***
— Почему вы так спокойны, Хокаге?! Одна из самых важных фигур просто ушла из Конохи, и ее никто не остановил! — Выкрикнул Данзо во время собрания и ударил кулаком по столу. И это был промах не только этой женщины, которая не была достойна сидеть на посту главы деревни, но и его самого, ведь это его шпионы были засечены непонятной девчонкой, после чего она и избавилась от них, как от надоедливых мошек, даже пальцем не шевельнув! Митокадо Хомура и Утатане Кохару молча согласились с этим возражением, кивнув. Тем не менее, сама блондинка не спешила отвечать на поставленный вопрос, находясь в глубокой задумчивости. — Цунаде, почему ты дала уйти девчонке так просто? — Переспросила Кохару, так и не дождавшись внятного ответа, через несколько минут, и только сейчас Сенджу подняла серьезный взгляд, обведя каждого присутствующего члена Совета. — Она внушила мне доверие ко всем ее действиям. Я понятия не имею, что она собирается делать, но... у меня есть план, по которому мы вызволим ее из преступной организации «Акацуки» в считанные сроки. Вы можете ни о чем не волноваться, — старейшины уже открыли рты для того, чтобы возразить и узнать детали плана одновременно, только вот сама Хокаге резко встала, не желая продолжать и разговор, и собрание. Flashback. — Ты точно уверена в том, что ничего не помнишь, Сакура? — Серьезно спрашивает Хокаге, собрав бывшую распавшуюся команду №7 без лишних ушей и глаз в палате в больнице, где все и началось. АНБУ Хокаге хорошо охраняли это место, поэтому Совет вряд ли бы пронюхал все раньше времени, что было только на руку женщине. — Я помню лишь то, что она зачем-то нужна была им, для чего-то очень важного. Ее принимали за пленницу, но, тем не менее, относились более-менее сносно: кормили, одевали, давали теплый кров и полную свободу на базе. Толком она ни с кем не разговаривала, только с... Учихой Итачи у нее были какие-то особые отношения, — с трудом вспомнив имя брата ее друга детства, Харуно посмотрела на нахмурившегося вдруг Саске, после чего посмотрела на Харлин, которая уверенно кивнула, говоря тем, что это все, что они знают. — Они были любовниками? — Нет, но... Харли, то есть Цукиеми, говорила, что он защищал меня с самого детства, потому что многие... охотились за мной, — неуверенно заканчивает розоволосая, потому что эта странная личность знала все, абсолютно все, но ничего им не рассказывала. Она знала заблокированные воспоминания малышки Сакуры, она знала, что происходило с ними на самом деле, но постоянно огорождала их от этого дела. Цунаде выгибает бровь, не понимая, кто мог охотиться за маленьким ребенком, который-то и сделать нормально ничего не мог. — В детстве Цуки-Цуки рассказывала много историй о клане Учиха, — прервал затянувшуюся паузу Узумаки, отведя взгляд в сторону окна, где все еще сгущались тучи. — Она рассказывала о покровителях клана — Идзанаги-но Микото, Идзанами-но Ками, Амэтэрасу Омиками, Такэхая Сусаноо-но Микото и Цукиеми-но Микото. — Все эти техники принадлежат нашему клану, но я никогда не слышал о покровителях клана, — недовольно высказался сам Учиха. В детстве его даже не посвящали в такие предметы, как религия. Каждый уважающий себя Учиха должен был знать свое благородство, быть лучшим из лучших, сильным не по годам и прочее, но знать о тех, кто был основателем сильнейших техник клана, кто их подпитывал на протяжении всего существования клана... — Возвращаясь к прошлой теме, мы почти смогли выяснить, кто именно охотился за Сакурой Харуной. Если быть точной, то нужна была она только для того, чтобы мы смогли ужиться в ее теле, и мы должны были что-то сделать, потому что уйти раньше времени так и не смогли, хоть и пытались, — упрямо смотря на женщину, произнесла Харлин, сложив руки на груди. Цунаде в ответ задала молчаливый, но вполне закономерный вопрос. — Какаши Хатаке был тем, кто наблюдал за Сакурой все то время, пока команда №7 существовала. Он огораживал ее от команды, пытаясь выпытать информацию, но мы понятия не имели, какую именно. К сожалению, нам так и не удалось узнать, кто именно дал ему приказ наблюдать за нами. И это все было как-то связано с Итачи Учихой, который постоянно следил за нами. — В то время старик Третий постоянно угощал нас раменом, — как ни в чем не бывало, потянулся Наруто, после чего, заметив движение за