Предлог

      Лесли приковывает к себе взгляд. Он следит за каждым ее, по-кошачьи плавным, движением. Наблюдает, как ее тонкие пальцы теребят прядку волос, выбившуюся из прически, а потом заправляют ее за ухо. Как она, немного хмурясь, листает меню и периодически отпивает воду из стакана, покусывает пухлую нижнюю губу, медленно ее облизывает. Джаред, как завороженный смотрит на нее, и думает, что в этом есть какой-то элемент удовольствия. Она, как картина из сокровищницы Лувра, или качественно отснятый фильм, каждый кадр которого можно смаковать часами. Она успешный продукт, в который было вложено несметное количество денег.       — Джаред, ты выбрал, что будешь заказывать? — так внезапно спрашивает она, что парень резко принимается листать меню.       — Ээ, кофе и омлет, — наобум говорит он, понимая, что все время, отведенное на изучение блюд, потратил на рассматривание Лесли.       — Налюбовался? — она улыбается, вгоняя его в краску, и диктует официанту заказ. Джаред нащупывает в кармане ветровки небольшую пачку банкнот, которую утром ему выдал Роберт — это гонорар за работу в сериале, его агент смог с них выбить деньги. Парень размышляет о том, во сколько может обойтись их обед, ведь в заведениях такого уровня ему еще не приходилось бывать. Ресторан выглядит очень дорого, а с меню ему ознакомиться так и не удалось. Хотелось бы оставить здесь не больше половины имеющихся с собой денег.       — Сегодня идем на прием к Фрэн Дрешер. У тебя есть хороший костюм? — Лесли берет в руки вилку и нож и принимается разделывать сочный стейк.       — Обязательно идти в костюме? — Джаред недовольно морщится — не любит он официальную одежду.       — Если у тебя его нет, так и скажи. Я пришлю тебе самый красивый, — парню становится не по себе от таких слов. Он, конечно, практически оказывает ей эскорт услуги за роль, но опускаться до того, чтобы она покупала ему одежду, не собирается.       — У меня есть костюм. Не нужно тратить на меня деньги, — Джаред чувствует, что начинает закипать, раздраженно режет омлет и закидывает кусочек себе в рот. Лесли с улыбкой наблюдает за ним, даже слегка хихикает.       — Хорошо, тогда я пришлю за тобой машину в…       — Я сам доберусь, — Джаред вытирает рот салфеткой и нервно кидает ее в тарелку. Подзывает официанта. — Можно счет?       — Я поняла тебя, милый. Больше не лезу со своей заботой. Ты у нас взрослый мальчик, — женщина слегка наклоняется к нему через стол и накрывает его ладонь своей. Затем немного понижает голос. — Улыбнись, нас снимают.       — Что? Здесь папарацци? — Лесли лишь кивает и завороженно ему улыбается, он улыбается в ответ, но на душе ему невыносимо гадко. Джаред даже не удивляется тому, что чувствует себя дешевой проституткой — это было для него совершенно ожидаемо.       Вечером он переворачивает весь дом в поисках костюма. Брюкам и пиджаку уже, черт знает, сколько лет, галстук давно потерян и нет, ровным счетом, никакой подходящей обуви. В итоге он надевает потертые коричневые ботинки, под низ мятую белую рубашку (на утюг уже не остается времени), зачесывает волосы и решает, что выглядит вполне себе сносно. Не на миллион долларов, но и не за счет Лесли.       До загородного дома Фрэн Дрешер он добирается на такси, еще минут десять стоит и рассматривает его издалека. Видит толпы фотографов и репортеров, официанты снуют туда-сюда с подносами, играет громкая музыка. Событие, по-всей видимости, заметное в светских кругах. Лесли же уже прилично опаздывает, Джаред даже успевает замерзнуть и несколько раз подумать о том, что она его просто развела. Когда же она, наконец, приезжает, он не находит в себе силы высказать свое недовольство — он просто парализован тем, как восхитительно она выглядит. Струящееся темно-синее платье в пол, слегка обнажающее плечи и наполовину спину. Темный макияж, высокая прическа и, неизменно, сияющая улыбка.       — Отлично выглядишь, Джаред, — вместо приветствия произносит Лесли онемевшему парню. — Но, позволь, я немного…       Женщина слегка взъерошивает его волосы, расстегивает верхние пуговицы рубашки, в пустой нагрудный карман пиджака засовывает свой шейный платок. Джаред смотрит на свое отражение в окне машины, и заключает, что эти незатейливые манипуляции заметно его преобразили. Она знает, что делает.       — Мне так нравятся твои неряшливые волосы, — Лесли пропускает между пальцев спутанные пряди. — Эти красные кончики. Ты вроде бы в костюме, но все равно рок-звезда.       — Спасибо, — Джаред ловит ее руку и сжимает ладонь. — Ты сегодня особенно прекрасна.       