Я могу дать своим эмоциям любое имя. Смотри, они уже перестали меняться. Лишь курок у виска напоминает о моих тяжких грехах. Память о том дне, когда я был весь в крови, никогда не будет потеряна. Но если эта злость исчезнет, я потеряю шанс убить тебя. Каждый раз я заглядываю в прошлое, пытаясь стать тем человеком, которому под силу совершить эти грехи. Несмотря на это, сигнал пронзает мои воспоминания, как чёртов нож. Полностью стирая мою боль о тех самых днях. Стерев стопы, я начинаю исчезать... Перестав быть собой... Tk From Ling Tosite Sigure — Signal.
Япония. Киото. 19:00.
Очень скоро в битком забитом большом конференц-зале должна была начаться экстренная встреча с самым знаменитым и загадочным детективом нашего времени, который неожиданно захотел дать развёрнутое интервью в прямом эфире многим известным телеканалам и газетным изданиям. Как было сообщено сегодня днём, он готов ответить на все вопросы прессы о своей работе и приоткрыть завесу тайны над расследованием, связанным с поимкой опасного преступника, которого все давно стали называть «Кирой». В этом огромном и хорошо освещённом помещении собрались помимо представителей прессы, многие из руководства японской полиции, которые разместились в комфортных тёмно-синих креслах в ожидании появления легендарного детектива, который был одним из лучших в своём деле. То там, то здесь по залу проносился оживлённый шёпот нетерпеливых журналистов, операторов с разных телеканалов и самих полицейских. Все находились в нетерпении, ведь сегодняшний вечер для них был действительно знаменательным событием. Внезапно в шумном зале гости одновременно перестали разговаривать между собой и быстро замолчали, когда услышали громкий звук открывшейся двери. Все внимательно посмотрели на того, кто являлся в этот день самым ожидаемым человеком на этой судьбоносной для всего мира пресс-конференции. Этим человеком оказался молодой шатен с короткими, но гладко причёсанными волосами. Он был одет в выглаженный и опрятный деловой костюм чёрного цвета. Он со спокойным лицом и уверенной походкой прошествовал к длинному прямоугольному столу, стоящему по центру большой сцены. Позади него был размещён крупный плазменный экран, на котором стояла заставка с готической буквой L. Шатен проигнорировал кожаное кресло и грациозно сел на стол, закинув ногу на ногу. Правую руку он положил на скрещенные колени, а другую использовал в качестве опоры. Он бегло осмотрел присутствующий контингент в зале и только потом начал говорить с ними. — Добрый вечер, — спокойно и вежливо поздоровался он со всеми присутствующими, — все мы знаем, ради чего каждый из нас собрался сегодня в этом зале. Ради одного человека...L. Одного из выдающихся детективов, о котором до сегодняшнего дня было почти ничего не известно. — К моему большому сожалению, — с разочарованием произнёс он, — детектив L не смог сегодня почтить нас своим присутствием, но это не значит, что обещанное интервью не состоится. Я некоторое время работал с ним, расследуя дело Киры. Я на данный момент являюсь участником следственной группы, которая занимается этим расследованием во главе с L. — Скажите, если вы не L, то тогда кто же вы? — задала волнующий всех вопрос одна миловидная блондинка со второго ряда, которая затаила дыхание в ожидании ответа. — Я...Ягами Лайт. Я сын Соичиро Ягами, бывшего заместителя начальника японской полиции и прежде чем начать интервью, я хочу сделать одно важное объявление. Гордо подняв голову, Лайт высокомерно посмотрел прямо в ближайшую к нему камеру с полной уверенностью в том, что тот, к кому будут обращены его последующие слова, обязательно услышит их и начнёт действовать, поняв, что он находится в его тщательно продуманной ловушке, из которой ему самому не выбраться, как бы он не пытался. Он, припомнив их недавнее знакомство в городском парке, мысленно усмехнулся. Ягами никогда не считал себя каким-нибудь благодетелем, но, повстречав в тот день этого молодого парня, решил, что для него он сыграет эту неизведанную для себя роль. Ему не хотелось, чтобы судьба такого похожего на него парня закончилась настоящей трагедией. У того хватило смелости в столь юном возрасте совершить такой отчаянный и глупый поступок, который повлёк за собой целую вереницу неприятных событий, сильно потрепавших Ягами нервы, которому это вовсе было не нужно и тем более было нежелательно в его шатком положении. Месть всегда выдаёт человека с головой, она