окном, открыл его, поймав черного ворона, к которому была прикреплена маленькая записка. Открыв ее, блондин расплылся в довольной улыбке, показывая остальным содержимое. — С Цуки-Цуки все в порядке. — Удивительно, насколько девушку, которая случайно и совершенно неожиданно оказавшаяся здесь, связывают отношения со столькими личностями, — задумчиво произнесла Сенджу, задумавшись. Несколько минут каждый думал о своем, пытаясь найти правильный выход из ситуации, но, пока что, это не было дано. — Саске волен делать все, что ему заблагорассудиться, — она дала тебе полную свободу воли, вплоть до того, чтобы последовать прямиком за ней, если таково твое желание. Наруто, Сакура и Харлин не замешаны ни в чем, и это показали наши менталисты, так ничего и не найдя в вашей памяти. Суда не будет, а у старейшин нет ни малейшего предлога забраковать вас. Только, Учиха, если ты уйдешь, то обратно уже не вернешься. Решай сам, что тебе делать. END Flashback. Плюхнувшись в удобное кресло и отвернувшись от скопления бумаг на столе к окну, женщина устало выдохнула и закрыла глаза. Как же эта ситуация была изматывающей, как же сильно не хватало деталей для решения этой головоломки. Казалось, что у них есть вся нужная информация, но, тем не менее, они что-то упускали. А время все шло и шло. Ситуация становилась сложнее, как и сдерживать старейшин с их постоянными заговорами. То они держали Наруто в селении для того, чтобы у них было оружие массового поражение во время войны, то клешнями не выпускали Саске из тюрьмы, постоянно о чем-то шепчась, а Сенджу выговариваясь о том, что им нужны потомки великого клана. Это не сходилось, и блондинка прекрасно понимала, что что-то упускала, от нее что-то скрывали, чего-то не договаривали. Проблемой было лишь то, что скрывали это от нее эти старые маразматики, с которыми дело лишний раз вести не хотелось совершенно. Плана, как такового, не было, просто хотелось потянуть время, пока она не сможет догадаться, кто же Цукиеми такая на самом деле. Доверить эту задачку кому-то другому не было надобности, ведь предать их мог каждый, кроме как самой команды №7, которая была неразрывно связана со всеми своими напарниками. Сомнений не было в ее преданности миру, только вот против кого именно она шла? Против всей организации одновременно? Тогда она просто могла уничтожить за этот небольшой промежуток и покончить с этим делом на раз-два, учитывая ее способности. Но она этого не сделала, она использует их для чего-то более глобального.***
Я щурюсь, прикасаясь в мокрому от дождя стеклу. Ненастная погода закончилась около получаса назад, а деревня уже вовсю гуляет. Я не знаю, куда именно привел меня Итачи, но продрогла я до костей, поэтому, после снятия номера в гостинице, сразу же устремилась в горячий душ. Не говоря и слова, за мной туда зашел Учиха, я же стою у окна, все еще ощущая дрожь во всем теле. Но знобило меня вовсе не от холода; чем ближе мы были к пункту назначения, тем сильнее я ощущала ауру человека, предавшего меня. Ублюдка, который должен сдохнуть в адских муках, если земля его еще как-то носит. Яркие улочки и веселящиеся люди никак не гармонировали с моим прескверным настроением, при котором просто хотелось все разнести, но вряд ли мне стало бы от этого легче. Парень, выйдя, спокойно поужинал, заказав обслуживание номеров. Я не притронулась к еде, ощущая неприятный ком в горле. Чакры Ку хватит мне с головой где-то на месяц, может, и больше, но я надеялась сохранить ее до встречи с врагом. Я знаю, что именно он замышляет, и должна не допустить свершения этого. Если ему удастся, если я сдамся, если склоню голову перед этим человеком, то всему будет конец. Я не могу рисковать всем ради одно "счастливого" случая; поэтому мне и надо снова вклиниться в эту организацию под тщательным прикрытием. Выяснить все их слабые и сильные стороны, а потом избавиться от всех, кто рушит мир в моей идеальной реальности. — Госпожа Цукиеми, вы не голодны? — Нет, благодарю. Когда во мне достаточно чакры, мне не нужны ни еда, ни сон. Когда мы прибудем в пункт назначения? — Если отправиться прямо сейчас и без остановок, то, полагаю, к обеду, — не долго думая, ответил брюнет, чему я не смогла не улыбнуться. Выдающийся клан, нечего сказать, и я горда за то, что являюсь хранителем этого самого клана. — Нет, — качаю головой и оборачиваюсь, облокачиваясь руками о подоконник сзади. — Ложись спать и хорошенько выспись. