My darling

Мимо пробежал Филч, истошно крича и обхватив руками лицо. Оборачиваюсь, удивившись его поведению, и завтрак едва не оказывается на полу от увиденного. Все его лицо покрыто гнойными фурункулами из которых сочилась желтоватая жидкость. Великий Мэрлин, он и раньше был ужасен, а сейчас и вовсе не вызывает ничего кроме отвращения. До библиотеки я дохожу без происшествий, что уже для меня достижение. На любимом столике лежит туча газет и несколько книг. И куда смотрит Мадам Пинс? Ах да, она сейчас сидит в окружении летающих сердечек и шуршит фольгой от шоколадок. Когда розовая дымка спадёт, она будет зла, очень зла. Правой рукой достаю фолиант об истории противоядий. Я его уже несколько дней читаю по вечерам и успела запомнить местоположение. Левой отодвигаю газеты от себе. Глаза цепляются за ужасную колдографию, от которой позвоночник протыкают иголки и заголовок. «Кто ответит за массовый побег из Азкабана? Можем ли мы спать спокойно?». Не можем и уже очень давно. От мелкого шрифта слезятся глаза и болит голова, но я продолжаю читать, пока на книге не материализуется апельсин. Моргаю несколько раз, но апельсин всё ещё лежит поверх точного описания побочных эффектов от рвотного корня. Сомнительное соседство. Чуть боязливо поднимаю апельсин, вспоминая лицо Филча, но ничего не происходит, совсем ничего. — Это обычный апельсин, вам нужны витамины. — Напротив меня уселась Грейнджер, скинув пыльные книги на стол. Есть столько чистящих заклятий, но ни одно из них не действовало на грязь в книгах. — Они нужны всем, но апельсин вы даёте только мне, мисс. С чего бы это? — откатываю апельсин в её сторону и одна едва успевает его схватит. Девушка громко дышит и краснеет. — Вы же беременны, вот и нужно больше фруктов, — если бы я пила, то непременно бы поперхнулась. Захотелось ударить её тем же фолиантов в обложку которого вцепились мои пальцы. Оглядываясь по сторонам, опасаясь пораженных глаз, но рядом никого не было. — Ты под чем-то, Грейнджер? Что за чушь ты несёшь, а главное — зачем? — шиплю не хуже змей в серпентарии, отчего краска в миг сходит с лица девушки. — Не в моих правилах снимать балы, но мне жутко хочется снять с Гриффиндора десяток другой. — Но… но я же видела. Хотела помочь… — мямлила как первокурсница девушка, прижав к себе книгу и готовая сорваться с места как птичка. — Вы беременны. — Три круга вокруг поля для квидича за распространение заведомо ложной информации о своём учителе. Надеюсь ты ещё не успела никакому это рассказать? — наклоняюсь ближе и злобло шепчу на неё, надеясь нагнать ещё больше ужаса, но наоборот, девушка лишь кинула книгу наместо, отчего мне в лицо полетела пыль и сузила свои карие глаза. — Вы не можете наказать меня за то, что я сказала известную информацию. Судя по вашим побегам в туалет, вкусовым предпочтениям и вещам, что стали вам малы, я даже срок могу сказать! — девушка довольно скрестила руки на груди, а книга на столе стала дрожать от переизбытка моих эмоция и не только магических. — А не слишком ли много ты на себе берёшь? Мне лучше знать, беременна я или нет. Обычно я сообщаю это только на шестом курсе, когда провожу лекции по половому воспитанию, но тебе скажу сейчас. У меня есть презервативы, противозачаточные и тесты на беременность. Их пока профессор Амбридж не конфисковала. И я знаю как ими пользоваться. Девушка вновь покраснела, но злость моя никуда не пропала. Да, её слова выбили меня из колеи. Да и совпадения выстроились в один ряд. Но я даже расстроилась, увидев одну полоску. Хотя чего мне расстраиваться. Ребёнок был бы помехой. Тем более мне, а тем более от Фреда. В носу защипало, от несбывшихся надежд и картинок, которые в мгновение нарисовались в моей голове, но я лишь тряхнула головой. Этого не будет и быть не может. Северус ходит по лезвию, я вишу в петле, а Фред постоянно лезет под дуло пистолета. Так или иначе, один из нас навредит ребёнку, и он не доживёт до победы. — Но как же так? Я надеялась, что мы сможем сблизиться. Вы же общаетесь с близнецами и свои факультетом. А с Седриком вы совсем были неразлучны. А меня вы отвергаете. — Вот оно что. Мы не подруги, Грейнджер и никогда ими не будем. Не люблю зазнаек. И