It is what it is..

Этот день стал для меня чем-то странным, как и прошлый, собственно. После того, как я увидел Луи, моя жизнь начала переворачиваться, я и сам стал меняться. Это звучит так глупо, ведь мы знакомы с ним всего ничего, но мне плевать. Сегодня я весь день ходил в хорошем настроении, не забивая свою голову вопросами о том, что я делаю не так со своей жизнью, потому что я с самого утра был загружен мыслями об этом голубоглазом парне, о том, какими правильными ощущаются его короткие, неуверенные прикосновения. Сейчас мы молча едем в машине, Луи изредка всплескивает руками и произносит «Мы запишем альбом», а я усмехаюсь его детской радости, украдкой наблюдая за ним. За два дня, что я его знаю, сейчас он выглядит в наивысшей степени счастливым, и я знаю его причины для счастья. Я же, может быть, и не выгляжу счастливым совсем, но внутри у меня бушует океан радости, который не смог высушить даже «разговор» с отцом, потому что Луи был рядом со мной тогда и помог мне. Он казался таким потерянным, не зная, что делать, как помочь мне, даже не понимая, что одним присутствием делает меня увереннее. Даже сейчас. Потому что все это время только Луи, отвлекающий меня разными вещами, сам того не понимая, помогал мне не думать об отце. Он ведь впервые пришел ко мне поговорить, наверное, завтра Россия и Африка поменяются климатом. Я не ждал от него такого, тем более всего лишь через три дня после скандала. Обычно он присылал своего помощника с приглашением на какой-то званый ужин. Да, прям таки официальное приглашение с уважительным обращением, его собственной подписью и печатью его фирмы. Сегодня, когда я увидел его, я испугался, но потом у меня появилась надежда, что вот он тот переломный момент моей жизни: я нахожу потенциального парня, семья понимает свои ошибки, мир, дружба, печеньки. Но нет. Ему надо было все снова испортить своими ложными обвинениями. Я нагрубил им, согласен, но меня просто переполнили эмоции – вот и все. Если бы его игнорировала вся семья на протяжении почти четверти века, как бы он себя повел? Мило беседовал с ними каждое воскресение, восхваляя их таланты в воспитании детей? Благодарил бы их за безразличие? Это не про меня. Я, конечно, его сын, и внешне похож на него многим, но внутренне - мы два абсолютно разных человека. Наверное, он никогда не поймет меня, зацикленный непонятно на чем. На всем, кроме семьи. - Хазза! – неожиданно крикнул Луи, я посмотрел на него, ища причину недовольства. – Я уже несколько раз позвал тебя, а ты не откликаешься. Куда я должен поворачивать? - А где мы? – спросил я, разглядывая улицу в окно. Мы уже проехали поворот на нужную улицу, но я не знал, как сказать об этом Луи. – Э… - Что? – вздохнул Луи. – Проехали поворот? - Ты проехал. – поднимая руки в невинном жесте сказал я. Луи нахмурился. – Раньше надо было кричать. - Я вообще-то разговаривал с тобой всю дорогу. – недовольно говорит Луи, нахмуриваясь. - Я задумался. – оправдывался я. Луи понимающе кивнул. - Так куда ехать-то? – улыбаясь, спросил он. – Туда? – он поднял руку, показывая направо, а я уставился на свою руку, точнее на мизинчик, которым я крепко держался за руку Луи. – Гарри? - Да. Направо и паркуйся у вывески «Твоя маленькая ложка». – вернувшись в реальность сказал я, наблюдая за реакцией Луи, уголки губ которого сразу поползли вверх. - А когда мне нужно будет купить очки, ты поведешь меня в оптику с названием «Зеленоглазое чудо»? – засмеялся Луи, неловко поворачивая руль одной