***
В камере предварительного заключения висела гробовая тишина. Дилан Риксон сидел на своей койке, обхватив голову руками. Первое судебное слушание по его делу закончилось час назад. Мужчина всё ещё не мог поверить в реальность происходящего. Его, уважаемого предпринимателя, филантропа и мецената, обвиняли во всех смертных грехах. И что самое мерзкое — в его грехах. У обвинения была информация практически обо всей закулисной жизни мужчины за последние двадцать лет. Дилан приложил немало усилий и ещё больше денег, чтобы навсегда замуровать от посторонних глаз шкаф со своими скелетами. Заклятые враги Риксона не могли найти место его захоронения. Дилан окружил себя верными союзниками и преданными слугами… А теперь его репутация, состояние, свобода летят ко всем чертям! И даже самый дорогой адвокат Нью-Йорка заметно помрачнел после первого же слушания. Но сильнейшим ударом для Дилана Риксона стало появление основного свидетеля обвинения. Человека, благодаря которому этот процесс вообще имеет место быть. Человека, который в течение двух лет скрупулезно извлекал на свет всю грязь, возникавшую на пути Дилана к величию. Когда открылись двери зала заседания, и за деревянную кафедру прошёл молодой парень в строгом костюме, у обвиняемого потемнело в глазах. Нейтен Хост… Его приемный сын… Человек, за которого Дилан мог задушить голыми руками… Мужчина прислонился спиной к серой стене и прикрыл глаза. Он не верил, не мог поверить, отказывался верить. Сердце сдавила щемящая боль, в груди разлилась безграничная тоска. «Вот, значит, как себя чувствуют люди, потерявшие почву под ногами…» — подумал Дилан. Его губы скривились в горькой усмешке. Он никогда не перед чем не останавливался. К своей цели Риксон шёл любыми путями и не гнушался идти по трупам. «Любовь» не была первым словом в лексиконе мужчины. Но сын, его приемник, стал первым человеком в списке «Семья». — Предатель, — выплюнул Дилан сквозь зубы. В широко распахнутых глазах бушевал огонь. Грудь мужчины вздымалась под тяжестью душевных терзаний. — После всего, что я для тебя сделал! — Риксон сорвался на крик. — После всего, что я сделал для тебя… — прохрипел он, ударив кулаком в стену и, тем самым, ещё ярче ощутив собственное бессилие. Скупая слеза покатилась по щеке Дилана, но ему до этого не было никакого дела: он был приговорён.***
Неспешным шагом Нейт спускался по каменной лестнице здания суда. После завершения слушания усталость — верная спутница парня — немного отступила. Он чувствовал в себе силы продолжить борьбу. Бодрый голос заставил гонщика остановиться на последней ступеньке. — Что ж, мистер Хост, начало положено! — одобряюще улыбнулся невысокий мужчина в дорогом чёрном костюме, поправляя очки. Это был Эдвард Харрис — первоклассный юрист, выступающий по делу в качестве адвоката обвинения. — Осталось довести дело до конца, — усмехнулся Нейт. — Вы правы, — серьёзно заметил Харрис. — Победу праздновать ещё рано. — Именно. А теперь прошу меня извинить — дела не ждут, — ответил Нейт, ускорив шаг. У ворот здания суда его ожидала пресса. Но отвечать на вопросы журналистов не было никакого желания. «Пусть этим займется Харрис, — промелькнуло в голове Нейта. — Должен же он отрабатывать свой хлеб». Парень давно решил, что даст ответы на все вопросы только после победы.***
Нейт остановился на парковке у небольшого кафе под открытым небом, носившего странное название «True sugar». Спрыгнув с мотоцикла, гонщик быстрым шагом направился к столику у фонтана, за которым его уже ждал загорелый парень с мелированными прядями. — Что за срочность? — легко спросил Нейт, опускаясь на мягкий бордовый стул. — И ты здравствуй, Нейт, — улыбнулся Рик, протягивая второе меню. Хост раскрыл его, принявшись внимательно изучать перечень блюд. — Даже не знаю, что сказать… — задумчиво протянул Дэрт, глядя на струи воды, вырывающиеся из фонтана. — Предлагаю в таком случае пообедать молча, — улыбнулся Нейт. Гонщика успокаивал шум воды и та прохлада, которую дарили мельчайшие капли, принесённые ветром. Ему совершенно не хотелось вести беседу. После того, как к столику подошёл официант и оба парня сделали заказ, Рик выжидательно воззрился на Нейта. — Теперь понятно, почему ты согласился мне помочь, — с тенью улыбки сказал Дэрт. — Что ж ты во всех моих поступках видишь двойное дно?! — усмехнулся гонщик. — Я пытаюсь тебя понять… — серьёзно ответил Рик. — И как? Успешно? — этот разговор начинал тяготить Хоста, но он не подавал и виду, придавая всем своим фразам непринужденный тон. — Провальная миссия, — грустно улыбнулся парень. — Но сейчас мне плевать на фирму! Я… просто хотел спросить: как ты? — прятаться за маской больше не было смысла. Нейт искренне рассмеялся, услышав такие слова: — Я своего решения не изменю. Нас более не связывает ничего, кроме моего обещания. Но, если ты волнуешься — я в порядке, — в этот момент принесли заказ и Нейт с нескрываемым вожделением посмотрел на свою порцию спагетти. Рик же вяло ковырял вилкой в тарелке. — Однако… раз тебе плевать на фирму, — иронично начал Хост, — я могу аннулировать наше соглашение. После завершения процесса, моя компания понесёт серьёзные убытки, связанные с выплатой по всем постановлениям и покрытием расходов на сам процесс. Так что… — лукаво протянул он. — Мне не помешают новые вложения. — Твоя компания? — ошеломленно спросил Дэрт, игнорируя злую шутку приятеля. — Я приёмный сын и официальный наследник Дилана Риксона. Я стану во главе «TARTERʼа», когда его посадят. Сейчас же я осуществляю временный контроль: нашими стараниями на активы не был наложен арест, следовательно, мы работаем в привычном режиме. С девяти до пяти. — Ты всё просчитал… — поражённо произнёс Рик, ужасаясь последовательности и расчётливости Нейта. — О, — недовольно заметил Хост. — Вижу осуждение в твоих глазах. Но знаешь, остаться без гроша мне бы не хотелось. К тому же — всё законно. Он сделал меня своим преемником, — парень сделал глоток воды из стакана. — Вот именно, преемником. Он усыновил тебя! Дал тебе будущее, о котором ты не мог даже мечтать! — Верно, — зло усмехнулся Нейт. — Но прежде, отнял настоящее и все шансы иметь будущее.***
Вздох. Ещё один. Сознание ускользает. Будто падаешь в небытие. Снова вздох. Что-то мешает, давит. Мысли путаются. Пытаешься ухватиться за одну из них, но она тут же тает, оставляя пустоту. На дальнем плане, на границе сознания, слышен какой-то звук. Что-то непонятное. Равномерное. Нужно открыть глаза. Это непросто. Ещё попытка. Свет такой белый. Режет. Лучше закрыть. Теперь снова. Уже не так больно. Всё расплывается. Невозможно пошевелиться. Руки и ноги что-то держит. «Почему?» Не важно… «Кто я?» Тяжело сосредоточиться. «Что случилось?..»