера.Деревья замерли в ожидании дождя. Кое-где виднелись группки школьников, которые вышли прогуляться вдоль берега, воспользовавшись перерывом между занятиями.       — Я только что преподал Малфою первый урок. По-моему вполне успешно, — сделал попытку начать диалог Гарри.       Гермиона лишь горько усмехнулась, переведя взгляд на брата.       — Родной мой, неужели грязная кровь будет меня преследовать и теперь? Разве я не заслуживаю успокоения? Не хочу того же по второму кругу.       — Я обещаю, это было в последний раз. Теперь тебя оберегаю не только я, Драко тоже встанет на твою защиту, я уверен. Ни один из учеников Хогвартса не посмеет что-то сказать в твою сторону, ведь с тобой общается сам Малфой младший, — Гарри обнял подругу и прижал к себе, укутывая своим теплом. — А когда ты станешь совершеннолетней, им всем придётся съесть свои шляпы от зависти. Вот увидишь.       — Спасибо, Гарри. Ты мой ангел-хранитель. Спасибо судьбе и магии за такой подарок, — Гермиона уткнулась носом в шею брата, вдыхая такой знакомый аромат и чувствуя, что она снова дома.       — Нет, Гермиона, это ты меня всегда оберегала. Настал мой черёд. Они сидели так ещё какое-то время. Астрономическая башня охраняла окутавшую их блаженную тишину, но недолго.       — Вот вы где! — Малфой явно искал их всё это время. — Пойдём со мной, я должен вам кое-что показать.       Детям не оставалось ничего, кроме как последовать за ним. Гермиона просто старалась держаться ближе к Гарри, не находя в себе сил довериться Драко.       Мальчик привёл их на восьмой этаж.       — Я спросил домового эльфа, какое место он считает самым невероятным в Хогвартсе, — говорил он взволнованно, расхаживая перед сплошной стеной взад-вперёд, — И он рассказал мне про это! — Торжественно объявил он, когда в стене образовалась дверь.       Гарри и Гермиона не ожидали, что Выручай-комната будет так быстро обнаружена. Они зашли внутрь вслед за Драко и оказались на диком пляже. Под ногами шуршал белоснежный песок, слух ласкал звук шумящего прибоя. Была ночь, а на небе зажглись мириады звёзд, уступающих своим великолепием только полной луне.       Драко, стянув ботинки и носки, со смехом побежал в сторону моря. Гарри и Гермиона побежали вслед за ним, взявшись за руки. Вода была тёплой, как в ванной, пенистые волны окутывали босые ноги легким водным покрывалом. Брат и сестра знали, что комната может стать чем угодно по желанию, но даже не могли предположить такого.       Дети плескались водой, взвизгивая каждый раз, когда капли касались незащищённых участков кожи. Пропитанная влагой одежда стала тяжёлой и тянула вниз, заставляя терять равновесие, но друзьям было всё равно. Они веселились все вместе, падали, поднимались, помогая друг другу, кидались мокрым песком. Время от времени раздавался звук счастливого девичьего смеха, и Драко думал, что никогда больше не сможет обидеть Гермиону Грейнджер.