***
Я прикусываю его губу до крови, проглатывая очередной сладкий стон. Немного отстраняюсь и слизываю кровь языком, усмехаясь. И я прекрасно знаю, что это нравится не только мне. Саске хватает меня за волосы и с силой тянет назад, кусая шею и оставляя на ней красные отметины. Больно, но, черт возьми, так приятно! Итачи никогда не был груб со мной — каждым своим движением он показывал, как сильно уважал меня, как сильно... любил. В нем был эгоизм, присущий всему клана Учиха, но не такого масштаба, как у Саске. К тому же,.. подозреваю, что у младшего братишки просто нездоровые наклонности. — Как проходит расследование? — Внезапно выдыхает брюнет мне в губы, кажется, надеясь застать меня врасплох. Таки подозревает. Опрокидываю парня на спину и провожу языком по шеи, также оставляя после себя красные отметины. — Я не видела ее все это время, но... ты действительно думаешь о ней, когда мы занимаемся любовью? Подобного поворота событий мальчишка явно не предусмотрел, потому что на несколько мгновений застыл, внезапно поняв, что я сменила наши позиции, чего не позволялось никогда. И вот я снова под ним, наслаждаюсь прерывистыми поцелуями и грубыми толчками внутри меня. Саске был грубым, эгоистичным, больше всего желая доставить удовольствие себе; в постели он запросто мог практиковать БДСМ, уверена в этом. А еще он... он был таким же импульсивным, как и моя первая любовь, из-за чего наше совместное времяпровождение было еще увлекательнее. Мои руки цепляются за его плечи, впиваясь ногтями в белоснежную кожу и оставляя раны до поясницы после наступления оргазма. Я прижимаюсь грудью к его груди, выгибаясь дугой и протягивая его имя. Однако перед глазами снова было лицо Итачи, который с любовью целовал меня, который знал каждое сокровенное мое место, который... никак, черт подери, не выходит из моей головы! Младший Учиха наклоняется и оставляет поцелуй на моей шее, на скуле и на виске. Я смотрю ему в глаза, в которых горит алый шаринган, и не могу отвести от него взгляда. Он так прекрасен. — Смотри на меня, — шепчу я, приближаясь к его губам, — не смей отводить взгляда от меня... никогда... — Никогда, — шепчет он в ответ, соединяя наши губы воедино и опускаясь рядом со мной на кровать. — Я люблю тебя, — брюнет усмехается в ответ, явно исчерпав на сегодня весь тот запас любви к человечеству, в том числе и ко мне. Все-таки Саске околачивается в Конохе лишь для Сакуры, остальных же он не переносит, впрочем, как и они его. — Как твоя практика в больнице? — Ты действительно думаешь, что я не замечаю тебя там? — Выгибаю бровь, ожидая ответа, на что, конечно, ничего не получаю, кроме как его усмешки. Он ласково пропускает мои волосы сквозь свои пальцы, а шаринган в глазах потухает, возвращая привычный ониксовый взгляд. — Моя практика проходит хорошо, ко мне никто не пристает и не зазнается, Цунаде-сама гоняет, если ты это хотел услышать. Как проходят твои дни? — Ничего особенного. — Где ты пропадаешь целыми днями? — То там, то здесь, — я нахмурилась, оставив при себе яростные восклицания. Это было бы не в стиле Сакуры, которая так сильно боготворит Саске, так сильно его любит и доверяет. Стоило просто замолкнуть и забыть. По крайне мере, я попыталась. — Я не делаю ничего, что причинило бы вред тебе или мне, просто помогаю ей. Поэтому всегда оставайся с людьми, у кого-то на виду, потому что я не смогу быть с тобой всегда. — Почему... ты говоришь такое? Ты ведь не собираешься обмануть... Цукиеми, Саске? Пожалуйста, не делай этого — она очень сильна и... — Все хорошо, Сакура. Спи. Этот паршивец таки думает меня обмануть... Ну пусть рискнет здоровьем — я не пожалею эту девчонку для свершения его наказания. Покорно успокаиваюсь и закрываю глаза, прекрасно понимая, что уже через час его здесь не будет, а вот у меня появится время что-то предпринять. Саске, как ни странно, оказался довольно предсказуемым, сколько бы я его не хвалила прежде. Однако, и недооценивать его нельзя, иначе может и аукнуться. Как ни крути, а он — самый настоящий Учиха, мой потомок. Нельзя закрыть глаза на этот факт. Уверена, даже Вел бы мне подзатыльник дал в этой ситуации... Но... эта самая