***
Сегодня девятнадцатое февраля. День его рождения. Всю ночь я не могла сомкнуть глаз. Вот что пыталась она мне сказать — думалось мне. Пазл в моей голове сложился. На часах было десять часов утра, поэтому сделав все домашние дела, пытаясь не встревать в перепалку с отчимом, который, кстати, после знакомства, если его так можно назвать, с Олегом, вёл себя предельно спокойно и не лез ко мне, чему я не могла не радоваться. Я знала, что должна придти к нему. И даже если не из-за своей прихоти, то хотя бы из-за его матери. Поэтому, наспех надев на себя джинсы с высокой талией, чёрный топ и сверху пальто, я вышла из квартиры, сжав в руке маленькую фотографию. Перекинув длинные волосы на одну сторону, я выбежала из подъезда, чувствуя предвкушение чего-то необычного. Коленки начали подрагивать, а ладошки вспотели, когда я подходила к его квартире. Минуту я переминалась с ноги на ногу, не решаясь нажать на дверной звонок. Как только моя рука взметалась вверх, дабы нажать на эту чёртову кнопку, я тут же ее опускала. Трусиха! Ещё раз посмотрев на фотографию в руке и чуть сжав ее, я решительно нажала на звонок, в душе молясь, чтобы Олега дома не было. Пару минут никто не отвечал мне. Решив, что все-таки парня нет дома, я уже собиралась повернуться и уйти, как услышала чье-то шарканье и скрип открывающейся двери. Не знаю, кто из нас был удивлён больше: заспанный Олег, что был явно озадачен моим приходом, или я, которая не ожидала увидеть полуголого парня. — Я это… — начала заикаться я, проклиная себя привычку смущаться. — Пустишь? Его брови взметнулись вверх, после чего он, почесав затылок, пропустил меня к себе. Быстро юркнув в квартиру, я прошагала на кухню, словно была у себя дома. И, видимо, парень тоже это заметил, потому что сзади послышался смешок. — И какая же причина у столь раннего визита? — улыбнулся Олег, чьи глаза ещё были сонными, и это не могло не умилять. — По-твоему, одиннадцать часов это раннее утро? — удивилась я, переминаясь с ноги на ногу. Я всеми силами пыталась не обращать внимание на его оголенный торс. Но все равно щеки заалели, когда я мельком глянула на него, что не скрылось и от Олега, ибо он хитро усмехнулся, проследив за моим взглядом. Громко кашлянув, я полезла в карман, доставая оттуда небольшую бумажку. — С Днём Рождения, — тихо говорю я и протягиваю ему подарок. Минуту он пялится на него, а в его глазах я читаю изумление и удивление. Медленно он берет его, всматриваясь в каждую деталь фотографии. — Откуда ты… — начинает он, и я вижу, как в его глазах плескается удивление. — Неважно, — прерываю я его, улыбаясь. — я знаю, для тебя это очень важно, поэтому обязана была отдать его тебе. Внутри Олега бушевали самые разные чувства. Его руки тряслись, а глаза были прикованы к маленькой фотографии, на которой изображена счастливая женщина, прижимающая к себе маленького мальчика, что весело смеялся. Невольно улыбка озарила его лицо, когда он вспомнил тот самый день. — Это было на Новый Год, — Олег чуть прищурил глаза, вспоминая детали того дня, — мама тогда ещё была здорова, — он усмехнулся и перевёл взгляд на меня. В его глазах читалось изумление, смешанное с благодарностью. Он по-доброму улыбнулся мне. Так, как не улыбался никогда. — Спасибо тебе, — хрипло сказал Олег, подойдя ко мне чуть ближе, гладя меня по щеке и медленно целуя ее, будто пытаясь растянуть этот невинный и лёгкий поцелуй. И даже этот дружеский поцелуй почему-то вызывал во мне трепет. Я попыталась как можно сильнее скрыть бушующие эмоции, и выходило это, по крайней мере, дерьмово, ибо тут же я почувствовала как колени начали предательски дрожать. Что за чертовщина? Неожиданно в дверь позвонили, из-за