не смейте вспоминать мистера Диггори в чём-то подобном. Гриффиндорка жадно хватала ртом воздух и, не найдя чем мне возразить, выбежала из помещения, даже не взяв книгу. Не всё в жизни бывает так, как мы хотим. А смысла её желания я понять не могу. Я никогда не давила на неё, да и мой предмет не важен, тогда зачем ей это подхалимство? Так, Кло, не забивай свою головку, проблем и так хватает. Парочки на соседних столах меняются, оставляя неизменным лишь легкое шушуканье и розовую дымку влюблённости. Интересно, Фред сейчас в башне или всё-таки выбрался в Хогсмид под напором брата? Только я вспоминаю о рыжем, на середине книжного разворота начинает собираться пыльца, переливаясь всеми цветами радуги, постепенно принимая форму герберы. Осторожно дотрагиваюсь до цветка, боясь рассеять видение, но он оказывается довольно материальным, несмотря на то, что цветок просвечивался насквозь и пыльца постоянно двигалась. — Я знал, что тебе понравится. Резко поворачиваю голову вправо и вижу довольного Уизли, который опирается локтём об стол, положив голову на свою же руку. Он выглядел милым и домашним. Рыжий волос был взъерошен, а щеки краснели, возможно, от недавнего бега, отчего веснушки выглядели более ярко. Под мантией виднелся красный свитер с верхушкой буквы «дж». — Знаешь, розу сделать намного легче, чем это твою ромашку. — Герберу. И что ты творишь? Решил меня в могилу загнать? Тогда у тебя всё отлично получается, — кидаю цветком в него, попадая прямо по носу. Собираю свою книгу и забытую книгу Грейнджер. Отряхнув штаны, поднимаюсь с места. — Я хочу побыть с девушкой, которую люблю, в день влюблённых, что тут такого? Делаю резкий вздох и бью парня, который пошел за мной, прямиком в живот. — Больно же! — Жаль, что недостаточно больно. Скройся с глаз моих, пока у меня не появились проблемы. Закидываю книгу на своё место. А что же у нас читает мисс Грейнджер? «Невербальная защита от проклятий». Такие книжечки на обычных полках не стоят. Кошусь на тёмные закоулки библиотеки под вывеской «ученикам вход воспрещён». А вот это, кстати, мой шанс на побег, благодаря всезнающей зубриле. У неё есть доступ к запрещённой секции, как у старосты, а остальных студентов туда не пустит заклинание. — Я всё подготовил, любовь моя! В библиотеке ни одной живой души, а мадам Пинс сейчас мирно дремлет за кафедрой, — голос Фреда становился всё тише, по мере моего прохода вглубь секции. Найти нужный стеллаж не так сложно, как кажется, даже темнота не мешает. Сложнее дотянуться до нужной полки. Можно было бы воспользоваться своей магией, но страх быть увиденной даже в пустой библиотеке сильнее меня. Глубоко вздохнув, держусь свободной рукой за верхнюю полку, став ногами на книги на нижней, да простит меня Ирма. Моя физическая подготовка оказывается хуже, чем я ожидала, ведь я не могу дотянуться до нужного места. Воздух выбивает из лёгких ровно в тот момент, когда мою грудь вдавливают в пыльные книги. Фолиант исчез из моих рук и в легком желтом свете масляного светильника перекочевал на своё место. Фред, а я уверенна, что это именно он, накрыл руками мои бедра сквозь мантию, и повёл ими вверх, чуть касаясь пальцами выпуклости груди. Судорожный вздох теряется где-то в моих волосах. Резкое движение — и вот уже моя спина вдавливается в стеллаж. Рывок вверх, и мои ноги обвивают его торс. — Мисс Рид, даже не знаю, как реагировать на ваши домогательства, — парень утыкается носом мне в изгиб шеи, вдыхая запах. От легкого касания губами кожи, по телу проходит ряд электрических разрядов. — Фред, я устала от всего этого, — шепчу ему на ухо, обжигая ему кожу, и он в ответ проводит языком по шее и поднимает лицо, всматриваясь в мои глаза. — Вот, наконец то ты капитулировала в пользу здравого смысла. Знал, что ты в итоге сдашься под напором моего обаяния, — шершавые губы проходят по щеке и скуле, щека оглаживает щёку. Моя рука накрывает его щеку, оглаживая слабую щетину. — Ты меня совсем не слышишь, Фред? У нас нет будущего. Меня обнаружат, завтра или через год. Не важно когда, но это случится. И как только меня разберут на содержимое волшебных палочек, доберутся до тебя и всей твоей семьи. Подумай о них. Парень прикрыл глаза