Холодным мужчинам

— Киллиан… Мистер Джонс… Киллиан, — начал лепетать Голд с таким восторженным выражением лица, что Эмма застыла, изумленно глядя на отца. Она никогда не видела, чтобы он вел себя подобным образом перед кем-то, кем бы он ни был, и сейчас просто не могла спокойно отреагировать на то, с каким раболепием он смотрел на мужчину, снисходительно смотрящего на него сверху-вниз. — Вот уж не ожидал, что увижу Вас… тебя… Вас у себя дома. — Я боялся, что не застану тебя, Роберт, — спокойно произнес Киллиан, наклонив голову вперед, и прошел в холл, протянув ему высокую коробку, в которых обычно продается дорогой алкоголь. — Насколько я помню, ты никогда не был противником хорошего вина. — Не стоило, мистер Джонс, — с трудом не заикаясь, произнес Роберт, слишком быстро меняя цвет лица от пепельно-серого до ярко-красного, и взял в руки бутылку, широко и даже как-то по-детски улыбаясь. — Очень неожиданно. Я не помню, когда мы по работе-то встречались в последний раз, а здесь лично… — Просто решил навестить. По личным причинам, — отозвался он и, на мгновение выйдя из дома, вернулся с огромным букетом красных роз, посмотрев напрямик на лестницу, где стояла Эмма, которая крепче вцепилась в поручни, сглотнув. Руби, все это время стоявшая рядом с ней, слабо застонала и прижалась спиной к стене. — Господи, и почему тебе так везет? Это же чертов идеал… — Заткнись! — прошипела Эмма, поджав губы, с неприязнью глядя на Джонса, который, кивнув ей, повернулся к Ингрид, которая не шевелилась, глядя на него восторженно-завороженным взором. — Поставьте цветы, пожалуйста, в вазу и отнесите их в комнату мисс Свон, — тепло улыбнулся он ей, передав букет, — заранее благодарен. — Ко-конечно, мистер Джонс, — пролепетала та и, получив кивок Голда, поспешно ретировалась, прижимая цветы к груди и сверкая, как начищенный чайник.       Подняв глаза, Киллиан посмотрел на Эмму и Руби, оглядев их с ног до головы, потом сделал шаг вперед и, убрав руки в карманы, с ухмылкой перевел взгляд на Роберта, который все еще не отрывал от него изумленного взора, хмурясь и перебирая в руках шелковый платок. — Если бы я знал, что в доме находится еще одна дама, я бы захватил еще цветы, — обратился он к Лукас, и та, залившись краской, буквально слетела вниз по ступенькам, замерев в паре метров перед ним. — А Вы, я так понимаю, Руби? — Руби Лукас, — часто закивала она, покраснев еще отчаяннее, и стала совсем малиновой, когда он пожал ее руку, тепло улыбаясь. — Очень приятно познакомиться, мистер Джонс. — Мне тоже. Наконец уже лично, — он помолчал, не отрывая взгляда от ее лица, и девушка, резко развернувшись на каблуках, посмотрела на Эмму, которая решительно замотала головой, выпучив глаза. — Тогда я, наверное, пойду, — извиняющимся тоном протянула она, сжав руку подруги, и, не обращая внимание на ее безмолвные протесты, поцеловала ее в щеку, на бегу попрощалась с Голдом и Джонсом и выскочила из дома, счастливо улыбаясь. — Сучка, — процедила Свон себе под нос, сжав руки в кулаки, и с вызовом посмотрела на Киллиана, который перевел на нее невозмутимый взор, еще больше взбесив ее. — Что ты здесь делаешь, черт возьми?! — Всего лишь решил нанести визит твоему отцу, лапочка, — усмехнулся тот, пожав плечами, и посмотрел на побелевшего Голда, который явно с большим трудом не выронил дорогой алкоголь, когда дочь повысила голос на их гостя. — Роберт, я думаю, что нам нужно поговорить. По крайней мере я должен объяснить причину моего позднего и неожиданного визита. Извини, что я командую в твоем доме, но иначе не получится, так как вопрос крайне серьезный и я не хотел бы тянуть. — Да, конечно… — Ты сам знаешь, что я не люблю откладывать дела в долгий ящик. К тому же времени не так много, чтобы все обсудить. Я и так поздно потревожил вас, но ранее просто не было возможности — нужно было уладить