Девочка-монстр

2015 год. Это город когда-то был другим. Не было убежищ и бункеров. И трупы на улицах не валялись. Да, этот город когда-то был определено другим. Эйприл шла рядом с Джеронимо. Она же его правая рука. Из-за угла выпрыгнула какая-то тощая, глупая и не в меру храбрая брюнетка. Чтобы запустить тоненькую красную линию в Джеронимо. И быть разорванной на части силой Эйприл. Все как всегда. Очередная слишком храбрая девочка запустила волну в Эйприл. Та, разумеется, увернулась, подскочила к девчонке и молниеносным движением свернула ей шею. - Нравится, личный контакт, малышка? – Лениво протянул Джеронимо. - Не хочу тратить магию на неудачников. Когда-то очень давно. Ингрид бежала, сломя голову, упала и ударилась головой о камни. Долго и счастливо не случилось. Разумеется, по его вине. Разумеется, в этом нет ничего удивительного. Это было больно. Кто-то другой на его месте пошел бы топиться к реке. Морган же стал убивать. Виноваты были все. Тот, кто рассказал о нем Ингрид, случайные прохожие, давние враги. Морган был безжалостен. Но унять боль не получалось. Ему было мало. Сколько бы он не убивал, ему все было мало. А потом он умрет от старости, и в аду он тоже будет скучать по Ингрид. Тогда Морган решил не умирать. 2015 год. - С тобой всё в порядке? – Снова эта рыжая заноза с испытующим взглядом. - Со мной всегда всё в порядке. - Ты иногда зависаешь и смотришь в одну точку. Не очень приятно. А учитывая твою специфическую внешность, вообще жутко. Специфическую внешность, о боги. Морган хотел смерить её своим фирменным яростным взглядом, но передумал. Смысла в этом не было. Она пришла к нему в убежище с внушительной сумкой. В которой, как выяснилось, были зубная щётка, пижама и куча туфель на шпильках. Какой толк пепелить взглядом девчонку, которая пришла к монстру с ночевкой. - Я думаю, тебе одиноко. Не волнуйся, меня никто не будет искать. 2015 год. Эта была двенадцатая по счету сигарета. Или тринадцатая. К счастью, колдуны не умирают от рака. Или не к счастью. Люди из его команды продолжали умирать. Эйприл их методически уничтожала. Девочка-монстр. Девочка, которая когда-то спасла ему жизнь. Девочка, которую он разочаровал. 2011 год. Она сражалась неистово. Вампиры обращались в пепел один за другим. Расти же, в основном, предпочитал уворачиваться. Из него было плохой помощник. Но Эйприл это почему-то не разочаровывало. Она в него верила. Одного вампира она просмотрела. Холеный блондин с пронзительно-черными глазами схватил ее за волосы и приблизил ее незащищенную шею к своим клыкам. А через секунду осыпался кучкой пепла. Эйприл пришлось отбирать у Расти кол, потому что он вцепился в него мертвой хваткой и не хотел отпускать. Его трясло. - Ну же, милый. Все хорошо, - увещевала Эйприл. – Ты молодец. Ты его убил. Ты герой. Но Расти не переставало трясти от ужаса и осознания того, что он спасал не Эйприл. Он испугался, что вампир примется за него, если та умрет. 2015 год. Расти с отвращением посмотрел на свое отражение в зеркале. Эйприл заставила его себя презирать. Но если разобраться, то виновата сама Эйприл. Идеальная, неустрашимая ведьма придумала себе образ храброго безупречного Расти. А он не смог ему соответствовать. Но он никогда не был храбрым. Он не виноват, что Эйприл ошиблась. А сейчас она уничтожает его друзей, его город, его жизнь. Девочка-монстр должна умереть. - Новая королева? – Джоэл смерил её оценивающим взглядом. Немного восхищения её красотой. Немного презрения к её полу. Франческа слишком к этому привыкла, чтобы хоть как-то отреагировать. – Если меня изберут. Но я не уверена, что хочу быть королевой. Я слышала о распрях с оборотнями, но не поняла, как всё началось. - Несколько лет назад это началось, когда были убит вампиры, и всё указывало на оборотней. Оборотни тогда не признались. Потому был убит Людвиг. И сестра его пропала. Снова обвиняют оборотней. - Но вы этого не делали? - Мы плохо умеем хитрить. Оборотни – это страсть. Если бы кто-то убил Людвига, уже бы признался. - И нет никаких подозрений. - Я не сыщик. Людвиг был увлечён ведьмой. Эйприл. Может, она что-то знает. Но он не очень общительная. - А её не подозревают. - Были слухи. Но, в основном, это те, кто на стороне добра. Они верят, что Эйприл снова стала доброй и убила Людвига, а вскоре и Джеронимо убьёт. Но я в это не верю. - Почему? - Я не знаю, почему девчонка решила перейти на сторону зла. Но не заметил причин, по которым бы она решила снова стать доброй. Она слишком многих убила, ей нельзя назад. Добрые не простят ей смерти друзей и близких. А злые не простят предательства. - Три человека хотят твоей смерти. - Только три? – с деланным разочарованием протянула самоуверенная девчонка. Морган это проигнорировал. Он видел их в шаре. Короля оборотней, рыжую девчонку с повреждённым носом и очень красивую вампиршу, пожалуй, она была почти также красива как Ингрид. - Эти трое хотят твой смерти истово. Стоят планы. Я могу сказать их имена. - Мне всё равно. Я всегда выживаю. - Самонадеянно. Почему ты продолжаешь приходить? - Я тебе не нравлюсь? Знаешь, с твоей внешностью не стоило бы придираться к тем, кто хочет составить тебе компанию. - Ещё одно слово моей внешности… - И моя наглая рыжая голова покатится по полу? - Вроде того. - Прошли те времена, когда я тебя боялась. Так что не трать силы. - Ты боялась меня. Почему-то обидно. - Серьёзно??? Я была совсем новичком, а ты хотел убить Расти. Такой большой, могущественный, опять физиономия твоя… В общем, я умирала от страха. - Я не заметил. Зато хорошо заметил туфлю, которую ты швырнула мне в голову. Такая маленькая, внешне хрупкая, энергичная и ни капельки меня не боится – вот что я подумал. - Все чего-то боятся. Просто я при этом очень хорошая лгунья. Не говори, кто хочет убить меня, я уже по описанию поняла. Насчёт красивой вампирши – ты меня удивил, короля оборотней я сама хочу убрать, чтобы не мешался под ногами, слишком он горячий. А насчёт рыжей – Стив о ней печётся. Хочешь, чтобы я убила её? Придёт Стив и будет ныть. Тебе же он нравится. Он не умеет скрывать, что боится тебя, верно? Но всё равно приходит и чего-то требует. Ты думаешь, что это храбрость, а я думаю, что – глупость. - Как твой нос? Алиса бросила на Стива не очень дружелюбный взгляд. – Все меня об этом будут спрашивать? Уже лучше. Как видишь, на нас же всё быстро заживает. - Когда все тебя спрашивают об этом, то имеют ввиду – что ты будешь делать дальше с Эйприл. Когда я спрашиваю, я имею в виду – сильно болит? - Ох, ну да. Ты же такой добренький. - Нет. Я не добрый. Просто я забочусь о тех, кто мне нравится. - И чем же я тебе нравлюсь? - Ты храбрая, добрая и безрассудная. И ты ударишь меня, если я скажу, что ты безумно похожа на Эйприл. Но ты похожа. Я боюсь, что ты тоже сломаешься. Как твой нос, герой Алиса? - Я в полном порядке. И если ты снова будешь мне рассказывать, как я похожа на Эйприл, я и, правда, тебе врежу. - Ты морщишься. Когда думаешь, что на тебя не сморят. Даже от Расти сегодня отстранилась, когда он протянул руку к твоему лицу. Существует такая штука, как обезболивающие. И их совсем не стыдно пить. - Ладно. Если мне не будет больно, я забуду о том, какая я дура, и снова дам твоей подружке меня победить. - Ох. Ты точно, как она. Алиса замахнулась, чтобы дать пощёчину, но он перехватил её руку и легко повалив на пол, прижал коленями её ноги, чтобы не дёргалась. – Я гораздо старше. А благодаря Эйприл с недавних пор ещё и сражаюсь активно. Не стоит меня недооценивать. - Слезь с меня, - проворчала Алиса, сердитая и раскрасневшаяся, такая беззащитная и красивая. И чтобы она не делала со совей внешностью – так похожая на неё. Он не сдержался, наклонился к симпатичном личику и коснулся её губ в лёгком поцелуе. И тотчас же сам отпрянул. - Прости, просто ты очень красивая. Но я не должен был, ведь ты не хотела. Она внимательно посмотрела на него, не