***
— Эмма? — Киллиан вошел в дом, держа в руке букет тюльпанов, и осторожно прикрыл дверь ногой, чтобы не потревожить цветы. Каждый раз он приносил ей все новые и новые виды, пытаясь определить, какие цветы она любила больше всего, однако на каждый букет она реагировала одинаково — улыбалась, смеялась и светилась так, словно ничего прекраснее в жизни не видела. — Эмма? — он остановился, прислушиваясь к дому, и вдруг услышал торопливые шаги со второго этажа. На ходу накидывая кофту, по ступенькам спускалась Эмма, кое-как пытаясь пригладить волосы. Заспанная, в обычной майке и домашних штанах, босиком, она казалась какой-то очень уютной и нежной. — Прости, я заснула и… Боже, — по ее губам скользнула уже знакомая счастливая улыбка, когда она увидела цветы, и Эмма подняла глаза, глядя на мужа, — я боюсь, что ты так разоришься. — Я могу позволить купить своей жене букет, — на мгновение закатил он глаза и, притянув ее к себе, легко коснулся ее губ своими. Девушка прижалась к нему, все еще не в силах перестать улыбаться, и, коснувшись лбом его лба, провела языком по губам. — Мне никогда не надоест так встречать тебя с работы. — А мне никогда не надоест дарить тебе цветы. Но, знаешь, — он лукаво посмотрел на нее исподлобья, — я бы не отказался снять куртку и ботинки. — Ой, точно! — спохватилась Эмма, побледнев, и прижала к груди цветы. — Ты же, наверное, голодный. Я приготовила говядину, не знаю, правда, как получилось, но если мы попробуем вместе, то и лежать с отравлением тоже будем вместе. — Как оптимистично, — рассмеялся Киллиан, проходя в столовую, — но, на самом деле, я не очень голодный. Я успел перехватить немного по дороге, зная, что ты уже поела. Но немного позднее я с удовольствием попробую приготовленное тобой мясо. Только сейчас, — дождавшись, пока она поставит цветы в вазу, он усадил ее рядом с собой на диван и сжал ее руку, — я хотел поговорить с тобой, Эмма. — Что-то серьезное? — нахмурилась она. — Не совсем. Помнишь, я обещал тебе оригинальное свидание? — Надеюсь, мы не будем прыгать с парашютом? — ее глаза испуганно расширились. — Я, конечно, не трусиха, но высоты немного боюсь. Нет, конечно, если ты хочешь, я прыгну, но имей в виду, что ты рискуешь получишь охрипшую или заикающуюся жену. — Я хотел предложить тебе поехать в Вегас, — выдохнул Киллиан, пристально глядя ей в глаза и следя за ее реакцией. Эмма замерла, вскинув брови, а потом вдруг широко улыбнулась и вцепилась в его руки. — Ты рада? — немного удивленно спросил он. — Рада? Я в восторге! Я очень хотела бы туда поехать, но не думала, что ты захочешь. — В любом случае в эти выходные мы туда поедем, — расплылся он в облегченной улыбке и легко поцеловал ее в лоб, — я правда переживал, что ты не захочешь. — Ты думал, что я начну злиться из-за того, что ты не поведешь меня в дорогой ресторан и не подаришь мега-дорогое украшение? Я сама могу себе это позволить, а вот поехать куда-нибудь с тобой — это гораздо ценнее. Поэтому я счастлива. — Тогда как на счет того, чтобы начать собираться? — Киллиан выгнул бровь и поднялся. — Но имей в виду — я не забыл про твою угрозу отравить меня мясом. Я должен в этом убедиться. — Не веришь, что я могу быть такой коварной? — О, прекрасно верю.***