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось по дороге. — В этом нет необходимости... — Это приказ. — Как пожелаете, — парень очередной раз поклонился мне и пошел в сторону одного из двух спальных мест. Я же снова посмотрела за окно и заметила, как на моем отражении в окне скатилась капля, подобно слезе, прямо с глаза и по щеке. Счастливый случай, да? Ночь в этом месте была еще более грандиозной и яркой, чем вечер. Уверена, утром на улочках никого нет. Подумать только, я пережила множество жизней, множество перерождений, и у меня так же было множество подобных праздников. Я помню каждый. Странно подумать, что совсем недавно я пыталась вспомнить хоть что-нибудь, а теперь... я помню все с самого начала и до самого конца. Мои глаза вернулись к изумрудному оттенку, но волосы стали полностью светло-фиалкового цвета. Так я смогу хоть немного скрыть свои знания в этом деле. Ведь именно моя внешность довела меня до точки кипения, именно это тиканье в голове довело меня... но лучше бы мне еще ничего не вспоминать. Брат надеялся, что свое знание я вложу в лучшее, но, как оказалось, оно только усугубило сложившуюся ситуацию. Мной руководит злость и месть, и я не могу контролировать полностью себя. Мне трудно дается все это, чувствуется бесконечная вина за случившееся. Я не должна была дать этому свершиться, но дала, понадеялась, и оказалась преданной. Столько людей, столько боли и слез, столько смертей и потерь, меня переселили, а Ку оказался заперт, причем под контролем тех, кто были моими врагами, тех кто был заодно с этим человеком. Они не знали об этом, но их планы связывали друг друга. Хотя, кто знает, возможно, они и действовали вместе до определенного момента. Ужасно, что я просто доверилась, а не проверила, ничего даже не попыталась сделать. Какая тотальная ошибка с моей стороны, ведь я понимала, что что-то не так, что что-то выходит из-под контроля, что что-то идет не так, как изначально было задумано. Глупая, наивная идиотка. — Я не питаю ложных надежд, но все же надеюсь, что и ты простишь меня когда-нибудь, — я осторожно кладу руку на щеку брюнета, присев на пол перед его кроватью. Ему пришлось сделать еще более худшую вещь из-за моей ошибки. Я не защитила свой клан, я оказалась заперта в теле ничего не знающего и не понимающего ребенка, а потом еще и сдалась, струсила, сбежала. Ненавижу себя за это. — Мне жаль, Итачи. — Ничего страшного, госпожа. Всем приходиться платить за свои ошибки. Рано или поздно, — бормочит тот в ответ, не открывая глаз, а мое сердце неприятно сжимается. Это не мои эмоции, это все тело девушки, в которую я вселилась, но они кажутся такими настоящими, такими... реальными. — Я плачу, уже очень-очень давно. Тебе не стоит быть таким официальным со мной, я предала тебя, предала весь клан, а потом и сбежала, не зная, что делать дальше. Я возложила на тебя эту миссию, а ты подчинился. Это было так глупо и так эгоистично. Прости меня за мою слабость, за мой страх... — Госпожа, пожалуйста, ложитесь спать, — прерывает меня брюнет, и я бы возмутилась, но прекрасно понимала, что сейчас делу это не поможет. И мои слезы, и мои извинения, и мое чувство вины. Главное, что я его осознаю, остальное — не так уж и важно. Разумеется, прощение требуется каждому, но если бы я могла что-то изменить, вернуть прошлое и пережить этот момент снова, я бы... наверняка, сбежала снова. За меня всегда все решали родители, брат или сестра, от меня требовалось лишь высоко задирать нос и продолжать быть хранительницей. Я облажалась, когда приняла свое первое самостоятельное решение. И Бишамон знала, она говорила мне об этом, но я не слушала.***