рукой. – А когда я захочу новое тату, ты сведешь меня в салон «27 татуировок твоего парня»? - Новое тату? – спросил я. – Не знал, что у тебя тоже есть татуировки. - Ты еще много про меня не знаешь. Столько всего интересного впереди. – двусмысленно начал Луи. Первый раз за все время я уловил в его голове нотки пошлого подтекста. Это действовало на меня как на психическом, так и на физическом уровне. Возбуждение было обоюдным для обоих этих уровней чувственности. Я никогда так себя не чувствовал, как сейчас. Меня не заводили слова ни одной девушки, с которой я спал. А с Луи я даже и близок не был к чему-то большему, чем держание за руку. Или был? Факт остается фактом – меня начинают возбуждать слова этого парня, интонации и голос. Что я должен с этим делать? Я не знаю, как себя вести, у меня нет друзей геев, совета спросить не у кого. Хотя, есть один. - Луи, что ты чувствуешь, когда…Эм, возбуждаешься? – спросил я, потому что Луи и есть тот друг. - Вау… - протянул он, усмехаясь, а я в одно мгновение залился краской. – Это приятное чувство желания, оно где-то здесь. – он протянул наши руки к своей груди. А потом опустил их к низу живота. Немного задержавшись. – И здесь. – «Спасибо, что не положил руки на свою промежность, я еще не готов» - вот какой была первая мысль у меня в голове. «Спасибо, что не показал на мне, иначе было бы очень неловко» - вторая мысль. – А что? Чувствуешь что-то похожее? - Да нет, просто так спросил. – пожал я плечами, равнодушно, как мне казалось. Луи остановился у яркой вывески в форме чайной ложки, и мы с неохотой вышли из машины на холод. – Это просто посудный рай, но «твоя маленькая ложка» здесь только одна. - Вот как? – подыгрывая мне, сказал Луи, открывая дверь и пропуская меня вперед, как по-джентльменски. – Тогда, полагаю, мне стоит беречь такое редкое сокровище? - Мне нравится направленность твоих мыслей, полагаю, да, стоит обратить внимание на эту драгоценную вещь. Мы очень редко встречаемся в жизни других людей. Многим больше нравится дарить тепло объятий, а мне, как натуре эгоистичной, по душе забирать это тепло. - Я буду осторожен. – усмехнулся Луи, задумчиво смотря на меня. – Где же в этом раю посуды мы можем найти несколько миленьких кружек? – спросил он оглядываясь. Было сразу понятно, что магазин удивлял его своей маленькой площадью, на которой было расположено множество различной посуды, начиная с десертных ложек и солонок и заканчивая большими кастрюлями и русскими самоварами. У него разбегались глаза, поэтому я должен был помочь ему сосредоточиться на кружках. - Вот тут их миллион. – явно преувеличивая сказал я, указывая на большой стеллаж с кружками с разным назначением. – Выбирай любую. – продолжил я, разглядывая посуду. Луи начал глазами бегать по полкам, не зная за что взяться. – Только не потеряйся, прошу. - Не обещаю. – улыбнулся он, не отрываясь от поиска нужных ему вещей.

***

- Серьезно? Из тучи разнообразных кружек ты выбрал одну с изображением ассоциаций с Лондоном и еще одну с надписью «твоя маленькая ложка». – я с интересом уставился на Луи, который держал в руках две кружки. – У них есть особое значение? - Да. – коротко кивнул он. – Лондон – мой любимый город. А эта кружка… - он показал мне вторую, которую я уже разглядел. – Твоя. – он пожал плечами смущенно. – Еще радужный сервиз, набор тарелок и столовых приборов. - Это… - запнулся я, настороженный таким описанием выбора Луи. – Это мило. - Ага. – кивнул он, подмигивая. – Пойдем на кассу.

