Свидание в Аду

Меж руин не свистит ветер, не скрипят петли ржавых ворот, не кричат хрипло вороны, не отбивает дробь монотонный дождь. Безмолвие давно поглотило все звуки. Даже время, и то устало идти. Нахема в выцветшем бархатном платье ставит подсвечник между затянутых паутиной бокалов. Сигарета в мундштуке осыпается серым пеплом и почти на даёт бледного дыма. Зажжённая наконец свеча едва ли не тусклее её. Но он находит её, придя на этот свет. И та чувствует его присутствие ещё до того, как слышит шелест плаща и голос — тихий, но, как прежде, пленительно-манящий — зов странствий и судьбы, полный светлой тоски и тайны. Каждому, кто познал добровольное одиночество, он знаком ближе всего. — Ты и вправду ждала меня?.. Она слабо улыбается: — А ты сомневался? Никто и никогда не ждёт Незнакомца. Ведь это сделало бы его кем-то иным, не так ли? Нахема добавляет: — У тебя нет ни имени, которым я могла бы тебя позвать, ни дома, куда я могла бы прийти. Что мне оставалось? Только ждать. Тот склоняет голову в молчаливом раскаянии. — Ты знала, что я неизбежно обреку тебя на это. — Ну-ну, вселенная вращается не вокруг тебя, милый. Я достаточно самостоятельна, чтобы обречь себя сама. Даже твой впечатлительный зелёный братец не смог присвоить это право. И, в конце концов... я ведь всё ещё люблю тебя. Земля не разверзается у неё под ногами. Небо не обрушивает на неё гром и молнию. Но мир начинает плыть у неё перед взглядом, когда от этих слов серебряное сияние в глазах Не-Падшего загорается чуть ярче. Он ждал гораздо дольше... — Сожалеть поздно, — невесомое прикосновение стирает непрошеную слезу с её щеки. — На краткое время мы ещё можем побыть вместе. Нынче сам Сон устраивает роскошный приём в своих чертогах, чтобы решить, кому отдать ключи от преисподней. Ты не откажешься пойти со мной? Нахема подаёт ему руку, и туман скрывает обоих. Свеча — последняя искра пламени во всём Аду — остаётся догорать.