заставляет его испытывать негативные эмоции, а иногда даже становится смыслом жизни. Он, как никто другой, за последнее время сумел изучить своего заклятого соперника. Лайт, по своему горькому опыту знает, что связываться с L или специально провоцировать его, было последним, очень неблагодарным и рискованным занятием. — Ты думал, что я и дальше позволю тебе творить этот беспредел? Ты сильно ошибаешься! — сузив карие глаза, пригрозил он. — Я слишком долго оставался в стороне, но больше этого не будет! — со злостью прошипел Лайт. — Неужели ты всерьёз подумал, что такой затворник, как L, захотел дать это интервью и появиться здесь, не зная о тебе? — насмешливо спросил он. — Знаешь, с нашей последней встречи я не переставал надеяться на то, что ты, подумав над моими словами, оставишь в покое свою идиотскую затею и вообще никогда не вспомнишь о ней, — тяжело вздохнув после небольшой паузы, Ягами продолжил говорить, — мне прискорбно наблюдать за твоими примитивными и ничтожными попытками убить L. — Сколько их там было? — задумчиво спросил он у себя самого. — Ах да, не меньше десяти, но ты можешь собой гордиться, — с презрительной издёвкой в голосе сказал Лайт, — о двух из них он знал и теперь лучше бы тебе не попадаться ему на глаза. Впрочем, ты не первый и не последний, кто пытается от него избавиться самыми разными способами. Можно сказать, он уже привык к тому, что рядом с ним что-то может внезапно взорваться, сгореть, разбиться или случайно упасть. — Тебе нужно быть более креативным в этом плане. Но я удивлён тем, как быстро тебе удалось его разозлить, — со злорадством проговорил он. Ненадолго замолчав, Лайт прикрыл глаза и потёр пальцами переносицу. Ему дико хотелось спать. Последний месяц сильно измотал его. Ему было тяжело разорваться между юным мстителем и подозрительным L, который с неумолимым упорством даже ночью из-за скуки начинал доказывать ему, что он и есть Кира, а ему, бедному и несчастному детективу, никто не верит. Иногда Ягами нестерпимо хотелось придушить подушкой во сне этого мерзкого садиста, который на утро со спокойной душой мог подняться с постели и прошаркать босыми ногами в ванную, волоча за собой его полусонное тело. Придумав за короткое время в своей голове другую стратегию поведения, он решил применить её прямо сейчас, чтобы образумить своего нового знакомого и не допустить того, чтобы из-за какой-то ненужной мести его жизнь полетела в тартары. — Поверь мне, — вздохнул он, — L очень сложный человек. У него на всё на свете есть своё мнение. — То, что ты хочешь от него добиться своими нелепыми выходками, — Лайт взмахнул рукой в воздухе, — только ещё сильнее раззадоривает его...и огорчает меня. Мне казалось, что мы сумели найти с тобой общий язык. У нас много общего, не так ли? Я не могу с уверенностью утверждать, что могу за него говорить, но я один из тех немногих людей, с которыми он лично пошёл на контакт. Я думаю, что он не хотел бы, чтобы ты пострадал. Кому от этого будет лучше? Явно не тебе. Избавившись от одного тяжёлого груза, ты просто наживёшь себе другой. Он ни-ког-да не сделает того, чего ты хочешь. И в этом я с ним солидарен. Ты уверен, что в том, что с тобой произошло в прошлом, виноват именно он? С чего ты так решил? А если сказать точнее, кто тебе это внушил? Лайт на минуту замолчал, собираясь с духом, а потом с грозным предупреждением сказал: — Советую тебе прекратить всё это и убрать из этого здания бомбу. Я знаю, что она где-то здесь. Если ты этого не сделаешь, то мне придётся сделать то, что мне совсем не хочется. И тогда тобой займётся не L, а Я. Неожиданно в кармане его пиджака завибрировал телефон. Открыв новое сообщение, отправленное ему с незнакомого номера, Лайт внимательно прочитал его и сразу же помрачнел. Его губы нервно дёрнулись. Значит не хочешь по-хорошему, тогда будет по-плохому! Он разочарованно вздохнул и убрал телефон во внешний карман классических брюк. — Как я понял, ты не собираешься отступать от задуманного? — полуутвердительно спросил он, снова посмотрев в камеру. — Тогда, раз ты сам этого захотел, я буду разговаривать с тобой совсем по-другому, — жёстко и холодно произнёс Лайт. — Я хотел бы заново вам всем представиться, — решившись на отчаянный шаг, он порадовался тому, что в ближайшие часа два L ему точно не сможет помешать, — моё имя Ягами Лайт. Я тот, кого все называют «Кирой». Прошли считанные секунды, и зал взорвался от потрясения. Многие