дела на работе, о которых ты, я уверен, наслышан. Как бы то ни было, ты позволишь нам где-нибудь сесть, чтобы все обсудить? — А я ведь почти понадеялся, что ты просто в гости, — тяжело вздохнул Голд, опустив глаза, и покачал головой. — Что ж, прошу в гостиную. Что-нибудь принести? Сигары? Вино? Виски? Я так чую, разговор предстоит не из простых. — Нет, спасибо. Разве что стакан воды, и то не обязательно, — Киллиан прошел в комнату и опустился на диван, закинув ногу на ногу и откинувшись на спинку сидения, пристально следя за девушкой, которая, скрестив руки на груди, прислонилась плечом к дверному проему, всем своим видом демонстрируя недовольство.       Голд, сделав глоток виски, принесенного Ингрид, нервно прошелся по комнате, бормоча что-то себе под нос, то и дело глядя на дочь и мужчину, который невозмутимо сидел на диване, как у себя дома, нисколько не смущаясь. Наконец не выдержав молчания, хозяин дома решительно повернулся к незваному гостю, который сразу обратил своё внимание на него. — Я не знаю, чего ожидать, поэтому все же спрошу: что опять сделала моя дочь? Что бы это ни было, я приношу свои искренние извинения и готов заплатить за все, что она натворила. И впредь… — Ты не так все понял, Роберт, — коротко усмехнулся Джонс, покачав головой. — Эмма тут совсем не при чем. Точнее при чем, но не в плохом смысле. Мой визит имеет прямое к ней отношение, но это не значит, что у нее проблемы. — Не думаю, что такой важный человек, как ты, мог бы прийти по пустякам. Да и я уже привык, что с Эммой пустяками не отделаешься. Поэтому я прошу тебя — не тяни и просто рассказывай, за что я извиняюсь. — Что ж, — Киллиан поправил пиджак, поджав губы, и помолчал, подбирая слова, — дело в том, что мы с Эммой уже знакомы некоторое время, и за эти месяцы… — Месяцы? — покачнувшись, Голд медленно опустился в кресло, округлив глаза. — Вы давно знакомы? Почему я не знал? Я думал, что вы ни разу не виделись, так как ты не из тех, кто посещает все вечеринки и мероприятия. — Верно, но иногда я все-таки выбираюсь из четырех стен и позволяю себе небольшое развлечение. Так и вышло, — пожал плечами тот, недовольно сдвинув брови из-за того, что его оборвали, — как бы то ни было, мы сблизились с ней, и именно со мной она встречалась некоторое время назад. А ты, я думаю, знаешь мою любовь к личному пространству, так что я надеюсь, что ты не будешь ее ругать за то, что она оставила тебя в неведении, бросив водителя. — Она была с тобой? Но зачем? Я… я даже не знал, что вы знакомы, а между тем… Вы были вдвоем? Почему? Я не понимаю, что происходит, Киллиан, — он обеспокоенно посмотрел на дочь, которая с полными ненависти глазами смотрела на Джонса. — Дело в том, что за время нашего знакомства я убедился, что Эмма — потрясающая девушка. Она умная, образованная, умеет вести себя в обществе и могла бы быть эталоном для других. Мне интересно с ней общаться, проводить время, и… — он поймал предупреждающий взгляд девушки, которая всем своим видом показывала, какой скандал она готова закатить, если он продолжит. Но это его не остановило, — несмотря на тот факт, что она уже помолвлена, я прекрасно знаю о ситуации с мистером Кэссиди… — К чему ты ведешь? — всполошился Голд, приподнявшись. — Меня начинает пугать то, что ты говоришь, Киллиан. — Я сделал твоей дочери предложение, Роберт, — твердо произнес мужчина, встретившись с ним взглядом, и поджал губы, распрямившись. — Я понял, что хочу видеть именно ее рядом с собой. — Погоди… — Я делаю ей предложение, — подтвердил он, поднявшись, — она уже в курсе и просила дать ей время, но я решил, что будет правильно и у тебя спросить разрешения, так как она еще несовершеннолетняя. Естественно, мы дождемся, пока ей исполнится двадцать один, чтобы не было никаких проблем. Более того на подготовку свадьбы уйдет явно не один месяц, так что все