Девочка-монстр

2015 год. Эйприл внимательно обвела собравшихся взглядом. Вера. Эрик. Стив. Ее команда. - 2015 год принес нам сюрприз. Джерри могут свергнуть. И мы должны этому помешать. Объекту 7 лет и его зовут Филипп. Пока это все, что известно. Но Нарисса работает над этим. Вопросы? Три пары внимательных глаз. Голубые, серые и карие. И тишина. - Я рада, что мы поняли друг друга, ребята. Вы свободны. Вера и Эрик молча вышли. Стив остался. - Я ведь всегда был рядом, да? – Спросил блондин. - Да, Стив. Ты всегда был рядом. - Вере ты спасла жизнь, а Эрик в тебя влюблен. Ты никогда не думала, почему я не ушел, когда ты поменяла сторону? - Потому, что ты влюблен в Веру. - Не причина. Я просто всегда считал, что ты знаешь, что делаешь. С той самой секунды, как ты врезала тому вампиру. Не растерялась, не испугалась, не впала в транс, не грохнулась в обморок. Я всегда считал, что те, кто рядом с тобой всегда выживут. - Сейчас ты так не считаешь? - Считаю. Только не уверен, что хочу выживать такой ценой. Три года назад, я считал, что смогу, но теперь не уверен. Ты не имела право нас за собой тащить. - Я считаю, что ты сам сделал выбор. Я вас не тащила. Я просто рассказала, все как есть, и вы пошли за мной. Если тебе что-то не нравится, ты всегда можешь перейти на сторону Расти. Бункер. Место нахождения неизвестно. Молодой человек с длинными, собранными в хвост светлыми волосами нервно мерил шагами помещение. Шестеро человек, четверо мужчин и двое женщин, обеспокоенно смотрели на своего лидера. - Нужно что-то делать, - неуверенно сказал Расти, остановившись. – Теперь он убивает детей. - Джеронимо поручил это ей, - с ненавистью выплюнул Джек, полноватый блондин с голубыми водянистыми глазами. – Своей подстилке. Нужно убить гадину. - Приказ издал Джеронимо, Эйприл всего лишь исполнитель. Ее смерть нам ничего не даст. - Не соглашусь, - мягко встряла Бэкки, яркая брюнетка. – До Джеронимо нам не добраться, но мы могли бы по-одиночке убить сильнейших его людей. Это его ослабит. - Не слишком честно. Не находишь? – Нервно отозвался Расти. - Они же зло! – Возмутился Джек. – Я понимаю, что это твоя бывшая команда, но они ведь тебя предали. - Мы не будим их убивать, и это не обсуждается, - резко прервал Расти. – Нужно думать, как спасти мальчика. Раньше. Расти терпеливо расчерчивал холст, на котором будут расписаны поминутно их действия. Хотя, разумеется, Эйприл всё переиграет в последний момент. Эйприл не умеет действовать согласно плану. Расти говорил, что это потому, что она – лидер. Стив говорил, что она выпендривается. Вера старательно помогала, ей нравилось всё, что связано с магией, кроме самого процесса уничтожения зла. Эйприл сидела рядом, и делала вид, что внимательно слушает. Эрик пожирал её влюблёнными глазами. Немного раздражало. Но, к сожалению, Эйприл встретила Эрика и Веру раньше его, и приходилось с ними считаться. План был закончен. Стив взял с Эйприл обещание, что она будет строго его придерживаться. Эйприл поклялась со слишком честным видом. Значит, обманет. Эйприл совсем не умела врать. Расти думал, что таких людей больше не существует. Оборотни решили устроить пирушку. Загнали на склад человек сорок. Стив сразу же строго заявил, что им не удастся спасти всех. Чудес не бывает. И им не нужно себя винить. Все согласились. И Эйприл горячее всех. И Расти знал, что это значит. Она обязательно всех спасёт. А если нет – впадёт в долгую депрессию. Эйприл категорически не желала верить, что чудес не бывает. Эйприл рванула вперёд, наплевав на их тщательно продуманный план, и стала убивать так изящно и легко, что даже Стив не мог на неё злиться. Минус один. Минус два. Минус три. Парни и Вера помогали как могли. Но убить несколько оборотней смог только Стив со своим огромным опытом. А потом всё произошло так быстро, что даже Эйприл не успела среагировать. Последний оставшийся в живых оборотень схватил белокурую девочку лет четырёх и пообещал вырвать ей сердце. Все растерялись. Оборотень стал отступать, а потом швырнул девочку на Стива. Тот пошатнулся, Эйприл бросилась к нему, и огромная рука оборотня вонзилась в её грудную клетку, вырывая сердце. - Колдуны с вырванным сердцем живут только час. - Спасибо, Стив. Ты уже раз сто, это произнёс. Я умная девочка и хорошая ученица, больше повторять не нужно. – И она улыбнулась. Эйприл всегда улыбалась, и это бесило больше всего. - Ты плохая ученица, мать твою! Иначе бы ты была жива. - Эй, я так плохо выгляжу? Я ещё жива. Нам нужно просто поймать этого оборотня и забрать моё сердце. Он, наверняка, его сохранил, чтобы выдвинуть нам условия. - Ты никуда не пойдешь, Эйприл. Мы твоя команда