Dragon age. Пару лет жизни

      Позади женщины и ее компаньонов вспыхнула стена пламени. От испуга они подскочили на месте, но никуда не убежали. Назад путь отрезан, а впереди находился зачинщик этого пепелища. Защитница Киркволла стояла посередине когда-то бывшей лечебницы. От нее исходил пар, на пальцах то и дело вспыхивали огоньки пламени, глаза были закрыты. Иногда она вела головой или махала руками, словно отмахивалась от чего-то. Казалось, ее не трогало пламя или его жар, потому что эльф, который пришел вместе с ней, пытался до нее добраться, но у него не выходило: воздух рядом с магом накалился до предела. Уже все в этой комнате успели о чем-то пожалеть и в чем-то раскаяться, как вдруг Хоук произнесла: — Вы ничего не знаете. И не имеете права судить. Ни об Андерсе. Ни обо мне. Особенно ты, Лирен из Ферелдена. Уходите…. Прошу вас, уходите, — я чувствовала, что мой голос едва был слышен, за треском огня, но повторить у меня не получилось бы. Собрав оставшиеся силы, я постаралась прибрать магию в узду и обуздать огонь. Как только у меня это получилось, я рухнула на колени и прикрыла кулаками лицо. Шепот в голове поутих, но все еще где-то глубоко внутри меня пульсировал. Я не слышала, как они убегали. Также, я не знала, сколько времени прошло после: чувство одиночества и пустоты поглотило меня, я вспомнила испуганные лица, словно воплотились мои страшные сны, и отчаяние стало разливаться в душе, будто холод высасывал тепло. Все это закончилось, когда меня обнял Фенрис. Сколько сил у него еще осталось? — Фенрис, я стала такой слабой. Я чуть не сорвалась из-за какой-то нелепицы, …как ты все еще можешь быть здесь, со мной? — Хоук, не говори ерунды. Кроме тебя, я еще не видел не одного мага, кто способен был бы посмотреть на заманчивость силы и понять, как это отвратительно. Ты самый сильный маг, которого я встречал. И к тому же…я никуда не уйду. — Глупый. Рано или поздно ты будешь страдать по моей вине. — Ну, поживем, увидим, — с этими словами он поднялся и подал мне руку. Я приняла ее, не могла не принять. Эльф с нежной, но немного грустной улыбкой вытер мои слезы и произнес: — Кажется, ты хотела что-то забрать из поместья. Ключ от подвала у тебя с собой? — Он нам и не нужен, — с лукавой улыбкой произнесла я, и, взяв его за руку, повела в сторону коридоров, ведущих к поместью рода Хоук.       Когда мы вышли из той злополучной лечебницы, к нам почти сразу же подбежала мать того бедного мальчика.  — Я не знаю, кого благодарить, что так быстро вас нашла, Защитница. Я слышала, что вас видели здесь, но даже представить не могла… — стала, запыхавшись, что-то объяснять бедная женщина. — Успокойтесь. Что я могу для вас сделать? — попыталась выдавить я из себя улыбку и сделать так, чтобы мой голос не дрожал. — Мой сын, …он умирает. И я бы хотела… — Хоук не виновата, сколько уже можно! — сорвался Фенрис, выступив вперед. Я была немного удивлена от его резкости, что уж говорить о матери ребенка. — О, нет! Вы меня не правильно поняли, — стала оправдываться женщина, немного округлив глаза от страха, — Я хочу, чтобы вы встретились с моим сыном и, ну…немного приободрили его. Понимаете, для нашей семьи вы стали примером для подражания, что каждый может вырваться из самого темного угла. А для Карла вы стали не просто примером, а героем. Как из книжек! Вот поэтому…я бы хотела…. — Больше ничего не говорите. Я встречусь с вашим сыном, — перебила я женщину, что силилась что-то сказать сквозь слезы. После моих слов она благодарно улыбнулась и повела нас в тот угол, где они ютились.       