Золотой рассвет. Часть 1. Закат Нуменора

Эру Илуватар сидел в своих огромных богато украшенных чертогах, чувствуя при этом невыносимую скуку и жгучую тоску. Несмотря на то, что его давняя мечта сбылась, ничто его не радовало: столкновение с жестокой реальностью снова разбило ее на мелкие осколки. Мир, принадлежащий ему одному, оказался вовсе не идеален, а его обитатели, не понимая своего же блага, совершенно не желали подчиняться своему повелителю. Арда, эта безвестная планета в черных глубинах космоса, не была его родным домом или владением; его прежние соотечественники назвали бы чертоги, в которых он обитал сейчас, искусственным спутником или космической станцией на орбите планеты. Сам он появился на свет совсем в другом уголке вселенной, где жили представители его расы — айнур, очень необычные существа, пусть и похожие внешне на простых людей или эльфов, населявших Арду. По своей природе они, например, не имели определенного пола, равно как и облика, они могли менять его так или иначе по своему желанию в течение всей жизни. В зримом и осязаемом виде они представали высокими, тонкокостными, с бледной кожей и довольно часто — с заостренными ушными раковинами, волосы же их могли быть самого разного цвета. Другими отличительными чертами этой расы были бессмертие и то, что обитатели многих планет назвали бы магическими или сверхъестественными способностями; многие айнур постоянно использовали их во благо себе, их законы запрещали лишь наносить вред своим собратьям и нарушать гармонию родного мира. Эру — тогда его звали Эрэ, и он изначально воспринимал себя как айну женского пола — родился, то есть родилась, в совершенно обыкновенной семье, ее родители были такими же, как все вокруг, и не считали это чем-то плохим или зазорным, однако их дочь с раннего детства стала проявлять недовольство общепринятыми порядками и положением дел. Постоянная изменчивость всего вокруг, свойственная для цивилизации айнур и их родного мира вообще, страшно ее раздражала: Эрэ мечтала видеть все стабильным, неизменным и предсказуемым. — Мне не нравится ночь! — сказала она как-то раз своей биологической матери. — Я не хочу, чтобы было темно, не хочу ложиться спать! — Ну, извини, так уж устроен мир, — терпеливо объясняли ей родители, думая, что она всего лишь проявляет нормальный для всех детей интерес к познанию окружающей среды, и рассказывали о том, как и почему происходит вращение планеты вокруг звезды и вокруг своей оси, вследствие чего день сменяется ночью, а ночь — днем, но Эрэ совершенно не удовлетворили их слова: она хотела, чтобы все было неизменно и правильно, так, как нравится ей. Любая необходимость и даже возможность выбирать вызывала у нее злость и раздражение, а с возрастом она становилась все более неуживчивой: многие ее собратья считали, что она думает, будто мир создан для нее одной. — Вот когда ты усвоишь, что мир придуман не тобой и не для тебя? — ее биологический отец по характеру был полной противоположностью Эрэ, но и его она умудрялась то и дело выводить из себя. — Я уже устал тебе объяснять: порядок вещей был таким задолго до твоего появления на свет. День сменялся ночью, зима — весной, айнур жили по своим законам и обычаям, которые позволяют им делать то, что они считают нужным, и никто не обязан под тебя подстраиваться! У айнур не было школ или институтов, привычных для многих других цивилизаций; до достижения определенного возраста дети днем посещали особое заведение наподобие яслей или детского сада, где получали различные базовые жизненные навыки, а потом, став постарше, переходили под опеку кого-либо из старших айнур, которые выбирали себе ученика из числа малышей. С учебой у Эрэ тоже оказалось не все благополучно: в раннем детстве она не ладила ни с кем из сверстников, а потом от нее отказался ее учитель — случай по понятиям