Девочка-монстр

Расти был зол. - Я отдавал такой приказ? - Ледяным голосом спросил он. Щеки пошли красными пятнами, на висках выступили капельки пота. Гнев никого не красит, но Алиса считала, что он прекрасен. Он злится, потому что переживает за них. - Ты, вообще, не отдаешь приказы в последнее время, - отозвалась Фиона с пренебрежением. Лицо Расти дернулось, и Алиса испуганно сжалась. Фиона ей не нравилась. Безумно напоминала Эйприл. Высокомерная, считающая, что может всех победить. И этот вечно презрительный взгляд. Но они были одной командой, это был общий план. И Фионе очень досталось от Эйприл. - Фиона хотела сказать, что мы устали прятаться, - слегка дрожащим голосом вступилась Алиса и поймала на себе удивленные взгляды. Алиса не спорит с Расти. Больше всех удивился Расти, и ее сразу же затопило чувство вины. - Я плохой лидер? - Спросил Расти. - Хотите другого? Может быть, объявим Фиону лидером сопротивления? Или Алиса хочет поиграть в лидера? Может быть, Колин? Колин вздрогнул, услышав свое имя, и бросил на Алису растерянный взгляд, прося поддержки. Сейчас он был не лучшим спорщиком. Но Расти же прав. Они виноваты. Только зря он дергает Колина. Тому и так сейчас очень нелегко. - Вы хоть понимаете, что наделали??? Теперь нас всех уничтожат! - Расти услышал визгливые нотки в своем голосе и остановился. Все взгляды устремлены на него. У кого-то виноватые (таких, к счастью больше). У кого-то удивленные (остается надеяться, что не из-за того, как некрасиво он выглядит. Джеронимо злился с величием). Алиса постоянно дотрагивается до распухшего носа. Фиона, растрепанная и с поврежденной ногой, умудряющаяся сохранять царственную осанку, смотрит на него с плохо скрытым презрением (он погорячился, когда взял ее в команду). Остальные не должны почувствовать это. Его дикий безудержный страх. Алиса. Ему нужна Алиса. Что такое случилось, что она с ним спорит. Ему нужна эта доверчивая девочка с влюбленным взглядом. Алису слушают и любят. Она способная и из древнего колдовского рода. Она должна им восхищаться. - Я устал от вашего неповиновения, которым вы себя губите. - Расти попытался выглядеть заботливым, уставшим и несчастным. Он пошел в свой кабинет, сопровождаемый тревожным взглядом Алисы и язвительным голосом совести (Эйприл). Надеюсь, для тебя придумают особый вид ада. Мир, в котором все будут видеть твое истинное лицо. Алиса застыла в нерешительности у порога. Он не будет ей помогать. - Я знаю, что мы виноваты. Я виновата. Я знаю, что ты беспокоишься. Но ведь нужно было что-то сделать. Мы же боремся с тираном. - С тираном или с Эйприл? Я могу понять Бэкки. Она мстила за Джека и за ребенка. А с тобой что? Зачем ты потащила за собой кучу народа? Из-за ревности? Алиса вспыхнула. Это нечестно. Разгромленный дом, изломанные тела родителей. Ревность здесь не причем. Ты не знаешь, кто их убил. Эйприл была твоим идеалом и разочаровала тебя. Но ведь она тебе ничего не обещала. Она даже не знала о твоем существовании. - До Джеронимо сложней добраться. Эйприл не прячется и не окружает себя охраной. Говорят, она даже не запирает дверь. - И что вы хотели сделать? Причинить ему боль? Если бы Эйприл сегодня погибла, он бы не успокоился, пока не уничтожил всех. - Я думаю, если бы у нас был бы хороший план, мы бы смогли убить его, - голос тихий, но уверенный. Она говорит, как Эйприл. Ты помнишь, к чему это привело? - Тирана мог убить избранный. Тот несчастный ребенок. - Но ведь не бессмертный он! Всех