С каждым шагом мои ноги становились свинцовыми. И не только потому, что я совсем недавно пережила насилование моих нервных клеток, но и еще потому, что понятие не имела о чем говорить. Вот мы подходим к обессиленному мальчику, что цепляется за жизнь из последних сил. Вот уже я, зараженная его надеждой, сажусь рядом и пытаюсь найти причину его страданий. Вот я нахожу ее, глотаю слезы и произношу: — Хей, малыш, привет! Это я, Защитница Киркволла, — прошептала я, проведя пальцами по его челке, — Мне тут сказали, что ты немного заболел, поэтому я пришла тебя поддержать. Ты наверняка слышал множество историй обо мне и у тебя есть какая-нибудь своя, любимая. Хочешь, …я расскажу о ней, как на самом деле было?       Сначала Карл никак не отреагировал, даже не попытался открыть глаза. Лишь спустя минуту я заметила, что он силится шевелить губами, и я тут же наклонилась к нему. Слава Создателю, я расслышала его. — Значит, дело обстояло так: в Костяную Яму привела меня и моих спутников наводка, что в том районе видели Высшую драконницу….       Я рассказывала очень долго, в самых мельчайших подробностях, добавляя что-то свое или придумывая новое. Мне так хотелось, чтобы этот мальчик улыбался и не терял надежду до самого конца. И, наверное, у меня это получилось. Когда я закончила говорить, Карл был еще жив. Он еще улыбался своей слабой, но светлой улыбкой. А когда я отвернулась, чтобы уйти, то услышала, как мать его стала громко и неудержимо плакать. Я сорвалась с места и побежала в сторону подвала. Пробежав пару десятков метров по коридору и пару лестниц, я разбила дверь, ведущую в поместье, взлетела в свою комнату и стала рыскать в сундуке с фамильными вещами. Я достала мамины бусы, платок сестры, рукоять от деревянного меча брата. Это все, что мне от них осталось; все, что я смогла унести; все, что будет напоминать мне о них. Этого так мало и так много одновременно. Мгновение спустя, я услышала, как дверь снова отворилась, и повернулась: это был Фенрис. Ну, кто же еще. Что мне может оставить Фенрис, если уйдет? Он не сделает такого, …а что оставлю я, если решу уйти? — Мне уйти? — нервно и немного с боязнью спросил он. — Нет. Останься, — ответила я и снова стала смотреть на вещи, что вытащила. — О чем думаешь? — О том, что я потеряла место в этом городе. — Хоук, не говори так. Ты, … — начал было уговаривать меня эльф, но я его перебила, встав, убрав вещи в сумку и направившись к выходу: — Я пойду к дяде Гамлену. Одна. Фенрис, дай мне немного времени подумать. — Хорошо. Я отправлюсь в Висельник. Буду ждать остальных. Потом, вернусь в лагерь, — ответил он через зубы, явно недовольный моим решением. Но спорить не стал, о чем я ему благодарна.       Дом был пуст, но не тронут. Видимо, мое влияние настолько грозное, что не позволило вандалам и ворам посметь сюда сунуться. На столе с письмами было немного пыли. В общем, как и на других столах. Камины стали холодными, а свет огней на люстре тусклым. Кажется, жизнь этого дома снова закончилась. Вернусь ли я сюда когда-нибудь или, может, мои родственники? Наследники? Ха-ха, не думаю. Уж точно не сейчас и не в ближайшем будущем. Если когда-нибудь настанет такое время….       Я взяла плащ с капюшоном, накинула на себя и вышла в Верхний город. Сейчас должна быть суматоха в городе, поэтому не думаю, что кто-то заметит, как некто выходит из дома Защитницы. Я не стала смотреть по сторонам, поэтому мало видела, что творилось на улице. Лишь заметила, что было мало людей на улице Верхнего города, и много в Нижнем городе. Так же я заметила патрули стражников и храмовников, у которых, видимо, был объединённый график. Видела целителей, что, не вставая с колен, переходили от одного пациента к другому, а вместе с ними и священников. При виде служителей Создателю я сразу вспомнила о Себастьяне, и мои ноги сами понесли меня к разрушенной церкви.       