их расы совершенно беспрецедентный. — Слушайте, вы бы Эрэ мозги-то на место вправили, — сказал он ее биологическим родителям. — Совсем она с разума съехала, и чем дальше, тем хуже. В детстве на нее все жаловались, что она постоянно других обижает, а теперь уж и я не выдержал! Сколько лет на свете живу, уже не одного ученика воспитал, но такое вижу впервые! Всем она недовольна, все ей не так и не эдак, мечтает чуть ли не весь мир на свой лад переделать, что бы я ни сказал — все оспаривает! Вы уж меня простите, но такую ученицу я больше обучать не могу! Добро б она просто свое мнение высказывала, я был бы не против, но она же готова спорить даже с законами природы и тем, что делают другие. Вот выдала она мне, что ей не нравится наша способность менять облик и пол. Я ей говорю: ну так в чем беда-то? Тебе не нравится, так ты можешь и не менять, остаться на всю жизнь такой, какой родилась. Нет, она хочет всем запретить. Еще у нее мечта заветная, — не без иронии добавил он, — запретить всем расставаться, если, например, пара живет вместе и у нее есть дети. Я уж не знаю, что из нее вырастет, прямо тиран какой-то! В итоге, когда с учебой ничего не вышло, родителям пришлось забрать Эрэ домой и долго извиняться перед ее бывшим учителем. Однако дома она просидела недолго: отцу и матери сильно надоели ее безделье и постоянные разглагольствования о том, как неправильно устроен этот мир, и они решили приобщить дочь к какому-нибудь полезному делу. Отец долго размышлял и наконец-таки придумал для Эрэ несложное занятие: он попытался пристроить ее в детское заведение, присматривать за совсем маленькими детишками, родители которых были в это время заняты. Однако это тоже далось ему довольно нелегко: зная о дрянном характере девушки, никто не хотел брать ее на работу. — Проблемная она у тебя, — поначалу отнекивался директор. — Более того, злая очень и нетерпимая. Ну да ладно, пусть попробует. Если бы оба они знали, чем обернется для всех их решение и что бывший учитель Эрэ, утверждая, что из его ученицы вырастет форменный тиран, как в воду глядел, то посадили бы ее под замок в одиночную камеру и не выпускали оттуда до скончания времен, но беда многих хороших и добрых разумных существ всегда заключалась в том, что они судили о других по себе, хотя делать этого не стоит: ведь если ты сам не бьешь слабого и беззащитного или не воруешь деньги из чужого кармана, из этого отнюдь не следует, что на такое злодеяние не способен кто-то другой, причем негодяем и извергом может оказаться твой собственный близкий родич. Итак, Эрэ пошла на работу и даже, казалось, взялась за ум: она стала меньше критиковать все вокруг и повстречала молодого айну, который ей понравился. Зарегистрированных или скрепленных тем или иным обрядом браков, принятых у других рас, обитавших в той вселенной, айнур не знали — любящие друг друга просто начинали по взаимному согласию жить вместе и с этого момента считались мужем и женой; в этом случае для зачатия и рождения детей им был необходим зримый облик. Такой союз длился до тех пор, пока кто-либо из супругов или они оба не принимали решение его расторгнуть; в связи с особенностями расы для нее было актуально также понятие биологического или фактического родства. Так, например, некий айну, будучи изначально биологическим отцом ребенка, мог принять женский облик и сочетаться браком с другим айну в мужском обличье, в этом случае его ребенок от прежнего супружества, решивший остаться с этим родителем, приобретал в новой семье еще и фактического отца. Несмотря на тяжелый характер Эрэ, Эльготар счел ее весьма интересной и привлекательной; они стали встречаться, потом жить вместе, и их любовь дала жизнь двум сыновьям. Старший, Мелькор, оказался отнюдь не таким, каким его хотела видеть мать, но младший, Манвэ, был ее радостью и любимчиком. Если