можно убить. - Хватит! Пока здесь лидер я. Хватит. Ты помогла погибнуть сегодня. Я мог тебя потерять. Снова этот виноватый взгляд. Это хорошо. - Я знаю. Прости меня. Я так волнуясь за Колина. Он так обрадовался этой перемене - влюбленные глаза, извиняющийся голос, исчезнувшая уверенность, что не придал значения слишком горестной интонации. - Колин? А что с ним? Алиса растерялась и застыла, ища что-то в его лице. Что??? Что изменилось??? - Софи погибла. Эйприл ее убила. Как же заботливый Расти не поинтересовался потерями? Тебе было так страшно? - Насмешливо поинтересовалась воображаемая Эйприл, наслаждаясь обескураженным личиком Алисы. Когда-то Морган был очень красивым. Когда-то. Копна черных волос, синие шальные глаза, точеные черты лица. Девушки его любили. А он любил себя. Молодой разбойник с некими признаками морали. Которыми он гордился. Не убивал стариков и женщин. Если они, конечно, не пытались убить его. Иногда бросал нищим детям монетки. Навещал мать. Он этим гордился. А она рассмеялась ему в лицо. За то, что он посмел гордиться, тем что кого-то не убивал. Ее звали Ингрид. И она его не боялась, как и рыжеволосая девочка, которая сейчас пепелила его взглядом. - Я не просила вмешиваться. - И это вместо благодарности? - Я не так давно убила вампира, который спас мне жизнь. Я не то чтобы угрожаю, но все же. На нее просто невозможно злиться, Ингрид. - Я бессмертен, девочка. И думаю, тебе это известно. Я здесь из-за одного молодого мага, которому настолько на тебя не наплевать, что он осмелился загадать мне желание. – Конечно, он должен был сразу сказать, что это Стив. Чтобы не видеть эту бешеную и абсолютно необоснованную надежду в зеленых глазах. Но ему хотелось хоть немного ее задеть, за то, что она его не боялась. – Это Стив. - О! – Этого потухшего взгляда он себе никогда не простит. Но в его жизни полно такого, что он никогда себе не простит. Так что не привыкать. - А мне он сказал, что ничего тебе не загадывал. Он храбрее, чем я думала. Или просто отчаялся. - Он загадал, чтобы ты не убивала одного ребенка, Эйприл. – Он не успел закончить фразу, как она начала смеяться. И это, и, правда, было бы смешно, если бы не зашло так далеко. Ингрид была черноволосой, очень смуглой, с темными, почти черными глазами. Она была воплощением женственности, а вызовы бросала только ему. Кажется, Ингрид просто пыталась до него достучаться. И если бы он был умнее, все было бы по-другому. Она стала его женой через три года после знакомства. После его титанических усилий стать лучше. И он стал лучше. Не потому что это было правильно. Потому что тогда Ингрид была бы с ним. Он стал лучше. О, это было не так сложно, как думала Ингрид. Он не устраивал набегов, стал примерным семьянином. Никто не знал, что теперь он просто надевает маску. Все оказалось проще. Не нужно меняться, достаточно просто сделать вид. Та ночь была обычной. Он пробрался в богатый дом, но хозяин не спал. Так случалось и раньше. Морган прекрасно дрался на шпагах. Он ранил хозяина, прихватил добро и пошел спать. Он благородно не стал убивать хозяина, хотя тот в драке соврал с его лица повязку. На утро Ингрид все узнала. Хозяин дома знал ее, и видел когда-то Моргана. Она посмотрела на него так, как сейчас смотрит та девочка глупая, и ушла. Но ведь Эйприл он ничего не должен. Когда-то он выполнил ее просьбу, так что если разобраться, это ее вина. Она виновата. Ингрид тоже когда-то выбрала не того мужчину. Этим Эйприл на нее похожа. Но