Девочка-монстр

2015 год. - Что происходит? Вампиры и оборотни отказываются от сотрудничества с нами. Их не так много, но мы не можем себе позволить себе терять союзников. Иначе все подумают, что нас так просто можно кинуть. – Джерри резко повернулся к Эйприл. – Ты в курсе, что происходит? - Я выясню, Джерри. На Расти это не похоже. Это его команда. Наконец-то в его команде появился не кто-то очень храбрый, но еще и умный. - Наконец-то? Я так понимаю, тебе это кажется забавным? - А почему бы и нет? Теперь будет не так скучно. Джеронимо недовольно морщится. – Ну и что? Ты собираешься хоть что-то предпринимать? - Разумеется. Я их всех убью. - И, разумеется, плана как это сделать, у тебя еще нет? - Разумеется. Так еще веселее. - Должен предупредить. Ты не единственный мой союзник. И если мои помощники тебя опередят, я должен буду задуматься о целесообразности нашего сотрудничества, милая. - Ты о неестественно бледной вампирше в странных балахонах? Предупреди дамочку, что она плохо маскируется. - Ты её заметила? Она хочет тебя убить. - Но ведь ты поставил на меня, верно? Стив старался показать, что ему не страшно. Выходило не очень убедительно. Морган выглядел даже не старым, а древним. Ссохшаяся кожа, длинные выцветшие волосы, глаза почти белые. Все тело и лицо покрывали страшные шрамы. Один шрам – один отказ выполнять желание. Ели бы Морган согласился выполнить желания, то не получал бы шрамов. Но был очень строптивым джинном. - Я веками отказывался выполнять желания, мальчик. Я исполнил желание мага только однажды, и потом очень сильно об этом пожалел. С тех пор я не исполняю желания. И ты это знаешь. Когда я откажусь, то получу шрам. Но ты не станешь моим господином, и я, если захочу, смогу убить тебя, - тощая рука потянулась к Стиву, и он с трудом заставил себя вытерпеть прикосновение длинного желтого когтя к своей щеке. - Я знаю, Морган. Но, вопреки бытующему мнению не каждый джинн может выполнить любое желание. А ты очень силен. И я готов рискнуть. Речь идет об Эйприл. - О рыжей девочке? – Глаза джинна заинтересованно блеснули. – Странно, что ты про неё заговорил. Я недавно вспоминал об этом самонадеянном ребёнке. - Вообще-то, у нас сейчас война. Эйприл сделала кое-что плохое. Она убила ребенка. Я хочу, чтобы ты исправил это. - О! Неожиданно. Почему ты думаешь, что я стану помогать? Я не люблю убийц. - Ты сам – убийца. Но ты однажды нарушил свое правило, не убил того, кто загадал тебе желание. Если бы он был мертв, ничего бы этого не произошло. Ты должен этому миру, Морган. - Кем ты себя возомнил? – Огрызнулся джинн. – Я никому ничего не должен. Вы люди всегда сами всё портите. Эта девочка зацепила меня своей непосредственность, не спорю. Но сейчас – она банальная злодейка. Я не буду помогать. У Стива глаза серо-голубые, слегка надменные очень взрослые. У Ингрид почти чёрные, искренние, юные, ведь ей не было и двадцати лет. Но сейчас Ингрид настойчиво пробивается к нему через взгляд этого заносчивого ведьмака. И это нечестно – посещать его через столько веков молчания ради какой-то девчонки, которую она не знала. Девчонки, запустившей ему туфлю в голову. Девчонки, которая идёт на охоту за нечистью на шпильках. Морган усмехается этому воспоминанию. В конце концов, в его жизни было не так уж много смешных моментов. Очень давно. Очень. Людвиг очнулся от жуткой боли в шее. Брюнетка с ярко-синими глазами играла с локонами и насмешливо наблюдала за парнем. – Очнулся? Скоро боль пройдёт, мальчик. - Где моя сестра? - Где-то рядом. – Вампирша неопределённо махнула рукой. Было совсем темно, а вокруг лес. Её мой муж увёл. - Зачем? Я ещё раз спрашиваю, где моя сестра. Вампирша мгновенно приблизилась к нему, схватила за шею и одной рукой приподняла над землёй. – Ты забываешься, мальчик. Мы подарили тебе вечную жизнь, имей уважение. – Брюнетка отпустила Людвига. Людвиг схватился за шею. Ровные порезы, оставленные ногтями вампирши мгновенно затянулись под его пальцами. - Чудесно, правда? Тебе сложно причинить вред. Раве не все смертные об этом мечтают? - Чудесно будет, когда я узнаю, где моя сестра – упрямо буркнул Людвиг. - Мой муж её не обидит. - Брюнетка протянула золотой кубок. – Это кровь, советую выпить. Станешь сильнее. - Кровь делает вас сильнее? - Нас, мой милый мальчик. Нас. Мы теперь большая дружная семья. – Вампирша призывно облизнула губы и придвинулась вплотную. – Не обижай своих покровителей. Людвиг понял, зачем увели его сестру. И заставил себя улыбнуться. – Прости, что был груб. Я просто растерялся. Расскажи мне, пожалуйста, побольше о нас. Нас можно убить? - Только осиновый кол прямо в сердце. Всё остальное – сказки. Хочешь знать что-то ещё? - Хочу. Хочу знать, как я могу отблагодарить мою прекрасную спасительницу. – Людвиг обхватил вампиршу за талию, и ласково провёл по щеке, наслаждаясь нежностью кожи. Он не станет спрашивать имя прекрасной брюнетки. Ведь жить ей осталось совсем недолго. Так зачем засорять память? Людвиг внимательно наблюдал за ней. Кто знает, спят ли вампиры. Лицо такое умиротворённое. Дыхание ровное. Но ведь это может быть проверкой. Мать не раз рассказывала сказки про вампиров ему и сестре. Когда он услышал, кто может помочь его сестре, захватил осиновый кол, висевший у знахарки на притолоке. На всякий случай. Вот он и пригодился. Его сестра, всё что у него осталось. Он повторил, это как молитву, вонзив кол в сердце брюнетки. Та рассыпалась в прах за несколько секунд. Наверное, Людвиг поступил не очень честно. Наверное, это не последний его нечестный поступок. Добро пожаловать в новую жизнь. Добро пожаловать. Клементина спала. Свернувшись в клубочек. Как в детстве. Красавец блондин ленив поигрывал её волосами. Его милая, невинная Клементина. Никто больше не посмеет её обидеть. - Моя жена уже наигралась, мальчик? Быстро. - Она заснула. - Ты был так хорош? - Я старался. Моя сестра угодила вам? Блондин улыбнулся. Его улыбка надменная, самодовольная смыла все зачатки вины за убийство безымянной вампирши. – Она была хороша. Я больше не жалею, что принял вас в семью. - Могу я немного побыть с сестрой? Пожалуйста. Блондин окинул Людвига цепким взглядом и решил, что ничего страшного в просьбе юноши нет. Никогда не недооценивай того, кого совсем не знаешь. Оказывается, это не очень сложно – убить такого сильного вампира. Особенно, когда он опрометчиво повернулся к тебе спиной. И никогда не обещай, что всё будет хорошо. Помнишь? - Сестрёнка, проснись. Нам пора домой. Клементина резко отшатнулась от него и растерянно огляделась. – А где Джозайя? - Кто? - Вампир, который меня обратил? Где он? - Я убил его. Осталась только кучка пепла. Пора домой, сестрёнка. Всё хорошо. - Хорошо? Что именно хорошо? Ты собираешься убивать всех, кто мне дорог? - О чём ты? - Я всё слышала. Это ты убил моего ребёнка. Теперь ты ещё убил и мужчину, который мне понравился. Может, убьёшь Генри. Или маму с папой? Я ведь должна принадлежать только тебе. - Это не так. Я просто тебя защищал. Всегда. - От чего? От моего ребёнка? - Ты бы его не родила! Ты болела! - И мне стало хуже, потому что ты дал мне этот отвар. Из-з тебя я стала вампиром. Я не хочу тебя видеть. - Ты не понимаешь, о чём говоришь. Не заставляй меня объяснять. - Мне не нужны твои объяснения. И ты мне не нужен. - Я не хочу с тобой пререкаться. И тебе нужно выпить крови. Пойдём на поляну, там есть запасы вампиров. - Я сама справлюсь. Отныне мы не вместе. – Клементина бросилась от него бежать. Людвиг бы легко её догнал. Не окрепшую и голодную. Но руку пронзила острая боль. Вампир растерянно посмотрел на плечо. Из него торчал осиновый кол. - Ты убил их. Убил моих покровителей. Я помогла тебе. Спасла твою сестру. А ты убил мои защитников. – Старуха потрясала ещё одним осиновым колом у него перед лицом. - Они мне не понравились. Не хочу больше ни от кого зависеть. Но я не отрекаюсь от своих слов. Я могу сделать тебя богатой. И я буду защищать тебя. - Ты думаешь, всё так просто? Они были моими друзьями. Я не предаю друзей. Я убью тебя. - Мне жаль, что ты так решила. – Людвиг бросился на старуху и легко перехватил её тонкую руку, слегка нажал и запястье переломилось. Женщина закричала от боли. Кровь хлынула по её руке. Такая