Шахматы на выживание

"Единственно правильное — это примириться с существующим порядком вещей" Ф. Кафка, "Процесс"

— М-мэтью? — Альфред, совсем сбившись с толку, смотрел на лицо своего брата. Лицо человека, который только что убил. Оно не выражало ровным счётом ничего, застывшее, словно маска. Вдруг Альфред ощутил резкий запах крови, и это привело его в чувство. Он подскочил к Мэтью и выхватил лук из его ладоней. — Где ты это взял?! Мэтью перевёл равнодушный взгляд на него. — Нашёл в этом доме. Заглянув в его глаза, Альфред пришёл в ярость. Они были такие же безжизненные, как и его лицо. Это был не Мэтью. Не его Мэтью. — Кто ты, чёрт возьми?! — выкрикнул Альфред, схватив брата за плечи. — Белая пешка, — спокойно ответил Уильямс. — Нет, черт тебя побери! — отчаянно вскрикнул Джонс. — Ты — Мэтью Уильямс, мой брат, и мы вместе вернемся домой! Мэтью сделал маленький шаг назад. — Я Белая пешка, — ответил он. — Я дойду до Восьмой Клетки и стану Королём. Альфред скрипнул зубами и влепил ему пощёчину. Несильную, но её хватило, чтобы Мэтью пришёл в себя. Приложив ладонь к щеке, он недоуменно уставился на Альфреда, а потом в его глазах отразился испуг. — Мэтью, — проговорил Джонс. Во рту почему-то внезапно пересохло. Уильямс осторожно отступил на шаг, стараясь сделать это незаметно. — Зачем ты хотел убить меня? Альфред удивленно взглянул на него. — Что? Нет. Мэтью, нет, это был не я. Я Альфред. Твой брат. Мэтью, ты помнишь меня? Уильямс некоторое время молчал, неуверенно глядя на него. Потом медленно кивнул. — Это было как во сне. Но я тебя помню... Это и правда ты? Альфред тяжело выдохнул и, подавшись к брату, крепко обнял его. — Да, Мэтти. Я пришёл, чтобы вернуть тебя домой. Мэтью чуть отстранился. — Да, но... но сначала я должен стать Королём. — Хорошо... — Альфред напоследок легко сжал плечи брата и отпустил его. Непроизвольно скользнул взглядом к левой стороне его груди. Под тонкой рубашкой виднелся бинт. — Где Эмили? — спросил Альфред. Мэтью нахмурился, вспоминая, а вспомнив, помрачнел ещё сильнее. — Альфред... — Ты ничего не помнишь? — перебил Джонс, поняв его замешательство. — Идём в дом. Она должна быть где-то здесь. Он легко приобнял брата за спину, предлагая следовать рядом с собой. — Альфред, что происходит? — напряженно спросил Мэтью. Джонс открыл было рот, чтобы ответить, но потом понял, что просто не знает, что говорить. "Тебя убили, потом воскресили, а ещё, кстати, появилась наша подруга, которая давно умерла"? Наверное, Альфреду надо было что-нибудь придумать и улыбнуться, мол, все будет хорошо, только вот парень был уверен, что ничего хорошего вовсе не будет. Ложь, даже если она во благо, все равно остаётся ложью. — Альфред, — требовательным тоном позвал Мэтью. — Ты не ответил. — Мэтти... — Альфред перевёл рассеянный взгляд на него. — Я тебе все расскажу. Все, как оно было. Но позже. Давай сначала найдём Эмили. Мэтью судорожно вздохнул. — Эмили умерла несколько лет назад, — с болью сказал он. — А её отражение осталось живым, — ответил Альфред. В его голосе было столько горечи, что Мэтью больше не стал ничего спрашивать. В конце концов, он же в Зазеркалье. Здесь сумасшествие в порядке вещей. — Она должна была спуститься к тебе, — сказал Альфред, выискивая ту самую полуподвальную комнату, где Артур оперировал Мэтью. — Я ничего не помню, — проговорил Уильямс. — С тех пор, как ты... то есть, не ты, а... ну, твой двойник... — он замолк. "...