— Киллиан, это… — глаза Эммы горели, пока она, стоя посреди оживленной площади, крутила головой, словно пытаясь увидеть все: и подсвеченные сотнями огней здания, и людей в разнообразных костюмах, и магазины. Все мешалось в один большой ком праздника и радости, и она вдруг засмеялась, крепче сжав руку мужа. — Это очень красиво! Я даже подумать не могла, что все это… Я видела картинки и видео, но это… совсем другое. Спасибо, — она повернулась к нему, и он буквально остолбенел от сияния ее глаз. Он не помнил, видел ли ее еще когда-нибудь такой счастливой, но он был рад тому, что все это происходит именно сейчас, а остальное было не так важно. — Так и будем стоять или, может, пойдем посмотрим, что здесь есть? — ухмыльнулся Джонс, и она в шутку толкнула его в плечо. — Иногда ты такой вредный. — Всегда. Время пропало. Они терялись в толпе людей, переходя от одной стороны улицы к другой, слушая уличных музыкантов, разглядывая прилавки с разными светящимися очками и головными уборами. Снова и снова к ним подходили странное одетые люди или герои различных фильмов и сериалов, чтобы фотографироваться, и после десятого «персонажа» Киллиан перестал напрягаться, расслабившись. Немного подумав, они заказали в уличном кафе себе по «Голубой лагуне» и пошли дальше, полностью поглощенные шумным миром вокруг них. В какой-то момент Эмма достала мобильный и начала фотографировать, просто не в силах устоять, а Киллиан, к ее удивлению, терпеливо ждал, пока она будет довольна фотографиями. Повернувшись, она сфотографировала его и, засмеявшись, бросилась бежать, прижимая мобильный к груди. Он бросился следом за ней, почему-то улыбаясь, и девушка ускорилась, пытаясь не споткнуться, потом, увидев немного в стороне дискотеку под открытым небом, направилась прямо туда, теряясь в толпе. Хихикая, Эмма медленно продиралась через танцующих, то и дело оглядываясь, хотя не особо верила в то, что Киллиан рискнет выйти на танцпол. — Попалась! — неожиданно теплые сильные руки обхватили ее талию, и она взвизгнула, едва не выронив мобильный, и недовольно скосила глаза на Киллиана, который, ухмыляясь, стоял позади нее. — Думала, от меня так легко уйти? — Я не удалю фотографию, — упрямо заявила она, убрав мобильный, и стараясь перекричать громкую музыку, — ты на ней слишком милый! — А я и не думал ее удалять, — легко пожал он плечами, — ты захотела сделать фото, почему нет? Мы же отдыхаем, это нормально, что ты захотела запечатлеть и меня в памяти. Что, я сумел тебя удивить? — Нет, — быстро спохватилась Эмма, коварно улыбнувшись, — я просто хотела вытащить тебя на танцпол и придумала такой хитроумный план. А ты и попался, и вот теперь мы здесь, в центре дискотеки, откуда не так просто выйти. — Тогда нам остается лишь танцевать, — улыбнулся Киллиан, внимательно глядя на нее, и она, убрав мобильный, обвила его шею руками. Музыка пульсировала в голове, смешиваясь с алкоголем, и они танцевали, просто забыв обо всем. О времени, о людях вокруг, о том, что правильно и что им следует делать. Они просто танцевали, растворяясь в бешеном ритме, иногда пересекаясь взглядами. Тела плавились в толпе, воздуха не хватало, но они просто не могли остановиться, задыхаясь от нахлынувших эмоций. В какой-то момент открыв глаза, Эмма взглянула на Киллиана, скользнув взглядом по его лицу, и медленно провела языком по губам, ощущая, как под кожей все начинает воспламеняться, заволакивая сознание. Джонс тоже скосил на нее глаза и подался немного ближе, пристально глядя на нее, вынуждая хватать губами воздух. Время вокруг них остановилось, как и воздух, как и движение, казалось, что не было ничего, а в следующую секунду мир взорвался сотнями красок, когда его губы накрыли ее. Он целовал ее как-то слишком жадно, страстно, прижимая ее к себе и зарываясь пальцами в ее волосы. Она выгнулась ему навстречу, отвечая на поцелуй и задыхаясь от его напора, в то же время понимая, что просто не в состоянии отступить. Эмма лишь крепче вцепилась в его плечи, не думая о том, что вокруг огромное количество народа и что их видят десятки людей, это казалось