от моих прикосновений, но никак не реагировал на мои слова. — Зачем ты всё усложняешь? Может через десять минут на нас упадет потолок и мы сгниём вместе с книжной молью. А может доживём до старости, воспитывая с десяток детей. Легкие поглаживания бёдер успокаивали, заставляя почувствовать целостность. То, чего мне не хватало уже долго. — Десяток? — смешок вырывается из горла от картинки, которая моментально появилась перед глазами. Фред с поседевшими висками сидит за столом, перебирая механизмы для очередной вредилки, а над его душой стоят несколько рыжих ребят, наблюдая за работой. Ещё несколько русых девочек сидели на ковре, играя с обычной собакой, а на моих руках ещё один младенец. Это всё абсурд. — Все Уизли необычайно плодовиты. Думаю, их будет не меньше пяти, а может и все десять. Дедушка Снейп свихнётся от количества внуков. В этом есть особый смысл. От Фреда пахло порохом и мятой. Запах чем-то схож с запахом отца, который я помню детства: гарь и запах трав. Может поэтому я к нему так и привязана. Он ассоциируется с семьёй. — Кстати, где мой подарок на День Влюблённых? — Могу подарить отрицательный тест на беременность. Даже ленточкой обвяжу. Романтическое наваждение, как рукой сняло. Буквально спрыгиваю с шокированного парня и иду на выход, попутно осматривая всё вокруг на предмет любопытных ушей. — Подожди-ка, — Фред хватает меня за запястье, оставляя нас в полумраке. — Ты думала, что была беременна, и не сказала мне? — Кажется, я только что сказала и будь добр, не кричи об этом, ещё не все в школе знают, что я сплю со своим учеником, — желчь из моих слов можно было разливать по пробиркам, но жесткое выражение лица рыжего не сменилось. — Ты была беременна. — Нет, я думала, что была беременна. Это абсолютно разные вещи, — язвительный тон сменился на нежный. Уизли был похож на ребёнка, у которого отобрали игрушку. — Извини, что я тебе не сказала. К счастью, я не беременна. — К счастью? Ты не хочешь детей или не хочешь детей от меня? — странно, я ведь порвала с ним, а он всячески игнорирует любую мысль о нашем разрыве. Почему же меня так греет эта мысль? — Сейчас не время для детей, ты не сможешь это оспорить, — взвесив несколько мыслей, обнимаю Фреда, пряча свое лицо у него на груди. Ему ничего не остаётся, кроме как обнять меня в ответ. — Тем более, как ты себе это представляешь? Учительница, беременная от студента. Пришлось бы бросить работу, и мы питались бы солнечным светом. Либо ты не смог бы поступить куда-то после Хогвартса и сидел в декрете, — смеюсь представляя Фреда в фартуке и с бутылочкой. — Это ужасно. — Мы с Джорджем начинаем продавать Забастовочные завтраки. Да и поступать я никуда не намерен, а может даже и экзамены сдавать не буду. Так что ребёнок не был бы трагедией. Наоборот, он смог бы подтолкнуть тебя к более решительным действиям. — Решительным действиям? — смех вырывается из меня, теряясь в стенах здания. — И не смей ничего говорить в подобном духе. Ты доучишься и пойдешь учиться дальше, ведь у тебя светлая голова. — Комплимент от тебя как любовное зелье для моих ушей, — Фред выпустил меня из объятий и отступил на шаг, прижав мои руки к своей груди. — Но я сейчас серьёзно, Клоувер. Давай поженимся. Я хотела рассмеяться снова, но вид парня не дал мне это сделать. Понимая моё смятение, он поднёс мои ладони к губам и поцеловал их. — Выходи за меня. Фред опустился вниз, став на одно колено и достал бархатную коробочку из штанов. У меня сейчас отнимутся ноги, в след за голосом. — Фред… — Подожди. Мне скоро восемнадцать, и я окончу школу. Мы сможем пожениться. Да и моя семья не приверженец чистокровности, — парень пытался пошутить, чтобы скрыть свою неуверенность. Дрожащей рукой он открыл коробочку демонстрируя обычное серебряное кольцо. — Милый, тебе всего лишь восемнадцать. Ты думаешь, что любишь меня. Но я просто отличаюсь от всех остальных девушек в школе, да и адреналин от запрета подогревает твой интерес. — Мерлин, почему ты всё переводишь? Я люблю тебя и хочу прожить с тобой каждый вздох и каждый стук сердца. Я знаю, что чувствую, и знаю, что ты любишь меня. Я смогу тебя защитить и сделать счастливой. А ты сделаешь меня счастливым, если примешь