***
Ночь прошла спокойно, но с утра все поднимаются под крики лейтенанта Фриза о необходимости немедленно привести себя и оружие в боевую готовность. Хорэсу настоятельно рекомендуют остаться в укрепленном лагере, но он избирает для себя сопровождение Софи Каплан, чья очередь быть на посту с винтовкой. Хорэс хочет понаблюдать за поведением оружия в реальной боевой обстановке и если что, помочь рядовой Каплан. — Нет бога, кроме капитана, и лейтенант Фриз пророк его, — с улыбкой произносит Софи, вглядываясь в организованный хаос в лагере, который отлично просматривается с ее поста. — Согласны, господин Хорэс? Хорэс в это время занят осмотром вооружения рядовой Каплан, так что игнорирует ее вопрос. — Думаю, очень скоро мне нужно будет переместиться в другое место, — продолжает между тем девушка. — Основные силы перебрасывают вперед на поиски лежбища федератов. — Да, когда лейтенанты и капитан всех приведут в готовность, мы выдвинемся первыми. — Первыми? — На расчистку пути и обеспечение прикрытия тех, кто будет искать мины и ставить метки. Софи кажется самую малость бледнеет при этих словах, Хорэс решает, что лучшее, что он может сделать для своей сегодняшней напарницы — это отвести взгляд и позволить ей пережить свой страх без свидетелей. Лейтенант Ротберг всматривается в своих людей, в тех кто отобран лично им и одобрен капитаном для отправки в первую линию. Эти солдаты пойдут впереди основных сил для того, чтобы обозначить безопасный путь через заминированный лесной массив. Или чтобы не найти этот самый безопасный путь и сообщить, что заминировано все без единого зазора. Данный вариант был крайне маловероятен, но совсем его списывать со счетов тоже не стоит. Лейтенанта Ротберга немного трясет. Он хочет думать, что его трясет от нетерпения, от адреналина и возбуждения. И вот сержант Стил бросает на него последний взгляд и уводит группу за собой. Лейтенант же сам наблюдает краем глаза за ледяным выражением лица капитана, смотрящему вслед господину Хорэсу, уходящему вместе с рядовой Каплан. — Все будет в порядке, — зачем-то сообщает лейтенант. — Смотря что считать порядком, — отвечает ему капитан Ро. Они выжидают оговоренное время и идут следом за ушедшей группой. Под сапогами чавкает грязь, преют спины под шинелями от тяжести полной выкладки, из множества ртов вырывается пар от тяжелого дыхания, каждое дерево и куст тщательно осматриваются на наличие меток, оставленных ушедшей вперед группой. Напряжение такое, что хочется уже прямого столкновения с противником, просто чтобы ослабить эту звенящую струну, натянутую в каждом из людей, пробирающихся по едва освещенному утренним солнцем лесу. Ожидаемо первыми их замечает Софи, Хорэс лежит затаившись рядом с ней, растянувшись по соседству на стылой земле и морщась от неприятного прикосновения влажных прошлогодних листьев. От них несет сладковатым запахом гнили, что забивается в нос. — А вот и противник, — сообщает Софи, едва шевеля губами, что бы не выдать свое местоположения. Розоватое облачко пара вырывается в морозный воздух из затылка федерата, и тело валится ничком. Софи Каплан передергивает затвор, готовясь к следующему выстрелу. Хорэс прижимает к глазам бинокль и настраивает резкость, чтобы внимательнее всмотреться в убитого. Голову ему не разнесло, и вообще выстрел получился очень аккуратным и относительно не громким. Скорострельность была все еще оставляющей желать лучшего, но кучность вполне сносна. Софи не дает ни мгновения передышки ни себе, ни противнику, укладывая каждого, кто рискнет приподняться с земли. Ее действия позволяют остальной группе под командованием сержанта Стила развернуться и занять оборону. Когда раздается суровый голос лейтенанта Фриза, Хорэс с облегчением выдыхает. — Разве вы хотите жить вечно?! Вперед! Вперед! — надрывается Фриз. В какой-то момент Джин находит Хорэса и, схватив его за ногу, утаскивает подальше в относительно безопасное место. — Доволен? — интересуется Джин, помогая Хорэсу подняться. — Вполне. Я сделал пару пометок, — Хорэс стучит карандашом по раскрытому блокноту. — Есть над чем еще подумать. — Ты умудрился под обстрелом сделать пометки? — Софи не оставила им ни единого шанса. Никто даже ответного выстрела сделать не успевал в нашу сторону, — Хорэс пожимает плечами. — Так что можно сказать я делал пометки во время практики. Джину внезапно приходит в голову, что он