поднимаясь с пола, почти не злясь, и задала очень важный для себя вопрос. - Это потому, что я похожа на неё? - Нет, совсем не поэтому. Господи, на сколько же то неправда. Но поцеловать Эйприл вряд ли получится. - Тогда ладно. - Хорошо. Ещё раз прости, Алиса, - он помог ей подняться и быстро ушёл. Алиса осторожно коснулась своих губ. Это плохо, что она не разозлилась? Джеронимо бросил усталый взгляд на схемы и карты. Было столько планов, а он всё ещё застрял в этом чёртовом Нью-Йорке. И, главное, что они не сидели без дела. Но завоевать город окончательно так и не получилось. Когда же он завоюет весь мир? Раздражающий цокот каблучков заставил его бросить взгляд на настенные часы. Три часа ночи.. Неужели Эйприл проявила заботу и решила узнать, где он пропадает? Неожиданно приятно. Она открыла дверь осторожно, но без стука. Не Эйприл. Красивая вампирша, которая раздражала его утром. - Что-то забыли? – Спросил Джеронимо, пытаясь выдавить вежливую улыбку, но получилось не очень. - Я увидела, что свет горит, и решила проверить, всё ли в порядке. Джеронимо громко фыркнул и поймал крайне удивлённый взгляд вампирши. - Серьёзно, я должен поверить в эту трогательную заботу? Но Франческа продолжала выглядеть удивлённой не собиралась сдаваться. - Я думала, мы пытаемся стать союзниками. Я забочусь о тех, кто со мной сотрудничает. Я разве единственная, кто решил проверить, всё ли в порядке? Ответом ей послужил только мрачный взгляд. - Ох, извините. Не думала, что.. – Она не нашлась, как закончить эту фразу. Не думала, что? Что я так одинок? Вырвать бы твои сочувствующие глазёнки. - Я могу посидеть здесь, - мягко сказал Франческа. - Не знаю, из какого Вы мира, но здесь так не принято. У меня много соратников, и никто из нас друг о друге не печётся. Мы же злодеи. - Это не значит, что не нужно заботиться о тех, кто может помочь. Я посижу здесь, если придёт Ваша девушка ревновать, я выпрыгну в окно. Джеронимо недовольно передёрнул плечами. Она не спрашивала разрешения. Он так не привык. Эйприл услышала его слишком поздно. Она задумалась, забыла об осторожности. Всех предупреждала, что не стоит расслабляться, а сама посчитала, что никто не нападёт на неё в одиночку. Грубая рука пробила грудную клетку. Это уже начинает входить в привычку. Она не дала себе времени на болевой шок, развернулась и выбила сердце из руки Джоэла, пока он его не раздавил. Тот кинул взгляд в направлении сердца, чтобы увидеть, куда оно упало, что дало ей время. Она запустила волну прямо ему в сердце. Чёрно-красно-зелёную, не очень мощную. Но создавать больше времени не было. Джоэл оказался быстрее, чем она думала. Он резко дёрнулся, и волна попала в плечо. Когда он примет человеческий облик, то почувствует боль. Сейчас ей это вряд ли поможет. Он забыл про сердце и рванул в ней, подняв мощный кулак. На его стороне были ярость и сила. К ее счастью оборотни абсолютно не умели планировать. Но на планирование и у нее времени не было. Она успевала только уворачиваться от огромных лап оборотня, она абсолютно не успевала создать волну. А умирать не хотелось. Почудились ухмыляющиеся физиономии Моргана и Людвига, которых она лицемерно отсчитывала за свое спасение. Но ведь она говорила правду. Она не против смерти. По своим правилам. После всего, что было, у нее только это и осталось. Выбирать свой конец. А сейчас у нее и это пытались отобрать. После всего своего бахвальства и долгой непобедимости она закончит жалкой окровавленной кучкой с вырванным сердцем. Ни черта. Ей нужен план. Сейчас же. Эйприл не умела разбираться в людях, принимать верные решения и прощать чужие ошибки. Но она была знаменита одним своим умением. Выживать. Думай. Выбрось все из головы. Смерти, ошибки, сомнения, чертовы красные ботиночки. Делай, все чтобы выжить.