бы Эрэ попробовала хоть немного подумать о происходящем, то заметила бы, что Мелькор, которого она изначально хотела назвать Алкаром, унаследовал ее нрав — едва научившись говорить, он сразу начал задавать неудобные вопросы, спорить с родителями и высказывать свое мнение, но именно это ее и раздражало. Манвэ, похожий скорее на мягкого и покладистого Эльготара, был правильным, хорошим и послушным: он смотрел ей в рот и принимал любое слово матери за истину. Несмотря на кажущееся благополучие, семейная идиллия длилась недолго. Эрэ снова начала учить всех тому, как надо правильно жить, Эльготар стал ссориться с женой из-за того, что она, по его мнению, неправильно воспитывает детей, а в один прекрасный момент предстал перед Эрэ в женском облике и сказал ей, что создал семью с другим айну, а Мелькора и Манвэ забирает с собой. — Прости, но с тобой они жить не будут, — произнес он, вернее, теперь уже она. — И Судьи одобрят мое решение, потому что все знают, какая ты. Ты же им никакой жизни не дашь. Поначалу Эрэ устроила бывшему супругу грандиозный скандал, но потом внезапно придумала хитроумный план. Сделав вид, что успокоилась и смирилась с решением Эльго, она стала вести себя как обычно, но следующим вечером случилась беда. Придя домой, чтобы забрать маленьких сыновей в новую семью, Эльго обнаружила, что там никого нет. Почуяв недоброе, она побежала в детское заведение, где работала Эрэ и куда ходили их сыновья; директор сказал ей, что та уже давно ушла, причем он даже не заметил, как именно. Тут Эльго поняла, что ее опасения были не напрасны: родители одной маленькой девочки, Вайрэ, пришли забрать свою дочку, и сотрудники внезапно обнаружили, что ее нет на месте. Перепуганный директор устроил перекличку, и тут выяснилось, что из детского заведения пропали не только сама Эрэ с сыновьями, но и еще двадцать пять детей. По тревоге были подняты все подразделения охраны, а Судьи, старшие среди айнур, выполнявшие в их мире роль полиции и органов управления, принялись за расследование дела. Все терялись в догадках — на планету айнур уже много веков не нападали враги, но кто знает! — однако все оказалось куда проще. Никакой диверсии неприятелей не было, сама обиженная собратьями, родителями, учителем и бывшим супругом Эрэ, воздействовав на разум малышей, заставила их идти за собой, посадила в быстроходный космический корабль и скрылась в неизвестном направлении. К сожалению, маршрут беглянки отследить не удалось, и родителям, потерявшим своих сыновей и дочерей, осталось лишь смириться с произошедшим. Эрэ же, нарушив изначально принятый среди айнур запрет на причинение вреда своим собратьям, воспользовалась своими способностями и внушила детям, что якобы все они, за исключением ее биологических сыновей Мелькора и Манвэ — ее творения; теперь оставалось лишь найти подходящую планету и создать там то, о чем она всегда мечтала — идеальный, правильный, неизменный мир! Такая нашлась за много миллионов световых лет от ее родного дома; прежде всего Эрэ создала для себя на орбите планеты нечто типа искусственного спутника и, разместив там похищенных детей, стала осматриваться. Местные расы — люди, эльфы, несимпатичные гномы и еще более отвратительные орки, находившиеся на довольно низком уровне развития и не знавшие даже огнестрельного оружия — называли ее Арда или Арта; Эрэ решила, что это место ей однозначно подойдет, и принялась за дело. Для начала она приняла мужской облик, пусть вечная изменчивость айнур ей и не нравилась, и сделала это по вполне конкретной причине: обитатели планеты, в отличие от ее сородичей, не считали представителей мужского и женского пола равными — если люди думали, будто женщины слабее или глупее мужчин, то мерзкие орки, у которых женщин было мало, чтили их едва ли не как богинь. Орки ей не нравились, и их она