На том месте, где раньше стояла обитель, теперь зиял черный кратер, а вокруг лежали лишь покорёженные статуи Андрасте. Но, не смотря на это, сюда все равно приходили люди. Они приносили свечи и записки, молились, стоя на коленах. В них было столько отчаянье и веры одновременно, что мои ноги пошатнулись и если бы меня не придержали, то я, наверняка бы рухнула на землю. — Неважно выглядишь, Хоук, — послышалось позади меня. Черт. Упомяни гарлока, он и объявится. Это был голос Себастьяна. — Со мной все в порядке, — на автомате ответила я и повернулась к нему лицом. Он был все в тех же белоснежных доспехах, с луком за спиной и шикарной прической, но вот в глазах я видела измотанность и…больше ничего. От этого понимания мне стало даже чуть легче дышать. — Что-то не верится, — немного приветливо улыбнулся принца и показал на лестницу, ведущей к домам, — В поместье Хариманнов сейчас расположились оставшиеся в живых церковники. Пойдем, здесь не лучшее место для разговора.       Пока я шла, меня обуревало множество эмоций: было немного подозрительно и страшно идти за Ваэлем, так как каждую ночь, мне снился и его гневный взгляд, но в то же время я не могла не довериться ему, ведь столько раз он прикрывал мою спину, просто веря в меня.       Дом Хариманнов действительно был обустроен под церковь: везде были сестры, молящиеся на быстро сымпровизированный алтарь, горели свечи и благоухания, висели знамения Создателя, на втором этаже, где раньше был обеденный зал, оборудовали в помещение с молельной. Казалось, что буквально отовсюду сочилась Песнь Света, даже в комнатке, куда привел меня принц. В ней было, как и во всем поместье, занавешены окна, и свет лился лишь с множества свечей. Но в этой комнате было одно особенно яркое место — письменный стол. Весь исписанный и просто переполненный письмами, вид стола говорил, что за ним в последнее время много работали. Себастьян настроен решительно.       Как только принц поймал мой взгляд, то тут же закрыл мне линию обзора, встав напротив. Он скрестил руки на груди и произнес: — Хоук, на самом деле, я рад, что встретил тебя сегодня. — Правда? — не поверилось мне. — Правда. Сегодня к нам прибыло тревожное известие из Орлея, — с этими словами Ваэль повернулся к столу и начал перебирать письма. Вскоре, он нашел какой-то конверт и передал мне, — Там написано, что Церковь вновь думает о Священном походе на Киркволл.       Мне потребовалось некоторое время, чтобы принять эту правду. Но, перечитав пару раз текст, я подняла растерянный взгляд на принца и спросила: — Себастьян, скажи мне, за что? Чего они хотят добиться этим? Пресечь войну в зародыше? Но такими действиями они только усугубят положение! — Я тоже такого мнения. Тем более, это еще не решено. Но большинство на ближайшем совете будут голосовать за сие действие, и я… — Зачем ты мне все это рассказываешь? — вдруг опомнилась я и подняла взгляд на бывшего друга, — Зачем предупреждаешь? Если бы я не знала, то, возможно, умерла бы, защищая всех тех, кто остался здесь, и тогда бы твоя месть свершилась, разве нет? — Нет, Хоук, — легко ответил принц, — Не смотря на то, что я не могу простить тебя, за то, что ты оставила жизнь тому одержимому, я также не могу забыть верность к тебе и уважение…нашу дружбу. Поэтому я и хотел рассказать тебе. Чтобы спасти тебя. — Но, ты же понимаешь, что тогда я точно останусь здесь? — Это не обязательно. — Что ты имеешь в виду? — Ты — будешь одной из приоритетных задач этого похода, и если уйдешь из города, то отведешь, если не все войско, то большое количество. Понимаешь? Я, Варрик и остальные, с кем мы сможем договориться, передадут весть о твоем уходе из города, наведут на ложный след, а ты тем временем спрячешься от всей этой суеты где-нибудь далеко и затаишься. Все получится. Я уверен, сам Создатель навел меня на эту мысль. — И так, я смогу спасти жителей не применяя магию…. Хорошо, я согласна.