что-то сломал в Хорэсе. Сбил в отлаженных настройках, так сказать. — Ладно. Мне нужно к своим людям, а ты возвращайся в лагерь. Эй! Ротберг! Живо сюда! — Да, капитан? — у Ротберга немного остекленевший взгляд и то, как дрожит его хвост не нравится Джину. — Сопроводи Хорэса в лагерь и оставайся там с ним. Мы с Фризом и Смитсоном управимся тут сами. Плохо когда в бою сержанты держатся лучше собственного лейтенанта, а с другой стороны не такое уж это и удивительное дело, как показывает практика. Во избежание подрыва морального настроя всей группы, Ро решает за благо сплавить Ротберга обратно в лагерь под благовидным предлогом. Тем более, что и в лагере дел прорва: кто-то должен озаботиться провиантом и топливом.***
По тому как немногочисленны раненные из числа солдат Империи, Хорэс делает вывод, что в целом операцию можно считать успешной. Он старается отвлечься делом, но нет-нет да и взглянет на санитаров с носилками. К его вящему утешению никто из них не сообщает, что только что принес раненного капитана. Конечно, всегда есть вероятность, что капитана нет в числе раненных, только потому что он в числе убитых, чьи тела заберут позже. Если вообще будет такая возможность… Хорэс гонит от себя эти мысли. Только по темноте капитан и лейтенант Фриз возвращаются в лагерь. Ро хромает сильнее, чем обычно. Он присаживается рядом с Хорэсом у костра и вытягивает ноги, молчит. — Ну как? — Завтра с утра передвинем лагерь еще вперед, вглубь леса. Можно сказать, что примерно мы поняли, где их основные силы окопались. Правда, не сказать, что мы к ним особенно приблизились. Да и за ночь могут свернуться и уйти. Когда передвинем лагерь и снова пойдем на вылазку, захвати с собой свою новую придумку. Опробуем. Прежде чем Хорэс успевает предложить принести ужин, Джин поднимается и уходит в сторону палатки с раненными — импровизированный госпиталь и временные владения их доктора. Ротберг, сукин сын, точно от него скрывается. Джин убеждается в своей правоте, когда провозившись в лагере допоздна, так и не встречает своего лейтенанта. Сволочь даже предпочел отчитаться перед Фризом, а не лично капитану. Один из сержантов сказал, что Ротберг сказался больным и ушел в офицерскую палатку, не поужинав. Чуть свет им снова сниматься с места самим и переправлять тяжело раненных в роту А под командованием капитана Брикса, возможно даже хоронить тех бедолаг, которые помрут от ранений за ночь. А чертов лейтенант Ротберг болен! Хрена с два он болен. — Для потомственного офицера ты довольно… впечатлителен, — в последний момент Ро не дает слететь с языка гораздо более грубое определение сегодняшнего поведения своего лейтенанта. Тот сидит сгорбившись на походной койке, волосы взлохмачены, взгляд блуждающий, хвост и ушки нервно подрагивают. — В рассказах старших все несколько… иначе. — Ага. Потому что они выжили и рассказывают о том, что уже закончилось, — капитан понятливо кивает и подтащив стул садится напротив лейтенанта. — Да и полагаю ваши чистенькие родственнички опускают многие не очень приятные моменты, верно? Грязь. Страх. Усталость. Тяжесть оружия в руках. Но, увы, это неотъемлемая часть нашей работы. А это наша работа, лейтенант Ротберг. Мы за это жалование получаем. — Я заболел. Очень плохо себя чувствую. Меня… — Тошнит, — не дождавшись окончания говорит Джин и кивает своим словам. — Да всех тут тошнит, веришь? Меня особенно. Но кто же будет делать нашу работу, если мы все возьмем и свалим отсюда со словами, что нас тошнит? Лейтенант фокусирует свой взгляд на командире и неуверенно кивает. Затравленное выражение его лица не меняется, но в глазах появляется осмысленность. — Мои лейтенанты не остаются в лагере во время боев. Даже если больны. Возможно, если бы тебе оторвало ногу, я бы еще подумал, но и то не факт, что позволил отсидеться здесь. — Сегодня ведь позволили. Хорошо, что он это понимает. Понимает, что ему позволили. Больше такого не будет. — А теперь идите и проверьте оружие солдат. Возьмите на себя так же и рядовых Смитсона и Фриза. Затем заступайте на первую вахту. Я найду вас. Попробуем бороться с тошнотой вместе. Ротберг медленно кивает, встает, от чего походная койка неприятно скрипит. Капитан поднимается вслед за ним и смотрит ему в спину, пока лейтенант не скрывается за пологом палатки. Джину еще не приходилось разбираться с дезертирами. Оставалось надеяться, что и не придется.