есть одно отличие. Ингрид убежала от него, она бежала, сломя голову, упала и ударилась головой о камни. Ингрид и Эйприл его не боялись, они выбрали не того мужчину и смотрели на него одинаково. Только Эйприл была еще жива. Он ничего не должен Эйприл, но определенно должен Ингрид. Я помогу ей, Ингрид. Иногда нужно поступать правильно. Что ж, до полного отрицания, что ей нужна помощь и полной готовности помочьу него ушло несколько дней. Слишком быстро для чудовища. Слишком долго для человека. Но кто он, можно понять и в процессе помощи маленькому рыжему монстру. Когда-то давным-давно жила девочка, которая умела любить. Когда-то давным-давно жила девочка, у которой были принципы. Когда-то давным-давно жила девочка, которая не убивала детей. Когда-то давным-давно эта девочка стала монстром. Без особых причин, просто она повела свою команду к более выгодным условиям, ей надоело быть доброй и правильной и так далее. Когда-то давным-давно девочка-монстр была человеком, и если бы не пьяный водитель, так бы и оставалось. Во всем виноват пьяный водитель. Никогда не води машину пьяным. А теперь спи. Эйприл находит его. Не то чтобы Морган прятался, но и встречу и ей точно не назначал. - А если бы я загадала желание? - Она бесцеремонно берет в руки магический шар, который сейчас не показывает ничего. Интересно, чтобы бы она сказала, узнав, что он за ней наблюдает. - У тебя появился инстикт самосохранения? - Я буду умирать по своим правилам. Отрывание головы джином не входит в мои планы. Я хочу быть симпатичным трупом. Зачем тебе шар? - Я старый монстр. У меня редко бывают гости. Должен я как-то я развлекаться. Эйприл бросила на него подозрительный взгляд. - Я должна беспокоиться? Наверное, скрывать нет смысла. - Я не подсматриваю, когда ты переодеваешься. Эйприл фыркнула. - Мне значительно легче. Старый джин-извращенец. А джины размножаются? - Я не до конца передумал отрывать твою рыжую голову, так что поосторожней, - проворчал Морган. - Я никого не боюсь. Помнишь? - Эйприл покрутилась и продемонстрировала ему изящные зеленые туфельки. Те самые. - Зачем ты пришла? - Мне не спится. Я должна убить нескольких смутьянов и не могу решить, с кого начать. - Я не даю советов. Я исполняю желания или убиваю. - Какая скучная жизнь, - Эйприл поймала опасный взгляд Моргана и подняла руки в примиряющем жесте. - Ладно-ладно, большой и страшный могу я угостить тебя колой? - Я даже не спросил о потерях, - покаянно начал Расти, следя за выражением ее лица. - Я так обрадовался, когда увидел тебя живой. Кто-то еще погиб. И она растаяла. - Есть пострадавшие, но никто больше не умер. - А ты в порядке? Что с лицом? - Эйприл. Я ее недооценила. И переоценила свои силы. - Не вини себя. Ты попыталась. А ее обманчивая хрупкость многих ввела в заблуждение. Алиса снова нервно потерла нос. - Ты все равно очень красивая. - Прекрати. Расти притянул ее к себе - Особый вид ада, - печально протянула Эйприл. Миленькая блондиночка-продавщица смотрела на него с ужасом. Морган хотел скрыться из поля ее зрения, чтобы не шокировать бедную девочку. Но Эйприл намертво вцепилась в него своими цепкими пальчиками и как ни в чем не бывало делала заказ. - Я все равно не буду это есть, - проворчал Морган и подбодривающе улыбнулся продавщице. Судя по ее виду подбадривающей улыбки не получилось. - Нельзя жить в Нью-Йорке и не попробовать колу и гамбургер. Или ты хочешь хот-дог? - Я не знаю, что это такое. И я не живу в Нью-Йорке. Я здесь временно. И