Не сказала бы, что Акацуки были рады меня видеть. Их заметно поубавилось с тех пор, как я видела их последний раз. Главная фигура так же появилась на общем завтраке в одно, несомненно, "прекрасное" утро, но я не акцентировала на этом свое внимание. Претворяться той самой Харли, о которой они знали, было гораздо сложнее, потому что меня тошнило от того, что нужный момент идет слишком медленно, а мне приходиться бездействовать все это время. Прекрасно понимала, что так просто дела не делаются, особенно, такие серьезные, но все же тешила себя мимолетными надеждами, которые, на данный момент, обернулись ко мне не тем местом. Человек, чье лицо было скрыто оранжевой маской, не пытался заговорить со мной, он был тем самым первым, которому было плевать с высокой колокольни на меня и мою личность, пусть даже я была важнейшей фигурой в его плане. Все это время он оберегал меня для грандиозной цели, настроил столько планов, пролил столько крови, но даже он сам не был одним из ключевых фигур, а именно она мне и нужна была. Свободное время я проводила в комнате, ничего не делая и лишний раз не высовываясь. Дейдара косо смотрел на меня и явно напрашивался на драку, меня же либо прикрывала собственная глупость, которая была просто прекрасно скопирована еще с Сакуры, либо это был Итачи или Лидер, которые так же внимательно наблюдали за мной. Подобное внимание льстит, не правда ли? Мне не помешает немного юмора в связи с сложившимися обстоятельствами, ничего такого не подумайте. На самом деле, меня больше волновала такая личность, как мой подопечный — Итачи Учиха, за сломанную жизнь которого я была ответственна. Мне хотелось максимально огородить его от этого всеми возможными способами, но мое нынешнее положение крайне сильно мешало мне это сделать. Так же, эта сила, которая всегда давалась мной и моей семьей, уничтожала его изнутри. И это действительно не могло не волновать. Он пренебрегал своим режимом, а мне надо было как-то заставить его больше полагаться на напарника и отдыхать ровно столько, сколько он вообще мог заставить себя сидеть на одном месте, ничего при этом не делая. У меня не было лекарства, не было сил для того, чтобы помочь ему — от этого осознания становилось дурно. Я копила силы, понятия не имея, когда мне понадобятся мои невероятные способности, которые чуть ли не таяли на глазах, учитывая тот факт, что тело Сакуры, с некоторых пор, поддерживает не только меня, но и двух других девушек. Боюсь, мне не хватит того запаса, что дал мне Ку. Понятия не имею, что буду делать, когда тело снова начнет гнить, а тот самый момент не настанет. Или же настанет именно в тот момент, когда я буду на грани. Я не могу просить шмакру у Итачи, он и так живет на последнем издыхании, но я так же не могу попросить ее у других членов этой организации. Хреново обстоят дела однако. А в чем, как ни в алкоголе, топят все свои проблемы? Разумеется, в этой преступной организации не было и капли. И я, наверное, уже совсем сошла с ума, ведь потратила силы на внушение этому недовольному блондинчику, чтоб лесом он шел, а не обхаживал меня с явными плохими намерениями, когда встал на моем пути. Так уж получилось, что база снова опустела, разослав каждого в разные стороны по разным заданиям. Дейдару отправляли незадолго до этого момента на одиночное задание, поэтому, на данный момент, мы с ним оказались одни на день. Чувствуете, как запахло жаренным? Скорее всего, снова проявляется заданный моей личности характер Харли, но опрометчивые поступки так и хлещут с моей стороны. Это не так важно, учитывая, что те, кому надо, уже знают, что моя сила пробудилась во мне. Но они не имеют понятия, что я контролирую ее и знаю, как променять. И даже если они обнаружат этого придурка, пытающегося выбить себе мозги при помощи постоянного столкновения со стенкой, ведь я уточнила в своем приказе, что бы он легких путей не искал к этому "лесу", в который его послала, они подумают, что это, скорее всего, была самозащита, потому что каждый знает, что мы не ладим с некоторых пор. По крайне мере, у меня было время подумать при любимых обстоятельствах. — Еще! — Стукнула пустым стаканом по стойке, кое-как сидя на месте, потому что тело то и дело заваливалось на бок, а перед глазами практически все плыло. Я подперла щеку рукой, ожидая, когда бармен нальет мне добавки. В этот раз мне попался довольно сговорчивый парнишка, правда, лет так двадцати пяти, не больше. Своей яркой улыбкой и не унывающим нравом он напомнил мне Наруто, что только поднимало мне настроение. — Может, с Вас уже хватит? — Интересуется тот, но все-таки подливает еще. Я осушаю стакан махом и морщусь, но после приятное тепло окутывает тело, поэтому мне становится хорошо, и я опускаю подбородок на стойку и улыбаюсь. — Совсем пьяны, да? — Пьянее меня может быть, ик, только сам алкоголь, — рассмеялась я, кое-как контролируя собственный язык. Не