от удивления некультурно открыли рты, кто-то находился в глубоком шоке, а кому-то стало очень боязно за свою жизнь. Всем было тяжело поверить в то, что вот этот молодой парень, гордо восседающий за столом, является тем самым Кирой, за которым гонялась вся японская полиция и другие агенты из разных развитых стран. — Я настоятельно прошу всем оставаться на своих местах и не делать резких движений. Я убиваю преступников, но если я увижу или почувствую в вас угрозу, то быстро убью, — равнодушным голосом проинформировал он всех в зале, заранее предотвращая возможные попытки бегства или возникшее у кого-нибудь желание убить его. — Мне не доставит никакой радости убить тебя, — переключив своё внимание на камеру, обратился Лайт к безрассудному парню, — у тебя впереди ещё вся жизнь. И так бездумно расстаться с нею, чистой воды идиотизм. — Я потратил не один день, чтобы по крупицам собрать все улики, указывающие на то, что в произошедшем три года назад виноват не L, а совсем другие люди, — взяв в руку красную папку, он помахал ею и положил себе на колени, — здесь вся информация о том, что на самом деле тогда произошло и список тех, кто повинен в случившемся. Я мог бы убить их, но я посчитал, что тебе захочется заняться этим лично. Это очень запутанная и с большими пятнами история, которая даже меня не оставила равнодушным. — Для тебя я хочу сделать исключение, если ты выполнишь то, что я сейчас скажу, — со всей серьёзностью заявил он, положив папку на стол рядом с вазой, в которой лежало четыре красных яблока. — Я буду ждать тебя здесь в течении получаса. Я знаю, что сейчас ты находишься где-то поблизости. Я хочу, чтобы ты дезактивировал бомбу и пришёл прямо сюда...ко мне. Тебя пропустят на входе. Я предупредил их об этом. Я также, как и ты, не бессмертен. Я могу умереть в любой момент. Я не хочу, чтобы ты мешал моей игре с L. Это выгодно, как для тебя, так и для меня, — Лайт взглянул на свои наручные часы и потом снова посмотрел в камеру, — время пошло. Сняв с себя расстёгнутый тёмный пиджак и положив его на стол, он остался в чёрной однотонной рубашке. Изменив положение ног, Ягами сцепил руки в замок и положил их на колени. — А теперь пришло время обещанного интервью, но я сам буду выбирать, на какие вопросы я буду отвечать, а на какие нет. Ну, кто начнёт первым? — вопросил Лайт, пристально посмотрев на толпу собравшихся людей в этом конференц-зале. — Вы правда...Кира? — дрожащим голосом спросила рыжеволосая журналистка из токийского детективного журнала. — Конечно, это я, — натянуто улыбнулся он, — следующий вопрос. Моё время тик-так. — Скажите, почему вы начали убивать? И почему именно преступников? — решительно задал ему вопрос корреспондент, стараясь перекричать других. — Всё повторяется снова и снова, как замкнутый круг. Наш мир уже давно и основательно прогнил. Мы все привыкли к этому и считаем чем-то обыденным, принимаем всё, как данность и ничего не делаем, чтобы это изменить. Преступность с каждым годом растёт, а не уменьшается. Та же Полиция не справляется с этим. В любое время человек может спокойно кого-нибудь убить из-за малого и получить за это преступление небольшой срок, а некоторые могут даже обойти закон и выставить всё так, что это они были невинными жертвами. А что делать с теми, кто всем сердцем скорбит о своей утрате? Кто вернёт родственникам их погибших близких? Нам говорят, что убивать преступников плохо, что так делать нельзя, но я знаю, что многие со мной согласны в том, что они это заслужили. Вы спрашиваете, почему я их убиваю? — криво усмехнулся Ягами, очень серьёзно посмотрев на корреспондента. — Если я могу это делать, то почему бы и нет? Если верить статистике, то мои действия намного продуктивнее, чем работа Полиции и самого L. — Получается, вы заранее всё спланировали? Если это так, то где сейчас находится L? Разве вашей целью не является его убийство? Вы действительно состоите в следственной группе? Вы не боитесь того, что вас могут скоро арестовать? — наперебой спросили журналисты. — Стоп-стоп-стоп! — поднял руку Лайт. — Я отвечу только на два ваших вопроса. Как я уже сказал ранее, мистер L в силу определённых обстоятельств не может сегодня быть здесь. Если вы имеете ввиду, жив он или же мёртв, то могу заверить вас, что он не пострадал. Просто L...ммм...