***

- Значит, эту неделю мы проведем, гуляя по кафе и кинотеатрам? – спросил я, когда Луи завел машину. - Да, думаю, да. – кивнул Луи. – Куда я должен ехать? - Домой? - Я понимаю. Как я должен это осуществить? Я немного не ориентируюсь пока что. - У тебя есть навигатор. – пожал плечами я, вбивая нужный адрес. Луи недовольно нахмурился. - Вообще-то, мне больше нравится, когда ты показываешь мне дорогу. – сказал он, поворачивая направо. Было ли мне приятно слышать такие слова? Да. Меня пугала скорость развития нашего с Луи общения, но это не значит, что мне что-то не нравилось. Может быть, так и должно быть, откуда мне знать? Для меня все то, что происходит со мной последнее время, было в новинку. Потому что а) я никогда ни с кем, кроме Эмили и ее семьи, не общался полноценно, Эмили была моим единственным другом, до появления Луи и Найла, и б) я никогда не пытался как бы случайно прикоснуться к девушке, потому что она мне нравилась, мне просто никогда не хотелось ничего подобного, до появления Луи. Совпадение? Не думаю. В моей голове поселился полнейший хаос, это же происходило и в моей душе. Нужно было срочно поставить все на свои места, но я пока не понимаю, как это сделать. – Какой твой любимый фильм? - «Реальная любовь». – не раздумывая, отвечаю я, поворачиваясь к Луи, который внимательно смотрит на дорогу, вероятно пытаясь запомнить улицы. – А твой? - «Бриолин». – молниеносно отвечает Луи. Я хмурюсь от того, что никогда прежде не слышал о таком фильме. Луи замечает выражение моего лица и начинает хохотать. – Я тоже никогда не слышал о твоем любимом фильме. – говорит он, продолжая улыбаться. – И ты выглядишь чертовски мило, когда хмуришься. - Спасибо? – вопросительно произношу я, не зная, как реагировать. Должен ли я сказать что-то похожее в ответ? Не знаю. В любом случае, я просто ухмыляясь, шмыгаю носом, жмуря лицо. Луи снова улыбается. – Что опять? - Сейчас тоже было очень мило. – пожимает плечами парень, отворачиваясь наконец на дорогу, потому что навигатор посоветовал ему повернуть налево. – Мне нравится замечать в людях разные мелочи, потому что чаще всего такие мелочи и являются самым милым и привлекательным в человеке. Например, я бы никогда не заговорил с Найлом, если бы не его акцент, который отталкивал всех в детском саду, кроме меня. Никто не понимал, что он говорит, если честно, кроме меня. Очевидно, нам предназначено было стать лучшими друзьями. – Луи рассуждал, активно жестикулируя, иногда выпуская руль из рук. Он взглянул на меня, я пожал плечами, выпячивая вперед нижнюю губу и кивая, соглашаясь. – И еще пример. Я бы не подошел к тебе в баре тогда, если бы постоянно не шмыгал носом, потому что при этом твое лицо приобретает просто милейшее выражение. Странно, да? Ты просто шмыгаешь носом или носишь брекеты, или странно говоришь, а люди с ума от этого сходят. Вот я курю, что большинство людей во главе со мной считают плохой привычкой, зависимостью, но некоторым это до безумия нравится. Не знаю, почему я не мог объяснить свои предпочтения в разных областях жизни таким образом, через сравнение, своему отцу. Может быть, он был бы более снисходителен тогда? Кто знает? - Ты же не винишь себя в этом? – спрашиваю, внимательно следя за реакцией Луи. Он выдохнул и пожал плечами, не зная, что сказать. - Я не знаю. Рано или поздно я бы рассказал об этом, в любом случае. – Луи качнул головой, усмехаясь. – Время не изменило бы их реакцию. Поэтому нет, я не виню себя абсолютно во всем. - А в чем винишь? Мне кажется, тебе не в чем винить себя. Ты не виноват в том, что парни более привлекательны для тебя, чем девушки, и в том, что реакция твоих родителей была такой. – Луи согласно кивал моим словам. – Я уверен, что если бы одна из твоих сестер сказала, что ей нравятся девочки, все было бы по-другому. - Наверное. - Ты скучаешь по дому? – глупый вопрос от меня. - Иногда. Я просто научился с этим жить. - Луи остановил машину на парковке у своего дома. – Мама всегда говорит, что скучает, но продолжает звонить всего