White and Black

На следующий день Уайт без предупреждения явился к Блэку. Цветов он с собой не принёс, так как даже дед подтвердил у внука наличие аллергии на цветочную пыльцу, и вместо веников купил в самой дорогой кондитерской Лондона лучшие пирожные. Омега принял его холодно, если не сказать враждебно. По совести сказать, Блэк вообще не хотел видеть альфу, но Биджей настоял, чтобы он спустился и встретил гостя как подобает. Омега нехотя поздоровался с Уайтом, всем своим видом показывая, что ему тут не рады, но клубничный десерт всё же заставил его сменить гнев на милость. Первым делом Уайт извинился за вчерашнее глупое предложение с его стороны, которое расстроило омегу, и выразил надежду, что Блэк согласится составить ему компанию в их семейной театральной ложе через два дня на премьере спектакля. Омега, уплетая пирожные, едва не подавился и с подозрением глянул на альфу. - Вы хотите, чтобы всё великосветское общество увидело нас вместе? - А почему нет? – пожал плечами Уайт. – Мы же, вроде как, женимся. Так что это вполне естественно. - Я ещё не давал своего согласия на эту свадьбу, - насупился Блэк, запихнув в рот третье пирожное подряд. Он немного испачкал подбородок воздушным кремом, и альфа, протянув руку, вытер пальцем с его лица сладость. А после Уайт лизнул языком перст с кремом, не сводя с омеги плутоватого взгляда. От такого откровенно соблазнительного зрелища у Блэка закружилась голова. Он вдруг подумал, что бы было, если бы альфа, не прибегая к помощи пальца, напрямую слизал крем своим языком с его подбородка. Омеге внезапно стало жарко. Он часто задышал и отсел подальше от гостя, пребывая в небывалом волнении. - Ну так что? Вы пойдёте со мной в театр? – спросил Уайт, наблюдая за реакцией омеги и улыбаясь во весь рот. - Д-да… То есть нет! Нет! Я отказываюсь! – вскричал омега, понимая, что вся его бравада лишь прозрачная ширма, за которой легко разглядеть его настоящего. - Ну тогда до встречи, - простился альфа и оставил его в одиночестве и беспокойстве. Спустя два дня Уайт восседал в гостиной дома Патела и ждал, когда омега закончит свои приготовления. Вот уже полчаса со второго этажа доносились вопли Блэка и топот ног прислуги, а Биджей как мог развлекал Уайта. Наконец беготня и крики прекратились, и омега появился перед дедом и Грэхемом. У альфы дыхание спёрло, едва он узрел Блэка в шикарном туалете, расшитом золотыми нитями, но тот подумал, что случившийся с Уайтом столбняк напрямую связан с его слишком вычурным нарядом. - Вам не нравится, – подытожил Блэк и уже хотел кинуться переодеваться, но альфа его остановил: - Нет-нет, вы прелестны… Он подошёл к омеге, встал на одно колено перед ним, взял его руки в свои и поцеловал каждый палец. Блэк весь раскраснелся и хотел было вырвать пальцы из рук альфы, но почему-то не стал этого делать. Ещё никто и никогда не был с ним таким ласковым, никто не целовал его прилюдно, не стесняясь своих порывов, в то время как бывший любовник зажимал его по углам, делая своё дело быстро и без лишнего шума. Даже Пател застыл в разинутым ртом и чуть не выронил чашку с чаем себе на брюки от такого проявления чувств. В театр они прибыли почти впритык к началу представления, и, как и ожидалось, произвели фурор. Едва Уайт и Блэк появились в герцогской ложе, как все зрители разом замолчали, повскакивали со своих мест и, схвативши лорнеты и нацепивши монокли, вылупили глаза на столь неординарную пару. Весь Лондон слышал о романе молодого Элдриджа со своим учителем, и уже не раз дамы и кавалеры на светских раутах перемыли косточки молодому омеге, прибавляя к кривотолкам пикантности, а посему его появление рядом с будущим герцогом вызвало ещё больше пересудов. Все думать забыли, по какому поводу они тут собрались, обсуждая шёпотом вопиющую новость и косясь на балкон, где находились виновники переполоха. - Я хочу уйти, - пробормотал Блэк, ловя на себе заинтересованные, но вместе с тем неблагосклонные взгляды. Дабы успокоить встревоженного омегу, Уайт положил свою ладонь поверх его и спокойно промолвил: - Всё в порядке, я с вами. Не обращайте внимания на этих сплетников. Уверяю вас, скоро они привыкнут и найдут новый повод для разговоров. Блэк криво и несмело улыбнулся, посмотрел на сцену, где уже поднимался занавес, и пообещал самому себе хорошо провести