кольцо. — Я ведь не смогу носить кольцо, появятся вопросы, особенно у Амбридж. — Протягиваю парню левую руку, понимая, какую глупость совершаю. Это безумство чистой воды. Спохватившись, Фред надевает кольцо на палец и оно растворяется. Я чувствую магию и чувствую кольцо, но не вижу его. Парень целует место, где должно быть кольцо и счастливо улыбается. — Я купил его ещё прошлым летом. Кольцо Марии. Есть старая сказка, что Генри Стюарт подарил такое Марии, купив его у кочевого мага. Оно будет скрыто, пока мы официально не произнесём клятву. Оно простое, но это ведь только на время. Я подарю тебе достойное кольцо чуть с годом. — Фред тараторил, а я лишь глупо улыбалась, поглаживая кольцо на пальце. Я такая дура. — Мне нравится это кольцо, — наклоняюсь, целомудренно поцеловав его в губы, — но это не значит, что в наших отношения что-то изменится. По крайней мере, до твоего выпуска.

«Лапушка, время возвращается вспять. Несмотря на обиду, присмотри за сорванцом. Юношеский максимализм рвётся наружу вместе гормонами. Прости его, он сгрызает себя за это. А я всё ещё поглаживаю твою фотографию в фиолетовых шортах. Надеюсь увидеть тебя в них этим летом.»

Кусок пергамента был уже изрядно измят и покрыт несколькими пятнами. Я получила это письмо сразу после Дня Влюбленных, пару месяцев назад. Нужно было бы спалить его, но рука не поднималась это сделать. Шестикурсники Когтеврана смотрели фильм о правилах оказания первой медицинской помощи «по-магловски», конспектируя и имитируя какие-то движения руками, пока я зачитывала строчки раз за разом. Легко сказать «прости его». Желание Поттера быть мучеником стоило не только его жизни. Кто знает, может Реддла бы уже убили, а теперь он собирает армию, пока мы подтираем нос мальчишке. Спокойно, Кло, он просто ребёнок. Спрятав пергамент в нижний ящик стола, замечаю как Софи Сталлер слишком задумчиво рисует карандашом в блокноте. Я не против, чтобы студенты бездельничали на лекциях. Но эта тема важна. Подхожу вплотную к девушке, но та не реагирует, в отличии от других студентов, которые заострили на нас своё внимание. Замечаю черные тени на белом листе. — Вам полезнее будет записывать то, что говорит этот магл. — Смотря в испуганно раскрытые глаза девушки, отрываю страницу блокнота и возвращаю его девушке. Лишь вернувшись за стол я раскрываю лист и едва не падаю со стула. На нём изображен мой отец. Мужчина изображен по пояс с чуть склонённой головой и закрытыми глазами. На рисунке он выглядел задумчивым и очень грустным. Неужели девушка влюблена в моего отца? Бросаю на студентку задумчивый взгляд. Та, с покрасневшими щеками, упорно записывала материал, старясь не поднимать карих глаз. Девушка не была красавицей, но и не дурна собой. Темноволосая, с загоревшей кожей, неуклюжая и никогда не гуляющая в шумных компаниях. Что же именно зацепило её в Северусе? Хотя что это я. Отец типичный любовный герой для молодой девушки. Такой себе плохиш с грустной историей и тяжелым взглядом, сердце которого может растопить только любовь. Нужно показать рисунок девушки, у неё ведь талант. Как только заканчивается урок, убираю в кабинете и спрятав рисунок во внутреннем кармане мантии, туда же, чуть помедлив, прячу волшебную палочку. Несколько недель назад она очутилась на моём прикроватном столике. Просто и без записки. Лишь небольшая обоженность указывала на всё, что пережила эта палочка. Удивительно, как Северус сумел найти её после пожара. В том, что это был именно он, не было никаких сомнений. Ноги сами ведут меня к подземельям. Словно каждый камень замка вёл меня к отцу. Учеников в коридорах практически не было. Десяток новых декретов разрешал студентам разве что дышать и изредка моргать. Ах да, ещё и поклоняться Министерству. Ситуация накалилась после случая с Поттером и побегом Дамблдора. Опять Поттер, да? Те ученики, которые ранее пытались хоть как-то проявить характер, сидели тише буднимунов. На последнем повороте страх и волнение заполнили меня. Вдали за черной дверью пульсировала магия. Необузданная и горькая. Даже на языке ощущалась эта горечь. Не думав и секунды, я побежала в кабинет зельеварения, грубо распахивая дверь. Я видела каждый изгиб