чего мы оба вздрогнули. Нахмурив брови, Олег направился к двери. В коридоре я услышала приглушённые голоса и приближающиеся шаги. Мое тело обдало холодом. Передо мной стоял Владимир. В его глазах стояло неподдельное удивление смешанное с непонятным мне интересом. Слегка склонив голову вбок, Владимир изучающе оглядел меня с ног до головы, заставляя меня поёжиться от неловкости. Я уверена, мы бы вечно с ним глядели так друг на друга, если бы не так вовремя подошедший Олег. — Что ты хотел, отец? — начал Олег, скрестив руки на груди и устало глядя на отца. Я понимаю, прекрасно понимаю каково сейчас Олегу. После всего, что парень мне сказал об отце, мои кулаки так и норовятся ударить его по лицу. Но я цепко держусь, до боли сжимая кулаки. — Решил поздравить сына с Днём Рождением, — ответил Владимир, — надеялся посидеть с тобой вдвоём, -мужчина сделал ударение на последнем слове. — С каких это пор ты стал так волноваться обо мне? — сморщился Олег, будто совсем не замечая, что я нахожусь в этой комнате. — Брось, — отмахнулся Владимир, — ты ведь знал, что я приду, — самодовольно усмехнулся Владимир, вызывая бушующий гнев на лице Олега. Как назло, именно в этот момент Олегу позвонили, из-за чего он был вынужден покинуть кухню, оставляя меня наедине с этим дьяволом. — Что ж, весьма неожиданно увидеть тебя здесь, — усмехнулся отец Олега. Я огляделась по сторонам, ища помощи у Олега, который так невовремя скрылся за дверью. Черт бы тебя побрал! — Тоже самое могу сказать и вам, — ядовито улыбнулась я. Не знаю, откуда вообще во мне появилась вся эта злость и ярость. Но именно сейчас я была готова убить этого человека без мучения совести. Медленно, словно кобра, он стал приближаться ко мне, заставляя меня попятиться назад. — Ты слишком многое себе позволяешь, — о, где-то я уже это слышала. Теперь весьма ясно — у Олега гены отца. — Думаешь ты нужна Олегу? — усмехнулся он, глядя на меня сверху вниз. — Я лишь думаю, что вас это никак не касается, — отрезала я, до боли сжимая кулаки. Клянусь, ещё секунда и я ударю этого дьявола! — Какая же ты наивная, — рассмеялся Владимир, — Олег лишь пользуется тобой, а ты уже напридумывала себе счастливую семейную жизнь и тройку детишек. — Если вы думаете, что я неравнодушна к вашему сыну, то вы глубоко ошибаетесь, — прошипела я в ответ. Но так ли это? — Да? А что же я должен был подумать, когда прихожу в квартиру к собственному сыну, видя его полуголого рядом с тобой? — насмешливо ответил Владимир. В крови забурлила ярость. Я стиснула до боли зубы, пытаясь выровнять дыхание. Но выходило, проще говоря, дерьмово, потому что буквально в следующую секунду я замахнула руку, желая яростно ударить его по лицу. Владимир вовремя перехватил мою руку, сжимая запястье так, что я уверена, завтра на ней будет синяки. У них что, с Олегом фетиш такой, синяки на запястьях оставлять? — Не смей, — процедил он мне прямо в лицо, — не смей, маленькая дрянь. Ты никто здесь. Ты лишь шлюха, которую Олег выбросит завтра, потому что я знаю, что мой сын не заглядывает на таких сироток, как ты. Я чувствую, как сердце сжимается при его словах. И как бы сильно я не держалась, слезы все же подступили к глазам, а ком в горле больно встал. — Пошла вон отсюда, — рявкнул Владимир, тут же отходя от меня. — Теперь я знаю, почему Олег вас презирает, — прошипела я сквозь слезы, — вы просто мерзкий человек. И я прекрасно понимаю вашу жену, на ее месте я бы тоже слетела в психушку, — злостно выплевываю я в лицо Владимира, сама того не понимая. Я была слишком зла, чтобы контролировать свои эмоции и слова. Я знала, что не должна была говорить о Клариссе, и я поняла этот слишком поздно по удивленному