мне здесь уже надоело. Жители очень беспокойные и наглые. - Нам хот-дог. Никакого салата. Одна горчица и двойной кетчуп. И ничего не перепутай, иначе Морган оторвет тебе голову. Блондиночка побледнела еще больше и стала медленно сползать на пол. Морган попытался вспомнить, как выглядит дружелюбное лицо. - Милая, не бойся. Дай этой занозе уже что-нибудь, и мы пойдем отсюда. Расти бросил осторожный взгляд на спящую Алису. Маленькое бледное сосредоточенное личико. Он должен защитить ее от этой войны. Пока она не превратилась в Эйприл. Должен же он сделать хоть что-нибудь хорошее. - Ты влюбился или твоя совесть вышла из спячки? - Насмешливый голосок Эйприл не заставил себя ждать. - Чтобы кого-то защитить, нужно уметь контролировать свой страх. А ты не умеешь. Это сильнее тебя. - Надо же, какие мы привередливые. Морган усмехнулся. Эйприл выглядела действительно разочарованной. - Считай, что я за натуральные продукты. - Джин бросил критический взгляд на бутылку колы, надеясь, что Эйприл не заставит его допивать. - Я хотела тебя угостить чем-нибудь за то, что ты меня спас. Я думала, тебе понравиться. - Что с лицом? Алиса скривилась. - Теперь все ей будут напоминать, что она уже не такая симпатичная. - Привет, Стив. Ты тоже сегодня прекрасно выглядишь. - Ох, женщины. Я не хотел тебя обидеть. - Да, ты хотел начать разговор с твоей фальшивой заботы. Что у меня с лицом? Твоя подруга мне его поправила. Возможно, потому что теперь я встречаюсь с её парнем. - Или потому что ты напала на неё ночью. - Если ты уже всё знаешь, то не стоило спрашивать. - Я хотел помочь. Тебе нужно спрятаться. Я просто должен знать, что ты это понимаешь. - Я не прячусь. Если закрыть глаза, то создается впечатление, что споришь с Эйприл. Даже голос такой же. Голос девочки, которая ничего не боится. Ты помнишь, чём всё закончилось. - Ясно. Какие цветы принести на твои похороны? - Можешь не утруждаться, друзей Эйприл на моих похоронах не будет. И мы ещё посмотрим, кто кого победит. Она убила Софи. Эйприл. Она всегда выживает, сколько трупов ещё нужно, что бы до всех дошло. Как убеждать отступить девочек, которые не боятся Эйприл. Кажется, он уже знает. - Ладно. Забавная получается цепочка. Джек мстил за ребёнка, Бэкки мстила за Джека, Софи мстила за Бэкки, ты за Софи, Расти пойдёт мстить за тебя. Ему я могу принести цветы на похороны? Да, теперь я знаю, как переубеждать храбрых девочек. Жаль, что я научился не сразу. Теперь уже не такое симпатичное лицо Алисы вытянулось. Разумеется, Расти не побежит за неё мстить. Разумеется, она думает по-другому. - Хорошо. Я спрячусь на время. Наш лидер не должен погибнуть. Такие, как он и не погибают, глупая. Они живут вечно. Потому что вечно прячутся. - Не вкусно? – В голосе явно чувствовалось разочарование. - Я привык к другой еде, более естественной. Я выгляжу так, что меня хочется накормить? - А я выгляжу так, что меня нужно спасти? Но все хотят меня спасти. - Туше. Но есть я это не буду. - Ну вот. Свидание испорчено. Покатаемся на роликах. - Я скорее, всё-таки тебя убью. Мы можем уже перейти в более уединённое место? Я чувствую себя неуютно. – Морган бросил выразительный взгляд на испуганных прохожих. Эйприл растерялась и удивилась. Искреннее. - Ты серьёзно, глупый? Они боятся меня. Она вошла без опаски, не постучав, но судя по расслабленным движениям нападать не собиралась. Высокая, изящная, смуглая с большими карими глазами и роскошными чёрными волосами. Лет сорока, но очень