Девочка-монстр

Год спустя. Нью-Йорк – сплошные развалины. А Эйприл любила Нью-Йорк. Когда-то. Когда не была монстром. - Нелегкий выдался год. Почему команда Расти еще не уничтожена? Я думала, что мы справимся с ними быстрее. – Девушка перевела требовательный взгляд на свою команду. - Они сильнее, чем мы думали, - устало отозвался Эрик. Остальные даже не ответили. - Нет, это вы добрее, чем я думала. Мне пора заняться ими самой, - резко сказала Эйприл. - Они твоя команда, детка. Если ты не можешь управлять своей командой, то как тогда ты можешь справиться со своими врагами, - Джеронимо притянул к себе Эйприл. – Я хочу, чтобы команда Расти была уничтожена. Мне она надоела. Команда Расти. Он не сказал, что ему надоел Расти. И это плохой знак. Это очень плохой знак. - Мне тоже, - зеленые глаза холодно взглянули из-под густых ресниц. – Что будем делать после смерти Расти, милый? Диктатор безразлично пожал плечами, но во взгляде отразилась тревога. Он прекрасно понял, что его любовница имеет в виду. – Время покажет. Эйприл явно хотела спросить что-то ещё, И Джеронимо притянул её к себе и грубо поцеловал. В переводе это означало заткнуться. И эти мрачные настроения Эйприл не нравились. Главное, что Джеронимо отказывался говорить, что его беспокоило. Может, загадочная смерть двух его верных соратников? Их так и не нашли. Поговаривали, что они даже сбежали. Такой удар по самолюбию тирана. Но было что-то ещё. Эйприл перестала быть интересной игрушкой, когда стала монстром. Превратилась в очередного союзника. А это не так интересно, союзников у него уже полно. - Нужно прекратить тиранию, - хорошо поставленным голосом вещал Расти. – Я знаю, что многие потеряли своих близких в этой войне. Но мы делаем успехи. Мы победим. Верьте в нас люди. Не сдавайтесь и не бойтесь. - Он опять выступил по радио, - процедила Эйприл. – Как ему удается скрываться? Может быть среди нас предатель, кто из вас сочувствует Расти? Команда испугано переглянулась. Эйприл устало закатила глаза. Это переглядывание означало. Что она медленно и верно перестаёт нравиться всем. Наконец-то. Нужно было сразу замочить какого-нибудь ребёнка. Стив, недавно уступивший своим принципам, и попросивший прощения, не выдержал. - Эйприл, ты помнишь, что это война не между тобой и Расти? – Спросил Стив. Маленький укол, за уступки, на которые он был вынужден пойти. Потому что эта рыжая девочка когда-то очень давно делала его лучше. Этого говорить не стоило. Легкий взмах рукой и тройной перелом. Вера испуганно вскрикнула. Эрик прижал её к себе, не давая смотреть на Стива. Я ухожу из команды, - цедит Стив, стараясь не смотреть на торчащие из руки кости. - Тогда не попадайся, мне на глаза, потому что в следующий раз я буду целиться в сердце. - Это тебе за Джека, - услышала Эйприл за спиной тихий голос. Девушка неспешно обернулась. - Серьезно, Бэкки? В одиночку? Храбрости тебе не занимать. Как и глупости. - Расти запретил отлавливать вас по одиночке. Но я никогда его особо не слушала. - Тебе нужно было начать с кого-то послабее, глупенькая. Или ударить меня в спину, - лицо Эйприл стало почти мягким. – Знаешь, я ведь совсем не собиралась тебя убивать. Я не считаю тебя опасной. Как и Джека. Вам просто не стоило на меня нападать. Не люблю, когда неопытные детишки путаются под ногами. Детишки. Которых ты с удовольствием убиваешь. Надеюсь, со мной ты хотя бы повозишься. - Тебе двадцать четыре. И пару лет назад ты не была монстром. И, наверное, уже поздно задумываться, что же с тобой случилось. - Разве? А такое чувство, что все сто. Видишь ли, милая, возраст не главное. Пока вы объезжали мир в поисках подходящего места, строили отношения, заводили друзей, развлекались, я истребляла нечисть. А потом не нечисть. Не нечисть. Белокурый ангелочек в красных ботиночках. Он просто должен был убить тирана согласно пророчеству. И теперь он мертв, а это означает, что скорее всего Джеронимо будет жить вечно. - Хватит болтать. – Бэкки взмахнула рукой, и красная волна полетела в сторону Эйприл. Та легко увернулась. И послала зеленую волну, которая прошла сквозь Бэкки, не причинив ей никакого вреда. Брюнетка снова запустила красную волну, целясь по ногам. Эйприл подпрыгнула, и опасность пролетела