один раз в год. Иногда мне хочется приехать к ним на пару дней, но когда я звоню маме, чтобы сказать об этом, она не отвечает на звонок. Зачем мне ехать в пустоту? - Я думаю, она говорит правду. По тебе нельзя не скучать. – говорю я, стараясь поддержать, но выходит слишком слащаво, кажется. - Все так говорят. – улыбается Луи. – Пойдешь со мной? - Нет, я подожду здесь. – говорю я, отпуская наконец руку Луи. – Я буду скучать. - Я же не на шесть лет ухожу. – подмигивает он и выходит из машины. Я делаю музыку громче, листая песни в поисках подходящей. Неожиданно слышу на записи голос Луи и останавливаюсь на этой песне. Его голос сопровождает только мелодия на гитаре, от этого песня становится еще более трогательной. Куплет заканчивается, плавно переходя в припев, и как раз в этот момент Луи возвращается с шапочкой на голове. Я переключаю песню, а он заглядывает в машину, открывая дверь. - Может быть, мы прогуляемся до кинотеатра? – спрашивает он, улыбаясь. Я киваю и вылезаю из машины. - Почему большинство твоих песен грустные? – спрашиваю я. - Все пишут, опираясь на личный опыт. – пожимает плечами Луи, тем самым намекая, что этим все сказано. – Почему фотографии, которые ты выкладываешь черно-белые? - Чтобы люди делали слайдовые шоу из моих фотографий под твою музыку. – улыбаюсь я, легонько ударяя Луи локтем в бок, отчего он улыбается. – Неужели нет ничего в этой жизни, что может приносить в жизнь одинокого человека краски? - Одиночество приносит нужные краски, когда оно временное, необходимое человеку. А хроническое одиночество - оно грустное и черно-белое. – заключает Луи, опуская голову. – Если бы я видел чувства цветами, сейчас в моем одиночестве я нашел бы зеленый. Ты приносишь в мое одиночество зеленый цвет. Значит, оно больше не черно-белое? - Значит, мое больше не грустное? – говорю я, снова подхватывая его мизинец своим. Луи косится на наши руки и улыбается. – У тебя ведь есть пара веселых песен, я слышал. – говорю я, вспоминая только что услышанную музыку. Она была о счастье, я буквально чувствовал улыбку Луи в его голосе. - Это когда это? – спрашивает он, широко раскрывая глаза. – Веселые песни с концерта написаны Найлом. - Только что в машине. – улыбаюсь я. – Настолько любишь свой голос, что слушаешь его по пути в магазин? - Вообще-то мне совсем не нравится, как звучит мой голос, особенно на записи… - Вот это поворот. – я даже останавливаюсь, отчего Луи чуть не падает, потому что я крепко держу его за палец. – Это еще почему? - Не знаю. Просто мне не нравится мой голос. – отвечает Луи и тянет меня за руку, начиная идти. - Наверное, ты по-другому его слышишь. – пожимаю я плечами. Странно, что он продолжает петь, если не уверен в своем голосе. – А Найл что считает по этому поводу? - Почти то же, что и ты. - Правильно, потому что у тебя красивый голос. В любом случае, мне нравится. – говорю я, краснея, не знаю, почему. Луи даже не смотрит на меня, но начинает улыбаться. – Чего ты улыбаешься? - Ничего. – отвечает он, ухмыляясь. – Ты никогда не пробовал петь? - Я не ходил в музыкальные кружки и прочее. Эмили говорит, что я должен был стать музыкантом. Она пела в хоре, когда мы были маленькие, и всегда жаловалась на то, что мальчишки поют просто ужасно. Она звала меня туда, но я не мог. Мои родители, понимаешь… - Я бы хотел послушать, как ты поёшь. – сказал Луи, когда мы перешли улицу к кинотеатру. Я неловко улыбнулся, словно что-то обещая. Луи кивнул. – Ну и на какой фильм ты хочешь пойти? - Хмм… - протянул я, разглядывая афиши. – «Отмель»? - Как скажешь? – Луи пожал плечами и пошел за билетами. Я прочитал краткое описание фильма и перехотел его смотреть. Мне не нравятся акулы и ужастики. Совсем. Луи вернулся буквально через минуту, потому что очереди почти не было, и теперь я не мог изменить решения. Я неловко улыбнулся, вызывая нахмуренный взгляд Луи. – Что-то не так? - Просто только что прочитал описание фильма. - Да ладно, все будет хорошо, это просто фильм. Я люблю серфинг, кстати. – Луи расстегнул куртку и снял