как бы это получше сказать, — задумчиво потирая подбородок, проговорил он, но потом ехидно улыбнулся, — сейчас он имеет честь лицезреть наше интервью по телевизору в своём номере. Я прямо чувствую, как он со злостью сверлит меня своим мрачным взглядом. — Как было сказано мною до этого, я принимаю участие в расследовании и являюсь пока что главным подозреваемым в этом деле. Гениально, правда? — громко рассмеялся он и с превосходством посмотрел на всех в зале. — То есть, вы утверждаете, что действительно лично знакомы с L? — со скептицизмом спросил репортёр новостного телеканала. — Да, это так. Я, по правде сказать, уважаю его и восхищаюсь им, как детективом, но вот, как человеком, нет, — совершенно спокойно ответил он на вопрос недоуменного репортёра, — я вижу, что многие из вас не понимают, о чём я говорю. Я поясню вам кое-что и вы поймёте, почему я так сказал. — Впервые я познакомился с L на вступительной церемонии в Тодае. На минуту представьте себя на моём месте...все вы. Ко мне рядом подсаживается парень и говорит, что у него есть важная для меня информация, которую я не должен разглашать. При этом он знает кто мой отец и чем в будущем я планирую заниматься. Уже поневоле это наводит на такие мысли, как...кто это вообще? Что на него нашло? Может быть мне лучше с ним не разговаривать? — нервно усмехнулся Лайт, вспомнив их первое официальное знакомство. — А потом данный индивид уверенно заявляет, что он является L, великим детективом, которого непонятно как занесло в обычный университет. Сразу задумываешься над тем, что он несёт?! Ведь все знают, что L никогда просто так не признается, кто он на самом деле, — со смешком сказал Ягами, а потом прямо и раздражённо произнёс, посмотрев в сторону одной из камер, — честно говоря, L, ты мне с первой фразы показался странным. Ты...ты просто сумасшедший! Нормальный человек так никогда бы не сказал! Искоса посмотрев на свои часы, с которыми он никогда не расставался, Лайт хлопнул в ладоши и слез со стола. Холодно взглянув на галдящих людей, он громко обратился к ним: — На этом, мы закончим наше интервью. Время вышло, — не смотря на его заявление, настойчивые и амбициозные журналисты продолжили выкрикивать из зала новые различные вопросы, которые он проигнорировал. — Ты вовремя, — вместо приветствия сказал Лайт, повернувшись вполоборота к торопливо идущему к нему высокому подтянутому парню в тёмно-серой куртке с надвинутым капюшоном. — Где папка? — резко спросил парень с ярко выраженным британским акцентом, поправив лямку чёрного рюкзака, болтавшегося за его спиной. — Что с бомбой? — в похожей манере задал вопрос Ягами, выжидательно уставившись на него и забыв про ошеломлённую толпу журналистов и других важных гостей. — Я всё уладил. Мне не нужны лишние жертвы, — ответил парень низким с хрипотцой голосом, — не веришь? — Почему же? Я тебе верю, ведь доверие — это очень важно...особенно в нашем случае, не так ли? — спокойно спросил он у него, неторопливо взяв со стола обещанную папку. — Да, — тихо ответил тот, забрав из его рук заветную папку, в которой содержалась истинная правда о самом трагичном дне в его жизни, после которого он остался совсем один на этом свете. — Я вижу, что ты хорошо подготовился к этой пресс-конференции, — он нервно дёрнул плечами из-за ярких вспышек фотокамер и шуршания записных книжек журналистов, которые с удивительной скоростью записывали каждое сказанное ими слово. — Иначе и быть не могло, — согласился с ним Лайт, но потом с ноткой печали в голосе сказал, — я бы очень хотел встретиться с тобой не при таких обстоятельствах. — Я тоже, но не переводи тему, — холодно ответил парень, настороженно посмотрев на него, — как ты узнал? Я тебе этого не рассказывал и я больше чем уверен, что эту информацию тщательно скрывали от глаз общественности. — Я не буду отвечать на этот вопрос, — грубо отрезал Ягами, — ты же не это хочешь у меня спросить? — Ты прав, — подтвердил его слова парень. — Если ты всё знаешь, то тогда ответь мне, — сквозь зубы сказал он, — почему так случилось? Почему именно она? Из всех тех людей...из всех них...почему...почему она?! — Я думаю, что это стечение обстоятельств, — спокойно высказал своё мнение Лайт, стараясь не обращать внимание на каждую минуту вибрирующий телефон в кармане его брюк. — Она появилась не в нужное время и не в нужном месте, — скрестив руки на груди, немного равнодушно озвучил он свои мысли трясущемуся от злости парню. — Это не меняет того, что он убил её! — не сдержавшись, парень испепеляюще посмотрел на него и сжал в руке папку с документами. — Когда я узнал...