мимо. - Ты упустила свой шанс, милочка. – Эйприл метнула черную волну и попала в живот. Брюнетка упала на землю, хватая губами воздух. Как удар палкой. От этого не умирают. Кошка решила поиграть с мышкой перед обедом? – Вставай милочка, я не буду ждать вечно. Бэкки, пытаясь встать, не глядя, метнула красную волну в сторону Эйприл. Та пролетела в метре от девушки. Бэкки проиграла. Сейчас будет красная волна. Она не смогла отомстить. И, наверное, даже не очень-то старалась. Рэнди её раскусил. Прощай, Расти, кто ещё будет варить тебе такой вкусны кофе? - Ты даже не стараешься, милочка, - Рыжая сдунула мешающую чёлку и остановилась в некотором замешательстве. Наверное, не интересно играть, когда не сопротивляются. Не может же на самом деле монстр хотеть смерти? Эйприл метнула тоненькую красную линию, почти незаметную, и по лбу брюнетки побежала кровь. Бэкки метнула красную волну. Эйприл осталась стоять на месте, и ей слегка задело плечо. Она давала ей шансы? Нужно было целиться точнее? У неё был шанс убить стерву, и она его упустила? Но монстры не склонны к суициду или жалости. Этого просто не могло быть. Ребёнка же она не пожалела. - Я предпочитаю смешанные цвета, милочка. Не верю в однотонность. Ты же знаешь. Спокойно ночи, милая. Ты храбро сражалась. Жаль, что ты не хотела победить. – Черно-красно-зеленая волна разорвала брюнетку на части, милостиво забирая с собой образ обгоревших детских ботиночек. Эйприл любила Нью-Йорк. Но сейчас город грязен, полуразрушен, несчастен. Несчастный город? У монстров не принято быть поэтами. Город грязен, его нужно почистить. Пепел с пожарищ крупными хлопьями ложится на рыжую голову. Эйприл раздражённо его стряхивает и продолжает уборку. Эйприл убирает мусор. Она убирает обломки домов, трупы, детскую обувь. Почему-то попадается только красная. Но ей некогда думать над однотонностью мусора. Город должен быть прежним. Город ни в чём не виноват. Эйприл забирает весь пепел и красит небо в ярко-синий, она делает листья зеленее и отстраивает заново дома. Мусор в заплечном рюкзаке тянет её вниз, и она раздражённо скидывает его. Из рюкзака вылетают херувимчики в красных ботинках. И только тогда Эйприл просыпается. Джеронимо достаёт анкеты с фото. Здесь все его враги и союзники. Чтобы никогда не ничего не забыть. Ни одной малейшей детали. Может пригодиться. Марк. Яркие голубые глаза, волевой подбородок, тщательно уложенные светлые волосы. Холодная опасность во всём облике. Когда-то давно. Джеронимо ещё только начинал свои славные деяния. Тренировки-тренировки-тренировки. Всё, чтобы преумножить свои силы. Для власти над миром нужно много сил. Он путешествовал по миру, собирал древние колдовские книги, зачитывался забытыми ритуалами. Всё, чтобы стать сильнее. Он докажет, что миру не стоило не принимать его всерьёз. Сегодня он решил потренироваться на оборотнях. Они с такой легкостью могут вырвать сердце колдуна, а убить их можно только запустив волну в самое сердце. Прекрасный способ испытать себя. Или свести счёты с жизнью. Оборотней было всего двое. Для первого раза очень подходит. Джеронимо всегда всё рассчитывал верно. Оборотни были молоды и самоуверенны. Колдуны редко с ними связывались. Себе дороже. Джеронимо приходилось постоянно уклоняться и уворачиваться. И следить за обоими. Разгорячёнными, разозлёнными. Но не осторожными. Как их может убить какой-то молодой колдуннишка. В этом они ошиблись. Нельзя недооценивать врага своего. Это он будет доносить до всех своих союзников. И до всех врагов – посмертно. Он убил одного оборотня. Точно в сердце. Тот рухнул, и удивление на его лице было почти комичным. Второй не на шутку разозлился. Но осторожнее не стал. Наверное, решил, что выскочке просто повезло. Он ринулся на колдуна, полностью раскрываясь, обнажая зубы, чтобы вырвать обидчику горло. Джеронимо попал в сердце очень легко. И тут же почувствовал боль в правой руке. Оборотень рухнул к его ногам, и колдун удивленно отступил, оглядываясь. Рука онемела и повисла безжизненным кулем. Из заброшенного склада (эти твари всегда выбирают такие неуютные убежища, он такой ошибки не повторит) вышел очень красивый блондин. - Я служил этим оборотням. В обмен на защиту. А ты их убил. Нехорошо. - Можешь