время. Весь спектакль Уайт сжимал руку Блэка, поддерживая его, и даже в антракте не желал отпускать её. Омега не возражал и был даже благодарен ему за участие. Он немного смутился, когда в перерыве к ним в ложу заглянули несколько знакомых Уайта. Но не для того, чтобы поздороваться и перекинуться парой фраз, а для того, чтобы самим убедиться в данном мезальянсе. Уайт был вежлив с друзьями и неожиданно для Блэка отрекомендовал его им как свою пару. Сие заявление произвело на знакомых очень сильное впечатление, и они быстро ретировались, не произнеся ни слова. - Зачем вы это сделали? – спросил омега, переменившись в лице, когда за приятелями альфы закрылась дверь. - Блэк, послушайте, вы слишком близко всё принимаете к сердцу. Рано или поздно все бы узнали о наших отношениях. И уж лучше от нас, чем от кого-то чужого, - отозвался Уайт. - О наших отношениях? – нахмурился омега. – А какие у нас отношения? - Самые что ни на есть настоящие, - улыбнулся альфа. Блэк попытался что-то вставить, но Уайт легонько осадил его, сказав, что начинается второе отделение. Была уже почти полночь, когда альфа доставил омегу домой. Уайту не хотелось расставаться с омегой, и он всячески оттягивал их разлуку. Блэк чувствовал себя несколько неуютно, да и переволновался он за вечер больше обычного, но тем не менее не сопротивлялся, когда альфа приобнял его за плечи и легонько прикоснулся своими губами к его щеке. Омега от приятных ощущений прикрыл веки. - Спасибо за чудесный вечер, - пролепетал Блэк, боясь поднять глаза. - Спокойной ночи, моя радость, - прошептал Уайт. Омега вспыхнул и отшатнулся от него. Столь ласковое слово в один момент повергло Блэка в шок, и он фактически сбежал от альфы, путаясь в полах бархатного плаща. Через неделю в лондонском доме графа Харрингтона был дан роскошный бал по поводу рождения у него долгожданного наследника, и представители все знатных семейств и родов Соединённого Королевства были приглашены на торжество. Также не забыли позвать и Биджея Патела с внуком, так как отец графа когда-то вместе с ним работал в посольстве. За эти семь дней весть об эксцентричном союзе Грэхема и Элдриджа облетела всю страну. В салонах только и было разговоров о том, что же может быть общего между этими людьми, стоящими на разных ступенях социальной лестницы. И пусть у омеги богатства едва ли не больше, чем у короля, это не отменяет тот факт, что он потомок рабочих и крестьян, поднявшихся во время промышленной революции. Да и дед, уехавший из Бенгалии, тоже происходил не из дворянского рода, но добился таких высот только благодаря упорному труду. Но с другой стороны, все помнили о крахе Грэхемов и понимали, что Уайту надо поправить своё пошатнувшееся положение в ближайшее время. Титул и связи не всегда могли помочь при банкротстве, а вот удачный брак – запросто. При этом многие не забывали об интрижке омеги и жалели альфу, ведь ему приходиться мириться с таким положением вещей, что, конечно, попахивало лицемерием. Те же самые расфранчённые господа, которые заводили шашни друг с другом и не считали, что делают что-то из ряда вон, с остервенением осуждали оступившегося человека и воротили от него нос. Всё это время альфа обхаживал омегу, стараясь ему угодить и исполняя все его капризы. Блэк никак не мог привыкнуть к нему, хоть и относился теперь с симпатией. То он давал себя обнимать и целовать, то прогонял альфу и кричал, что не хочет его больше видеть, то с интересом общался с Уайтом, то сидел истуканом, не выдавив из себя за всё свидание ни слова. Альфа только диву давался, как быстро у омеги меняется настроение, но его фортели никак не влияли на намерение Уайта жениться. Как раз-таки наоборот. Альфа с каждым днём всё больше влюблялся в это чудо, так внезапно свалившееся на его голову, и был готов сносить любые его закидоны. В назначенный день бала Блэк под руку с Уайтом прибыли к графу Харрингтону. За ними семенили расфуфыренные в пух и прах Биждей и Лирой. Многочисленные гости, завидев пару, тут же начали шушукаться, бросая на них косые взгляды. Омега всё прекрасно осознавал и ощущал атмосферу вокруг. Он судорожно вцепился в руку альфы и попытался сделать беспристрастный вид. Уайт почувствовал его мандраж и приобнял за талию, давая понять, что всё будет хорошо. Когда объявили танцы, Уайт пригласил Блэка на