пытался убить меня". Наконец Альфред узнал нужную дверь и толкнул её. Вниз вела небольшая лесенка, которая заканчивалась ещё одной дверью. За ней находилась небольшая комната, отдаленно напоминающая операционную; из окон под потолком падали столпы света. Эмили лежала на полу, прижав одну руку к груди, и не двигалась. Смертельно побледнев, Альфред бросился к ней и упал на колени. Это было странное чувство — однажды он её безвозвратно потерял, и теперь это происходило снова... Выдох. У Альфреда гора с плеч свалилась, когда он нащупал ровный пульс. Мэтью подошёл ближе, и вдруг ресницы Эмили затрепетали, она приоткрыла глаза и села, опираясь на руки Джонса. Ещё не полностью придя в себя, она осмотрела Мэтью, и её глаза наполнились слезами. — Слава Богу, ты жив... — прошептала она и перевела взгляд на Альфреда. — Ты в крови, — с лёгким испугом заметила девушка. Альфред быстро оглядел себя, замявшись. Он уже успел об этом забыть. — Это не моя, — отстранённо сказал он. — Эмили... — все ещё неверяще прошептал Мэтью и опустился рядом с ней на колени. — Что случилось? Как ты здесь оказалась? — он невесомо дотронулся до её плеча, словно боясь, что все это окажется миражом. — Я... — девушка опустила взгляд, сжав в пальцах край платья. Она даже не знала, что сказать. — Я очень долго спала. Потом сбежала из Замка и встретила Альфреда... На лицо Джонса набежала тень. — ...И мы пришли сюда. Я спустилась к тебе... и когда я тебя увидела, у меня так сильно заболело сердце, что, наверное, я потеряла сознание... Альфред перевёл взгляд с Эмили на Мэтью и обратно. Внезапно осознав, что он здесь единственный, кто знает всю правду, Джонс сжал кулаки. Хоть он и не все понимал, но он хотя бы помнил, что произошло с его друзьями. — Как... как ты себя чувствуешь? — рассеяно спросил Мэтью. Его убивало осознание того, что Эмили сейчас может быть больно, но он не знал, что может для неё сделать. — Мэтью, я чувствую... как твоё сердце... — девушка сглотнула. — ...бьётся в моей груди. Альфред оглядел заплаканную Эмили, растерянного Мэтью и тяжело вздохнул. Никогда ещё ему не было так трудно что-то рассказывать. "Уже поздно поворачивать назад", — уверенно сказал он себе, нервно сжав в пальцах край футболки. — Ребята, — с трудом проговорил он. — Мне нужно кое-что вам рассказать. Начать говорить было трудно. Встретившись с вопросительными взглядами Мэтью и Эмили, Альфред вздохнул. — Для начала... Эмили, — он обернулся к ней. — В это трудно поверить, но... мы с Мэтью из другого мира. Из того, что лежит за зеркалом. У Эмили даже не получилось сильно удивиться. Она верила каждому слову Джонса. — У каждого человека из нашего мира есть отражение здесь, в Зазеркалье, — продолжал Альфред. — И ты... Ты — отражение той Эмили, которую мы знали. — Она в точности такая же, как и я? — удивленно вскинув брови, спросила девушка. Альфред кивнул. — Да. Вот только... только она умерла несколько лет назад. Повисла тишина. — Я... Она сорвалась со скалы, — наконец проговорила Эмили. — Я видела это... в своём сне. Альфред снова кивнул. Воспоминания накатили горькой волной, продолжать было тяжело. Он медленно выдохнул. — Я думаю... смерть Эмили в нашем мире стала причиной твоего... сна. А потом что-то случилось. Каким-то образом тебя удалось разбудить. Звучит как бред, но... Но мне кажется, кто-то вложил сердце Мэтью в твою грудь. А в груди Мэтью... бьётся сердце бывшего Белого Короля. — Ч-что?.. — растерянно выдохнул канадец. До этого он сидел молча, с отрешенным лицом, хотя внимательно слушал Альфреда. — Мэтью, мой двойник проткнул твоё сердце осколком зеркала. Ты едва не умер. Я убил того психа, и в тот же момент появился Белый Король, который якобы пропал. Вроде его Гилберт зовут или как-то так... не важно. Он вытащил своё сердце и вставил его тебе. Мэтью неуютно поежился, как будто от холода. — Он... мёртв? — Да... я полагаю. — Проклятье... — Мэтью сжал кулаки. — Зачем? Зачем они все это делают? Почему они все умирают?! — Мэтью... — Эмили осторожно коснулась его плеча. — Гилберт, он умер из-за меня. Стив Джонс, он тоже умер, это я его убил! Джеймс, мой двойник Джеймс умер из-за меня. Скотт Кёркленд, он помог мне сбежать из поезда, он тоже умер. Люциано и Андре, они хотели убить меня, но они теперь тоже мертвы. Питер Керкленд, он любил красивые слова, он умер. Ольга умерла. Венециано