***
Прошел год. (Фриск и Чаре по шесть лет.)
- Всем привет, дети.- Хозяйка этого милого заведения не часто сюда захаживала, так что причину её появления можно было понять задолго до следующих слов.- Поздоровайтесь, это ваша новая сестричка.- Заискивающе протянула женщина.- Не бойся, Фриск, выходи.- Из-за спины, а вернее из под длинной юбки воспитательницы показалось маленькое чумазое личико.- Она только прибыла, так что надеюсь, вы сможете о ней позаботиться. А мне теперь снова надо улаживать всю эту документацию.- Женщина наигранно-тяжко, довольно таки театрально вздохнула. Из зала то тут, то там стали слышны смешки детей. А пока Фриск оглядывалась, наша дорогая хозяюшка тихо смылась. Ну да, смыться, когда всеобщее внимание приковано к одной маленькой девочке не так уж и сложно. Тихое хихиканье, неразборчивые перешептывания детей заполнили комнату. Фриск растерялась. Она всеми силами пыталась прислушаться и понять, о чем все говорят, но ничего не выходило. Голоса сливались, едва слышный шепот был неразборчив для детского слуха. И лишь один голос выделялся из всеобщего шума. Хорошо была слышна фраза, сказанная обычным, словно будничным тоном. - А я так и знала, что на улице дождь.- Ровный и спокойный голос, но стоило детям услышать последнюю, фразу, как все мгновенно умолкли. Ничего хорошего этот ровный тон не предвещал. А Фриск лишь по детски искренне улыбнулась хоть одному понятному слову. И тут же покраснела. Да, она стоит на чистом, мохровом, красном с узорами других цветов ковре, вся грязная, чумазая, с кучей плохо обработанных ранок, а ещё вся в промокшей одежде, хоть выжимай. С неё струйками текла вода, что впрочем быстро впитывалась ковром. Это - не есть хорошо,- подумала Фриск. Стало стыдно. - Апчхи!- не удержалась она, но потом ни капли не стесняясь обратилась к незнакомке.- Ага, льет, как из ведра.- И эта лучезарная улыбка без одного верхнего зуба, который впрочем выпал, кажется что только что, Чару явно не радовали. А вот вон те, плохо скрытые красные круги под глазами и чуть припухшие веки были приятным зрелищем на миленьком детском личике. Девочка явно всего десятком минут назад громко ревела, а тут так мило улыбается. Стало противно от этого лицемерия. Но ничего говорить она не стала. Хоть девочка ей и не понравилась, она молча развернулась и открыв дверь побрела по лестнице в свою комнату. Нет, если такое повторится, она обязательно её унизит и прилюдно обсмеет, но... не сейчас. Не в дождь. В этот день, она просто проигнорирует её слезы, сделав вид, что приняла их за дождь. Так же, как и сама. Заперевшись в тихой комнате, за что ей наверняка потом влетит она упала на кровать и по детским щекам крупным градом потекли слезы воспоминания, как сюда попала ОНА. Ни всхлипов, ни рыданий, просто слезы... беззвучный, тихие, никем не замеченные и никому не нужные... слезы. Фриск же растерялась. Она расчитывала подружиться с девочкой со столь красивыми алыми глазками, но... не вышло, похоже она сегодня не в настроении. А тем временем Фриск обнаружили другие смотрительницы и увидев мокрого, заплаканного, ужасно грязного и явно пораненого ребенка они лишь тихо охнули и побежали приводить девочку в порядок. Теплая детская ванна Фриск в этих процедурах понравилась больше всего. А вот новая одежда и обработка ран - не очень. Но вот уже спустя пол часа все готово, но девочку так клонило в сон, что выходить к другим детям она не стала. - Ох, что же делать, у нас нет лишней кровати. Старые только увезли, чтобы заменить новыми, как всегда вовремя.- Пролепетала женщина, всплеснув руками, но Фриск её уже не слышала. Зато в комнате Чары было маленькое, ну или не маленькое кресло, которое вполне уместило в себе свернувшуюся калачиком малышку. - Ну ладно... сегодня ничего страшного произойти не должно... надеюсь. А завтра мы что-нибудь придумаем.