волшебства, бушующей словно ураган в кабинете. Виски сковало болью, как только ураган меня коснулся. Вспышками агонии, в меня врезались кусочки воспоминаний Северуса. Об издевательствах и боли, очень много боли. Не могу это всё видеть, и Поттер не достоин этого! Мальчишка замечает меня в воспоминании, и оно резко сменяется другим. Маленькая девочка стоит посреди комнаты, закутавшись в гигантскую мантию не по размеру, и плачет, ведь разлила зелье. Следующим уже Северус с помощью магии вытаскивает жвачку из волос. Нет, остановите это! Вот наш скандал, когда я бросила обучение, и последней каплей моё обучение магии и весь ужас отца от моих навыков. Ярость даёт мне сил изгнать Поттера из наших воспоминаний. Он недостоин видеть их, видеть чувства между нами. Не понимаю, как палочка оказывается у меня в руках. — Эвердо статим! — мальчишка отлетает назад, врезавшись в парту и снеся с неё несколько склянок. Северус приходил в себя чуть поодаль, восстанавливая энергетический баланс. Не думаю, что кто-то из ныне живущих сталкивался с одновременной магией двоих магнес. — Как ты посмел? Кто дал тебя право разрушать мир других людей? — слёзы текли по щекам, а все внутренности болели от скопления энергии и эмоций. — Хватит! — жестко заявил отец и приблизился к Поттеру, хватая его за шиворот футболки. — Вы перешли все границы, Поттер. Наши уроки окончены. Если кто-то прознает про то, что ты увидел, ни твой блохастый крёстный, ни Дамблдор не убережёт тебя. Проваливай! Он оттолкнул мальчишку в сторону двери и захлопнул её тут же за его спиной. — Прости меня, пожалуйста, прости! — легкие сдавливало от спазмов, и я не могла сделать и вдоха сквозь слёзы. Я всё испортила. Если бы не лезла, как просил отец, то ничего бы не случилось. — Хватит реветь, не опускайся до уровня этих сопляков. Ты сильнее их, — отец насильно поднял меня и подтолкнул к креслу, протягивая флакон с вонючим зельем. — Выпей, а то так и задохнёшься. Послушно опустошив флакон, я следила за Северусом, который метался из угла в угол. — Прости меня. Я не знаю, как это получилось. Просто почувствовала магию и, как опомнилась, уже была тут… — Хватит! Твоей вины тут нет. Мальчишка и так бы узнал, в этом и была задумка Дамблдора. Защитные блоки были дополнительной стимуляцией этих занятий. Но я не думал, что ты окажешься внутри воспоминаний. Это могло бы быть любопытно. Северус забрал склянку у меня и отставил куда-то в сторону. Затем восстановил порядок из хаоса с помощью магии. — Ты злишься, но не так сильно, как того требует ситуация, — щёки начало неприятно тянуть от засохших слёз, пытаюсь вытереть их грубой тканью рукава. Северус протянул мне бархатный платок с серебряной вышивкой «Принц». — Нельзя выпытать или узнать то, что волшебник увидел в голове у другого. Небольшое побочное действие. Северус снял мантию, которая самостоятельно отлетела на вешалку, галстук и расстегнул несколько верхних пуговиц для того, чтобы размять шею. Он часто так делал дома. Работа над котлами была губительной для спины и шеи, уже не говоря про колени или кисти рук, а также глаза и обоняние. Одна из причин, почему отец выглядит старше своих лет. Ему всего тридцать шесть, а морщины уже напрочь пересекали его лоб. — Ты ужасно выглядишь. — Ты не лучше. Выглядишь старым, — достаю свернутый лист бумаги из внутреннего кармана и демонстрирую его отцу. Хочется не думать о Поттере и том, что произошло. — Ты проявляешь невероятные интеллектуальные способности, я удивлён. Может это потому, что я итак стар? — Северус равнодушно следит за листком, который я левитирую к нему. Вингардиум Левиоса. И легкое движение палочкой, мысленно подталкивая листок, чувствуя тонкую нить меж рисунком и кончиком палочки. Это что-то невероятное, словно наркотик. Так же равнодушно слизеринец рассматривает рисунок. Любой другой маг бы не заметил искорку интереса в его черных глазах, но не я. — Не такой уж и старый, раз уж твой образ заседает в головах молоденьких девиц. Поверь мне, очень прочно. К тому же, она хорошенькая. Отец хмыкает, и огненные искорки проходят по рисунку, уничтожая его. Пораженный вздох вырывается у меня. — Что ты делаешь? Софи старалась, нельзя с ней так обойтись. — Она