и Ловино Варгас умерли, — Мэтью бормотал имена, словно в бреду, ничего не слыша. — Кику Хонда умер. Ван Яо... — Мэтью, — Альфред сильно встряхнул его за плечи. — Ты не виноват в этом. — Если бы не я... — Ты — наша последняя надежда, — перебила Эмили. На её глазах выступили слёзы. — Пусть я и не понимаю, что сейчас происходит, но я чувствую — ты можешь все исправить. Мэтью заторможенно кивнул. — Да... — в его взгляде что-то загорелось. — Я должен все исправить. — Нам нужно двигаться дальше, — Альфред похлопал Мэтью по плечу и встал. Через полчаса Альфред, Мэтью и Эмили неторопливо шли по аккуратной садовой дорожке Чёрного Замка — неторопливо не потому что спешить было некуда, а потому что величие Замка в какой-то мере угнетало. Поднявшись на первую ступеньку крыльца, Мэтью остановился, оборачиваясь. — Нужно найти Чёрного Короля, — нерешительно сказал он. — Не проще будет незаметно пробраться в Тронный Зал? — спросил Альфред. — Нет, — Уильямс помотал головой. — Нужна Чёрная Корона... — Ну ладно, — согласился Джонс, поднимаясь на ступеньку к Мэтью. Он прищурил один глаз, прикидывая, насколько он выше своего друга. — Тогда найдём Чёрного Короля и попробуем договориться. — К сожалению, это невозможно. Все трое обернулись на звук незнакомого голоса. На садовой дорожке стояла девушка в чёрном платье, её длинные тёмно-русые волосы плавными волнами струились по плечам и спине. — Родерих мёртв, — проговорила девушка, глядя на Мэтью. Уильямс медленно опустился на одно колено, склонив голову. — Чёрная Королева... Альфред и Эмили последовали его примеру. — Поднимитесь, — сказала Элизабета. — Я уже давно не чувствую себя королевой. — Как это случилось... с Родерихом? — тихо спросила Эмили, встав. — Он... пустил себе пулю в висок, — дрогнувшим голосом ответила Элизабета. — Если собираетесь мне посочувствовать, то не надо, — она оглядела всех троих. — Я понимаю его. Повисла неловкая тишина. Никто не знал, что сказать. Наконец Королева встряхнула головой и чуть принужденно улыбнулась. — Ну что, не собираетесь пройти в Тронный Зал? — она поднялась по ступенькам крыльца и направилась к высоким створками двери. — А разве... вы не должны попытаться нас остановить или что-то такое?.. — неуверенно спросил Мэтью. Элизабета обернулась, и их глаза встретились. — Я просто хочу, чтобы это наконец закончилось, — тихо сказала она; её губы были по-прежнему изогнуты в лёгкой улыбке, но голос прозвучал измученно. Мэтью поджал губы и последовал за ней. Коридоры замка были великолепными. Широкие, с высоким сводчатым потолком; пол был мраморным — чёрный с белыми жилками — и на нем играли отблески множества факелов. Вдруг Элизабета остановилась. Альфред, Мэтью и Эмили в нерешительности остановились за ней. — Я хочу, чтобы это поскорее кончилось, — повторила королева, не оборачиваясь. — Что? — переспросил Мэтью. Элизабета плавно развернулась к ним. На её щеках блестели слёзы, в вытянутой руке был револьвер. Грохнул выстрел. Эмили, так и не осознав, что случилось, медленно осела на пол. Альфред так и не смог принять то, что произошло. Он не чувствовал ничего — только его мозг отстраненно наблюдал, как у Эмили подгибаются ноги, она падает на спину, а её платье становится красным и липко-блестящим. Побледневший Мэтью падает рядом с ней на колени, протягивает руки к её голове, но замирает, встречаясь с мёртвым взглядом. Его пальцы крупно дрожат. Его всего трясет. — Что вы наделали?! — закричал он, обернувшись к Королеве. — Она же умерла! Что вы, чёрт побери, наделали?! — Мэтью, — Королева слабо улыбнулась сквозь слёзы. — Я поступаю правильно. Наверное, ты никогда не сможешь этого понять, но... Я делаю так, как и должно быть. С этими словами она поднесла пистолет к виску и снова нажала на спусковой крючок. Мэтью вздрогнул от звука выстрела и поднялся. Потрёпанные джинсы на его коленях немного пропитались кровью Эмили. Мэтью