- Пробубнив себе под нос новенькая воспитательница, ещё плохо знающая дьяволёнка буквально преподнесла ей новую жертву на блюдечке. Однако с утра так ничего и не случилось. Чара была той ещё совой Соней и часто могла даже пропустить обед, предпочтя набитое брюхо хорошему сну. Фриск вообще тоже была скорее совой, но... нет, кого она обманывает?! Фриск просто нравилось валяться в постели, просыпалась она всегда почему-то с первыми лучами солнца. Мама всегда звала её, её маленьким жаворонком. По щекам Фриск потекли слезы. Ночной кошмар отбил какое-либо желание ещё немного поваляться, укрывшись теплотой и безопасностью этого неизвестного ранее места. Слезы не отпускали, так что она решила встать. Оглядевшись она увидела в углу на двух кинутых на пол, незастеленных ватных матрасах в обнимку с одеялом ту самую девочку с которой ей вчера почему-то очень захотелось подружиться. Она сама не понимала этого чувства. У этой девочки красивые глаза - это да. Но что-то в ней явно пугало Фриск. И это что-то совсем не глаза. Но она чувствовала, что волноваться зря не стоит. Она скоро все вспомнит. Совсем скоро, ещё чуть-чуть. Приоткрыв дверь Фриск увидела встающих по утру детей, что вяло шагали друг за дружкой. Как утята за уткой,- подумала Фриск. Настоятельницы будили девочек и мальчиков, призывали просыпаться, приводить себя в порядок и идти на завтрак, в столовую. Живот Фриск жалобно заурчал. Проходившие мимо девочки зевали, ныли, а кто-то где-то даже плакал, но знакомые все-равно за ноги вытащили бедолагу вместе с подушкой из комнаты. Фриск хихикнула. Дружные - это хорошо. Но тут Чара беспокойно заелозила от звуков в коридоре и не желая будить незнакомку раньше времени Фриск выйдя из комнаты присоедининилась к толпе, что дружно куда-то шагала. Завтрак прошел великолепно. Фриск со всеми подружилась, пусть и с трудом но с резвостью запоминая множество незнакомых имен и правил для игр. О кошмаре, как и о том, что у неё теперь нет родителей девочка старалась не думать. Ведь много друзей это, наверно хорошо, да? И они наверняка заменят всего то двух самых близких когда-то, ведь так?.. Когда Чара спустилась на обед... Противные воспитательницы все-так не дали проспать ей до ужина, то перед ней предстала странная картина. Все те, кто её ненавидел сейчас дружно общались с этой новенькой. За ЕЁ столом. Что-то внутри Чары хрустнуло. То ли от боли, то ли ещё от чего, но на щеках готовы были появится слезы. - А ну прочь отсюда!- грубо сказала она подойдя к столику и хлопнув по нему ладонью, привлекая тем самым внимание не только сидящих за ним детей, но и детей за остальными столиками. К крикам то там уже привыкли, многие орали и погромче, а вот так вот.... Но Чара была просто в истерическом бешенстве, так что даже не замечала этого, хотя прекрасно знала, чем это для неё может обернуться. Просто не мыслимо! Она ведь подошла к СВОЕМУ столику! Своему! А тут люди... Сюда никто и никогда не садиться, не осмеливается. А эта... эта... даже после её слов никуда не встала и не ушла. Хотя нет, встала. Вот и чудно, пусть проваливает. - Привет, меня зовут Фриск. Прости, вчера не удалось нормально познакомится, но в любом случае... будем дружить...- улыбнувшаяся Фриск протянула ей руку. Чара прибывала в секундной растеряности. Но потом злость и обида вновь затопили сознание. Ей было до жути обидно видить Фриск с другими девочками. Потому ли, что она так хорошо со всеми поладила? Нет, дело даже не в этом. Она сама не понимала, почему, но почему-то она ревновала Фриск. Эта малявка ей вовсе не нравилась, но отчего-то она ощущала острую нужду подружится или хотя бы поладить с ней, а она, а она... она... предательница! Чара снова почувствовала себя какой-то брошенкой. - Ты кажется чего-то не поняла,- сладко пропела она протягивая руку, но огибая руку Фриск, протянутую в жесте дружбы, схватилась за её порцию. Фриск растерялась, недоумевая от действий "подруги". Но тут эта самая "подруга" нагло перевернув тарелку вывалила сегодняшний обед - горячий суп, ей на голову. Фриск взвизгнула от боли и отшатнувшись упала через скамейку, которые в столовой заменяли стулья, ещё и сильно ударившись затылком, да локтями. Все, кто мгновением назад так весело щебетали с Фриск смеялись и тыкали в неё пальцем. На глазах Фриск уже блестели слезы. «Так ей и надо,»- удовлетворенно подумала Чара, но с удивлению отметила, что по щекам эти слезы так и не скатились. Волосы Фриск намокли от кипяченой воды, она сильно закусывала губы, чтобы не разрыдаться, судорожно дыша и сглатывая. Суп был слишком горячим, чтобы съесть, вот она и болтала со всеми, пытаясь подружиться и одновременно ожидая, пока тот остынет. И... главный вопрос, что крутился в голове у малышки: "За что?" А Чару это зрелище слегка забавляло и одновременно пугало. 