Ты - мой запретный плод

      Большую часть ночи Макс вспоминала ласки Нейтана, и внизу живота то и дело разливалось ноющее тепло. Однако совесть не дремала и вскоре стала грызть за запретные отношения, у которых скорее всего нет будущего. Взглянув на часы, Макс заставила себя расслабиться и уже скоро погрузилась в царство Морфея. Сон оказался крепким, потому что девушка не сразу услышала звук будильника, оповещающего о том, что пора собираться на занятия. Макс не имела представления, как будет вести себя в присутствии Нейтана, и как он станет вести себя при ней. Между ними раскинулась непреодолимая пропасть в виде запретных отношений.       «Он не сказал, что любит меня, — думала Макс. — А раз так, то и надеяться на верность с его стороны не следует».       От собственных мыслей стало тошно, и чтобы не мучиться, Макс поднялась с кровати и направилась в душ. С утренними процедурами она покончила довольно быстро, надев свой привычный наряд. Скинув в рюкзак все, что первым попалось под руку, Макс направилась к выходу. Ей хотелось уйти пораньше, чтобы не встречаться с Нейтаном и избавить себя от необходимости вместе ехать в Блэквелл.       Как и полагала Макс, Нейтан еще находился в спальне, а ее мать уже уехала на занятия йогой, поэтому девушке удалось незаметно выйти из дома. На улице было холодно. Конец осени оказался в этом году слишком морозным, а, может быть, в Аркадии просто был другой климат.       Спрятав руки в карманы куртки, Макс поспешила к остановке. Она уже предвкушала ярость Нейтана, когда тот узнает, что она ускользнула. Сев в автобус, девушка постаралась расслабиться, но не смогла. Ее не покидало тревожное ощущение. Плохое предчувствие поселилось где-то глубоко внутри, заставляя нервничать. Добравшись до академии, Макс поспешила в гардероб, чтобы сдать теплые вещи.       Около кабинок собралось множество студентов. Они активно что-то обсуждали. В центре толпы Макс заметила Викторию.       «Ну конечно! Как же без нее?! Чертова королева», — подумала Макс и почувствовала внутри себя разливающиеся чувство ревности.       — А вот и наша сирена. Что же ты сбежала с вечеринки? Побоялась проиграть у всех на виду? — В глазах Виктории читался вызов.       Макс поджала губы и не стала ничего отвечать. Она старалась сдерживать свою ярость, потому что понимала, насколько Нейтану не понравится скандал. Нейтан… Макс почувствовала аромат его туалетной воды еще до того как он подошел. И подошел он почему-то к Виктории. Макс подняла взгляд и заметила озорной блеск в глазах Нейтана, а затем… Она отметила, что его рука легла точно на талию Виктории… Так же, как лежала еще вчера на ее теле. Тошнотворный ком подкатил к горлу, и Макс сглотнула обиду. Она не могла на что-то рассчитывать, когда позволила Нейтану завладеть своим телом. Войдя в класс, Макс села за свой столик, стараясь сделать вид, что ничего не произошло. Она отлично понимала, что с Нейтаном не увидится до конца занятий: общих пар в расписании не было.       Виктория больше не стала задевать Макс, и время до конца учебного дня пролетело на удивление быстро. Макс хотелось поскорее вернуться домой, закрыться в своей комнате и… Поговорить с отцом. Только он один мог успокоить ее, даже если не знал причины переживаний.       Во дворе Макс нагнал Уоррен.       — Ты куда-то спешишь? Сегодня нас так завалили работой на химии, что я не нашел свободной минутки, чтобы присоединиться к тебе на обеденном перерыве. — Уоррен пытался наладить контакт, но Макс сейчас не желала с ним общаться. Меньше всего на свете она хотела объяснять почему их отношения невозможны. Да и что она вообще могла сказать ему?! — У тебя все нормально? Макс, мне кажется, что после того… Кхм… Поцелуя… Я накосячил, но если бы ты позволила, я мог исправить ситуацию?!       Макс продолжала идти. Она не могла подобрать подходящие слова, чтобы объяснить всю курьезность ситуации. Уоррен остановил ее, ухватив за руку, и повернул к себе. Его прикосновения в этот раз казались девушке чем-то неприятным и даже омерзительным. Если раньше таких ощущений не возникало, то сейчас Макс злилась. Ей казалось, что она предает Нейтана, но, вспомнив утреннее поведение того, она постаралась отогнать неприязнь.       — Послушай, Уоррен, тот поцелуй… Ты же понимаешь, что у нас ничего бы не…       Макс не успела договорить, потому что Уоррен резко наклонился, и его губы накрыли ее. Макс не успела как-то отреагировать, потому что грубая сила оторвала Уоррена от нее, а в следующее мгновение тот уже оказался на земле. Уоррен прикрыл лицо руками, а затем согнулся. Макс подняла взгляд. Ее «защитником» оказался Нейтан. Черты его лица казались в этот момент слишком ожесточенными. Макс еще никогда не видела его таким. Кожа на скулах натянулась, выдавая напряжение. В глазах читалась только ярость.       — Нейтан, пожалуйста, не надо! — взмолилась Макс, стараясь хоть как-то воздействовать на разъяренного брата.       — Не надо? Может быть, этот придурок залезет к тебе в трусы, и ты тоже скажешь не надо? — Нейтан сжал руки в кулаки и теперь зло смотрел на Макс.       Уоррен успел немного отползти в сторону и начал подниматься на ноги. Макс понадеялась, что он умен и не станет продолжать драку, потому что Нейтан явно был сильнее… Или смелее… Слова Нейтана проникли глубоко в душу. Макс казалось, что ничего не может причинить большую боль, чем явное безразличие, выраженное утром и это прикосновение к Виктории, но она ошибалась. Сейчас он буквально назвал ее девицей легкого поведения, и Макс не могла стерпеть такого отношения к себе. Набравшись смелости, она подошла к Нейтану и отвесила ему звонкую пощечину. Парень пошатнулся. Он явно не ожидал такой реакции, но, вероятно, это помогло немного остудить ярость. Сейчас он выглядел чуть более спокойным, а уголки губ тронула едва заметная улыбка.       — Какого черта ты творишь, Прескотт? Захотел вылететь из академии? Думаешь, что никто не сможет подействовать на твоего крутого папашу? — послышался голос Уоррена, и Макс закатила глаза.       — Послушай, Уоррен, пожалуйста, уходи! Мы сами во всем разберемся. — Макс обернулась к Уоррену, отмечая ссадины на лице того и огромное красное пятно около глаза, которое завтра наверняка превратится в синяк.       — Почему ты защищаешь его? Ты боишься, что я слишком слаб? Я докажу тебе, что могу постоять за себя… и за тебя! Я ведь не сделал ничего плохого. Так, какого хера на тебя нашло? — Уоррен снова обратился к Нейтану.       Макс услышала, как Нейтан хрустит костяшками пальцев. Ей захотелось накричать на обоих. Заставить их прекратить весь этот бред. В конце концов уйти и оставить Уоррена с Нейтаном наедине, но она не могла… Она чувствовала вину перед Уорреном.       — Не смей прикасаться к ней и пальцем, — прорычал Нейтан, а затем взял Макс за руку и потянул за собой.       Она не стала сопротивляться, хоть до сих пор злилась на Нейтана и не могла понять почему он ведет себя по-разному. Уоррен остался стоять на месте. Макс надеялась, что из дома напишет ему сообщение и попросит простить Нейтана. Ей не хотелось, чтобы ситуация повторилась. Ректор не стал бы отчислять Нейтана, а вот Уоррен мог нарваться на неприятности. Сев в машину, Макс скрестила руки на груди. Она ожидала, что Нейтан сейчас заведет двигатель, и машина тронется с места, но он плюхнулся рядом на заднем сиденье.       — Макс, почему ты так поступаешь со мной? — хрипловатым голосом задал он вопрос, положа на колено Макс руку.       — Как? — В голосе Макс звучала обида, но казалось, что Нейтан не замечает этого.       — Ты заставила меня ревновать… — Пальцы Нейтана сжали ее колено, Макс почувствовала, насколько он сейчас зол. — Ты моя! Я не собираюсь делить тебя с кем-то. По крайней мере, пока ты не скажешь, что я тебе отвратителен… Пока не отвергнешь меня.       Макс не знала, какое именно чувство одерживает в ней верх — ревность, умиление или гнев.       — То есть, ты считаешь, что такое поведение допустимо для тебя, но не для меня? — сорвалось с губ, и Макс подумала, что ведет себя, словно ревнивая девчонка.       — Ты разозлилась из-за Виктории? Черт! Прости! Я даже не подумал, как это будет выглядеть в твоих глазах. Мы с Викторией расстались… Пару недель назад. Мы договорились остаться хорошими друзьями, ведь нас кроме секса не связывало ничего. Я просто хотел успокоить ее и дать понять, что даже расставшись со мной, она не имеет права относиться к тебе плохо. Я отвел ее в сторону и сказал пару ласковых, и на этом наше общение закончилось. Господи! Прости меня. — Нейтан наклонился и поцеловал Макс.       В этот раз в поцелуе читалась мольба о прощении и сожаление. Нейтан целовал Макс, несмотря на риск того, что через лобовое стекло их кто-нибудь может увидеть. Отстранившись, он посмотрел в ее глаза.       — Ты меня простила?       — Я не знаю… Все как-то сложно… Неправильно.       — Перестань! Не говори так.       Нейтан вышел и через несколько секунд занял кресло водителя. Он завел двигатель и включил рок.       — Я не хотела отомстить тебе… То, что произошло между мной и Уорреном…       — Макс заметила, как белеют костяшки пальцев Нейтана. Вероятно, он сильно стиснул руль. — Я просто не успела сказать ему, что наши отношения обречены, из-за того, что я уже люблю другого.       Через зеркало заднего вида Макс заметила, как в глазах Нейтана мелькнуло мимолетное чувство радости, но он ничего не стал отвечать… Лишь властно улыбнулся, и Макс обиженно поджала губы.       Она не понимала, что расстраивает ее больше всего — то, что Нейтан не признался во взаимности ее чувств, или наконец пришедшее осознание любви к сводному брату.