и прибежал туда...я...она ещё была жива, — проговорил он с дрожью в голосе, неотрывно смотря на него, — никто...из всех них никто...не помог мне. — Лайт...она умерла прямо на моих руках, — прошептал он надломленным голосом. — Я не видел его, но мне сказали, что он был поблизости. А знаешь, что он сделал? — со злостью усмехнулся парень. — Он просто стоял на взлётной площадке и безразлично смотрел на то, как мы все внизу копошились. Он смотрел на нас, как на муравьёв, а потом спокойно поднялся в тот самолёт и улетел. Он забавлялся...для него это всё было какой-то игрой, где он показал своё превосходство над остальными глупцами. Лучший детектив раскрыл дело, а остальное совсем не важно. — Он не убивал её, — опроверг его слова Лайт. — Она умерла из-за него. Хоть косвенно, но он виновен. Почему он должен себе преспокойно жить, когда её больше нет? Как бы я хотел, чтобы он умер. — Поэтому ты каждое покушение совершал по-разному? — Да, но у меня не получалось...благодаря тебе, — с досадой сказал парень, — он чересчур скрытный и... — Самый засранный засранец в мире? — подсказал Лайт. — Верно. Тебя он тоже достал? — Он та ещё заноза в заднице, — засунув руки в карманы брюк, невесело усмехнулся Ягами, — временами хочется задушить его своими же руками, но тебе лучше не связываться с ним. Лучше поверь мне на слово. — И ты его ещё оправдываешь? — поразился парень. — Что? Я? Вовсе нет. Я сказал тебе то, что ты хотел от меня услышать. Такое случается...всех спасти невозможно. Врачи не всегда могут спасти пациента, а полицейские предотвратить убийства мирных граждан. Ты должен смириться с этим и...принять. Если ты не готов это сделать, то я всегда могу предложить тебе самый простой и лёгкий вариант. — Значит, то, что ты тогда сказал мне в парке было правдой? — более спокойно спросил он, сняв с плеч рюкзак и положив в него помятую папку. — К сожалению, да. — Ты сам попался в его ловушку, — внезапно осознал парень, увидев в глазах Лайта всю горечь и обречённость, которую он умело пытался от него скрыть за своей непроницаемой маской. — На его месте я бы ценил то, что у него есть такой человек, как ты. — Не трави мне душу, — снова усевшись на стол, скривился Лайт, — если я сделаю это за него, то ты сдержишь своё обещание? — Да. С ним всё будет в порядке. Я тебе это обещаю. У меня теперь есть новая цель в жизни и на данный момент для меня это главное. Я не отступлюсь, даже если мне придётся пройти через ад. — Я уверен, что у тебя всё получится, — поддержал его Ягами, взявший из вазы красное, как кровь, яблоко. — Я приложу максимум усилий, но достигну своей цели, — уверенно произнёс парень, но после с печалью сказал, подойдя к нему, — мне жаль, что на этом наше с тобой знакомство закончится. Ты действительно удивительный человек...и я всегда буду помнить тебя и то, что ты для меня сделал. — Заканчивай, — прервал его Лайт, — ты становишься слишком сентиментальным. Тебе это не идёт. Это будет нашей сделкой и прекращай нести этот мелодраматический бред. Если продолжишь в том же духе, то никогда не найдёшь себе девушку. — Я запомню, — достав из рюкзака пистолет, парень отдал его Ягами и едва слышно сказал, — жизнь... — ...за жизнь, — на грани шёпота закончил он за парня, взяв протянутый ему пистолет. — Спасибо тебе и прощай, — уходя со сцены, попрощался с ним парень, ради будущего которого он собрался совершить то, что никогда бы не сделал, не доведись ему познакомиться с ним в тот роковой для Киры день. Положив пистолет на стол, Лайт задумчиво повертел в руке яблоко и запрокинул голову вверх, начав внимательно рассматривать нетерпеливо парящего высоко над ним Рюука, жадно смотрящего на фрукт, который он стал подкидывать в руке. Тихо усмехнувшись, Ягами подкинул его высоко вверх и в который раз удивился тому, как голодный шинигами умудрился двумя руками поймать брошенное ему яблоко. Заметив, что шумные толпы журналистов и репортёров немного поутихли, они с опаснием стали посматривать на лежащий на столе пистолет. Он снова убедился в том, что его повсюду окружают одни непроходимые идиоты. Телефон мелко и противно завибрировал. Лайт знал, кто уже больше часа настойчиво названивал ему и лихорадочно строчил гневные сообщения. Достав из кармана брюк свой гаджет, он разблокировал его и увидел, что на экране высветился знакомый ему номер и ненавистное имя, от которого были только одни проблемы. Рюдзаки Лайт хмуро ещё раз посмотрел