и поможем тебе. Ты и так в беде. - Вот именно. Я, возможно, умру. Поэтому пойду только я. Как самая обреченная. И это не обсуждается. В конце концов, это моя ошибка. Я слишком расслабилась Стив начал орать, Вера всхлипывать, А Эрик вцепился ей в руку, и говорил, что обязательно будет рядом с ней. А время неумолимо шло. У неё осталось пятьдесят минут. Расти должен был что-то сделать как её парень. Потому что он любил её. Потому что это было правильно. Потому что Эйприл на его месте поступила бы также. И потому что команда осудила его, если бы он остался в стороне. - Я пойду с Эйприл. Только я. – Все согласились, а Эйприл просияла. Позже она часто будет вспоминать это, когда будет рассказывать о его храбрости. Лондон. 19 век. Ребекка не любила этот город. Дождливый, унылый, безнадежный. Как её жизнь. У Ребекки никогда никого не было, она не знала никого из родных, и выросла на улице. -Попрошайка и проститутка. Знакомые девушки мечтали о другой жизни, прекрасном принце, который их заметит и заберёт в свой большой дом и красивую жизнь. Ребекка же никогда в это не верила. Всегда будет только так. Пока она не умрет от старости или от чахотки. Очередной клиент не отличался какими-то приметами. Обычный, незаметный, серый. Как этот город. Увидишь его на следующий день – не узнаешь. Он обычно её поприветствовал, обычно расплатился, и как мужчина ничем особенным не выделился. А потом достал короткий острый нож, и перестал быть обычным. Ребекка очнулась в луже крови на углу дома, возле которого она обычно ублажала клиентов. Прохожие проходили мимо, стараясь её не замечать. Как всегда. Ребекка с трудом встала, молясь всем известным богам, что жива. Ран на теле она не нашла. Но она же помнила. Нож вонзается в плоть. И ещё. И ещё. Клиент плотоядно облизывает губы, вытирает окровавленные руки об её платье и поспешно удаляется. Способности она обнаружила много позже. Когда вышла из пьяного угара, который устроила себе, отмечая чудесное воскрешение. Первое что она сделала – уехала из чёртового Лондона. Навсегда. Бэкки объездила весь свет и выбрала Нью-Йорк. Это её город. Ей подходит. А теперь этот чертов Джеронимо, возомнивший себя всесильным, решил её город разрушить. И эта Эйприл, самонадеянная, лживая, подлая. Она её ненавидела. И старательно убеждала себя в том, что не потому, что Эйприл когда-то была девушкой Расти. Она спасёт город. Спасёт мальчика. И убьет рыжую мерзавку, пусть даже Расти и против. Колдуны имеют огромные возможности. Они могут наколдовать себе любые блага и не работать. Принять любую внешность, и все не маги, их не узнают. Они могут многое. Но раньше они держались в тени. Джеронимо показалось это не справедливым. Они лучше, чем люди. И не должны прятаться. А ещё колдуны умеют летать. Вера и Эрик сначала осторожно выглядывают из окна, чтобы ни во что не врезаться, а потом прыгают, держась за руки. Расти предпочитает взлетать с земли, постепенно набирая скорость. Стив делает шаг вниз с небоскрёба и сразу же взмывает ещё выше. Эйприл бросается отовсюду. С любой высоты. Раскидывает руки и бросается лицом вниз или вверх, боком, или выделывая кульбиты. Стремительно летит вниз и взлетает практически у самой земли. Джеронимо уже давно не летает. Не хочет, чтобы его убили в полёте, когда н расслаблен и не готов. Эйприл смеётся и говорит, что он слишком цепляется за свою никому ненужную жизнь. Выпрыгивает из окна, обнимая руками воздух, и летит вниз. Она никогда не умела ничего делать просто. Наверное, поэтому она ему и нравилась. Или не нравилась. В отношении Эйприл он ещё не определился. В общем, дело не в этом. Одна из привилегий колдунов в полётах. В ощущении свободы парения, в том, о чем так мечтают люди, но делать это могут только во сне. Джеронимо властитель этого мира, которого все боятся. У него есть всё. Но из-за этого он не может позволить себе летать. Прилетевшая Эйприл снова со смехом отталкивается от подоконника и сигает вниз. Кажется, она делает это ему назло. Кажется, это небольшая плата за его прегрешения. Но он всё равно раздражённо сжимает стакан с виски, пока тот не лопается в руке. Эйприл, словно почувствовав это, больше не появляется. Эйприл с её чёртовым инстинктом самосохранения, который не сработал лишь однажды. Раньше. Оборотень был очень зол. И в его недружелюбной руке лежало её сердце. - Оно довольно несимпатичное. Как кусок мяса. Хочу, чтобы оно трепетало и светилось как в сериалах, - шепнула ему Эйприл. - Ради всего святого! Ты можешь побыть хоть на секундочку серьёзной? - Извини, но я, возможно, скоро умру. Не хочу умирать брюзжащей и с кислой физиономией. - Эйприл, люди не умирают с