ухоженная. Почти идеальная. Излучающая опасность. - Вампир? – Устало спросил Джеронимо. Девушка ему не понравилась. Ему не нравились те, кто его не боится. - Так заметно? - Ни один человек или колдун без стука ко мне не зайдёт. Оборотни двигаются не так плавно. Значит, вампир. - Вампир. Мне выйти, постучать и снова зайти. Такое чувство, что клонировали Эйприл. - Ты пришла драться или болтать? На идеальном личике появилось что-то похожее на растерянность. Но сложно сказать. Девица либо не часто испытывала эмоции либо хорошо научилась их скрывать. - Я не хочу драться. Если бы я хотела драться, то с драки бы и начала. Меня хотят сделать королевой вампиров. - И? - Я давно не наведывалась в люди. Хотела узнать, что сейчас и как, и стоит люди мне заморачиваться. Говорят, ты сейчас самый сильный колдун и вроде как захватываешь мир. Я хотела знать, чего от тебя ждать вампирам. - Я буду очень счастлив, если вампиры прекратят свои разборки с оборотнями. И прекратят нападать на слабых колдунов, пользуясь общей сумятицей. Если эти колдуны, конечно, не мои враги. - А соглашение у тебя с вампирами есть? - Было. С Людвигом. Потом началась анархия. - Оборотни убили нашего короля. Мы должны были вступить в войну. Хотя, поговаривают, что возможно, колдуны убили Людвига. - Это говорят те, кто пытается оправдать убийство колдунов. Колдуны не убивают вампиров. - Да, я знаю. Ведь это было бы таким грубым нарушением правил. Запахло бы войной. - С вампирами могут быть осложнения. И с оборотнями. Такой неспокойный народ. С Эйприл явно было что-то не так. Она была прежней. Голос совсем не дрожал. Спина прямая. Но что-то неуловимое. Что-то, что он уже видел. Такая Эйприл уже была. Эйприл что-то потерявшая. Джеронимо попытался вспомнить. Никаких новостей о гибели его людей. Если бы мать Эйприл умерла, ему бы доложили. Или он об этом не спросил. Но если бы умерла её мать, она бы выглядела более несчастной? Или нет? Проблемы с вампирами и оборотнями. - И что конкретно ты имеешь в виду? - Перевыборы короля всегда несут осложнения. Джеронимо нервно выдохнул, стараясь подавить желание хорошенько её тряхануть. Ему вытаскивать из неё каждое слово. Он перевёл на Эйприл яростный взгляд. И внезапно поняв ответ, не задал вопроса. Как бы не ненавидела его Эйприл, понимал ли её так хорошо когда-нибудь Расти? Вряд ли. - Ты с ним дружила. Что именно произошла? - Или оборотни. Или кто-то из вампиров. Я выясняю. А насчёт дружбы – глупости. У меня нет друзей. Я проводила с ним время, а они считал, что у него есть шанс сделать меня королевой вампиров. - Это было бы интересно. Первая королева вампиров не вампир. - Мне неинтересно. Я выясню, кто убил его и доложу. Милая, не изменившаяся Эйприл с недрогнувшим голосом и прямой спиной. Я слишком хорошо знаю, когда ты испытываешь чувство вины. Но больше он ничего не спросил. Если это она убила Людвига, то значит, Эйприл совсем вышла из под контроля, и её пора убирать. Возможно, он к этому пока не готов. Джеронимо окинул вампиршу нарочито разражённым взглядом. – Это угроза? - С чего бы это? Я уверена, что колдунам незачем было убивать Людвига. Он всегда к ним благоволил. Особенно ему нравилась одна колдунья, как мне сказали. Рыжая, внешне хрупкая и злая. Как там её звали? Что ей ответить? Что не знает? Наверняка, ей уже доложили, кто с кем спит. Сказать, что описание слишком расплывчатое? Мало ли в Нью-Йорке рыжих и злых? И зачем она спрашивает? Обычный это вопрос или угроза? - Эйприл. Они