Ты так в этом хороша. Она быстрым движением вытащила заколку из локонов и не глядя нанесла ею удар. Шанс попасть был один на миллион. Ну, разумеется, девочка, умеющая выживать, попала. Заколка угодила в глазное яблоко. Джоэл взревел от боли и остановился. Заколку он убрать не решился, боясь сделать хуже и потерять глаз. Воспользовавшись его секундным замешательством Эйприл рванула вперед. Она бежала очень быстро. Но разве могла она по скорости сравниться с оборотнем? Оторваться, настолько, чтобы взлететь и атаковать его сверху волнами не получилось. Или получилось.Но это была какая-то непонятная честность, остатки прежней Эйприл не-монстра. Джоэл летать не умел. И свое огромное преимущество она использовать посчитала неуместным. Она все еще предпочитала честные победы. Ее трудно любить, но пусть хотя бы уважают. Она услышала его топот, яростное дыхание за спиной - боль и злость окончательно поглотили разум, сердце его точно уже не интересовало. Нужно было поймать Эйприл и разорвать на части. Она остановилась. Вскрикнула от боли, как будто повредила ногу, дала рассмотреть свое испуганное лицо, прочитала на его физиономии удовлетворение от победы. Вот она уже попалась. Такая беззащитная. Побежденная. Ничему они не учатся. Когда Джоэл был в шаге от нее, она показала свои руки, которые прятала за спиной, что разумеется, он не заметил, уже празднуя победу. В руках был красно-зелено-черный очень мощный сгусток. Она запустила его прямо в сердца Джоэла. Торжествующий оскал не успел исчезнуть. Кажется, он даже не понял, что проиграл, когда умер. Эйприл вернулась к своему сердцу, быстро вставила обратно. И вот тогда все вернулось. Смерти, ошибки, сомнения, чертовы красные ботиночки. Она устало вздохнула и позволила боли получить свое. Через восемь минут после того, как ей вырвали сердце, Эйприл потеряла сознание. Или заснула. Кто разберет этого нелогичного монстра? У Алисы глаза были виноватые. Расти это взволновало. Что могло случиться, о чем он опять не знал? Долго ли он может оставаться лидером, прежде чем в нем начнут все сомневаться. И так он очень прокололся с Софи. - Что-то случилось? - Нет, - слишком быстро она ответила, а бледная кожа стремительно порозовела. Совсем не умеет врать. Когда-то Эйприл была такой же. Не нужно об Эйприл. Что может быть не так? Им недовольны? Хотят поднять бунт? Но разве она бы тогда не предупредила? - Алиса, ты же можешь сказать мне все. Я пойму. - Все в порядке. - Она еще больше покраснела. - Просто в последнее время слишком много потерь. Пришлось сделать вид, что поверил. Алиса обняла его и быстро поцеловала. Все с таким же виноватым видом. От нее пахло не только привычными цветочными духами. Но еще и мужской туалетной водой. И запах он этот знал. Так вот в чем дело? Стив понял, что бесполезно вздыхать по Эйприл и решил переключиться на другую рыжую? Ну уж нет. У него и так не так уж много союзников. Забавно. Так вот кто она такая? Я тоже была союзницей? Прочь из моей головы. Я уже решил, что пора тебя убивать. Джеронимо вопросительно изогнул бровь. Франческа продолжала изображать доброжелательность и участие, в которые он не верил. Если она хочет узнать зачем-то, кто убил Людвига, то он ей в этом не помощник. Пока еще нет. - Я люблю готовить, - мягко ворвалась вампирша в его мысли. В ответ на его недоумевающий взгляд она кивнула в сторону чипсов и гамбургера на его столе. - Не самая вкусная пища. Я люблю готовить, а вам нужно есть. - Даже интересно, что взамен. - Ничего, - Франческа выглядела искренне удивленной, - просто я так долго была одна. А потом решила выбраться наружу. Я плохо умею общаться. Но мне показалось, что Вам тоже одиноко. Если это так, я бы хотела остаться. Красивая. Очень. Лжет, конечно, не так умело, как думает. Но у него, правда, только гамбургер и чипсы. И Эйприл, как всегда, черт знает где. Франческа и выгнулась так удачно, чтобы дать ему насладиться видом ее более чем откровенного декольте. Так почему бы не воспользоваться, если предлагают? Он аккуратно взял ее изящные ладони и поднес к губам. Не привык он ухаживать, никогда