на японское имя, которое выбрал себе детектив. Прочитав оповещение о большом количестве пропущенных звонков и непрочитанных сообщений, он холодно и зло усмехнулся. Спрыгнув со стола, Ягами сделал несколько уверенных шагов в противоположную от выхода сторону и остановился. В последний раз взглянув на ни в чём неповинный трезвонящий телефон, он крепко сжал его в руке, а потом со всей силой и накопившейся злостью кинул в стену. Со злорадной улыбкой он полминуты смотрел на то, что осталось от него после неизбежного столкновения со стеной. Неспешно вернувшись к столу, Лайт взял в руки пистолет и несколько мгновений немигая смотрел на него, страшась того, что из-за своего смертельного врага он, наверное, сошёл с ума, раз вчера решился на такой трагичный финал их величайшей битвы, из которой ему теперь не дано выйти победителем. В нашем мире испокон веков существовало семь смертных грехов, о которых знает каждый человек в любой части света: Гордыня, Зависть, Чревоугодие, Похоть, Гнев, Алчность и Уныние. Если соотнести каждый из этих грехов с его личностными качествами и мировоззрением, то он полагал, что ему больше всего подходит самый сильнейший и непобедимый — Гордыня. Она была одним из самым худшим и не самым привлекательным из всех, но к которому современное общество привыкло также, как и к постоянной лжи. Он всегда гордился собой и своей учёбой в школе, а потом в университете. Став Кирой, это чувство во много раз усилилось. Не только он один гордился собой и тем, чем он занимался. Одними из таких людей были его родители и младшая сестра. Лайт знал, что каждому человеку когда-нибудь придётся расплатиться за свои совершённые грехи. Он не мог даже представить, какой из всех известных грехов можно приписать знаменитому детективу. Единственное, что он точно знал, так это то, что как бы по-детски иногда не вёл себя легендарный сыщик, его руки были по локоть в крови, как и его тоже. L всегда знает за что он так отчаянно борется и это действительно вызывает настоящее восхищение. Ягами не мог даже допустить мысли, что тот после смерти может попасть в ад. Чем бы по жизни не руководствовался великий детектив, Лайт верил, что этот лохматый засранец обязательно попадёт в рай, а вот ему повезло намного меньше. Его ждёт лишь пустота. Оторвавшись от своих глубоких размышлений, Лайт забрал из вазы ещё одно яблоко и медленно начал идти к большому креслу, за которое вначале он не хотел садиться. Почему-то это кресло твёрдо ассоциировалось у него с тем, на котором в штаб-квартире часто сидел L. Он сел в него и закинул ногу на ногу. Откинувшись на спинку кожаного кресла, Ягами на мгновение закрыл свои усталые глаза. Спустя минуту открыв их, он поднёс блестящее красное яблоко ко рту и, прикрыв глаза, с хрустом укусил его. Прожевав и проглотив кусочек, он положил руку с надкусанным яблоком на скрещенные ноги. Смотря невидящим взглядом на встревоженных гостей, которые только сейчас начали догадываться, что дальше будет делать разыскиваемый преступник, он приставил дуло пистолета к своему виску. Лайт в последний раз в своей жизни закрыл глаза и больше не видел того, как многие из прессы начали суетиться, а особенно прыткие ещё больше щёлкать своими фотокамерами, надеясь на сенсационный материал. Ягами крепко сжал ладонью рукоятку чужого пистолета и очень сильно хотел стать глухим, чтобы не слышать едких комментарий летающего над ним Рюука. Задержав дыхание, он уже успел нажать на курок и приготовился ощутить то, как быстро холодная металлическая пуля сейчас прострелит ему голову, но кто-то в считанные секунды умудрился цепко схватить его за запястье и резко дёрнуть его руку вверх. Пистолет выстрелил в потолок, а не в Лайта, ошеломлённо открывшего глаза. Отойдя от потрясения, он понял, что ему совсем не хочется оборачиваться назад, чтобы встретиться лицом к лицу с тем, кто не дал ему убить себя. Попытка самоубийства с треском провалилась. Быстро перебрав в голове список тех людей, которые хотели бы, чтобы он жил, Лайт пришёл к выводу, что таких людей...