ситуация и выходит из-под моего контроля, даже толком не начавшись. Я открываю глаза, оставшись одна в комнате, и начинаю собираться. Есть одно место, где наверняка найдется что-нибудь о Сакуре. Мне безумно хочется игнорировать эту ситуацию, но по головке меня точно не погладят, да и ведь... злопамятные у меня покровители. Найти бы какой архив, где... хм, а ведь тот храм..! Я обязана туда вернуться! Проскальзываю мимо патрулирующих ниндзя и устремляюсь в пункт назначения. Место ничем не примечательное, если только не чувствуешь, что слишком много энергии вокруг этого места. Не ожидавшие меня АНБУ, решив, что я просто-напросто заблудилась, вышли из тени для того, чтобы помочь с маршрутом. Впрочем, ради этого я и не пыталась скрыться. Прикинувшись дурочкой, выманиваю большинство из них поближе, чтобы те, в случае чего, не успели скрыться, после чего даю команду. Было бы обидно, если бы меня застукали раньше положенного времени. Прямо передо мной, из-под земли, появляется вход в пещеру. Как существо, видящее всякую ложь, все то сокровенное, что человек хочет скрыть, подобные представление очень даже интересное. Непринужденно спускаюсь вниз в сопровождении пяти человек, которые, в последствии, будут устранять заметившую меня охрану. Этот человек имеет столько влияния, зачем ему моя личность? Он хотел заиметь очередную игрушку для манипулирования другими? Он знал, кто меня сюда послал? Знал, какое у меня задание? Как он догадался и столько узнал? Какие использовал методы? Неужто Змей постарался? Моя охрана остается снаружи, пока я копаюсь в архиве. Забавно, сколько тут всякой писанины. Хватит для того, чтобы этого человека не только заключить под стражу, но и публично казнить за предательство и интриги. Мне же надо найти нужный файл и вручить в руки Саске для того, чтобы он все тут закончил и подчистил... или это входит в предоставляемые мной услуги? Мои губы расплываются в ироничной усмешке, пока глаза бегают по отчету, некогда составленному Какаши Хатаке. На тот момент он находился под этим руководством. Забавно. А сейчас переметнулся или как? Почему тогда, при нашей встрече еще в образе Харли, он пытался заманить меня в Коноху? Хм, тут даже отчет этой малолетки есть, которая следила за Сакурой в детстве. Забавные эти людишки. Читаю, сидя на полу, еще несколько минут, после чего встаю на ноги и потягиваюсь, чтобы размять затекшие конечности. Ну-с, доказательства я нашла. Осталось только завершить дело и... одной проблемой меньше. Несомненно меньше.***
Просыпаюсь одна и снова жутко скучаю по Итачи. Настолько сильно, что даже зубы сводит до невозможности. Хочется разрушить всю эту деревеньку, лишь бы только прямо сейчас не сорваться к нему. Чертова связь. Во чтобы то ни стало, я должна найти способ порвать ее. Закрываю глаза, обнимая подушку, и словно он снова рядом со мной. Снова перебирает мои пряди и смотрит на меня своими прекрасными глазами. Сердце отбивает бешеный ритм, и я ненавижу себя за то, что поддалась человеку так просто, что не заметила такой очевидной вещи, как связь с призывателем. Но от этого легче не становится. Легче становится от самой мысли, что Он может бы рядом со мной, что наша разлука не на всегда. Но сейчас я даже в глаза Итачи посмотреть не могу, чего уж там до... Мне противно даже находиться рядом с ним, несмотря на всю мою привязанность к нему... Черт подери! День проходит как обычно в суматохе. Снова практика в больнице, снова сотня людей, пытающихся найти во мне надежду на что-то хорошее, а у меня и выбора особого нет. Вечером мы с Саске неожиданно идем к нему на ужин. Что удивительно, так это то, что я так и не отравилась, и мне даже ничего не подмешали в вино! Ничего себе! Продолжаю изображать типичную Сакуру перед ним и не обращаю внимания на довольно пустой взгляд своего парня, но таки эта мысль не дает мне покоя. — В чем дело? — Ты связывалась с... ней? — Сопляк так и не может выговаривать мое имя, но с этим ничего не поделаешь. Учитывая, как сильно я виновна перед ним, так и быть, прощу. — Нет, с чего бы это? Я думала, что вы держите связь, — как ни в чем не бывало, отвечаю я и делаю несколько глотков из своего