вальс, и они закружились по зале под трели скрипок и виолончелей. Позднее выяснилось, что омега замечательно исполнял не только вальс, но и менуэт, полонез, мазурку и ещё кучу других танцев. С того момента у Блэка не было отбоя от желающих поплясать с ним, а Уайт подпирал спиной колонну, ревностно следя за омегой. Альфа не мог не заметить, что постепенно Блэк расслабился, почувствовав себя словно в своей стихии, и начал получать удовольствие от общения с другими людьми. Едва музыка умолкала, как свободные альфы и беты наперебой неслись к Элдриджу, дабы ангажировать его, и молили омегу потанцевать с ними. Он старался никому не отказывать, но под конец вечера так умаялся, что всё же отклонил поползновения некоторых поклонников. - Хорошо проводите время, - Уайт был тут как тут, когда уставший Блэк стоял возле стола в углу залы и жадно пил пунш. – Вижу, вы уже не нуждаетесь во мне. - Вы ревнуете или мне кажется? - усмехнулся омега. - А что, если и так, - ответил альфа. Он подошёл к Блэку настолько близко, что тот кожей чуял его недовольство. Омега поднял на него глаза и насмешливо сказал: - Не волнуйтесь, после свадьбы вы всё получите, что причитается вам по завещанию моего отца, и тогда уже вы не станете во мне нуждаться. По лицу Уайта пробежала тень, как только он услышал эти слова. Альфа скрипнул зубами, грубо схватил омегу за руку и поволок за собой куда-то за угол в коридор, где не было гомонящей толпы, и никто не мог их потревожить. - Куда вы меня тяните?! Отпустите! Мне больно! – отбивался Блэк изо всех сил, но Уайт держал его намертво. Альфа не обращал внимания на его вопли и брыкания и хранил молчание, пока не затащил в какую-то комнату. Припечатав перепуганного омегу к стене, Уайт спросил, едва не срываясь на крик: - Ну что?! Что мне ещё для тебя сделать, как мне до тебя донести, чтобы ты поверил?! Как мне тебе объяснить, что не твои деньги мне нужны, а ты сам?! - Я сам? – пролепетал опешивший Блэк. – Что это значит? - А то и значит, что я люблю тебя! Люблю больше всего на свете! Ты всё для меня! Я как увидел тебя вновь неделю назад, так и думать ни о чём не могу! – проговорил Уайт, глядя ему прямо в глаза. Омега скривился, а в уголках его очей скопились слёзы. - Все вы так говорите. Что любите, что жить не можете… А когда всё получаете, то тут же забываете все данные обещания. Неужели вы думаете, что я питаю какие-то иллюзии на ваш счёт. Не надо устраивать спектакли на пустом месте… - Почему ты убеждён, что я женюсь на тебе только ради наследства? – вопрошал альфа. - А ради чего ещё?! – вскрикнул Блэк на грани истерики. – Уж не ради моих прекрасных глаз или умения танцевать! Да и кому нужен уже испорченный омега?! Уайт бережно взял его лицо в свои ладони и уже спокойным тоном сказал: - Да, ради твоих самых прекрасных глаз на свете и умения танцевать я хочу связать с тобой свою судьбу. Не думай, что я от радости прыгал, когда мне предложили жениться на богатом наследнике, которого я едва знаю. Но я увидел тебя, и всё изменилось. Мне всё равно кто или что у тебя там было до меня, ведь я и сам не святой. И поверь, мне не нужны твои рудники. Я же ничего в них не смыслю. Мне есть чем заняться в жизни, и я не рассчитываю провести её, копаясь в земле. Мне ничего от тебя не нужно, нужен лишь ты сам. А рудники оставь себе, оставь себе всё своё состояние: дома, поместья и что ещё там у тебя есть, отдай мне лишь себя. О большем я и не мечтаю. Блэк, как загипнотизированный, смотрел на него и не решался выговорить ни слова. А альфа наклонился и нежно поцеловал его. Ощутив на своих губах губы Уайта, омега затрепетал и прильнул к нему, повинуясь природному влечению. Он приоткрыл рот и впустил горячий язык альфы внутрь. Обрадованный такому радушному приёму Уайт прижал Блэка к себе так крепко, что у того чуть рёбра не захрустели, и зацеловал до головокружения. Альфа лобзал омегу властно и в то же время нежно и еле сдерживал себя, чтобы не взять его прямо здесь. Омега стонал и цеплялся пальцами за его пиджак, боясь упасть от нахлынувших эмоций. Нехотя прервав поцелуй, Уайт поймал затуманенный от страсти взор Блэка и тихо спросил: - Блэк Элдридж берёшь ли ты в мужья нищего учёного, который будет тебя любить до самой смерти? Омега улыбнулся, коротко кивнув головой, и в ту же секунду жадно впился в губы альфы.