свою шапочку, поправляя волосы. – Какой попкорн ты хочешь? Сладкий или соленый? - Я хочу сладкий попкорн и спрайт. – отвечаю я, снимая шапку. Луи просит два спрайта и попкорна, а потом поворачивается ко мне и смеется. - Ты похож на кудрявый одуванчик. – он едва не роняет стаканчик с попкорном, когда смеется. Я подхватываю его хохот легкой улыбкой, пытаюсь привести волосы в порядок. Но, видимо, ничего не выходит, Луи смеется еще больше. Я надеваю шапку обратно, чтобы избавить парня от смерти из-за приступа смеха. – Нельзя так часто и сильно смеяться. – говорит он, переводя дыхание, я согласно киваю, слегка хмурясь, потому что на нас смотрят люди. Мне не нравится, когда на меня смотрят люди, потому что везде могут быть придурки из университета, которые сразу же разнесут небывалые слухи о моей жизни. Серьезно, стоит мне просто помочь женщине донести тяжелые сумки до ее машины на стоянке в супермаркете, и я сразу же становлюсь предметом обсуждения для всех и каждого без исключения не только в университете, но и за его пределами. Однако, сейчас, смотря на ямочки Луи, я забываю об этом, мне просто становится плевать на то, что обо мне скажут завтра. – Там есть зеркало. – он указывает в сторону гардероба. – Можешь снимать шапку и поправить прическу. Хотя, я бы не против разглядывать твои беспорядочные кудряшки. - Позже. – я качнул головой, подходя к зеркалу. Луи еще немного посмеялся, пока я избавлялся от беспорядка на голове, но потом мгновенно посерьезнел и прокашлялся. – Ты чего? - Осторожничаю. – коротко ответил он. Я совершенно не понял смысла, видимо, и не надо было, потому что секунду спустя нормальное веселое выражение вернулось на лицо Луи. – Пойдем.

***

- Я больше не люблю серфинг. – отчеканил Луи, как только мы вышли из зала. Фильм был пугающим, но интересным и своего рода вдохновляющим, но не на катание на серфе. Читая программку, я думал, что буду сидеть с закрытыми глазами ровно половину фильма, но оказалось, что укрываться курткой с головой будет Луи, который так и пестрил уверенностью и бесстрашием первые полчаса. Я рассмеялся, наблюдая, как Луи натягивает бини и плотнее застегивает куртку, выходя на темную улицу. Он делал все это с по-детски недовольным выражением лица, что заставляло меня идти позади и смеяться. - Эй, ангел! – крикнул я, первое попавшееся, чтобы его остановить. Он буквально бежал, но тут же остановился и развернулся, услышав мои слова. – Ты же сам говорил, что это просто фильм. Все же закончилось хорошо. - В следующий раз выбирай мелодраму. – прокомментировал Луи, когда я наконец нагнал его и подстроился под темп его коротких шагов. – Мог бы хотя бы взять мою руку и поддержать меня. - Эй… - я остановился, зная, что потом опять придется догонять этого спринтера. – Вообще-то, я хотел это сделать, но ты слишком крепко держал куртку перед своим лицом. Практически весь фильм. - Неправда. – отнекивался он, продолжая идти. – Первые полчаса были многообещающим началом, а оказалось, что все это пойдет в духе фильма «127 часов», я разочарован. - Зато ты съел весь попкорн. И мой тоже. – начал я, теперь Луи остановился. - Я. Нервничал. – отделяя каждое слово, сказал он. – Я лишился одного своего увлечения, между прочим. - Правда? – спросил я уже серьезно. Луи тоже сбросил маску наигранности и сменил тон на свой обычный, вместо саркастичного. - Да. – кивнул он, поравнявшись со мной. – Я люблю…любил серфинг. Я занимался им, когда мы ездили в путешествия на каникулах. Каждое лето я выбираюсь на море, чтобы попрыгать на волнах. Это дает свободу. Но теперь мне страшно. - Послушай, я ездил на горнолыжные курорты каждый год. И однажды, на моих глазах человека накрыло лавиной, потому что он был пьян и не обращал внимания на запрещающие таблички и ограждения. Он остался инвалидом. – рассказал я выдуманную историю, потому что никто не смог бы преодолеть заграждения в тех местах, куда возила меня бабушка, причем не каждый год, а всего один раз. Я же должен был вернуть Луи уверенность в сохранности его жизни