впустую тратит время и ресурсы, когда могла бы заниматься саморазвитием. Это глупо. Хмыкаю. Ему польстил рисунок, пусть он и не хочет этого показывать. Но я-то знаю. Я всё знаю. — Любовь — это не глупо. Это смысл. Она увидела смысл в тебе. — А ты в Уизли? Не повезло тебе со смыслом, — отец рассмеялся, тихо и хрипло. Даже почти беззвучно. Прикрываю глаза наслаждаясь этим звуком. Я так редко его слышу. Подтягиваю к себе ноги, забираясь полностью на стул, обнимая колени и укладывая на них подбородок. — Да, у меня проблемы с выбором мужчин. Года в четыре начались. Что поделать, мне нравятся все, в ком мой смысл. — Значит, ты дура, Клоувер. — И это самое лучшее, что могло со мной случиться, — тепло улыбаюсь Снейпу, подставляя лицо под маленький лучик солнца, который проникал в подземелье. Весна полностью вступила в свои права. Не удивительно, что поняла я это только сейчас. — Мисс Рид! Мисс Рид! — Кэмерон грубо ворвалась в мой кабинет, когда я проверяла работы четвёртого курса на тему сравнения магловского транспорта и магического. За последними событиями я и забыла про близнецов Пламмер. Кайли и Кэмерон изменились в этом году, словно это были другие дети. Они были тихими и старательными, не лезли на рожон и не нарывались на Филча. Жестоко, но я рада этому, так лучше для них. — Амбридж снова собрала студентов на отработку. Отряд Дамблдора, — девочка запыхалась и глотала некоторые звуки, но общий смысл я поняла. Перо выпало из моих рук, размазав чернила по пергаменту, новое правило пиявки, а сама я поднялась с места. — Забрала их у Филча. Сказала, что это наставление перед С.О.В. Там же Захария, Ханна, Эрни, Джастин и… и… Кэмерон пыталась вспомнить ещё кого-то, но я уже оттолкнула её в сторону, побежав по коридору. Эта карга не может их пытать. Не моих студентов, не зазнайку Поттера, не Фреда. Стыдно, но последние двое волновали меня больше остальных. Фреда я люблю, тут без вопросов. А на Поттера я хоть и была зла, но всё равно чувствовала ответственность за него. Мы двое — единственные магнесы в этом проклятом мире. У нас схожая аура и одинаковый магический поток. Мы даже большее, чем брат и сестра. Отец просил не нарываться и быть милой с пиявкой, я и была. На сколько хватило сил. Я вырежу эти строчки у неё на лбу ржавым скальпелем. Я надеялась, что эти пытки закончились ещё в апреле, когда после одного часа писанины, она разделила провинившихся на разные секционные наказания. Летейский эликсир с трудом справился с ранами на руках у моих студентов. А близнецы вообще отказались им пользоваться, причитая, что шрамы украшают мужчин. Два балбеса. Останавливаюсь перед залом, уперевшись в свои колени, нужно привести дыхание в норму, чтобы избежать вспышек. Обычно ими славятся волшебники до семи лет. Довольно символично, значит меня они будут сопровождать ещё года четыре. Створки дверей поддаются легко, но звук теряется в тяжелом дыхании студентов и даже в судорожных слезах. Вот же розовая тварь. — Дорогуша, вы решили присоединиться к процессу? — женщина сладко мне улыбнулась, склонив голову к левому плечу. Правой рукой она водила палочкой из стороны в сторону, словно дирижируя, а левой она сжимала подлокотник, впиваясь в него скрюченными пальцами. Весь её вид указывал на то, что ей было больно или она получала наслаждение. Эта стерва возбуждалась от боли, которую приносила. Мелкие осколки собрались в моей голове, словно картинка. Моя магия не просто так стала нестабильна, собственно, как и эмоциональный фон. Просто в замке объявился кто-то, кто питался магией. Амбридж проклята, насильно или добровольно. Эта карга оказалась обычным бесом, низшим звеном в магической иерархии, едва ли выше магла. Паразит. И палочкой она собирала тени магический страданий. Хочется, чтобы эти нити опоясали её шею. — Смотря к какому, — сухо произношу я, стремительно проходя меж рядов. Фред попытался остановить меня за мантию, как и Захария. Не знаю зачем, но мальчишка так отогнал подозрения от моей связи с Фредом. Спасибо. — На каких основаниях вы пытаете детей, профессор Амбридж? Согласно вашему же декрету номер тридцать три, о каждом индивидуальном занятии или наказании следует сообщать декану