этого не делал просто брал, что хотел. Но вампирша слишком сильный противник, с ней так не получится. Можно и поухаживать. Наверное, это будет интересно. Треугольники. Никогда не знаешь, кто из партнеров решит, что тебя одного ему недостаточно. Это могут быть и правильные девочки и те, кто на первый взгляд, вообще никто не нужен. А порой треугольники бывает уж совсем неожиданными. А главное, никто никогда не знает, к чему это в итоге может привести. Расти заснул. В этот раз он был таким страстным и таким нежным, таким внимательным. Алиса почувствовала себя особенно виноватой. Но она же не при чем. Это все Стив. Он был даже забавным, со своей виноватой физиономией. Это, конечно, очень плохо. Она не должна так думать. Но ее раньше никто не добивался. Она была хорошенькой, но очень правильной и послушной, при жизни родителей она практически не общалась с парнями. А потом она встретила Расти и влюбилась по уши. Расти уж точно ее не добивался. Никто никогда не целовал ее так спонтанно. Но это совсем не значит, что Стив ей нравится. У нее есть Расти, Стив только недавно покинул Эйприл и говорит про Расти гадости. Может, из ревности? Она нервно хихикнула и бросила тревожный взгляд на Расти. Он и без того плохо спит. Алиса осторожно выбралась из под одеяла и взяла мобильник. Чтобы отправить смс Стиву. Просто, им нужны люди. Необходимо убедиться, что Эйприл не переманит его обратно. Только поэтому. Это было непривычно. Франческа была равна ему, ее не приходилось подчинять. И смотрела она по-другому. Разумеется, в ласковой улыбке и почти влюбленном взгляде сквозила откровенная фальш. Но когда не притворялась, она смотрела спокойно, заинтересованно и без жгучей ненависти, которую он уже так привык видеть во все еще непокорных глазах Эйприл. Они лежали на полу его кабинета на груде из своей же одежды. Если бы сейчас вошла бы Эйприл, ему бы пришлось выбирать между ними. Джеронимо бросил ленивый взгляд на безмятежно спящую рядом женщину и закурил. С Эйприл было забавно, и ему наверняка будет ее не хватать. Но, кажется, теперь он готов сделать выбор не в ее пользу. И, разумеется, это означает не расставание, а летальный исход. Вот и посмотрим, сработает ли сейчас твой инстинкт выживания. Не приходи сегодня, Эйприл. Он склонился осторожно и проверил пульс. Эйприл была жива, и он почти отругал себя за вздох облегчения, но потом махнул рукой. Он уже давно проиграл эту битву. Наверное, еще тогда, когда ему в голову прилетела туфля. Просто тогда он этого еще не понял. Морган взял ее осторожно, стараясь не задеть когтями и понес в свое логово. Прям чудовище, похищающее красавицу. Правда, красавица тоже монстр и совсем не против его общества. Он осторожно положил ее на постель. Эйприл что-то проворчала, заворочалась и притихла. Кажется, обморок перешел в очередной неспокойный сон. Морган слегка коснулся когтистой рукой тугих локонов, отгоняя чувство вины. Ему все казалось, что рядом сидит тень Ингрид. Ты же хотела, чтобы я помог. Я помогаю. Он видел мягкий взгляд прекрасных глаз и нежную улыбку. Ингрид не укоряла его. Но он себя винил. Я всегда буду любить только тебя. И я не влюблен. Но и помогаю ей не из-за тебя. Ты права. Ну вот, тебе нужно было умереть, чтобы я стал с тобой откровенен. Он бы не смог объяснить. Но Ингрид, его нежная, прекрасная Ингрид влюбилась в обманку. В образ, который он ей показал. А Эйприл тогда еще, при первой встрече, подошла, посмотрела на него и что-то увидела, то, чего не было никогда или давно умерло. Но она что-то раскопала, подняла со дна его темной души, умудрилась взглянуть на него не как на монстра, улыбнулась и повернулась к нему беззащитной спиной, словно точно верила, что он ей ничего не сделает. Это чего-то стоило. Разумеется, он понимает, что это хорошенькая, вздорная девчонка за человека его не считает и, хотя и умудряется смотреть так, как будто его внешность ее не пугает, но, конечно, врядли понимает, что перед