при катании на серфе в проверенных местах. – Я все равно продолжаю ездить туда. - Потому что ты не пьяный и не лезешь под ограждения. - А ты не женщина, которая плавает в не совсем предназначенном для этого месте. - Ладно. Я подумаю над твоими словами. – прищуриваясь сказал Луи. – Я провожу тебя? - Или я тебя? – спрашиваю я, наклоняя голову набок, повторяя за Луи. - Я в любом случае не знаю, куда идти. Так что правильнее будет, если ты не позволишь мне потеряться. – сказал Луи, не понимая, как двусмысленно звучит его фраза и как она заставляет меня задуматься. – Как ты меня тогда позвал? - Когда? – спросил я, притворяясь, что не понимаю, о чем он говорит. - Тогда. – Луи-мастер-конкретики-Томлинсон. Я пожал плечами, не готовый повторить то, что сказал снова. – Ладно, можешь не говорить, но я запомнил, и мне понравилось, как это звучит. - «Мне тоже» - должен был сказать я, но вместо этого просто улыбнулся. Оставшуюся дорогу до дома Луи я всячески вилял по улицам, оттягивая время. Мы бродили по светящемуся от фонарей и вывесок городу, говорили абсолютно ни о чем, периодически шутили, сталкивались локтями, я запнулся за ногу Луи и чуть не повалил нас обоих на землю. Тем не менее, всему когда-то приходил конец и этот вечер не исключение. - На самом деле, если бы Эмили не названивала мне уже в тысячный раз, я бы мог гулять так хоть всю ночь. – признался я, когда мы подошли к дому Луи. Я не хотел прощаться еще и потому, что еще утром знал, как неловко это будет. - Она твоя подруга, просто переживает. – пожал плечами Луи, выглядя еще более милым, когда его голос приобретал такой простой и нежный тон. – Найл такой же. Они просто идеальная пара. - Да уж… - протянул я, а Луи смущенно улыбнулся, переминаясь с одной ноги на другую. Да, неловко было не только мне. – Наверное, мне надо идти? - Наверное. – выпрямляясь, кивнул Луи. Он неуверенно подошел ближе и обнял меня за плечи, практически шепча на ухо: - Я знаю, каким неловким это ощущается сейчас, но дальше будет проще, обещаю. - Я поверю. – кивнул я, размыкая объятия. Луи стал подниматься по ступенькам, а потом, остановившись на середине лестницы, помахал мне рукой, я сделал то же самое. – Пока. - До завтра, кудрявый. – улыбнулся он. – Напиши мне, когда доберешься до дома. - Хорошо… - улыбнулся я в ответ, наблюдая, как Луи скрылся за дверью подъезда. Мне оставалось лишь с глупой улыбкой идти домой, размышляя о том, как меняется моя жизнь с каждой минутой, проведенной с Луи. С одной стороны, я не мог поверить, что так быстро сошелся с человеком, как никогда раньше не делал, а с другой стороны, я был безумно рад этому, потому что не было еще ни одного момента с Луи, который я хотел бы переиграть. Все складывалось слишком хорошо, меня это настораживало, но не настолько, чтобы я захотел отдалиться, чтобы не торопить события. Он назвал меня «кудрявым», даже Эмили никогда так не называла меня. «Каждый человек приносит что-то новое в твою жизнь, поэтому нужно быть открытым для людей, которые открыты для тебя» - таким я сделал для себя итог сегодняшнего дня, когда пришел домой. Эмили уже спала в своей комнате, но зная, каким чутким всегда был ее сон, я открыл дверь и сказал, что пришел, она пробурчала в ответ «спокойной ночи» и закрылась одеялом с головой. Успокоилась. Я же разделся и плюхнулся на свою кровать, включая музыку на ноутбуке так тихо, как только можно. Несмотря на то, что все шло прекрасно, я все так же не мог засыпать без музыки. Что поделать? «Ты не написал. Все хорошо? Ты дома?» - я прочитал смс, пришедшее на телефон, и тут же понял, что снова накосячил. «Да, прости. Все хорошо, я уже в кровати. Спокойной ночи, Лу.» - быстро напечатал я и отправил. «Хорошо. Спокойной ночи, Хаз.» - пришел ответ. Эта кличка вызвала у меня улыбку, с которой я и уснул. Следующим утром Эмили рассказывала мне про то, как она готовила для Найла, как они здорово провели время вместе, а потом выпытывала из меня подробности моих похождений. Я просто сказал одно слово «счастлив», и она все поняла.