учащегося. Не припоминаю от вас совы и не наблюдаю тут профессора Макгонагалл или профессора Флитвика. — Вы позволяете себе лишнее, мисс Рид. Амбридж поднялась со своего импровизированного трона и ударила палочкой по руке, словно плёткой. — Я была слишком лояльна к вам. Меня смутило ваше детское личико, — карга приблизилась ко мне и обошла кругом, словно волк обнюхивал овцу. — Но я быстро исправлюсь. Следовало вас выгнать вслед за Трелони. А может и раньше, та хотя бы обучалась и завоевала своё звание — профессор. Вы же ещё ребёнок, который играет с другими детьми. Сквиб, не способный даже зайти в некоторые кабинеты в школе. — Лучше быть сквибом, чем паразитом, Долорес, — растягиваю каждый слог, под удивленный вздох сзади. Пиявка побагровела от злости, явно понимая о чём я говорю. Женщина направляет на меня палочку, в это же мгновение сзади слышится скрежет стульев, несколько студентов встали со своих мест. Усмехаюсь женщине. То, что я была большую часть жизни лишена палочки, помогает мне не дать себя в обиду. Амбридж только открывает рот, дабы произнести заклятие, как я делаю шаг наискосок влево, убирая себя с траектории заклинания. Левой рукой хватаю палочку, резьбой напоминавшую винт с розовым камнем, а изгибом правой кисти бью по её руке, как только пальцы от боли и шока разжимаются, выхватываю палочку, делая шаг назад. Женщина, как рыба, ловила ртом воздух, не имея возможности сказать что-либо. Хочется отбросить её палочку из-за противной и липкой магии, словно вся гниль Британии собралась в этом кусочке дерева. — Нет ничего постыдного в моём происхождении, не я его выбрала. Постыдно пользоваться слабостью других. Точнее думать, что кто-то слабее вас. Заверяю, что это не так. — Вы… вы отстранены от своей должности! Завтра же сюда прибудут авроры, дабы сопроводить вас на допрос в министерство, а далее и в Азкабан за нападение на директора Хогвартса! Самодовольно отбрасываю палочку в её сторону и та послушно оказывается в руке хозяйки. Гниль к гнили. Министерство на меня ничего не нароют, не смогут. Бояться нечего. А уходить из Хогвартса я и так собиралась, ничего не теряю. Позитивное мышление. — Мистер Малфой, сопроводите мисс Рид в её комнату и наложите ограждающие чары на дверь. Мы же не хотим, чтобы мисс Рид позорно сбежала. Наследник Малфоев грубо толкает меня в спину и ведёт на выход. — Усаживаемся и продолжаем писать, вы ещё не всё уяснили! — студенты боязливо переглянулись и принялись усаживаться, лишь Фред остался стоять. — Вы плохо расслышали мистер Уизли? Одними губами шепчу «не высовывайся» и указываю глазами на место. Желваки ходят под его скулами, а кулаки сжаты, но парень садится. Сердце сжимается от вида его окровавленной руки. Эта сука ещё получит своё. Малфой бесцеремонно заходит в комнату и накладывает простенькие заклятия на все окна. — Зря вы полезли. У неё слишком большое влияние в министерстве, — спокойно, без былой надменности, даже немного уставше произносит слизеринец, — точнее, она слишком громкая и её крики услышит кто-то, кто имеет реальную власть. — Я слышу от вас связную и весьма логичную речь, мистер Малфой. Поражена, в хорошем смысле слова, — усаживаюсь в кресло, откинув мантию на пол. Малфой раздраженно наблюдает за этим действием. Устало смеюсь, под удивление мальчишки. — Я просто поражен тем, как вы постояли за себя и своих студентов. Пусть это и было глупо. Я ждал, что кто-то даст ей отпор, пусть и не такой ценой. — Какие слова из уст её протеже, — подпираю голову рукой, локоть которой опирается о подлокотник кресла. Парень же садиться не собирается. — Хотя я и рада слышать это именно от вас. Было бы печально, если бы наследник одной из ведущих семей Англии не обладал рациональным мышлением. — Было бы глупо подставлять себя под гнев Министрства, как Поттер и его дружки, и не воспользоваться возможностью получить положительную характеристику и несколько дополнительных баллов перед экзаменами. Я должен думать о будущем, чего и вам советую. Доброй ночи мисс Рид. Заснула я в кресле, слишком истощенная и замученная. Душ был для меня маленьким раем. Кто знает, может это был мой последний душ в замке. Одетая в простые завышенные джинсы и футболку с