горячая, дразнящая своим запахом. Невозможно сопротивляться. Клыки обнажились сами собой. Без каких либо усилий. Людвиг впился в руку женщины, та попыталась оттолкнуть, но силы были не равны. Кровь хлынула в горло, даря незабываемые ощущения. Совсем не похоже на кровь из кубка. Наварное, то был кровь уже мёртвого человека. Или ужас жертвы придаёт такой особый вкус. Людвиг оторвался от запястья и впился в шею старухи, чтобы прекратить раздражающие крики. Когда он оторвался от бездыханного тела, то понял, что сестру уже не догнать. Она далеко. Но можно было предположить, куда она пойдёт. Не то, что бы ему было жаль. Но могли пойти слухи. Убита вся прислуга, Генри и его отец. Их отец. И кровавые раны на шеях. У Генри голова была почти отделена от тела. Наверное, сестрёнка была очень зла. Людвиг вышел из дома, зажёг факел и бросил в окно. Оставалось надеяться, что огонь скроет все следы. - Милая, что случилось? – Женщина оторвалась от стирки и бросилась к дочери с объятиями. – Почему у тебя вся одежда в крови? Где вы пропадали? Отец сказал, что вы сбежали. - Сбежали, да. После ого как отец меня чуть не искалечил. - Что ты такое говоришь? – Женщина не доверчиво отстранилась. На тебе ни одной царапины. - О, это всё наш находчивый Людвиг. - Я не понимаю, что произошло. - Это не важно. Я снова дома. А где отец? Он почувствовал этот запах. Поэтому не спешил заходить в дом. Вместо этого он наведался в конюшню. Он так любил этих лошадей. Клементина не пощадила не одной. Но это давало надежду, что она насытилась. То, что осталось от отца, сложно было назвать человеком. Кажется, она вырывала куски мяса голыми руками. Что ж, его предупреждали, что милая сестрёнка может измениться. Клементина спала на своей кровати, свернувшись клубочком. В руках было зажато что-то кроваво-красное, и Людвигу совсем не хотелось знать, что именно. Она выглядела такой невинной. Людвиг укрыл её одеялом. Тихий стон вывел его из задумчивого состояния. Вампир заглянул под кровать. Мягко вытащил оттуда испуганную женщину – Я тебя не почувствовал. Ты ранена? Мать в ужасе кивала, пытаясь зажать рану на боку. - Это сделала Клементина? - Да. Она пошла в конюшню, потом туда пошёл ваш отец, привлеченный ржанием лошадей. Он выбежал из конюшни и стал искать оружие по всему дому. Сказал не впускать Клементину. О, она буквально сорвала дверь. И накинулась на отца. Я пыталась помешать. Кажется, напоролась на нож Тома. Клементина сначала пыталась помочь мне, но потом стала кусать. Потом она расплакалась и заснула. - Мне так жаль. Но я так голоден. Старухи было мало. - О чём ты? - Убегай, если можешь. Мне всё равно тебя не спасти, ты истекаешь кровью. Но я не хочу делать это с тобой. Убегай. - Милый. Что ты такое говоришь? Что за монстрами вы стали? За что мне такое наказание? - За что? Не нужно было крутить шашни с женатым мужчиной. – Людвиг холодно усмехнулся в побледневшее лицо матери. – Говоришь, стали монстрами. Считай это своей расплатой. - Я любила вас, - заплакала женщина, - делал всё, что могла. Ты не можешь меня винить. - Но тогда мне придётся винить себя. А не хотелось бы. Беги. Это всё, что я могу сделать. Пока ещё могу себя контролировать. Это запах – он такой вкусный. Женщина бросилась бежать. Людвиг больше никогда её не видел. - Просыпайся, сестрёнка. Нам нельзя здесь оставаться, - вампир слегка потряс хрупкое плечо. Клементина сонно потянулась и с трудом сфокусировала взгляд на брате. - Я хочу есть. Людвиг нервно хохотнул. – Ещё не насытилась? Мне будет с тобой тяжело. Клементина обхватила колени руками и обиженно надула губки. – Почему я вся в крови? Мне так нравилось это платье. Его мама сшила. Голубой цвет мне очень идёт. - Что ты помнишь, милая? - Я была голодна. Кажется, я убила нескольких лошадей. Потом вошёл отец и мы поссорились. Где мама? Скажи ей правду. Ложь только всё усложнит. Скажи ей правду, забудь об этом стремлении её защитить. Он не ребёнок, она взрослая женщина. Она кровожадный монстр. Клементина растерянно вытирает окровавленные руки о волосы, нижняя губа слегка дрожит. - Я был голоден, убил отца и ранил мать.