обошел труп подруги, стараясь игнорировать натекшую лужу крови, хотя его ботинки мерзко хлюпнули в ней. — Альфред, — позвал Мэтью. Его голос сильно дрожал. Впрочем, не только голос — парня сильно трясло, лицо побледнело, а во взгляде появилось что-то затравленное и ненормально-решительное. — Альфред, нам надо идти дальше, — Мэтью сжал плечи Джонса с неожиданной силой. — Да, — откликнулся Альфред. Его взгляд оставался все таким же отстранённым. — Идём, Мэтью. Через некоторое время они стояли перед чёрной дверью с выцарапанными изображениями корон, которые как будто являлись отражениями друг друга. Мэтью коснулся дверной ручки и обернулся на Альфреда, но тот смотрел в сторону все тем же отстранённым взглядом. Уильямс коротко вздохнул и открыл дверь. Дверной проём был словно наполнен туманом, и Мэтью нерешительно сжал пальцами дверную ручку. Идти вперёд, в неизведанность, было страшно. Мэтью вдруг вспомнил, как он попал в Зазеркалье. Тогда ему тоже было страшно, но совсем немного, и весь страх мешался с любопытством. И вот к чему все привело... "Здесь все и закончится", — подумал Мэтью и, оглянувшись, шагнул в туман. Альфред последовал прямо за ним. Как только они переступили порог, туман пропал. Они стояли в круглой комнате со светлыми стенами и очень высоким потолком. В центре комнаты стояли большие напольные часы, которые окружали множество зеркал. Почти все зеркала были разбиты. Мэтью прикрыл глаза ладонью, закрываясь от отблесков солнца, игравших на осколках. Альфред, словно позабыв обо всем, уставился в одну точку. На человека, стоявшего у одного из зеркал... — Не ждал? ...на самого себя. Мэтью тоже перевёл на него взгляд, и все внутренности у него сжались. Этот человек убил его? Но Уильямс не чувствовал никакого особенного страха, и это было немного странно. Альфред, стоящий у зеркала, вдруг посмотрел прямо ему в глаза. Мэтью почувствовал что-то неприятное, но не смог отвести взгляд. — Я не убивал тебя, — сказал Альфред. — Это все он, — и парень кивнул одно из зеркал в чёрной раме. Мэтью подошёл ближе и осторожно подобрал один из осколков разбитого зеркала. Из осколка на него смотрел Чёрный Рыцарь. Мэтью выронил осколок. — Что здесь, чёрт возьми, происходит? — простонал он, хватаясь за голову. Альфред, стоящий у зеркала, усмехнулся. — Чёрный Рыцарь — это мой двойник в Зазеркалье, — сказал другой Альфред. — А вот это... — он смерил взглядом парня, стоящего у зеркала, — Моё отражение. Частица моего "я", заключенная в куске зеркала до этого момента. — Верно, — кивнуло отражение. — И я думаю, нам пора поменяться ролями. Оно бросилось на Альфреда. И Мэтью внезапно осенило: эти отражения, живущие в зеркалах Тронного Зала — на самом деле обитатели Зеркальных Коридоров! Убив своё отражение, они смогут жить вместо него, тогда как оно окажется в ловушке. Отражение сделало резкий выпад рукой, но Альфред увернулся. Мэтью хотел броситься разнимать их, хоть он и был немного неподходящей для этого комплекции, но он просто не мог смотреть на это. Альфред получил удар по лицу, и из его носа потекла кровь. Мэтью просто уже не мог смотреть, как кто-то умирает из-за него. Он рванулся вперёд, но кто-то положил руку ему на плечо, удерживая. Мэтью обернулся. Позади него стоял Мэтью Уильямс. На его светлых, чуть волнистых волосах сияла Белая Корона. Заметив, как Мэтью пристально смотрит на неё, отражение с улыбкой коснулось её рукой. — Ты хочешь её получить, не так ли? Мэтью сглотнул, не отводя взгляда от Короны. Если он получит её, то все закончится... — Я тоже хочу твою, — сказало отражение все с той же улыбкой. Мэтью удивленно поднял брови, потом скосил глаза в зеркало сбоку и изумленно вздрогнул. На его голове была точно такая же Корона, как у отражения, вот только она была густого чёрного цвета. — Что это значит?.. — он дотронулся до своей Короны пальцами, все ещё не веря в её реальность. В это