подумывала со временем вообще потихоньку извести, а вот остальные однозначно станут больше уважать божество-мужчину, а не богиню-женщину. Назвавшись именем Эру Илуватар, она внушила похищенным детям, что тот мир, который они видят из ее чертогов, тоже был создан ей, а им теперь предстоит помогать ей в его обустройстве. Мелькора, как старшего сына Эру и старшего среди украденных детей айнур, отнюдь не удивило то, что мать приняла другой облик, но сильно поразили ее речи. Как того и следовало ожидать, он начал спорить со своим родителем, потому что прекрасно помнил и знал, что все то, что он говорит, не соответствует истине! Покладистый Манвэ благополучно принял на веру все слова отца, но Мелькор начал возражать, более того, в случае с ним все способности Эру оказались бесполезными — ему никак не удавалось внушить сыну мнимые воспоминания. — Ну что ты чушь несешь, — прямым текстом ответил ему сын. — Я прекрасно знаю, что звезды — это иные миры, а мое имя Мелькор, а не Алкар. Ты поначалу хотел меня так назвать, но другим это имя не понравилось! Поначалу Эру пытался воздействовать на сына убеждением, потом руганью, но все оказалось бесполезно. Когда дети подросли, он велел некоторым из них поселиться в самой Арде, на материке Валинор, причем сделал так, чтобы они не могли, как все айнур, менять свой пол и облик в соответствии со своими потребностями и желаниями: фактически они оставались бессмертными существами, но теперь пожизненно заключенными в ту телесную оболочку, которая была у них от рождения, росла и развивалась вместе с ними. Помощники и дети Эру — он назвал их Валар — принялись благоустраивать планету согласно пожеланиям ее мнимого творца, однако Мелькор и тут пошел против воли отца. Когда его собратья стали налаживать контакт с эльфами — одной из рас, населявших Арду, которой более всех симпатизировал его родитель, и уговаривать их поселиться в Валиноре, он решил проявить самостоятельность и, назвав один из эльфийских народов своими учениками, увел его в отдаленную долину на севере другого континента — Средиземья. Этим он привел своего отца в безумную ярость, но тот, к своему удовольствию, нашел способ быстро решить возникшую проблему. Будучи к тому времени уже совершенно взрослыми половозрелыми существами, многие из похищенных Эру детей-айнур создали свои семьи и завели детей; одна из подопечных мнимого творца мира, Варда, поначалу заглядывалась на его старшего сына, но по приказу Эру стала женой младшего. Несмотря на это, она все же умудрилась изменить тому, кто считался ее законным мужем, и родила от Мелькора сына Курумо. Тот рос в Валиноре, презираемый всеми и вся, и в итоге нашел способ сбежать к отцу, но и там не смог найти себя. Тогда он вернулся к матери и дяде и попросил прощения, рассказав им про Мелькора целую гору самых что ни на есть ужасных небылиц. Манвэ обратился за советом к отцу, и Эру, поняв, что ему выпал счастливый шанс примерно наказать смутьяна, велел тому собрать войско и выступить в поход против собственного родного брата. Сын Мелькора от Валиэ по имени Ниэнна Майрон Ортхэннэр, будучи по природе довольно сообразительным и предприимчивым, понял, что дело пахнет жареным, и попытался организовать оборону, но его отец, несмотря на бунтарский характер, убивать себе подобных не умел и не любил, вследствие чего проиграл войну, однако самому Ортхэннэру удалось бежать. Эру приказал младшему сыну устроить над Мелькором и его сторонниками показательный суд. По требованию отца Манвэ казнил всех учеников брата, а его самого заключил в темницу на долгие годы. Эру надеялся, что это приведет его строптивого сына в чувство и поможет ему встать на путь истинный, но не тут-то было. Выйдя на свободу, тот при первой же возможности вернулся в Средиземье и нашел там себе новых последователей теперь уже среди рас людей и