теперь нет. Но отчего-то по его спине внезапно пробежали мурашки и вовсе не от холода. Пугающая мрачная аура стоящего позади него человека, опустившего его руку вниз, поистине вызывала у него дрожь ужаса. Внезапно его озарила догадка. Ягами был уверен, что у него в запасе был как минимум ещё один час. Он не должен сейчас быть здесь. Этот человек не может сейчас стоять за этим креслом, но эти до боли знакомые длинные пальцы с покусанными ногтями на руке, больно впившимися в его руку, на которой остались покрасневшие полумесяцы, доказывали обратное. Лучше бы он умер. Теперь ему точно нельзя поворачивать голову назад. — Почему ты остановил меня? — глухим голосом спросил Лайт у того, кто в последний момент не позволил ему пустить пулю себе в висок. — Ты запер меня в штаб-квартире, — со злостью ответили ему, забрав из его руки пистолет и положив его в задний карман джинсов. — Ты не отвечал на мои звонки! Какого чёрта ты творишь, Лайт?! — ледяным тоном процедил сквозь зубы взбешённый детектив. — Что всё это значит? — потребовал он от него ответа, резко развернув кресло, чтобы оказаться лицом к Ягами. — А разве не очевидно? — без эмоций спросил Лайт. — Исполняю твоё заветное желание, — он безразлично посмотрел в злые тёмные глаза детектива. — А если бы я не успел? — с дрожью в голосе сказал всегда холодный и спокойный, как айсберг, лучший детектив, которым он сейчас точно не был. — Что этот парень наговорил тебе? Кто это вообще был? Отвечай! — стиснув от негодования зубы, L грубо схватил его за плечи и сильно встряхнул. — Я уже всё тебе сказал. Перестань меня трясти. Мне больно, — тихо и печально усмехнулся Лайт, поняв, что ему теперь некуда отступать. — А мне? — зло прошептал L. — Ты никогда бы такого не сказал! — он до конца не мог поверить в то, что такой умный парень, как Лайт, может сказать такую глупость. — Ты хотел поймать Киру, — выровнявшись в кресле, когда детектив перестал его трясти, словно поломанную куклу, он с силой сжал в руке недоеденное яблоко, — ты его поймал. Вот он я. Всё как ты хотел. — Почему ты злишься? — бесцветно удивился Лайт. — Ты должен радоваться, ликовать, торжествовать, упиваться своей победой надо мной. Почему ты этого не делаешь? Теперь все знают, что великий L в очередной раз доказал, что он всегда выигрывает, каким бы сложным не было дело. Даже если на кону будет стоять его жизнь. Ну же, улыбнись! — крикнул он прямо в лицо нависшему над ним, словно тяжёлая грозовая туча, L. — Ты мог бы для начала сказать мне, — поумерив свой гнев, прохладно предложил выдающийся детектив, — я ждал того дня, когда ты сам придёшь ко мне и добровольно признаешься во всём. Не так. — Почему? — безразлично спросил Лайт. — Сегодня я не слышал звон колоколов. Я его больше не слышу. — Скажи, а чтобы изменилось? — с горечью поинтересовался он у вздрогнувшего от его слов L, который немного отодвинулся от него. — Ты бы выбрал меня? Нет. Ты...нет. Для тебя всегда было и останется главным только твоя безоговорочная вера в собственную справедливость. В то, что преступники должны ответить за свои злодеяния перед законом...и я в том числе. Ты так настойчиво доказывал всем и вся, что только я могу быть Кирой, что всё остальное тебя совсем не заботило. Это же не относится к делу, а значит оно несущественно, — спокойно ответил Лайт. — Посмотри на меня, — неожиданно попросил его L. — Посмотри на меня, Лайт! — прикрикнул детектив, подцепив его подбородок своими бледными пальцами, заставляя посмотреть на него. — Твои глаза, — потрясённо прошептал он, — они пусты. — Что этот человек с тобой сделал? Я тебя не узнаю, — встревоженно сказал L. — Что он тебе такого сказал, что ты сам на себя не похож? — тише спросил переживающий сыщик, который хотел, чтобы Лайт прекратил молчать и вместо этого развеил бы все его надуманные тревожные опасения. — Ответь мне, Лайт, — убрав руку с его лица, он не ожидал того, что Ягами внезапно оттолкнёт его и яростно встанет из кресла. — Он открыл мне глаза, — твёрдо проговорил Лайт, присев на край стола спиной к остальным гостям в зале, — до нашей с ним встречи я был слеп и ничего не замечал. Неделю назад ты сказал мне, что я всегда тебе лгу и никогда не бываю искренен. Сегодня я решил показать тебе, что это не так. — В этих бумагах, — положив яблоко на стол, он взял со стола большую исписанную ровным почерком стопку бумаг и повертел ею в руке, — содержится вся та правда, которую ты хочешь знать. Я всю ночь потратил на то, чтобы вовремя всё это написать, начав свой рассказ со дня моего становления Кирой и заканчивая сегодняшним днём. — Можешь делать с этой правдой, что хочешь, — равнодушно произнёс Лайт, швырнув бумаги под ноги замершего детектива, в упор смотрящего на него своими большими бездонными глазами, — мне без разницы. — А теперь отдай мне пистолет, — он вытянул руку вперёд, чтобы