время сзади раздался приглушенный вскрик, и Мэтью резко обернулся. Альфред скинул с себя отражение, садясь. Его рука кровоточила, рядом валялся окровавленный осколок. Мэтью рванулся было к нему, но его собственное отражение снова остановило его. — Ты не сможешь помочь, — сказало оно. Отражение Альфреда снова схватило с пола осколок зеркала, но Альфред смог увернуться и встать на ноги. На секунду он встретился взглядом с Мэтью, но Уильямс не смог разглядеть его выражение лица. — Что... что мне делать? — спросил Мэтью, оборачиваясь к своему отражению. Оно прямо посмотрело ему в глаза: — Отдай мне Чёрную Корону. — Нет, — Мэтью покачал головой. — Я не могу... Я должен... — Какой смысл в твоём "должен"? Посмотри, Мэтти, — отражение развело руками, указывая на разбитые зеркала вокруг себя. — Все, кого ты любил, умерли. Все, кто когда-то помог тебе, — они все теперь мертвы. Мэтью огляделся, как будто только сейчас замечая сотни искрящихся на полу осколков, в которых отражались мертвецы. Его лицо побледнело, он опустил глаза и сжал губы. В этот момент сзади послышался яростный вскрик, и Мэтью, вздрогнув, обернулся. Отражение Альфреда рухнуло на заляпанный кровью пол. Сам Альфред пошатнулся и осел на колени. Заметив Мэтью, он выдавил виноватую улыбку и указал на свою руку: по внутренней стороне предплечья тянулась длинная глубокая царапина, и с каждой секундой Джонс терял все больше крови. Мэтью подскочил к нему. Голова Альфреда обессиленно опустилась на грудь Уильямса. Альфред полуприкрыл глаза, как будто сильно хотел спать. — Альфред, — Мэтью несильно встряхнул его. — Ал, не закрывай глаза! — Прости, Мэтти, — прошептал тот. На его губах все ещё была едва заметная улыбка. — Ты должен все поставить на свои места. Ты справишься. Я... Его прервал кашель, лицо болезненно сморщилось. Мэтью почувствовал, как перед его глазами все расплывается. Он дрожащими пальцами провёл по волосам брата. — Ал... — Я верю в тебя, — закончил Альфред. — Покажи им, братишка. Его глаза полностью закрылись. Мэтью почувствовал, как его тело расслабилось. — Альфред! — Уильямс снова встряхнул его и ощутил, как по его щекам стекают слёзы. — Альфред... — Вот ты и остался совсем один, — сказало отражение Мэтью, подходя ближе. — Это... — Уильямс всхлипнул, прижимая к себе тело Альфреда. — Это неправильно... — А кто говорит, что правильно? — отражение развело руками. — Мне нужна Чёрная Корона. А тебе — Белая. Мэтью осторожно опустил Джонса на пол и медленно поднялся с колен, вытирая с щёк слёзы. Отражение наблюдало за ним. У него был такой вид, словно оно никуда не торопилось. — К чему ты это?.. — спросил Мэтью, исподлобья глядя на него. В его взгляде была не то злоба, не то равнодушие. — Я должен убить тебя, — отражение смотрело на него сверху вниз, не скрывая чуть насмешливой покровительственности в голосе. — Или ты меня. — Я... — Мэтью всхлипнул и вытер ладонью слёзы. — Я не хочу больше никого убивать... — Ты устал, — мягко сказало отражение. Мэтью поднял на него чуть настороженный взгляд, влажный от слёз. — Сдайся, — тихим полушепотом подсказало отражение. — Пожалуйста, умри, — сказал Мэтью. Отражение усмехнулось и, цокнув языком, покачало головой. — Я — это ты, — медленно произнесло оно, глядя в высокий потолок. — Правда, если я умру, ты не отправишься за мной. — А если умру я? — тихо спросил Мэтью. Отражение усмехнулось. — Хочешь поиграть в героя, принёсшего себя в жертву? Ты ведь и сам понимаешь, что это не то, что нужно. Мэтью опустил взгляд в пол. Он весь был в осколках и кровавых разводах. Уильямс прикрыл глаза. — Я не знаю, как должно быть, — сказал он. — Ты знаешь. — Нет. — Не ври себе. Ты знаешь- — Я не знаю! — выкрикнул Мэтью с яростным отчаянием. Он поднял голову и оглядел Тронный Зал. Все эмоции словно исчезли, оставляя лишь равнодушное понимание. Мраморный пол заляпан кровью. Зеркала разбиты. Маятник на напольных