и шокированному взгляду мужчины. И в следующую секунду я чувствую адское жжение на щеке. Я буквально отлетаю в бок, больно ударяясь об угол кухонного стола. Недавно зажитые раны от той проклятой гонки вновь неприятно засаднили, заставляя меня сморщиться. Я приложила руку на щеку, чувствуя, как сильно она пульсирует. Он. Только. Что. Меня. Ударил. Внутри что-то неприятно закололо, а щека все ещё адски пульсировала. И я уверена, через пару часов на ней будет синяк. Я посмотрела на Владимира, в чьих глазах полыхала ярость, ненависть и изумление. Я была уверена, ещё секунда, и он меня придушит. Прижмёт к стенки и прикончит, как маленького ничтожного котёнка. Тряпка. Я просто тряпка. — Паршивая дрянь, — процедил Владимир, наклоняясь ко мне, — я сказал пошла вон отсюда, и чтобы я тебя больше рядом с сыном не видел.***
— Где Полина? — первое, что вырвалось у Олега, когда на кухне он заметил лишь отца. — Она сказала что у неё важные дела, — опомнившись, равнодушно ответил отец, — кажется, ей позвонил какой-то парень. Руки Олега непроизвольно сжались в кулаки. Этот паршивый сосунок не понял с первого раза, что ему не стоит трогать то, что принадлежит Олегу? — С каких пор тебя стали интересовать такие как она, сын? — вопросит Владимир, чуть прищурив глаза. — Не думаю, что тебя должно это хоть как-то волновать. Забыл, что я не считаю тебя своим отцом? — глаза Олега были привычно холодными. — Так что будь добр, перестань нести всю эту хуету а-ля «хороший отец». Мне больше не семь лет и я не ребёнок. Олег сам не понимал, почему он был таким злым. То ли из-за прихода отца, то ли из-за того, что Полина свалила так же неожиданно, как и пришла. Определено из-за отца. Эта идиотка не имеет для него никакого значения. Может перестанешь обманывать себя, Олег? — Я и не заметил, как ты вырос, — ответил мужчина, вставая со стула. — Думаю, мне и правда пора. Подарок найдёшь у тебя на столе. Думаю, тебе не помешают пару тысяч долларовых купюр. — Владимир вышел в коридор. — И, да, сынок, не стоит недооценивать меня. — обернулся отец. — Я не такой глупый, чтобы не понять, как ты смотришь на эту простушку. Признаться честно, я крайне удивлён тому, что ты растрепал ей про свою мать. Но этого стоило ожидать от тебя. Ты не такой сильный, каким кажешься, Олег. И я как как никто другой понимаю это. С Днём Рождения, сынок. — секунда — и дверь захлопывается с шумом. Блядь. Кулаки вновь и вновь вшибаются в стену коридора. Кровь сочится из костяшек пальцев, но Олегу плевать. Сейчас он не чувствовал буквально ничего. Лишь всепоглощающую ярость и злость. Потому что отец был прав. Черт подери, отец всегда говорил лишь правду. И это — не исключение. Олег сам не понимал, с каких пор эти испуганные красивые глаза запали в его душу, когда он успел запомнить каждую родинку на лице этой никчёмной идиотки. Она лишь ключ к свободе. Именно так. И ничего больше не должно связывать его с этой дурой. Она — никто. И то, что она сделала для него сегодня не даёт ей права считать ее своим другом. Нет. Никогда. Он не должен подпускать ее к чете ещё ближе. Не должен делать так, что при виде ее Олегу хотелось прижать ее к себе и до умопомрачения вдыхать запах ее волос. Он должен забыться. Хотя бы на одну ночь, но он обязан, потому что из головы никак не уходит эта строптивая блондинка. И именно это заставляло Олега ненавидеть самого себя.***