ней мужчина. Просто непонятное чудо-юдо, которое может спасти в трудную минуту. Возможно, она даже считает, что он ей что-то должен, раз не убил тогда Расти. И на этом все. Но он сам никогда не забудет тот ее бесстрашный взгляд. Для него она остается правильной девочкой, умеющей исправлять монстров. Он снова касается рыжих локонов и старается не смотреть на Ингрид. Ему нужно было умереть вместе с ней. Во что он превратился, и как найти дорогу назад? Алиса покинула Расти более чем поспешно. Стив ответил на смс, и ее это обрадовало, потом стала грызть совесть, и она не смогла спокойно наблюдать за спящим Расти. Она выскользнула из убежища растрепанная и в полузастегнутой блузке. Там она них и наткнулась. Двое мускулистых молодчиков из команды Джеронимо, чьих имен она не помнила. Она слишком хорошо помнила Эйприл, чтобы обращать внимание на каких-то шестерок. Возможно, потому что никогда не воспринимала это, как войну с Джеронимо, которого видела пару раз мельком. У нее была война с Эйприл, идеалом, предавшим доверие. Наверное, не стоило быть такой беспечной. Алиса застыла, лихорадочно придумывая пути отступления. Хищные улыбки ее противников не сулили ничего хорошего. Но она всего лишь один из бойцов Расти. Не самый заметный, не самый сильный. Зачем она им нужна? Это из-за нападения на Эйприл? Ей почему-то казалось, что та отомстит за себя сама. Возможно, она все еще пыталась идеализировать эту стерву. - Алиса, верно? - спросил один, что повыше, с русыми волосами и глазами разного цвета, - куда-то торопишься, - он бросил выразительный взгляд на ее блузку, - и прямиком от Расти, как погляжу. - Вылавливаете беззащитных девушек поодиночке? - сердито бросила Алиса, торопливо застегивая блузку. - Теперь у вашего великого лидера такая методика? Вдвоем на одного? - Просто Джеронимо надоело, что Расти прячется от него в убежище. Он так хочет с ним побеседовать. - Я все равно не скажу, где он! - А и не надо, голубушка, - слишком ласково, так что она поежилась, произнес второй амбал с темно-рыжими волосами и абсолютно правильными чертами лица, - Эйприл уже сама нашла убежище. Но ведь только Расти к нам не выйдет. А вот ради девушки своей, возможно. Джеронимо решил попробовать. Хотя Эйприл сказала, что он носа наружу не высунет, даже если мы тебя на части резать будем. Что скажешь, голубушка? Твой парень выйдет тебя спасать? Выйдет, конечно, и погибнет. Но я этого не допущу. Алиса упрямо выпятил подбородок. Она еще повоюет. Их всего двое. И если они не принимают ее всерьез из-за хрупкой фигурки, то их ждет сюрприз. Эйприл открыла глаза. - Ты же не сидел так всю ночь и не пялился на меня влюбленными глазищами? - У меня влюбленные глазища? - Ну, может и нет. При твоей внешности не разберешь - то ли ты влюбленно пялишься, то ли съесть меня хочешь. - Далась тебе моя внешность. Мама не учила тебя тактичности? - Мама учила меня, что убивать - плохо. Но, как видишь, я плохая ученица. Мне пора. Спасибо, конечно, что отнес принес меня сюда, не бросил мою тушку на улице. - Куда ты? - Как всегда. Разочаровываться в Расти и разочаровывать в нем других. Алиса метнула две тонкие красные волны в противников, но те ловко увернулись, только взгляды у них помрачнели. Неужели они думали, что она сдастся? Она скорее даст убить себя, чем поставит Расти под угрозу. Разноглазый стал атаковать ее черными волнами, не давая опомниться, убить ее это конечно, не могла, но нежная кожа быстро покрылась синяками, пара волн задели лицо, которое мгновенно опухло, один глаз стал хуже видеть и, кажется, треснуло пара ребер. Она неловко отбивалась красными волнами, но противник был слишком быстр. Пару раз его задело, вспоров кожу на плече и подбородке, но он, кажется, даже не заметил. Внезапно на нее напали сзади. В пылу схватки она совсем забыла, что у нее два противника. Тот, с рыжими волосами, схватил ее ладони, когда она создавала волну. Алиса услышал жуткий хруст и не сразу