1) Красивые волосы, чуть темнее чем у самой Чары превратились в мокрые сосульки. На ушах повисла вермишель, на голове, на макушке она тоже имелась, вместе с парой кусочков картошен. Одежде тоже досталось, было огромное пятно на животе и девочка неловко втянула живот, ибо эта одежда... была просто ОБЖИГАТЕЛЬНА, ха-ха! 2, что поумерило пыл Чары) От смотрительниц влетит серьезно и качественно. Спустить с рук они такое не смогут. 3, что Чару даже пугало) Она не чувствует того наслаждение, которого ожидала. Да, забавно: вермишель, картошка, разбившаяся о плитку тарелка, на которую Фриск и упала поранив ладонь и до сих пор не убрав её с острого осколка, но с другой... это же было невероятно больно! И хоть лицо дъяволенка и не выражало ничего кроме радости, смеха и наслаждения, даже некой ехидной насмешки*, ни того, ни другого, ни третьего она не ощутила. Уши были жутко красные, на щеке и руках, которыми в последний миг попыталась прикрыться Фриск были ожоги. Чара сама не понимала, что это за чувство. Вина? Или... сожаление... Откуда? Ах, да... она ведь собиралась подружиться с этой дрянной девчонкой. Уже откуда-то подсознательно считала её "своей". А теперь утерянного доверия уж точно не вернуть. И все же... пока на звук разбившейся посуды не сбежались смотрительницы... - Ещё раз попытаешься занять мое место...- угрожающе прошептала Чара.- Простыми ожогами не отделаешься.- И она не столько шептала, сколько шипела. Как змея. И хоть это было похоже на тихий шепот, в установившейся тишине его услышали пусть и не все, включая наставниц, но многие... и это опять же вдвое поуменьшило количество желавших общаться с Фриск детей. О дружбе уже и не заикался... никто. Спустя каких-то две минуты прибежали наставницы. Фриск же ошарашенно глядя на Чару, кажись позабыв о всех своих ожогах и неудобствах, даже не сразу нашлась для ответа. - Боже мой, Фриск! - Я... я... я...- Заикаясь начала Фриск. Она будто только очнулась и готова вот-вот разреветься.- Я споткнууууулаааась!- заревела она и от сказанного у Чары, на которую уже зло смотрели две другие подбежавшие смотрительницы отвисла челюсть.- И уп-уп-упааалааааа.... уаааааааа, мне так бооольнооо!!!- Фриск ревела от души и вцепившись в юбку наставницы. По щекам Чары потекли слезы. Она и сама не заметила, как и почему. Фриск особо то никто и не поверил, вс толкали всё на Чару, но без веских доказательств и подтверждения Фриск никто не мог наказать эту маленькую бестию. Впрочем... если захотят, найдут за что. А дъяволенок и сам себя решил наказать. Пусть и не осознанно, но все же... Так ничего и не съев за обедом она заперлась в своей комнате, пропустив и ужин. Но вскоре в дверь снова постучали. - Чара, немедленно открой!- строгий голос тюремщика, принадлежал одной миловидной на вид смотрительнице. Пусть вас не обманывает её вид, она без капли жалости на прошлой неделе порола Чару розгами. - Ещё чего?! Катитесь к черту!- Ох и достанется же ей, когда она откроет... как минимум полуторочасовая лекция о правильном поведении и месячная помощь на кухне. Хоть поест вдовль. - Я те...- грозный крик женщины прервался на полуслове и Чара отчетливо услышала гораздо более тихий, хотя и слегка резкий; -... это...- тихий голосок прервал диалог, а вернее даже злобную, полную угроз тираду воспитательницы.- Впусти пожалуйста...- попросила Фриск, чуть скребясь в дверь. Её голос был плохо, но все же четко слышен сквозь деревянную дверь. Чара не хотела открывать. Теперь она просто боялась увидеть Фриск после того, что сделала. Не хотелось видеть ожогов и той смеси боли и обиды в её глазах. Просто не хотелось. - Новую кровать ещё не завезли, а у тебя есть кресло.- Холодно и коротко обронила смотрительница. - Она на него не поместится.- Ехидно и нагло отозвалась Чара из-за двери. - Вчера она ночевала тут.- Отрезала воспитательница и у Чары второй раз за день отвисла челюсть, но второго она никому не показала. Фриск тем временем неуверенно переминалась с ноги на ногу, держа воспитательницу за руку. - Чара, либо ты открываешь по хорошему, либо я зову слесаря и о замке на двери можешь забыть, как и о линзах! - Хорошо!