хотелось бы сболтнуть чего лишнего, а вот поболтать ни о чем я не против. Паренек нервно улыбается, забирая стакан и опираясь о барную стойку. — Нэ, дорогая клиентка, Вас кто-нибудь заберет? Или Вы здесь и заночуете? — Хм-м... Я выбираю второй вариант! — Я улыбаюсь еще шире, поднимая корпус и видя размытое лицо бармена, который кое-как улыбается мне. Отмахиваюсь и поворачиваюсь в бок, собираясь вставать с насиженного места. — Да все будет нормуль... Сейчас я как... ик, встану. — Подождите пару секунд, — прерывает мои усиленные поиски пола, который постоянно, почему-то, перемещается на стенку, а то и на потолок, брюнет, ловко перепрыгивая через стойку и становясь передо мной, помогая встать на конечности. Я шатаюсь и практически висну на нем, потому что сил в теле нет никаких. Такая привычная жизнь для Харли Квинн, идеальный образ которой я создала, когда сбежала. Действовать безрассудно, так, как хочется, напиваться, играться, не воспринимать всерьез происходящее вокруг... Но я больше не она, у меня другая жизнь в реальности. Я бежала от реальности, сбежала, создавала идеальный образы, идеальных людей, идеальную жизнь, которая не была такой, какая она сейчас, и мне это нравилось. Я не хотела возвращаться, не желала нести это тяжкое бремя, этот груз, которые несли мои отец и мать, мои старшая сестра и старший брат... Я — самая младшая в этой невероятной семьей, меня обделили вниманием, обделили эмоциями, которые были у Амэ и Су, просто потому, что я... была бельмом, белой вороной. Меня не хотели видеть, я не должна была появляться. Но меня приняли в семью, наделили силой, сделали хранительницей. Я так боялась, что меня выгонят с того шаткого места, за которое я цеплялась всеми силами. Я любила свою семью, несмотря на то, что родители практически не обращали на меня должного внимания. Это внимание восполняли мои сестра и брат, но даже если и так... Все они верили в одно, единое будущее, я же, сдерживая свои эмоции, пыталась быть индивидуальной, пыталась... быть кем-то, потому что согласиться... это означало принять поражение, пасть еще ниже, пускай ниже уже и некуда. Именно поэтому на меня обращали внимание, со мной считались, но, чаще всего, я пряталась за спинами своих родственников. Так было проще, так было легче. Я поняла это со временем, потому что, однажды, мать меня ударила. Эгоистичное желание быть кем-то заставляло расти гордость за саму себя, я забылась о том, при каких обстоятельствах жила. И меня поставили на место. Я — повелительница иллюзий, повелительница вымышленного мира, выдуманного, но сама я могу отличить ложь от правды, как бы искусна она не была прикрыта. Казалось, родители специально обрекли меня на эту участь. Делать людей счастливыми с помощью лжи, но... себя обмануть я не могла. А потом я стала идеальным ребенком со своим тихим мнением, но маму я больше никогда не видела. Отец не воспринимал меня всерьез, постоянно смеялся и говорил, что это все глупости, поэтому он был со мной. Я разрешила людям призывать себя, моя семья была не в восторге, потому что им поклонялись, их боготворили, с ними считались, мне же... все это было не нужно. Людской мир был удивительным, и я смогла подружиться с многими интересными личностями, пока моя семья тратила силы на клан, на его процветание, на его... мощь. Я тоже заботилась об этом, но не так сильно. Я восполняло свое потерянное детство, и мой эгоизм погубил и мою семью, и меня. Я боролась, я пыталась быть сильной, но все это было бесполезно. Бороться с силами, которыми обладали они... которые были намного больше моих собственных. К тому же, я была хранительницей не только клана, я скрывала в себе великую мощь. И я отвернулась от семьи, надолго забыв о ней. У меня были свои дела, а у них — свои. Я общалась с людьми, защищала то, что должна была. Я считала, что достигла того взросления, того момента, когда родители примут меня такой, какая я есть на самом деле. Я искренне верила в это, потому что преследовала те же цели, что и они. По крайне мере, я так считала. Я была сильной и вольной, я вдоволь насладилась свободой, свои выдуманным миром и вторым детством и считала, что готова вернуться обратно, домой. И я была готова к любому бою, войне, ко чему угодно. В сознании всплывает довольной простой и обыденный вопрос. Так почему же... я сбежала?