поняла, что это ее пальцы и запястья. Девушка в ужасе смотрела на безвольно повисшие пальцы и на окровавленные кости, торчащие из запястий. Такими руками ей волну не создать. Рыжий на всякий случай крепко схватил ее за волосы, но Алиса даже не сопротивлялась, боль захлестнула ее с головой. Боль и осознание поражения. Она подвела Расти. Он умрет из-за того, что самонадеянная девчонка не смогла досчитать до двух. При всем неуважении к Эйприл, та так бы не накосячила. - Больно, наверное? Больнее, чем нос? - Звонкий, чистый, такой знакомый голосок. Она уже бредит? Алиса повернула голову и встретилась с фальшиво участливым взглядом Эйприл. - Ты пришла позлорадствовать? - Я пришла посмотреть, как вытянется твоя смазливая физиономия, когда Расти откажется выходить. - Ты его совсем не знаешь. Эйприл почти весело рассмеялась. - Ладно, если я ошибаюсь, то перед тобой извинюсь. И бонус - тогда ты выживешь. Мальчики, тащите ее к убежищу. - Расти, выходи, - мелодичный голосок оторвал Расти от размышлений. Он как раз думал, что Эйприл все же пора умереть. И у него может получится, потому что самонадеянная, бесстрашная и считающая его трусом Эйприл подпустит его к себе довольно близко.А он знает ее достаточно хорошо, знает уязвимые стороны. Он еще понадеялся, что этот голосок - результат его воображения. Может быть, голос совести. Он с осторожностью посмотрел в большой дверной звонок. Эйприл, настоящая, не голос в голове. Давно он ее не видел. Улыбается широко и почти не фальшиво. Рядом маячат два амбала. Один из них держит перепуганную Алису. - Выходи, Расти, - повторяет Эйприл и знает, что у него не хватит храбрости выйти. Он изучил ее, а она его. А взгляд у Алисы такой виноватый. Она считает, что погубила его. Господи, она считает, что он бросится ее спасать. - Ах, милочка, мне тебя даже жаль, - фальшиво тянет Эйприл. Или не совсем фальшиво. Какая-то совесть у неё же должна была остаться? Но он не выйдет. Не сможет. Даже не сделает вид, что пытался. Если бы я разглядела в тебе раньше эту гнилую трусость, то всё сейчас было бы по-другому. Убирайся из моей головы. Мне достаточно тебя за дверью. Так жаль. Алиса была очень хорошим человеком. Она ещё не умерла, трусливый мерзавец. Алиса вздрогнула. Рык за дверью бункера был почти звериный. – Расти не выходи! - Но он и не собирается выходить, милочка. Слышишь? Это он тебя так оплакивает. - Повторяю, ты ничего не знаешь о Расти! Эйприл улыбнулась удивлённо, сочувственно, даже почти не злорадно. Откуда в ней столько ненависти к Расти? Она же была его девушкой. Почему она считает, что он не выйдет? А если она не ошибается? Нет, так думать нельзя. А потом Эйприл кивнула парням. Всё с таким же мягким взглядом и фальшивой улыбкой. Разноглазый сжал пальцы Алисы, и та закричала. - Расти, ну имей же совесть. Девочка страдает. Боль захлестнула её, она повисла на руках мучителей и уже плохо соображала, к сожалению собственная живучесть не давала ей потерять сознание окончательно. Она только беззвучно молилась, чтобы Расти не выходил, ведь он так важен. А боль не отступала, мучители не сдавались и этот раздражающе-сладкий голосок Эйприл не давал сосредоточиться. Но минут через десять она всё же поняла – никто не собирается выходить из бункера. Эйприл была права. Алиса сразу же попыталась найти Расти оправдания, она же сама не хотела, чтобы он выходил, но было так больно и страшно, так отчаянно не хотелось умирать. Она знала – если выживет, то на сторону зла не перейдёт, но между ней и Расти отныне всё кончено. Интересно, что он сделал Эйприл. Эти ярость и презрение – они такие личные. А разрушенный город и куча погубленных жизней – это просто фон. Это только их война. Почему она должна умирать потому, что чей-то роман очень не удался? А потом боль накатила с новой силой, и Алиса, наконец, потеряла сознание. - Приведите её в чувства, так неинтересно, - велела Эйприл. - Расти не выйдет. Так зачем это всё? Стив.