забрать его у L. — Нет. — Я могу сделать так, чтобы ты сам отдал его мне или же застрелил меня, но тогда вместе со мной умрёшь и ты. Поэтому, отдай мне пистолет и всё закончится. — Я тебе его не отдам, Лайт. Зачем тебе вообще понадобилось устраивать весь этот цирк? — Это был мой последний вариант, как привлечь внимание твоего убийцы. Если бы не я, то ты давно бы уже гнил где-нибудь глубоко под землёй. А так проблема решится. Наш мститель больше не побеспокоит тебя и ты продолжишь спокойно расследовать преступления. — А как же ты? — решил полюбопытствовать L. — Я? Я избавлюсь от самого большого стресса в моей жизни. Я, наконец-то, смогу облегчённо вздохнуть. Верни мне пистолет, L! — Нет, — снова повторил L, — он останется у меня. — Тогда сделай это сам, — он слез со стола и немного отошёл от него. Теперь между ним и детективом было почти три метра. — Сделать что? — переспросил L. — Убей меня. Достань пистолет и застрели меня. — Я не буду этого делать. Хватит нести чепуху! Ты мой друг! — Если ты этого не сделаешь, то только всё усложнишь. Я тебе обещаю, L, что как только я отсюда выйду, то я сразу отправлюсь на твою родину. Я найду это дорогое для тебя место...и убью их всех. А когда я с ними закончу, то я убью Ватари...и в конце я приду за тобой, — жёстко и злобно сказал Лайт. — Я знаю, что ты можешь это сделать. Я в тебе не сомневаюсь, — согласился с ним великий детектив, который поднял разбросанные перед ним листы бумаги, — но ещё я знаю, что ты этого не сделаешь. — С чего такие мысли? — презрительно ухмыльнулся Лайт. — Ты прав в том, что для меня ты очень интересный собеседник и по-настоящему равен мне. Ты особенный. Было бы правильно, достань я сейчас из заднего кармана пистолет и направь его на тебя. Но я не хочу твоей смерти, Ягами Лайт. Можно сказать, мы оба с тобой проиграли, — пошарив по своим глубоким карманам, L нашёл в одном из них отобранную у какого-то полицейского зажигалку. Он щёлкнул зажигалкой над бумагами, находящимися в его руке, и поджёг их. Пристально посмотрев на него, L остался доволен его реакцией, когда в его глазах промелькнуло удивление и непонимание происходящего. — Я хочу, чтобы ты сам всё рассказал мне. Мне не интересно читать этот сухой отчёт. И если твой рассказ займёт дни, недели или даже месяцы...я не против, — монотонно ответил он на его немой вопрос. — А ещё про этого незнакомого парня и в чём я там был виноват, — бросив обугленные бумаги на пол, он неспешно приблизился к нему и прямо посмотрел на него, засунув руки в карманы джинсов. — Ты...ты... — Лайт не мог подобрать нужные слова. — Пойдём отсюда, — схватив его за руку, сказал L, — Ватари обо всём позаботится. — У меня есть хороший коньяк и ещё конфеты с ним, — потянув его к выходу, продолжил безэмоционально вещать спокойный детектив, — нам сейчас он точно не повредит. Даже я не уверен в том, что смогу на трезвую голову осилить твой рассказ. Особенно про момент с перемещающимся по воздуху яблоком. — L... — громко позвал его Лайт, а когда тот повернулся, то он выдернул из его сильной хватки свою руку. — Ты вообще понимаешь, что сделал? — снова попытался он возвать к голосу разума легендарного детектива. — Предотвратил попытку суицида или предложил напоить тебя алкоголем? — задал L встречный вопрос. — Мне ещё нет двадцати одного. — Тебя сейчас только это волнует? — съехидничал детектив. — Да нет же! Почему ты это сделал? Теперь...теперь... — Тшш! — он приложил палец к его губам, призывая к молчанию. — Я осознаю всю степень и возможные последствия моего решения, но оно моё, Лайт. Мы с тобой вместе во всём разберёмся. — Как ты там сказал...я поймал Киру, — L взял его руку в свою и переплёл их пальцы. Наклонившись к нему, тихо прошептал он ему на ухо, вызвав целый табун мурашек только одним своим привычным голосом, который он теперь мог узнать из тысячи других, — а это значит, что ты мой, Лайт. Оставив позади себя конференц-зал и всех находящихся там шокированных людей, они с L миновали множество коридоров и, быстро спустившись по лестнице, вышли на оживлённую улицу и направились к припаркованному невдалеке чёрному автомобилю, в который они поспешили сесть. Отъезжая подальше от здания, у входа которого собралась новая волна прессы, Лайт расслабленно откинулся на спинку сидения и сонно прикрыл глаза. Перед тем, как заснуть, на периферии его сознания промелькнула мысль, что это вовсе не конец. Для них двоих всё только начиналось.