часах замер. Мэтью медленно перевёл взгляд на своё отражение и посмотрел прямо в его глаза. В следующий миг он резко сорвался с места и бросился вперёд, толкнув отражение. Оно, издав приглушенный нечленораздельный звук, упало на спину. Мэтью схватил его за ворот и с размаху, смачно впечатал кулак в его лицо. Потом ещё раз — так же плавно, но с оглушающей силой, как будто бил не человек, а механизм. И ещё один удар. Отражение закашлялось, отплевываясь кровью из разбитого носа, и перехватило занесённый для нового удара кулак Мэтью. Уильямс другой рукой сжал его шею. — Ты ведь... сам во всем виноват, — прохрипело отражение, пытаясь оторвать руку от своего горла. — Я знаю, — ответил Мэтью, продолжая сжимать пальцы. Челка упала на его глаза, так что различить выражение лица было невозможно. — Т-ты... и меня х... хочешь убить? Мэтью на секунду замер, но потом сжал руку на горле отражения с удвоенной силой. — Я не для того прошел восемь клеток, чтобы ты убил меня, — проговорил он хрипло, с нажимом. — Я не хочу, чтобы они все были мертвы. Ты будешь моей последней ошибкой. Отражение лишь что-то прорычало и вдруг с неожиданной силой оттолкнуло Уильямса, сбрасывая его с себя. Мэтью отлетел назад и ударился спиной о раму разбитого зеркала, почувствовав, как осколки впились в спину. Он подставил руки, едва удержавшись от падения на спину. Осколки, почти не державшиеся на раме, тихо зазвенели. И когда отражение поднялось на ноги и бросилось на него, Мэтью успел вскочить и отступить за раму, запнувшись, он снова упал. И рама упала тоже. С осколками, звучащими как люстра с хрустальными подвесками, которая падает и разбрызгивается вокруг. С осколками, настолько острыми, что они распарывают кожу отражения, которое так неудачно открыло шею. Капли крови долетают до Мэтью, он сидит, не в силах пошевельнуться, и лишь смотрит, как судорожно сжимаются пальцы отражения, как будто оно пытается удержать жизнь, и как его губы шевелятся, с трудом выталкивая последний вздох: — Сволочь... И когда его взгляд мертвеет, Мэтью приходит в себя. И он видит, как бледнеет и растворяется Корона на голове его отражения. Оглянувшись, Мэтью замечает единственное уцелевшее в зале зеркало — его собственное. И он видит себя. Его Чёрная Корона начинает светлеть, пока не становится нейтрального серого оттенка. А потом он вдруг чувствует десятки царапин по всему телу, чувствует, как стеклянная крошка впивается в ладони. Тошнотворный, невыносимый запах крови. Мэтью сглатывает и поднимается на ноги, но его колени дрожат так сильно, что он делает только маленький шажок и снова падает. Зеркальная крошка впивается в колени через порванные джинсы, боль от столкновения с мраморным полом отдается хрустом в коленных чашечках и пронзает ноги, корпус, всё тело. А ещё Мэтью чувствует что-то мокрое. И ему даже не нужно оборачиваться, потому что он и так боковым зрением видит Альфреда с распоротой рукой, лежащего в луже собственной крови. Он сглатывает, пытается снова подняться и делает несколько неуверенных шагов к центру зала, и снова ноги подводят его, но ему уже плевать, и он ползёт на коленях к этим гребаным часам, и стеклянная крошка впивается в его ладони. И наконец он дотрагивается израненной рукой до маятника, и в груди что-то сжимается и трепещет. Мэтью чувствует, что силы покидают его, он снова встаёт на ноги, опираясь на корпус часов, и открывает прозрачную крышку, защищающую циферблат. На массивной часовой стрелке остаётся кровавый след, когда Мэтью касается её. Касается и начинает поворачивать — назад. Вернуть все на свои места. Пройти путь от начала до конца, снова. И так до тех пор, пока все не станет так, как должно быть. Чувствуя, как все тело ослабевает, Мэтью продолжал вращать часовую стрелку, его колени снова подогнулись и он упал, но все ещё не отпускал стрелку. Чувствуя, как гаснет сознание, он крутил её, крутил, крутил...