улыбкой на лице. - Я – не людь. Я – колдунья. Мне можно. – И она ринулась на оборотня. Сейчас он сожмёт её сердце и раздавит. Одна секунда. Две. Она справилась за две секунды. Послала волну в сердце оборотня и подхватила свое сердце, выпавшее из огромной руки. Расти просто стоял и смотрел. Почему она поверила в его героизм? Почему Эйприл так нужно было в кого-то верить? Расти Бэкки встретила, когда уже Эйприл и её команда переметнулась на сторону Джеронимо. Раньше она, конечно, слышала о легендарной Эйприл и её помощниках. Она удивилась, что Расти теперь не с ними. И обрадовалась. О его храбрости тоже ходили легенды. С Расти у них есть шансы. У Нью-Йорка есть шансы. Она нашла его в баре. Он напивался после предательства команды, и не знал, что за его голову уже объявлена награда. Она подавила его сопротивление и потащила к бункеру, слишком пьяного, чтобы дать отпор. Расти почему-то просил его не спасть. Но когда протрезвел – поблагодарил. И она к этой теме не возвращалась. Наверное, он любил эту рыжую стерву, которая его предала. Бэкки смяла в руках фотографию улыбающейся Эйприл. Она нашла фото в кармане Расти, когда тащила к бункеру. Вся команда. Фото она разрезала на пять частей и тщательно изучала счастливые лица. Она ненавидела этих предателей. Но особенно – её. И нет – дело не в ревности. Ну, может, совсем чуть-чуть. Эйприл смяла фото в руках. Досье на всех помощников Расти. Тех, которых она должна уничтожить. Угрюмая брюнетка казалась очень несчастной. И слишком молодой. Пришлось напомнить себе, что она родилась в девятнадцатом веке. Начинающие монстры иногда забывают, что они монстры. Так нельзя. Она не может себе это позволить. Филипп и Бэкки скоро умрут. И Бэкки совсем не молода. У неё вполне даже подходящий возраст для смерти. А у Филиппа? В дверь постучались робко и не решительно. Вера. Будет читать нотации и строить несчастные глаза. Это должно мотивировать. Легко быть монстром, когда тебя раздражают. Филипп и Бэкки умрут. Точка. Книга была закрыта. Эйприл её читала. Значит, предстоит серьёзный разговор. Наверное, давно пора. Наверное, поэтому он забыл здесь книгу. Или не забыл. Наверное, он уже опоздал с разговор. Ох уж это чёртово чувство вины. Эйприл не Джейн, и это его грёбаная проблема. Он никогда не уйдёт сам. Пока Эйприл его не прогонит. Эйприл слишком резко хлопнула входной дверью. Это всё Вера с её слезливыми принципами. Её мать вздрогнула. И тут же подарил виноватую улыбку. Она её боялась. Наверное, монстра в ней это должно было радовать. Наверное, монстра в ней это радует. Но в последнее время Эйприл замечает, что в ней живёт не только монстр. Это довольно противно. И не вовремя. Но это же её мама. Читавшая сказки, которые врали о долгой и счастливой жизни. Дующая на разбитые коленки. Так долго знавшая её человеком. Эйприл не хотела, чтобы её любили. Но иногда бывали исключения. - Привет, мам. - Здравствуй, милая. – Опять этот испуганный взгляд. – Знаешь, мне позвонили. Пора бежать. – И она выскальзывает из квартиры, боязливо ссутулив плечи, рыжие волосы взметаются от резкого движения, и дверь захлопывается. Этот звук Эйприл ненавидит. Но думать об этом не стоит. Монстры не могут позволить себе сентиментальность. Эйприл проходи в свою комнату. Все в розовых тонах – она не меняла ничего, после того, как стала колдуньей. Плюшевые мишки, забавные статуэтки, постеры с кумирами. Она была просто ещё одной избалованной студенткой. Когда-то. Когда мать придёт поздно вечером домой, то увидит под окном плюшевых медведей с оторванными головами. Монстры и плюшевые мишки – несовместимо. Раньше. Она снилась ему. Преследовала его. Он не видел её лица. Спутанные рыжие волосы его закрывали. Она тянула ему тонкие окровавленные руки, и он просто обязан был проснуться в это момент. Она тянула ему тонкие окровавленные руки, и он просто обязан был проснуться в это момент. Он не просыпается. Она вырывает ему сердце. Деловито засовывает себе в сумочку. И ободряюще улыбается. Он не видит лица. Но видит эти губы. Он знает эти губы. Она улыбается, почти понимающе. И шепчет что-то утешительное. Эйприл шепчет что-то утешительное. И дует ему на лоб. Как мама учила. Расти часто снятся кошмары. Хорошим людям они не должны сниться. Это не честно. Эйприл знала о его погибшей семье. Эйприл знала почти обо всём. Только об окровавленном теле на асфальте не знала. Это был его страшный секрет. Эйприл не должна была узнать Эйприл была хрупкой. За всеми её железными нервами и многочисленными победами скрывалась эта чистая душа, верящая в то, во что нельзя верить. В добро. В честь. В любовь. И когда она была рядом, Расти тоже в это верил.