бокала. Брюнет хмурится. — Меня это напрягает. Она словно испарилась. — У вас ведь сделка... это же не просто слова, правильно? — Для них сделки значат довольно много, но... я уже ни в чем не уверен, — устало вздыхает тот и прикрывает глаза, подперев голову рукой. Интересно. Он ведь подозревает, что я лишь притворяюсь Сакурой, верно? Не мог же он... купиться, правда?.. Или я такая хорошая актриса? Невозможно. Что же этот парень задумал? — Нагрузил, да? Особо не волнуйся — я постоянно присматриваю за тобой, так что ничего плохого не случится. — Я и не сомневалась в этом! — Широко улыбаюсь и смотрю на него, невольно представляя Итачи. Уверена, так мой взгляд выглядит куда более... влюбленным. От тоски хочется выть и сдирать с себя кожу, но упрямо улыбаюсь и делаю вид, что все в порядке, что все так, как и должно быть. Неожиданно Саске смотрит на меня нежным взглядом и еле заметно улыбается. Черт, неужели я действительно что-то пропустила?!***
— Давайте на чистоту, господин Данзо, — издевательски протягиваю я его имя, наблюдая за довольно интересной картиной. Очередной прекрасной ночью, отделившись от тела Сакуры, решаю заканчивать со всем этим спектаклем и нахожу того, кто изначально за всем стоял. Мы находились в главном офисе Корня АНБУ, который, как раз, и находился под командованием Шимуры. Я взяла под контроль всех, кто на тот момент находился, заставив выполнять все мои приказы. И вот я сижу на месте Данзо, когда как он даже не может использовать свои техники, да еще и при этом собственные люди пытают его. То, что было написано в отчете о цели исследовании, мне не хватало. Там была написана полнейшая брехня, в которую может поверить только маленький ребенок или идиот, преданный своей деревне до самого конца. Впрочем, здесь все таковыми и являлись. Мужчина в маске сильнее прижал ступню к щеке Данзо, который лежал на полу перед моими ногами. С его стороны послышался даже какой-то слишком довольный хмык для человека, находящегося на волоске от смерти. Однако... кажется, я поняла, откуда садисткие наклонности у моего клана. — Мне очень не понравилось, как Вы обращались со мной. И даже будучи без воспоминаний о себе, о моих возможностях, меня жутко раздражал тот факт, что Вы задумали покуситься на мою жизнь. Это, знаете ли, некрасиво. Она Вам не принадлежала. И я более, чем уверена, что Вы делали это не просто так. Вы знаете то, чего не знаю я. И мне очень это интересно. А так как я люблю видеть страдания людей, которые некогда издевались надо мной, я дам вам возможность самому говорить. Прошу приступайте. Чем его могла заинтересовать Сакура? Да, она вела дружбу с Саске в детстве, но не более того. Откуда они прознали, что она живет в Конохе не просто так? Откуда поняли, что со мной что-то не так? Какаши нес бред про человека из будущего, но я никогда там не была, да и больше никаких экспериментов не было. Этот старикан мне соврал... точнее, он просто-напросто не знал правды, потому и отвечал то, что знал обо всем этом. Змей тоже выкидывал эти штучки не просто так. Он боялся меня, держа на лекарствах, чтобы я не взбунтовалась, но не предпринимал ничего из того, что могло как-либо спровоцировать повторный призыв. Скорее всего, даже не понимал, что я такое. Он просто знал, что я — нечто особенное для Конохи, потому и выкрал. Не более. Неужели у этого упрямца есть куда более мощный покровитель? — Т-ты... — наконец, спустя пятнадцать минут молчания, произнес старейшина. Лениво перевожу взгляд со своих ногтей на него, ожидая продолжения. Махаю рукой АНБУ, и тот убирает ногу с его лица, поднимает, ставя на колени, после чего прижимает меч к шее. На лице мужчины появляется усмешка. — Ты была в-важна для него. Я хотел, чтобы п-перед своей смертью он м-мучился. — Он? — Приподнимаю вопросительно бровь и перевожу взгляд на потолок, задумываюсь. Итачи? Вряд ли уж. Никакого интереса, да и ведь Итачи жив-здоров. Ну, относительно. Так о ком же..? Невозможно! Мои глаза расширяются от внезапной догадки, и я подрываюсь со своего места, еле сдерживаясь. Однако, мужчина, вопреки здравому смыслу и всякому чувству самосохранения, начинает громко смеяться. — Ублюдок!