служить мне в обмен на защиту. Я не против. Блондин презрительно фыркает. Серьёзно??? Я только что у тебя на глазах за шесть минут завалил двух оборотней. Когда же вы все начнёте правильно оценивать ситуацию? - Слушай, блондинчик. Ты же видишь, на что я способен. - А с одной рукой? Блондин замешкался с ответом. В глазах наконец-то появилось сомнение. Наверное, ему не хотелось умирать по глупости. - Я не собираюсь так легко тебе доверять. Поправляйся., назначай встречу, я приду. Сможешь при мне убить ещё двух оборотней, буду преданно служить. - Спасибо. Люблю деловых людей. Ты не разочаруешься. Блондин что-то проворчал и двинулся обратно. Не очень-то умно было поворачиваться к Джеронимо спиной. Опять его недооценивают. Но союзники ему очень нужны, так что пусть живёт. Можно будет подлечить руку с помощью целебных трав. И наложить поверх повязку, якобы рука ещё не выздоровела. Чтобы произвести впечатление совсем не обязательно быть честным. Марк впечатлился и следовал за ним по пятам. Джозеф. Узкое, вытянутое лицо, сероватая кожа, тонкая фигура. Чем-то похож на крысу. Но он же не модель. Джозеф примкнул к нему, когда слава уже бежала впереди. Информацию о себе этот серый человечек не афишировал, но Джеронимо по крохам воссоздал его историю. Основная мысль сводилась к тому, что Джозеф служит тем, кому выгоднее. И ему очень много лет. Начинал он, ещё прислуживая инквизиторам. То, что этот человечек примкнул к нему, означало, что он считает Джеронимо сильнейшим. Кажется, это было почти сразу же после того, как к нему примкнула Эйприл. И факт, что этот крысёныш решил слинять, несколько напрягал. Почему исчезли сразу же двое его вернейших сотрудников. Да ещё перед тем, как велел им убить мальчишку, если Эйприл не справится. Почему они сбежали? Он ошибся, посчитав, что у них нет принципов? Эйприл, эта невинная когда-то девочка, выполнила его приказ. И мальчонку притащила. Не поленилась вытащить тельце из-под обломков. И, конечно, выглядела она не естественно бесстрастно, но это нормально. Совесть ещё иногда поднимает голову. Он бы удился, если бы было по-другому. Джеронимо аккуратно вычёркивает из её досье фразу «не склонна к бессмысленному насилию». И напоминает себе поручить ей розыски предателей. Может быть, они всё-таки убиты? Это лучше, чем побег. Лёгкое чувство досады всё же остаётся. Джеронимо не упускает никаких мелочей, но сейчас казалось, что всё же где-то недоглядел. 2011 год. - Кто сказал, что ты меня разочаруешь? – Эйприл пытается дотянуться правой ногой до левой руки. Эйприл гибкая, но рука на перевязи, а нога серьёзно пострадала от ногтей гарпии. Но девушку это не останавливает. - Я себя знаю. Я недостаточно безумен для тебя. Когда-нибудь я струшу. И перестань себя мучать. Иди отдыхать. - Я не мучаю. Я разминаюсь. Никто н будет ждать, пока у меня всё заживёт. - У тебя есть неплохая команда. И поверь, если ты отдохнёшь, мир без тебя не пропадёт. Мир есть кому спасать. - Но со мной спасут больше. И я не устала. - Ты устала. Ты постоянно тренируешься. Рискуешь. Нападаешь на оборотней. Штудируешь древние заклятия. Для чего тебе это всё может понадобиться? - Жизнь длинная штука. Когда-нибудь пригодится. - Тебе нужно просто расширить свою команду. - Зачем же? Вам я доверяю? - Инфантильным брату и сестре? Напуганному пареньку, который пожелал увеличить силу с помощью джина? Бывшему расисту? Ты плохо кончишь. - Все меняются. И я тоже была напугана. Когда магия свалилась на меня так неожиданно. Помнишь? - Я помню, что ты врезала вампиру межу ног. Никто из моих новичков этого не делал. - О! Так вот чем я тебя зацепила. А я всё голову ломала. - Эйприл, знаешь почему-ты действительно уникальна? - Почему же? - Потому что ты не осознаешь своей уникальности. - Тьфу! Если ты такую банальщину говоришь всем девушкам, то я не удивлена, что ты до сих пор не женат. - Я серьёзно. Никогда не меняйся - А если я изменюсь? Ты перестанешь меня любить? - Во-первых, не перестану. Во-вторых, ты не изменишься. Ты просто не сможешь жить по-другому. Когда Стив просыпается, он смеётся. Как же он был не прав. Ему нужно было оставаться циником. А он купился. Даже самое светлое меняется. Или он просто не умеет выбирать окружение?