орков, Майрон же стал его верным помощником. С каждым днем Эру чувствовал все более жгучую ненависть к старшему сыну: несмотря на некоторую схожесть их характеров, Мелькор всю жизнь придерживался совершенно противоположных взглядов. Его отец с раннего детства не любил ночь и темноту, он же решил, что тьма является истоком и началом всего сущего, и такие воззрения разделяло множество его приспешников. К счастью, Эру и Манвэ смогли переманить расу эльфов на свою сторону и с ее помощью одержать новую победу над бунтовщиком. Не в меру чувствительный и добросердечный Мелькор, не сумев должным образом противостоять брату, попал к нему в плен. Недолго думая, Эру приказал Валар казнить мерзавца, но еще одна досадная помеха по-прежнему бродила на свободе, и тогда Манвэ и Варда отправили своего старшего сына Эонвэ к Майрону с целью убедить того сложить оружие и раскаяться в своих прегрешениях. Старший сын Мелькора Ортхэннэр, впрочем, оказался крепким орешком. Наплевав на все угрозы, он выставил двоюродного брата с порога вон и в ответ на все предложения сдаться обложил его отборнейшим матом, а потом пообещал отомстить за отца и заодно прикончить любезного кузена Эонвэ, сбрендившего дядюшку Манвэ, а то и самого Эру. — Убирайся прочь, упырь-альбинос, — сказал он, — в противном случае я не посмотрю на то, что ты мой кровный родич. Передай своему гребаному папаше, что я не столь щепетилен, как мой отец, не стану никого щадить и найду способ с вами разделаться! Я вас не устраиваю? Можете брать барабан и возглавлять колонну идущих на хуй! Хочешь меня убить? Давай-давай, доставай меч, или струсил? Вперед, только зубы не обломайте. Эру непонятно с какого перепугу вообразил себя владыкой Арды? Да хер ему. Кто ему дал такое право? Думаешь, я не знаю, кто он такой и откуда сюда пришел? Истинным властелином этого мира буду я, и Арда принадлежит мне! Дошло, безмозглый ублюдок? Эонвэ вернулся к отцу ни с чем, а Манвэ пошел оправдываться перед собственным родителем. Тот долго кричал на младшего сына, но в итоге ему оставалось лишь кусать локти в бессильной злобе: несмотря на то, что по характеру Мелькор был полной размазней, а военачальником так вообще никаким, потери оказались просто чудовищными, и на новую войну с Ортхэннэром, который умудрился быстро основать свое государство на юго-востоке Средиземья и найти множество сторонников, уже не было ни сил, ни ресурсов, эльфы-то плодятся медленно, да и дети Валар — Майар — были не особенно многочисленны. Однако шанс разделаться с Майроном, который взял себе новое имя Саурон, у Эру и Валар все же был, и этим шансом были те представители человеческой расы, что встали на их сторону и в ходе войны с Мелькором стали союзниками эльфов. Со временем остров Нуменор, который Манвэ по приказу отца сразу по окончании войны с Мелькором отдал в безраздельное пользование тем людям, что сражались за Валар, стал самым могучим государством в Средиземье. Впрочем, эти строптивые создания также разочаровали Эру — они отплатили своим благодетелям черной неблагодарностью и начали требовать разных привилегий, в том числе бессмертия, которым Илуватар вовсе не собирался их наделять, однако они по-прежнему оставались врагами Ортхэннэра. Не так давно Манвэ сообщил отцу обнадеживающую весть: молодой король Нуменора и его советники поговаривают о том, чтобы собрать огромное войско и окончательно устранить угрозу из Мордора, которым правил наглый самоуверенный сынок Мелькора. Эру в своих чертогах злорадно потирал руки: что ж, это очень и очень неплохо! Возможно, у этих людишек есть все шансы прикончить проклятого Майрона… и тогда со всяким инакомыслием будет покончено, а он с помощью Манвэ и остальных Валар наконец создаст идеальный правильный мир, в котором все будет так, как он хочет, все будут подчиняться ему и жить так, как он прикажет!