Громкая музыка заполняла собой буквально каждый уголок зала. Десятки людей двигались в такт музыке, что-то выкрикивая. Здесь было до безумия жарко и душно. — Тебе пора остановиться, друг. — сказал Соболь, глядя как Олег выпивает пятую рюмку залпом, — Я понимаю, что сегодня твой день, но тебе пора бы сделать передышку, если хочешь, чтобы завтра ты что-то вспомнил, — парень похлопал Олега по плечу. — Отъебись, — скинул Олег руку друга с плеча. Парень был раздражён не на шутку. Ее бесило буквально все — каждая мелочь, каждая девушка в этом клубе. И даже сейчас собственный друг бесил. Она не пришла. Не пришла, блядь, к нему. И это заставляло кровь вскипать в жилах. Хотелось придти к ней домой и ударить эту дуру наотмашь. Она не смела. Не смела оставаться дома, якобы переписывая конспект. Блядь, даже Катя пришла сюда! А она струсила. Тру-си-ха. Горькая жидкость приятно растеклась по телу. Он перестал считать количество выпитых стаканов уже после шестой. Плевать. Плевать на его День Рождение, плевать на друзей, плевать на Полину. Какого хера она должна волновать его хоть как-то? Какого черта он должен думать о ней, когда она сама, он уверен, сейчас зажимается с этим паршивым сосунком. Она — никто. Она лишь пешка. И Олег прекрасно это понимал. Тогда какого черта зверь в душе так раздирающе кричит и воет? Почему он скребёт клетку, желая увидеть эти большие испуганные глаза? Почему он желает вновь прикоснуться к ее шелковистым волосам и зарыться в них носом? Черт. Черт. Черт. Слишком много алкоголя. Слишком много Полины. Комната полностью заполнена криками и стонами. Парень ничуть не сдерживает себя, все больше и больше вдалбливаясь в тело сексуальной брюнетки. Стоны вперемешку с криками изрядно выбешивали Олега, поэтому в следующую секунду сильный удар приходится на ее задницу. — Заткнись. — он ускоряет темп, буквально вбиваясь в податливое тело. — Мне больно, Олег, — проскулила Анжела. Ее вроде бы так звали. Но парню было плевать. Сейчас он хотел лишь одного. Хорошей разрядки. Ему хотелось забыть стоящий перед глазами образ этой маленькой идиотки, которая никак не хотела покидать его разум. Даже когда он был пьян. Его толчки становились все резче, сильнее и яростней. Он будто бы перестал слышать голос кричащей девушки, потому что ему хотелось выбить из головы всю эту дурь. — На колени, живо, — грубо скомандовал Олег, хватая девушку за волосы, заставляя ее присесть. Кто-кто, а Анжела делала отменный минет. И ему, как и всем другим, это было хорошо известно.***
На часах было два часа ночи, но спать совершенно не хотелось. Я вновь перелистнула тонкий лист книги, пытаясь вникнуть в суть, но ни черта не выходило. В голове было лишь одно. Был лишь один. И из-за этого хотелось задушить себя. Потому что я никчемная тряпка, ведь так сказал Владимир? Я прикоснулась к правой щеке, которая все ещё адски болела и саднила. Завтра вновь придеться замазывать все тональником, ибо на лице остался багровый синяк от удара этого мерзавца. Я вновь поглядела на часы, надеясь, что хоть сейчас во мне появится хоть капля усталости и сна. Я знала, что они ещё в клубе. Знала, что должна была придти. Но не смогла. Они правы, я трусиха. Самая настоящая. Но больше я не хочу повторять своих ошибок. Я должна забыть Олега и жить дальше. Я должна попытаться. В голове вновь всплыли воспоминания недавних дней. Я сделала все, что просила меня его мать. Я сделала Олегу подарок, который он заслуживает. Я видела, как он смотрел на свою мать. Так он не смотрит ни на кого. С любовью, нежностью и лаской. Он правда ее любит. И я не смела отказать ей тогда. Но теперь все кончено. Я прикрываю глаза, в надежде что смогу уснуть, но тут в окно что-то ударило. Я нахмурилась, тут же привставая с кровати. Медленно подойдя к окну, я слегка раздвинула штору, надеясь никого там не увидеть и понять, что все это мне послышалось. Но какого было моё удивление, когда под окном я увидела высокую темную фигуру, которая еле стояла на ногах. — Олег?