были друзьями. Вампирша кивнула. - Точно. И я уверена, что никто из колдунов к смерти. Людвига не причастен. Но это уже не важно. Я просто хочу знать, стоит ли мне становиться королевой. Я не доставлю хлопот. Уступки и мягкий тон явно дались ей с трудом, но Джеронимо оценил. - Ты можешь оглядеться в городе и позадавать мне вопросы. И ты не сказала, как тебя зовут. - Франческа. Давно. У Франчески было всё. Любящие очень зажиточные родители ни в чём не отказывали единственной красавице-дочке. Лучшие платья, лучшие украшения, лучшие лошади, все доступные развлечения. И замуж выходить не заставляли. Франческа могла выбрать сама кого угодно. И она выбрала. Он был безумно красивым. Чёрные волосы, синие глаза, лицо аристократа. И некрасивая глупая жена, на которой его женили насильно. Печальный аристократ с томным взглядом. Разве могла она устоять? - Ты говорил, что любишь меня. Что ты бросишь жену, и мы сбежим. – Она ещё не поняла, что это окончательный отказ. Поэтому говорила тоном избалованного ребёнка, требующего игрушку. Как с родителями. Сначала они для порядка поупрямятся, а потом она получит всё, что хочет. Он же смотрел на неё с удивлением. Как будто она не понимала очевидных вещей. - Милая, я был поглощен страстью. Но я не убегу от связей и богатства. Ты не хочешь избавиться от ребёнка? Он всё усложнит. Она инстинктивно прижала руки к животу. Это было даже смешно. До этого момента ребёнок не очень то ей был нужен. Но когда ей сказали, от него избавиться. Платья, украшения, лошади, прислуга и дом – всё принадлежало родителям. А это было что-то её. То, что она сделал сама. Франческа с подозрением посмотрела на протянутый ей носовой платок не первой свежести. Их конюх сразу же засмущался, покрылся краской и спрятал платок в карман. - Простите, госпожа. Чистой ткани с роду в руках не держал. Но Вы такая печальная. Франческа раздражённо вытерла покрасневшие глаза и приготовилась его отсчитать. И встретила это робкий влюблённый взгляд. На секунду она осеклась, думая, стоит ли срывать на бедолаге своё плохое настроение. Он не виноват в её ошибках, и в том, что родители категорически заставляют её избавиться от ребёнка, если на ней никто срочно не женится.А кто возьмёт её в жёны так срочно и ничего потом не заподозрит? И когда эта мысль промелькнула в её голове, она уже знала ответ. - Ты так добр ко мне. Редко встретишь доброту в моём окружении. Она не думала, что поступает плохо. Она осчастливила бедолагу. Как бы он ещё заполучил такую красавицу знатных кровей. Это ей многим пришлось пожертвовать. Уехать из дома, научиться вести хозяйство. Но она тоже была вознаграждена. Двумя чудесными детишками невиданной красоты. Которые принесли ей столько счастья, сколько не приносили деньги. Пока в дверь её дома не зашёл Десмонд. Пока ей муж не понял правды. Пока Клементина не набросилась на неё. Пока Людвиг с бесстрастным лицом не велел ей бежать, пока он ещё может себя контролировать. Пока её ангелочки не стали монстрами. В ужасе она сбежала, послушала своего сына. Но бежала не долго. Кровоточащий бок привлёк внимание созданий ночи, о которых она тогда и не слышала – вампиров. Они, привлеченные её красотой, сделали ей таким же монстром. Помня обвинения Людвига к детям она вернуться побоялась, но следила за их передвижениями. Пока её ангелочков не убили. Франческа внимательно посмотрела на лежащее перед дней фото. Ты ли убила моих ангелочков рыжая и злая Эйприл? Если да – то придётся за это ответить.