Последствия

— А вот это твой папа — Адриан, — девушка пыталась улыбаться, хоть она и была убита горем, держа маленькую ручку дочери. Ей вот-вот стукнет год, ранее темно-голубые глаза, похожие на чернику, стали зелеными, короткие пшеничные волосы были заделаны в два миленьких хвостика; Она была копией отца. Девочка улыбалась, смотря на лежащего Адриана. — Па-па, — протянула она свои ручки, дотронувшись до трубок. Мать подскочила, резко убрав шаловливые руки в сторону, и пригрозила пальцем. Ребенок надул губы, а Мари обреченно вздохнула. — Пойдем? — она подхватила девочку на руки и вышла из палаты. И так было каждый чертов день. Маринетт всем сердцем любит малышку, ведь дочь — всё, что у нее есть. Девочка росла, не зная отказа; Та любовь, что жена дает мужу, свалилась на хрупкие плечики. И никогда не плакала, в отличии от матери, которая старательно пыталась не подавать вида, что ей плохо… Еще бы… По уши в долгах, по пятам ходят коллекторы. Едва ли хватает на еду: смеси стоят довольно дорого, да и оплату коммунальных услуг и аппаратов жизнеобеспечения никто не отменял, после которых от всяких пособий и компенсаций оставался минимум. Мари все еще была похожа на зомби. Не спала ночами, размышляя о жизни. И вот в одну из таких ночей, в час, зазвонил телефон. Девушка немедленно подскочила и бросилась в гостиную, откуда раздавалась мелодия. — Ало?! — раздраженно прошипела Маринетт, сняв трубку. Ей ответили, и монолог с того конца провода продлился недолго, а она всё молча менялась в лице. Все чувства и эмоции смешались. Девушка улыбалась, нахмурив брови, а на глазах навернулись слезы. — Мне приехать? — получив, видимо, удовлетворительный ответ, Маринетт сбросила вызов и побежала в спальню. В полной ночной темноте, усевшись на краю кровати, она закрыла рот ладонью и часто дышала, упершись локтем в колено и склонив голову, на пол капали слезы. Мари думала о многом, она и сама не понимала радоваться нужно или наоборот. Собрав волю в кулак, она подошла к кровати дочери и нежно пощекотала ее за ушком, отчего та проснулась. — Не пугайся, вставай, нужно скорее собраться и поехать в больницу к папочке! — опять эта фальшивая улыбка!

***

— Здравствуйте, мне нужно в палату 342, — Маринетт отчаянно пыталась прорваться внутрь, минуя охрану и местных злых врачей, на руках сидела дочь, сонно протирая глаза кулаками. — Ну, пустите же! Не время для приема, и всё тут! Думают, завалилась опять эта дикая в два часа ночи… Как вдруг шум прервал громкий голос главного врача: — Мисс Агрест? Маринетт закивала головой. Сестра отошла в сторону, впуская девушку. — Пройдите за мной. Маринетт поплелась за врачом, еще раз бросив гневный взгляд на медсестру. Они зашли в лифт, двери закрылись, мужчина предложил свою помощь, взяв на руки ребенка, а у Мари предательски задрожали колени, у нее едва ли хватало сил устоять на ногах от волнения, а следующие мгновения словно в тумане, пока перед глазами не появилась эта белая дверь в палату. Врач аккуратно открыл единственную преграду, как Маринетт бросилась внутрь светлого помещения... Он лежал на кушетке и разглядывал потолок, а услышав шум, легонько повернул голову. Маринетт остановилась на пороге, не в силах выдавить из себя ни слова, она просто не могла сдвинуться с места. Рот раскрылся сам, и в некогда пустых глазах заплясали искорки. Ее лицо выражало смешанные чувства, по щеке скатилась слеза. Молчание продолжалось около минуты. Адриан слабо улыбнулся, когда Маринетт начала приближаться на дрожащих ногах, а после упала рядом с ним на колени и закричала навзрыд, положив голову на край кушетки. Чертовски не хватало воздуха, она чуть ли не задыхалась от нахлынувших волной чувств. Вся та боль вырвалась из груди сиплым криком, а после и просто хрипящим долгим выдохом и швырканьем носа. Девочка недоуменно выпучила глаза и смотрела за происходящим у врача на руках, засунув палец в рот. Адриан непонимающе бегал взглядом по комнате, переводя его то на жену, уткнувшуюся макушкой ему в бок, то на ребенка.

Вот так и воссоединилась семья. Через месяц Адриан наберется сил и будет выписан из больницы. Ему придется учиться ходить, но Маринетт, повидавшую слишком много для своих лет, это не остановит. Вскоре она поставит мужа на ноги, а через два года он начнет передвигаться самостоятельно, вливаясь в ход жизни. И эти двое воспитают хорошую дочь, но это уже совсем другая история…