Никаких сомнений, что эта женщина слышала за свою жизнь больше комплиментов, чем Джаред заработал денег, но от этой простой фразы она как-то по-девчачьи покрывается румянцем, прячет взгляд и берет его под руку. Внутри их встречает сама Фрэн, хозяйка дома и звезда этого вечера. Она непринужденно знакомится с Джаредом, даже из вежливости говорит, что они где-то могли встречаться. Но он прекрасно понимает, что это не могло произойти ни в одной из вселенных. Официантка предлагает по бокалу вина, и они погружаются в атмосферу светского Голливуда. Этого чарующего джаза, сияющих ночных огней, переливающихся платьев и приглушенных разговоров ни о чем или о чем-то очень важном, черт их знает.       Джаред, наверное, целую вечность позирует фотографам вместе с Лесли, ловит с подносов канапе и знакомится с окружением своей дамы. Она никому не говорит, кем он ей является, толком его никому не представляет, будто только фамилия и имя должны им о чем-то сказать, а если они ничего им не говорят, то это исключительно их неосведомленность. Он же как-то глупо всем улыбается, отвечает что-то невпопад на их банальные вопросы. Лесли ободряюще держит за руку, шепчет, какой он молодец.       Когда они, наконец, присаживаются за столик, Джаред облегченно выдыхает и понимает, насколько проголодался. Замечает, что Лесли тоже накинулась на еду, и улыбается — ох уж эти девушки, вечно следящие за фигурой, но порой не уступающие мужчине в аппетите. Он немного пьянеет от алкоголя и расслабляющей сытости, даже начинает хотеть спать. Слегка откидывается на стуле и прикрывает глаза под звуки ласкающего слух женского вокала. Если бы все это было по-настоящему — с ним была любимая девушка, а на этот прием он приглашен по праву и лично, Джаред даже ощущал бы себя счастливым.       Парень закуривает сигарету и блаженно выпускает облако дыма. Затуманенным взглядом рассматривает свою спутницу, уже весь вечер не сводящую с него глаз. В этом полумраке, слегка выпившая и раскрасневшаяся, она выглядит совсем юной и не порочной, ему даже на мгновение хочется ее поцеловать и пообещать целый мир. Но этот мир у нее уже давно есть, а целоваться быстро пропадает желание.       — Тебе здесь нравится? — спрашивает Лесли. И смотрит так, словно действительно хочет услышать утвердительный ответ.       — Вроде бы, — Джаред неловко пожимает плечами. — Нечасто бываю на таких мероприятиях.       — Привыкай. Дальше их будет больше, — она улыбается и завороженно наклоняет голову. До ушей доносятся вступительные аккорды «Come undone» в исполнении Duran Duran. Джаред протягивает ей руку, приглашая на медленный танец. Он даже не сразу понимает, что делает. Его заставляет музыка. Они плавно двигаются, расслабленно болтая о разных глупостях. Их окружают такие же, погруженные друг в друга, парочки. Лесли рассказывает, какие потрясающие рассветы можно встречать на крыше ее дома, раньше они с бывшим мужем делали так каждые выходные. Он говорит о том, что часто возвращается домой с утренней зарей, и может насчитать уже целую кучу просто сумасводяще-красивых. Про себя заключает, что вечер проходит, на удивление, замечательно.       — Поцелуй меня, — внезапно выдыхает Лесли.       — Что?       — Ты меня… — она медленно движется к его лицу.       — Зачем? Снова папарацци? — ответа уже не следует. Лесли прикасается к его губам своими, углубляет поцелуй, а Джаред на него отвечает. Это была бы ложь, если бы он сказал, что ему не нравится. Нравится. Очень. Он даже не сразу находит в себе силы прервать это безумие.       — Зачем ты это сделала? — парень держит за плечи свою спутницу и смотрит ей в глаза.       — Нас снимали, — она, как ни в чем ни бывало, пожимает плечами и криво улыбается. Черта-с два.       Весь следующий день Джаред гуляет по городу, пьет кофе и размышляет. Сотню раз он придумывает, как разорвать соглашение с Лесли, и еще одну сотню раз понимает, что этот договор огромный шанс для него переступить из низкопробного и малобюджетного кино сразу в кассовое и популярное. Кормит голубей в парке, читает Ремарка. День тянется так медленно и лениво, но Джаред любит такое время. Ему и дышится тогда проще, и мечтается. Когда он занят по горло, даже нормально поесть не может, не говоря уже о других мелочах.       Когда он заходит в свою квартиру, наталкивается там на Макса.       — Какого черта ты опять у меня забыл?       — Та-дааа! — разводит руками его сосед. — Сегодня у нас семейный ужин.       — Какой еще, в жопу, семейный ужин? — стягивает с себя футболку и бросает ее в открытую дверь ванной, надеясь, что та угодит четко в корзину. Надевает красно-белый лонгслив.       — Ты, я и Иззи. Я уже приготовил часть блюд, скоро Иззи придет.       — Бернард, ты охренел? — Джаред в порыве злости хватает соседа за воротник рубашки. — Разве ты не помнишь, что я говорил по поводу подобной самодеятельности? Звони ей и все отменяй.       — Какая муха тебя укусила? — испуганно бормочет Макс, освобождаясь из его хватки.       — Бери эту гребаную трубку и звони ей, — он кивает в сторону телефона и злобно смотрит на соседа, тяжело дыша.       — Я и номер-то ее не помню. — Макс не успевает сделать еще хоть что-нибудь. Раздается звук открывающейся двери, парни одновременно поворачиваются к ней.       У Джареда сжимается сердце, когда он пересекается с Иззи взглядом. Девушка радостно улыбается, но глаза ее раскрасневшиеся и припухшие, словно недавно в них стояли слезы. Ему хочется прижать ее к себе со всей силы и пожалеть, зарыться в ее мягкие волосы и шептать слова утешения. Но девушка, держа в руках забитый до отказа рюкзак, обходит его и ставит свою ношу на кухонный стол.       Она принимается опустошать сумку, выкладывая разнообразные продукты и салаты в контейнерах. Изредка переговаривается с другом Джареда, ни на секунду не убирая улыбку с лица.       — О, пирожки! — Макс вытаскивает из пакета один и принимается жевать.       — Едва успела все приготовить, — бормочет Иззи, не поднимая глаз на Джареда. Он стоит практически вплотную, не зная, что сказать или сделать. Внезапно обнимает ее, лишая девушку возможности дальше двигаться, а она и не сопротивляется, лишь опускает руки вдоль тела и покорно наслаждается внезапным порывом нежности. Джаред дышит ей в шею и мечтает, чтобы она снова искренне ему улыбалась. Рюкзак, стоящий на столе, падает и рассыпает вокруг все содержимое.       — Свежая газетка, отлично! — восклицает Макс, пытаясь хоть как-то разрядить неловкую обстановку в квартире, и вытаскивает ее из кучи вещей. — Ого, смотри, Лето, ты на обложке!       Джаред ошалевшими глазами глядит на снимок, где он, ослепительно улыбаясь, красуется с Лесли на вчерашней вечеринке. Рядом размещена подпись «Таинственный бойфренд Лесли Мошен, кто же он?». «Таинственный бойфред» понятия не имеет, что делать. Он не сводит глаз с Иззи, видит, как дрожат ее руки, но на лице не дергается ни единая мышца.       — Кстати, хотела поздравить, — хриплым голосом говорит Изабелла и возвращается к разбору продуктов.       — Я жду объяснений, красавчик, — Макс комично обмахивается газетой, но Джареду совершенно на него плевать, он все не может придти в себя. Он видит, как девушка нависает над столом, как на него приземляется слеза, а она ее утирает и направляется к холодильнику.       — Иззи, я… — он не знает, что ей сказать, просто хватает ее за локоть и разворачивает к себе. У него перехватывает дыхание от этого страшного, печального взгляда.       — Не нужно, Джаред. Я все понимаю. Мы друзья, я не могла не поздравить тебя, — ее глаза блестят от слез, а губы трясутся, пытаясь нарисовать на лице подобие улыбки.       К ним подбегает Макс, берет Джареда за руку и уводит в другой конец комнаты, шепча «Оставь ее в покое». Парни выходят из квартиры в холл и закуривают, хотя прекрасно знают, что здесь этого делать нельзя.       — Ты теперь встречаешься с этой Лесли?       — Ну да, — Джаред глубоко затягивается и выпускает мутное облако дыма. Ему так больно, даже это действие совершает с большим трудом.       — Я думал, тебе Иззи нравится.       — И Иззи, и Лесли. — едва находит, что сказать парень. — Просто с этой получилось быстрее.       — Я поражаюсь тебе, Лето. Ты променял такую замечательную девушку на взрослую женщину. Господи, Иззи ведь влюблена в тебя!       — Мы с ней друзья, — чеканит Джаред, и чувствует, как его, и без того хрупкий, мир летит в какую-то бездонную пропасть. Он ощущает, как в груди образуется гребаная черная дыра, которая сосредотачивает в себе всю боль этой вселенной. Ему хочется падать на колени, кричать навзрыд, бить кулаками в стены, но он просто в очередной раз затягивается. Просто перестает осознавать, что делает. Просто слышит, как его сердце пропускает удары.       — Охренеть, какая у вас странная дружба, — заключает Макс, докуривает и возвращается внутрь.       Джаред чувствует, что из его рук выпала тлеющая сигарета. Это опасно, но не опаснее, чем разбивать сердце себе и своей возлюбленной. Не опаснее, чем лгать самым дорогим. Не опаснее, чем предательство. Его руки дрожат, а может и все тело, черт его знает. Ему мерзко от самого себя, но пути назад уже нет — если быть ничтожеством, то до конца… Парень не может просто так взять и вернуться сейчас в свою квартиру. Он находит в своих карманах немного мелочи и уходит прочь из этого дома.