чем-то абсолютно неважным. Джонс провел рукой по ее спине, теснее прижимая ее к себе, и вскользь коснулся языком ее нижней губы, дразня и распаляя еще больше. Его рука двинулась по ее бедру, посылая электрические импульсы даже через ткань джинсов, и она вцепилась дрожащими руками в его куртку, боясь, что может упасть. В этот момент раздался странный щелчок, и она замерла, широко распахнув глаза. Заметив искру насмешки в синих глазах мужа, Эмма немного повернула голову и увидела в его вытянутой руке свой мобильный телефон. Усмехнувшись, она уткнулась лицом в его грудь, с трудом ловя губами воздух, а он легко поцеловал ее в макушку. — Думаю, это фото станет нашим любимым. — Даже спорить не буду. Подняв голову, она снова поцеловала его, и безумие опять нахлынуло на них, накрывая с головой. Кожа почему-то стала очень чувствительной, каждый вдох давался с трудом, а руки ни на мгновение не задерживались на месте, исследуя тела друг друга. А потом началась гонка. Смех, звенящий в ушах и смешивающийся с оглушительным шумом, и люди, на которых они то и дело натыкались, и миллиарды огней, от которых болела голова, — все это было каким-то общим, размытым фоном, на который они даже не обращали внимание. И затем отель, и сбивчивые слова, и, кажется, абсолютно бесконечная поездка в лифте, и ключ, который не желал открывать дверь, и выключатель, расположенный непозволительно неудобно. Смеясь и натыкаясь в темноте на мебель, они кое-как добрались до спальни и, упав на постель, снова столкнулись губами, испытывая дикую потребность в поцелуях. Жгущих, жадных, ненасытных, словно нет ничего желаннее них. Его губы на шее — правильно. Ее руки под его рубашкой — еще правильнее. Их рваные вдохи и выдохи между страстными поцелуями — идеально. Куртка потерялась еще в коридоре, как и их обувь, от кровати слетела ее кофта, а через пару мгновений звякнула пряжка его ремня. И снова Киллиан поцеловал ее, теснее прижавшись к ней, а Эмма обхватила его бедра ногами, задыхаясь от адреналина, пульсирующего в крови. — Думаю, — едва слышно просипел он, касаясь носом ее носа, — это тот самый момент, когда мы должны остановиться, проявив благородство, или разум, или еще что-нибудь. Если честно, я сам сейчас не могу это аргументировать, но понимаю, что так будет правильно. — Правильно, — прошептала она в ответ, проведя рукой по его волосам, и слабо улыбнулась, — мы же не хотим испортить все поспешными действиями, верно? — Странно, — усмехнулся Киллиан, на мгновение прикрыв глаза, — вроде мои слова, а говорю их не я. Когда ты успела стать такой умной? — У меня был очень хороший учитель. Засмеявшись, Джонс снова поцеловал ее, скользя руками по ее телу, и Эмма притянула его ближе, углубляя поцелуй. Остановиться было чертовски трудно, и они оба были на грани того, чтобы послать все и продолжить то, чего так хотелось, но в то же время они хотели поступить правильно. — Я хочу провести с тобой ночь, Эмма, — снова произнес он, встретившись с ней взглядом, — не в том плане, в котором принято понимать эти слова, а просто… Хочу лежать с тобой рядом и видеть, как ты спишь, хочу, чтобы мы проснулись рядом, даже если ночью ничего не было. — Я тоже этого хочу, — улыбнулась она, уткнувшись лицом в сгиб его шеи, и когда Киллиан откинулся на спину, она положила голову на его грудь и переплела их пальцы, прикрыв глаза. Пару минут они молчали, потом Эмма негромко сказала: — Не хочу, чтобы этот день заканчивался. — У нас есть еще один. — А что будет потом? Когда мы вернемся домой. — Не хочу думать о том, что будет. Хочу думать только о том, что есть сейчас. Это запрещено? — Нисколько. Я тоже хочу жить только сейчас.