будет как нельзя лучше. — Так, — Роберт резко встал, тряхнув головой, и налил себе еще виски, сжав в дрожащих руках бокал, — я пока ничего не понимаю, так что начну говорить то, что приходит в голову. Не обессудьте, я запутался. То есть ты делаешь ей предложение, при этом зная, что она уже помолвлена с Нилом Кэссиди? — Верно. Все так. Не думаю, что это проблема. Дело в том, что я какое-то время наблюдал за ними и, к слову, не заметил ничего из того, что привычно называть хоть какими-то чувствами. Они даже не друзья, судя по общению. — А мы, стало быть, друзья? — вскинула бровь Эмма, вклинившись между ними, и с вызовом посмотрела на «жениха», который и бровью не дернул в ответ на ее выходку. — Но постой, — Роберт снова повернулся к нему, вертя в руках бокал, — когда ты говорил все эти… эпитеты, ты точно имел в виду мою дочь? Потому что… нет, я все, конечно, понимаю, у нее всегда было много поклонников, но чтобы до такой степени… Я просто не могу поверить, что такой человек, как ты, действительно готов связать свою жизнь с ней. — Любовь зла, — отозвался Киллиан, пожав плечами. — Как бы то ни было, я бы хотел все-таки получить ответ, чтобы думать о будущем. Я пойму, если ответом будет отказ, но… — он скользнул холодным взглядом по лицу девушки, — но я очень надеюсь на обратное. — Ты… ты отказала ему? — Роберт повернулся к дочери, вскинув бровь, и она замерла, поджав губы, заметив в его глазах угрозу. — Эмма, можно тебя на пару слов? Киллиан, — он повернулся к мужчине, — ты не возражаешь? — Нет, конечно. Более того я бы после попросил у тебя разрешения так же пообщаться с ней лично, мне есть, что ей сказать. — Конечно, без проблем.       Кивнув, Голд крепко сжал руку Эммы и, не отпуская ее, вышел из комнаты, торопливо идя по коридору и не выпуская ее дрожащие пальцы. Девушка нервно поджала губы, видя, как напряжен отец, и испуганно попятилась, когда он затолкнул ее на кухню и, повернувшись на каблуках, недовольно посмотрел на нее, сверкая глазами. — Ты в своем уме?! — Пап… — Ты вообще понимаешь, что нам даст союз с Джонсом? Ты не можешь не знать, кто он такой и как почетно хотя бы общение с ним. Черт возьми, если мы с ним породнимся, у нас вообще больше никогда не будет никаких проблем! — А сейчас они у нас есть? — саркастически фыркнула она, скрестив руки на груди. Дернувшись всем телом, Роберт ударил кулаком по столу, заставив ее вздрогнуть. — Рот свой закрой! Эмма, это Киллиан Джонс. И он делает тебе предложение. Как ты вообще можешь думать или грубить ему? Такой шанс… такой шанс выпадает лишь раз в жизни, и то если очень сильно повезет. — Но Нил… — Плевать на него! Я заплачу ему за недоразумение, а потом пошлю, и мне будет действительно плевать, что там он будет делать дальше. Это наше дело, и он поймет, не дурак. Ты должна это сделать. — Пап, — девушка шагнула к нему, кусая губы, — я и так ради тебя согласилась на все, но это… Я не могу выйти за него, это выше моих сил. Я… я боюсь его... ненавижу и боюсь… Кажется, я это уже говорила, но не важно. Я не могу это сделать… — Эмма, — жестко произнес он, встретившись с ней взглядом, — ты не то, что можешь, ты даже сделаешь это. И сделаешь прямо сейчас. Пойдешь и скажешь, что принимаешь его предложение, с радостью и улыбкой. Я улажу все проблемы, но ты должна согласиться. — Но… — Извините, — в дверях появился Киллиан, легко и немного смущенно улыбнувшись, — простите, что отвлекаю, но у меня появились неотложные дела, и я бы хотел поскорее все обсудить с Эммой, чтобы я мог уехать. Ты не против? — обратился он к Роберту, и тот, поправив пиджак, напряженно кивнул, пригвоздив дочь к месту жестким взглядом. — Конечно, я не буду вам мешать. — Спасибо, — кивнул Джонс, отойдя в сторону и пропуская его, и вошел в комнату, исподлобья глядя на Свон, которая чисто инстинктивно отшатнулась от него, зайдя за стол и вцепившись руками в его край.       