Экстрасенс

      Усаги казалось, что весь мир против неё. Что сейчас всё происходит только для того, чтоб навредить ей. Сердце девушки болезненно сжалось. Но пожалеть себя, уткнувшись лицом в подушку, Усаги не удалось. Раздался звонок стационарного телефона, и девушка неторопливо подошла к аппарату и взяла трубку. — Алло, — сухо выдавила она. — Усаги Цукино? — поинтересовались на другом конце провода. — Да, это я, — в душе Усаги, что-то предательски кольнуло, почувствовав, сто этот звонок принесёт ужасные новости. — Примите мои соболезнования… — начал было говорить мужчина, но Усаги его тут же перебила дрожащим голосом: — Что случилось? Что-то с родителями? Ну не молчите же!.. — выкрикнула она. — Мне очень жаль… Ваши родители мертвы. Кто-то забрался к ним в дом и… Но договорить не успели. Усаги бросила трубку и, рыдая, натянув на себя первые попавшие под руки вещи, вылетела из квартиры.       Как только девушка оказалась на улице, буквально в сантиметре от неё затормозила машина Кунсайта. — Садись, — скомандовал он, не глядя Усаги.       Девушка быстро села в машину, уткнувшись лицом в ладони, разрыдавшись в полную силу. Кунсайт тут же дал по газам, направляясь в сторону дома родителей Усаги. — Прости, я не почувствовал из-за разборок с Мамору… — проговорил мужчина, но Усаги оборвала его. — Замолчи, пожалуйста! — сквозь слёзы взвыла девушка. — Всё против меня, я знаю. Всё происходит так, чтоб этого невозможно было предотвратить! Как будто по велению судьбы что-то ужасное свершается именно в тот момент, когда от главного нас отвлекают какие-то несущественные мелочи! — Усаги громко всхлипнула. — Я уже не надеюсь ни на кого. Я следующая. Я знаю… Скоро придёт и мой черёд. Господи, как мне страшно!.. — Нарастающая паника вот-вот грозила прорваться настоящей истерикой.       На удивление в этот раз Кунсайт никак не отреагировал на слова Усаги, а только прибавил газу, неотрывно глядя на дорогу.       Не дождавшись ответа, Усаги снова заговорила. — Ты знаешь, что я права… Потому и молчишь. Как я умру? Когда? — Не говори глупости, — фыркнул Кунсайт, подъезжая к родительскому дому Цукино, где уже вовсю работала полиция.       Буквально сорвавшись с места, Усаги бросилась в сторону входа, но, не успев добежать до жёлтой ленты, которой было ограждено место преступления, девушку силой остановили два полицейских, не давая возможности попасть в дом. — Отпустите, там мои родители! — кричала Усаги, вырываясь, но полицейские как заведённые повторяли одну фразу: "Нам очень жаль, но вам туда нельзя".       Кунсайт тем временем уже беседовал с одним из представителей власти. Вкратце выслушав версию полиции, мужчина зашагал к Усаги. Её состояние уже граничило с безумием, и полиция пыталась напоить девушку успокоительным.       Аккуратно показав полицейским, чтобы те отошли, Кунсайт нежно прижал Усаги к груди. Не говоря ни слова, он успокаивающе поглаживал девушку по спине. И уже через десять минут под воздействием седативного средства, а может и ещё какой-то странной магической силы Усаги, наконец, перестала плакать. — Как это произошло? — спросила она, подняв опухшие от слёз глаза на Кунсайта. — Один из банды Мао пробрался в дом к твоим родителям и убил их… А его самого убили уже на пороге, когда он покидал дом, — спокойно проговорил мужчина. — А его кто убил? — спросила Усаги, хотя подсознательно она уже знала ответ. Кунсайт молча разжал руку и протянул Усаги листок.

"Открыв мой взор, огнём пылавший, Я вновь лачугу различил, И, снова сам собою ставши, Шипы забот я ощутил. Часы со звоном погребальным Пробили полдень грубо так! Над миром косным и печальным Ты, небо, проливало мрак!"

— Бодлер… — слабым голосом произнесла Усаги. — Я знаю, — прошептал Кунсайт, увлекая девушку в сторону своей машины. — Почему Бодлеровский псих не успевает? Почему всё происходит уже после трагедии? — тихо спросила Усаги, садясь в машину. — Я не знаю почему, — спокойно ответил Кунсайт, оказавшись за рулём и заведя мотор. — Но последнее время будто произошёл какой-то сбой… Вся информация приходит уже постфактум… Именно в тот момент, когда ты должна узнать о случившемся. Я думаю у Бодлеровского маньяка та же беда: его предчувствия стали приходить с опозданием. Оттого он и не успевает. — Мистика какая-то. Что может так воздействовать на дар? — Усаги задала риторический вопрос, ведь ответить на него однозначно сейчас было невозможно.       Кунсайт безо всяких вопросов и обсуждений привёз Усаги к себе домой. А у девушки не было ни сил, ни желания выяснять отношения и спорить с ним. По сравнению с болью скорби по родителям, все остальные ссоры и невзгоды казались мелочью. Чёрт с ним, с этим Мамору. Она бы отдала десятки таких мужей, лишь бы её родители были живы. Но ничего уже нельзя изменить. Усаги обессиленно села на диван в прихожей, уставившись в одну точку. Она даже не сразу заметила Кунсайта, который присел возле неё, взяв её руки в свои. — Похороны послезавтра, я займусь этим, — осторожно проговорил он и, не заметив на лице Усаги признаков новой истерики, продолжил: — Прими мои соболезнования… Мне очень жаль, что ничем не смог помочь… — Ты и так много делаешь для меня, — тихо произнесла Усаги, положив голову на плечо мужчины. — Это ты прости меня за вечные подозрения и обвинения. — Я готов это терпеть, потому что безумно люблю тебя, — выдохнул Кунсайт, обнимая девушку. — Я тоже люблю тебя, — ответила Усаги.       В этот момент ей на телефон пришло сообщение. Высвободившись из объятий, девушка достала телефон из сумки, быстро прочитав содержание sms. — Рей прилетает из Франции завтра. Ей Мамору сообщил о случившемся. Она хочет поддержать меня на похоронах, — озвучила Усаги. — Это та самая лучшая подруга, которая тебе как сестра? — спросил Кунсайт. — Именно, — горько улыбнулась Усаги.