- быстро, но от того не менее неохотно отозвалась она резко открывая дверь. Фриск все же неловко улыбнулась. То, как быстро она открыла означало, что стояла она довольно-таки близко и возможно открыла бы и без этих угроз. - И спать!- строго сказала опять же ж миловидная всего лишь на вид женщина, закрыв за собой дверь. Чара тут же поднявшись с пола, с матраса, в полной мгле прошествовала к двери и повернув защелку, закрыла ту на "ключ". Внутри Фриск всё сжалось от легкой неуверенности и страха. А Чара ещё мгновение помялась у двери, рядом с которой был и выключатель. Включить, нет? Ей не хотелось снова видеть лицо Фриск и болтать с ней. Первого взгляда, когда она входила в комнату хватило. На щеке приклееный пластерями кусок бинта, живот тоже весь перемотанный, из-за здешней формы, что была белой и слегка просвечивалась это было отлично видно. Красные от слез глаза были припухшими, а после, когда та входила, то всеми силами разглядывала все, кроме неё - Чары. Обидно не было. Вот совсем. Ей и самой не хотелось видеть глаза Фриск. Но Чара все же заметила, что они похожи. Возраст, форма лица, цвет волос... в плохом освещении одинаковый, но все же, кажется чуть иной. Чара не стала долго разглядывать её и отвернувшись улеглась на кровать. Далее быстрая речь тюремщицы о том, как себя вести и НЕ вести, а теперь она стоит и мнется у выключателя своей комнаты. Слегка нахмурившись от своего поведения Чара все же возвращается на место и слышит тихий вздох облегчения Фриск. - Я тебя не обижу.- Пробурчала Чара.- Сегодня... - Ловлю на слове.- Веселые нотки прозвучали с дивана. Фриск уже клонило сон. В комнате без окон, да ещё и с выключенным светом было жутко, но самым жутким были смотрящие на неё глаза Чары. Они были красными и в этой мгле, в которой не было видно даже очертаний были видны лишь они. Но судя по тому, как беспорядочно они бегали в примерном месте нахождения Фриск, она поняла, что Чара её не видит. В полудреме Фриск кое что вспомнила и в голову тут же пришла мысль, которую она все же не решилась сразу озвучить. - Здесь так темно... всегда так?- поежившись от холода спросила она. - Да.- Короткий, полный недовольства ответ. - Ты не помнишь меня? - Нет. Я тебя ненавижу. - Зря. Мы должны дружить. - Что значит должны? - Должны.- Просто ответила Фриск попытавшись пожать плечами, что лежа вышло не очень и зевнула. Сон её сморил. Сегодня был трудный день. Насыщенное утро, кошмарный обед и вечер в скучном лазарете. Ответив на вопрос Чары она на автомате сильнее сжала чуть подсвечивающийся кулон на своей шее, не помня даже откуда у неё тот взялся. Она тоже многого не понила, но просто знала, что скоро... скоро... - Должны?..- Чара ничего не понимала, но глубоко задумалась. - Я вспомнила... кажется.- Произнесла она глубокой ночью и наконец сдалась попыткам вспомнить что-нибудь ещё. Провал. Полный. И тот кусочек, который она вспомнила тоже отнюдь не приносил ей радости. И не объяснял это "должны" дружить. Впрочем она чувствовала, что разгадка была близко. И она её вспомнит. Вот прям с первыми лучами солнца и вспомнит. Обязательно!*** Сон Чары.
- Ты не богиня, Чара. Ты - дъявол.- Слышит маленький алоглазый дъяволенок голос Фриск находясь в кромешной тьме. Но голос этой Фриск какой-то иной. Выжатый, высохший, уставший и ломкий, казалось вот-вот и порвется струна, не выдерживающая таких звуков. А ещё он был старше... но не намного. Все ещё детский. Но как будто уже многое переживший. И тут, как из ниоткуда появляется картинка. По щекам малышки-дъяволенка во сне покатились слезы, когда она почувствовала тепло и трепет в своей груди от этих слов оставшейся в живых Фриск. Той "ей" это нравилось. - И я предлагаю тебе сделку.- Услышала она тот же тихий и невероятно ломкий голос. Не передать словами, как ужасно чувствовала себя Чара вспомнив начало этой дивной истории. Кусочек, вырванный из контекста... и все же... Чара всегда ненавидела свои глаза. Иной раз задумывалась, почему не родилась слепой, но слишком боялась боли, чтобы их выколоть. Её все звали дъяволенком. И даже сейчас, во сне... эта Фриск... тоже считает её дъяволом?.. И самое главное... ей из сна, это нравилось. По щекам потекла новая порция слез. Отличное начало паршивого дня.