улыбчивым схематичным лицом, у которого крестики вместо глаз и высунут язык. Nirvana сейчас отлично ассоциируется с моим внутренним Я. Я так давно не была в удобной одежде. Так достали грубые штаны и длинные юбки. Ужасная мода. Может она настроена на пуританский настрой среди учеников, но те взрослеют слишком быстро для своих лет. Некоторые волшебники заводят семьи уже в пятнадцать. В этом году своё обучение не закончили три студентки, ещё двое на выпускном будут при надежде. И одна шестикурсница будет проходить седьмой год заочно. Глупцы. От перебирания прядей меня отвлёк стук в окно. Сначала я пыталась игнорировать этот противный звук, но он повторялся снова и снова, пока не раздался треск битого стекла и оконной рамы. — Безоар тебе в задницу, Уизли! Ты что тут делаешь? — Фред отгребает часть осколков ногой в сторону, отставив метлу к подоконнику. За его спиной, на улице, маячит Джордж, нервно оглядываясь по сторонам. Вот он замечает мой взгляд и энергично машет рукой, отпустив рукоять метлы. Неуверенно машу в ответ, не понимая, что происходит. — Не знал, что ты любишь такие игры. Но могу сказать лишь, что всё мы пробуем изначально на тебе. Даже не реагирую на легкий поцелуй в губы и то, как рука огладила живот, когда он отошёл. Парень достал рюкзак из-под кровати, откуда он вообще узнал, что он там лежит. И хаотично начал кидать туда мои вещи. — Фред! Ноль внимания. — Фред, остановись! — вырываю из его рук мягкую серую кофту. Парень пожимает плечами и кидает в рюкзак моё бельё, ехидно улыбнувшись. — Прекрати, я сказала! — Прекратить? Так ты согласна не носить трусики? Это заводит. Щёки горят от столь явной похабности. — Тебе это пригодится. Я забочусь о своей будущей жене. Рука инстинктивно огладила невидимое кольцо. — Не меняй тему, Фредерик Уизли! У тебя будут проблемы из-за разбитого окна. Фред рассмеялся и уменьшил размеры моего рюкзака. Он уже было засунул его в карман, но я выбиваю его из рук. Рюкзак в полёте увеличивается в размерах и падает на кровать. — Больше у меня не будет никаких проблем связанных со школой. У тебя тоже. Мы улетаем, — парень взял меня за руки, заглядывая в глаза, словно я не понимала чего-то очевидного. Но я действительно ничего не понимаю. — Каждая девочка мечтает услышать такое от прекрасного принца. Но ты не принц, а я не девочка, — тянусь на носочках и коротко целую Фреда в щёку, отойдя после на несколько шагов. — Разве? Я думал, что уже успел изучить все аспекты. — Твой геройский порыв греет мне сердце, но тебе нужно уходить. Экзамены ждать не будут. Вытрушиваю рюкзак, удивлённо подметив, что Фред положил фиолетовые шорты. Обычные хлопковые, с пятном от варенья и настойки полыни. Я их носила ещё будучи подростком, только дома. Чтобы никто не обращал внимания на мои шрамы. В школе всем было плевать на магические шрамы, но не маглам. Косые взгляды и шёпот, это всё не для меня. Даже не помню, когда впервые одела их на Гриммо, даже когда Сириус успел меня сфотографировать. Странно, что Фред кинул их в рюкзак. — Спасибо, дорогой. Но тебе пора петлять отсюда. — Ты ещё не поняла? Мы не останемся в замке. И на экзамены не пойдём. Я хотела что-то сказать, но длинный палец прижался к моим губам, принуждая замолчать. — Амбридж не даст нам сдать экзамены. Лучше мы сами на них не явимся и пересдадим осенью, чем нас завалят. Ты, как никто другой, должна это понимать. И, как истинные Короли Хогвартса, мы уйдём с размахом. А также захватим с собой прекрасную принцессу, — парень обворожительно улыбается и наклоняется ко мне, намереваясь поцеловать. Как можно ему отказать? Как только тёплое дыхание касается губ, подаюсь навстречу, сливаясь в поцелуе. — Пойдём. — Фред, я не сбегу. Встречу Амбридж с горделивой осанкой. Но я с удовольствием посмотрю на ваш уход. Школа его запомнит? — прижимаюсь к Фреду всем телом, пряча лицо у него на груди, вдыхая любимый запах. — Несомненно! — даже не знаю, кто именно это сказал. Фред или Джордж, а может и оба разом. Было всё равно. Важно лишь чувство полноценности, что я сейчас ощущала. Я бы всё отдала за мир, где смогу так легко обнимать Фреда, называть Северуса отцом на людях, не ждать, что Поттер влезет в неприятности.