Цветок одиночества

Все они были смертниками. Однажды одному из них дают задание, для выполнения которого нужно было отдать жизнь. Рано или поздно. Они были готовы к этому. За такое платили намного больше. Часть денег уходило бы семье будущего мертвеца, если таковой у него не имелось, а таких большинство, то в фонд организации. На то, чтобы потратить оставшуюся сумму им отводилось не больше месяца, и каждый развлекался, как мог. Генрих должен был отравить мэра города, якобы случайно попасться страже и под пытками «расколоться», обвинить сильное кочевое племя, мешающее его истинному заказчику. И после этого его неминуемо казнят. Что ж первая часть плана была выполнена, да и вторая подходила к концу. Однако ему в голову закралась мысль: «А может, стоит попытаться?» Всю жизнь он играл со смертью в шахматы, и каждый шаг определял исход игры. Тогда почему бы не обыграть Костлявую, пока она ещё не поставила мат? Тогда он мог бы вернуться к Ханцинии, там точно не станут искать. А если станут, то вряд ли найдут. Или даже забрать её с собой. Почему бы и нет? Она заметила на площади что-то, в сердце закралось неприятное склизкое чувство. Ускорила шаг. Да. Это был он. Повешен. Оставлен на корм птицам, которые уже успели доклеваться до костей. Ей хотелось убежать, но ноги стали ватными и сами шли вперёд. Всё ближе. Поднялась и упала на колени. В горле всё пересохло. - Мисс, уйдите оттуда, подходить запрещено!- Сказал кто-то. Она не слышала. Не могла отвести глаз. Смотрела, как он покачивается. Тут её хватают за руку и собираются оттащить. - Зачем вы убили его?- Еле шевеля губами спросила она. - Он убил…- Не успели ей ответить, как она вырвалась и бросилась к Генриху, обняв его дрожащими руками. - Не прощу. Что может быть страшнее разгневанной ведьмы? Стаи плотоядных птиц заполонили город, клюя людей и выдирая мясо, с дикими криками влетая в дома, разбивая стёкла. И на каждую убитую птицу прилетало ещё с десяток других. Тихий горный городок сотрясался от крика и плача, а улицы заполнились заклеванными телами и разбитыми стёклами. Потом начался пожар. Что-то загорелось, и огонь подхватила сухая трава и деревянные дома. К ночи от города и его жителей осталось лишь пепелище. Уцелела только виселица, на которой сидела хюльдра, прижимая к себе тело война вереска, покачиваясь взад-вперёд. Она стала ощущать цепкий холод и побрела в свою хижинку, волоча Генриха на себе. Дома она разрезала верёвку и освободила шею, посадила его на кресло у окна. И лишь тогда разрыдалась, уткнувшись лицом ему в колени. Она просидела возле него до утра. А как только появилось солнце, пошла делать завтрак. Она налила в стакан молока и отломила несколько кусочков хлеба. Обмакнула их в варенье. - Я приготовила тебе завтрак. – Сказала она, подойдя к Генриху.- Хочешь, принесу его сюда? Генрих молчал. Может, от того, что его язык был почти склёван. А может, потому, что был мёртв. Ханциния принесла еду в зал и поставила тарелку на колени Генриху. - И твоё любимое молоко.- Она слегка взболтнула стакан и протянула ему. Постояв так пару секунд, отпила молоко сама.- Ладно, принесу воды. Но воду Генрих тоже пить не стал. И, что самое обидное, к еде тоже не притронулся. Ханциния решила, что он не голоден и отнесла всё обратно на кухню. Он просидел на кресле ещё один день, потом был перенесён в погреб, там было по прохладней. Ханц разговаривала с ним и делала вид, что он жив почти неделю, пока не призналась самой себе, что его больше нет. Оставив ему на кухне в последний раз чашку варенья и кружку чая, ушла в комнату. Она проплакала несколько часов, обвиняя себя в том, что не помешала ему уйти тогда. Ярко-сиреневая луна светила ей в лицо. Она спрашивала себя, как может быть хюльдрой если не принесла удачу тому, кого полюбила? - Хватит, ты ни в чём не виновата.- Голос прозвучал рядом с её ухом и был поразительно похож на Генриха. Она вскочила и стала осматривать комнату. Никого не было. Легла снова и попыталась заснуть. - Уже мерещится. Так с ума можно сойти.- Думала она. На кухни послышался шум от удара ложки о стеклянную поверхность. Из-за полной тишины он был очень отчётлив. Девушка встала с кровати и осторожно пошла посмотреть. В темноте ей показалось, что за столом кто-то сидит. Она потянулась к керосиновой лампе, весящей в дверном проёме. - Не включай свет.