Мужчина помолчал, внимательно глядя на нее, и убрал руки в карманы, откинув голову назад. Его синие глаза горели, почти не моргая, и она вздрогнула, ощущая напряжение по всему телу. В голову лезли всякие неподобающие мысли, и она поджала губы, мечтая поскорее покинуть комнату, чтобы выйти из-под влияния этих глаз. — Ты меня боишься. — А у меня есть причина не бояться? — Лучше страх, чем ненависть. — У меня присутствует и то, и то, — процедила она, сверкнув глазами, и он усмехнулся. — Это поправимо. Но я не врал — у меня почти нет времени на то, чтобы разбираться с твоими чувствами и капризами. Я этим займусь, если ты примешь мое предложение. О, тогда тебе предстоит очень долго учиться, учиться жить и вести себя, Эмма. — А что, если я не приму? — Ты, я думаю, помнишь все, что я говорил тебе во время прошлой встречи. Ничего не изменилось. Разве что теперь ты точно знаешь, что я не врал про знакомство с твоим отцом. Более того, теперь ты видишь, что он уж точно не против. Так что твои аргументы превратились в ничто, как и момент с Кэссиди. — Нил не позволит тебе… — Не переживай, он не будет по тебе плакать. Если он увидит толстую пачку денег прямо перед своим носом, он сможет забыть обо всем, что между вами было, в том числе и о неудавшейся помолвке. Так что этот аргумент тоже превращается в ничто. — А мои чувства имеют хоть какое-то значение? — грубо осведомилась Свон, поджав губы.       Киллиан помолчал, наблюдая за ней, потом медленно подошел, заставив прижаться к стене и замереть, поняв, что бежать уже некуда. Подняв руку, он коснулся ее подбородка, слегка приподняв ее лицо, и заставил посмотреть на него. Улыбнувшись, Джонс наклонил голову набок. — А при чем тут чувства? Если мне не изменяет память, в нашу первую встречу ты вообще ни о чем не думала. Когда мы стояли точно так же… близко друг к другу, — просипел он, очертив пальцем ее губы. По телу девушки прошла дрожь, и она сглотнула, боясь пошевелиться. — Я ненавижу тебя, — с трудом выдавила она, глядя только на его губы и даже не дыша, утонув в запахе его одеколона и близости. Улыбнувшись, он подался ближе, проведя языком по губам. — Знаешь, Свон, я ведь мог бы просто соблазнить тебя. Назначить свидание, влюбить в себя, что было бы элементарно, переспать, сыграть свои чувства, то есть подвести тебя к мысли, что ты сама хочешь выйти за меня. И ты бы поняла, что это была игра, где-нибудь через годик. Но зачем? Мне показалось, что это нечестно по отношению к тебе. Сейчас ты знаешь все, что должна знать, что будет, если ты откажешься, и что — если согласишься. То есть у тебя на руках все карты. — Но тузы у тебя, — прошептала Эмма, шумно выдохнув, и переступила с ноги на ногу, чувствуя дикую слабость. Мужчина усмехнулся. — Так будет всегда, лапочка. Просто тут ты выбираешь — будешь ли ты на стороне победителя или придется принять участь проигравшего. Доброй ночи, Эмма, — хрипло произнес он и, мельком коснувшись губами ее щеки, вышел из комнаты.       Резко почувствовав холод, когда его тело отодвинулось от ее, Свон пошатнулась, приходя в себя, и посмотрела на дверной проем, где только что скрылся Киллиан. В голове метались сотни мыслей, и она никак не могла уцепиться хотя бы за одну, тяжело дыша.       А в следующую секунду она бросилась в коридор, вылетая в коридор, где Ингрид открыла входную дверь, пока Джонс прощался с Робертом. Резко затормозив, она остановилась посреди холла, глядя на него стеклянными глазами. Мужчина поднял на нее взгляд, в котором она увидела в торжество от одержанной победы.       На ватных ногах Свон подошла к ним, даже не глядя на отца, который то и дело открывал рот, порываясь что-то сказать, но в итоге молчал, переводя взгляд с одного на другого. Собравшись с силами и выдохнув, она подняла глаза и твердо произнесла: — Я согласна.