Мироходец

Три недели, двадцать один день ничего не происходило. Было объявлено, что принцесса недееспособна, но выздоровеет через месяц. В этот раз герцог решил не брать на себя титул регента, хотя все обязанности остались за ним. Он сам не особо верил, что чейнджлинги поведутся на такую провокацию, но попробовать стоило. Аликорн подбадривал себя тем, что даёт принцессе время побыть со своим сыном и надеялся, что Вите это небольшое путешествие будет интересно. Ещё в первый день он отправил письмо в Мейнхеттен для Кейденс, которая всё ещё жила там, изредка встречаясь с Шайнингом, проживающим в военной академии. Герцог написал, чтобы она не ехала в Кантерлот, так как это всё часть плана. Адвен сидел в лаборатории, маясь от безделья. Когда стало понятно, что враги не повелись, он стал расширять свою тайную крепость. Теперь сюда вело больше телепортов, нежели один в его комнате. Парочка находилась в парке, ещё три разбросаны по дворцу. Несколько были разбросаны у подножия горы, но в определённых пределах, так как его портальная магия имеет небольшой радиус действия. Хотя он создал несколько экстренных телепортов двойной дальности, переносящих в комнату, отведённую под порталы. Правда их магии не хватало больше чем на один перенос, но если повезёт и оболочка не разрушится, существует возможность перезарядки. Герцог не стал отменять жёлтую тревогу Первого эшелона, так как опасность в любом случае существовала. Вся дюжина архонтов-единорогов, так они пожелали называться, присутствовали в столице, незаметно наблюдая за окружением и друг другом. Адвен подсмотрел у Селестии магию переноса, которую она незаметно пристроила в пламя Спайка, чтобы отправлять письма и предметы своей протеже. Это заклятье позволило ему оперативно связываться с подчинёнными, хотя работало только в одну сторону, только передавая приказы. Аликорн смотрел на алхимический стол, где постоянно бурлила разнообразная жидкость. Его волновало зелье, снимающее любую иллюзию, но реагенты, потраченные им, либо слишком редки, либо слишком труднодоступны. Он знал, что его познания в этой сфере слишком слабы, поэтому на самом деле эта зелёная жидкость имела в себе гораздо большую мощь, чем ему необходимо. Есть способ упростить рецепт и создать зелье, предназначенное конкретно на выявление чейнджлигов, но аликорн не понимал как. Простое использование половины правильных, половины других ингредиентов не давали ничего, кроме потраченных ресурсов. Сейчас у него не осталось ничего, кроме половины флакона, созданного им ещё несколько лет назад. Он раздражённо вылил очередной неудачный эксперимент в бочку. Перемешанные алхимические препараты бурлили неприятной зелёно-бурой жижей. Адвен оставил пометку, что стоит эту бочку зарыть где-нибудь, где не возникнет проблем, так как сам не знал, в какие последствия выльется это недоразумение. Герцог решил действовать от другого угла, раз не в его силах создать зелье, способное на раскрытие личины и не тратящее столько реагентов, то стоит создать заклинание, способное на это. Проблема в том, что ему нужен живой чейнджлинг для испытания. Он выругался в пустоту, так как целое гнездо, зачищенное около Мейнхеттена могло подойти под эти цели, но уже поздно. Адвен встал перед зеркалом. Он, с тех пор как узнал о чейнджлингах, периодически просматривал окружающих магическим зрением, но оно не выявило ничего. Эти существа полностью меняют свою сущность. Или их маскировка настолько идеальна, что повторяет магические эманации, свойственные разным расам. Это было не важно. Более шестидесяти лет Адвен не пользовался магией времени самолично. Он пристально смотрел в зеркало. Их смена облика – заклятье, так что можно найти время, когда возникает колебание энергии, и выявить тем самым чейнджлинга. Рог загорелся тусклой серой аурой, вызывая магическое, иными словами истинное, зрение. Адвен предстал себе в виде серой тени в пространстве, поглощающей в себя свет: магия пассивно вливалась в его тело. Сейчас он собирался добавить в зрение магию времени. Глаза тени пожелтели, они стали напоминать переливающийся золотой песок. Мгновение, аликорн увидел все магические изменения с ним за последний день. Заданное время в заклинании идеально отработало, но вдруг его взор затуманился. Зрение сбилось, возвращаясь к обычному. Он почувствовал, как его сердце пропустило пару ударов, в груди разгорелась боль, которая уже стала проходить. Аликорн облегчённо выдохнул, но теперь понимал, что магия времени недоступна для него. Осколок существа реагирует на неё, вызывая колебания в ядре, чем может привести к смерти. Разочарованный герцог телепортировался обратно во дворец спустя несколько часов. Перед уходом, он по привычке прихватил меч, который прицепил к боку и скрыл мантией. Обычный телекинез показал себя чуть ли не лучшим оружием, которое можно иметь в этом мире. Адвен брёл по направлению к башне, чтобы воцарилась ночь над миром пони. Конечно, он мог сделать теперь это в любой точке Кантерлота, но предпочитал тот самый балкон, откуда виднелись все окрестные земли. - Герцог Адвен, герцог Адвен! – послышалось откуда-то. Аликорн отвлёкся от раздумий и увидел скакавшего к нему дневного стражника. Он резко остановился, проскользил несколько метров и, отдышавшись, выпалил, что произошло: - Медвежуки! Они летят в город! Адвен сорвался с места и выбежал на открытое пространство. Невдалеке виднелось десять тел, которые быстро приближались. Герцог не понимал, что за безумный ум вывел подобный гибрид: летающий многорукий медведь с пчелиным жалом. То, что они продукт естественной эволюции он отвергал, но это не так важно сейчас. Опасность состоит в том, что существ, занявших приличный регион северо-востока, трудно убить. - Поднять щит! Собрать стражу! – он смотрел на растерявшегося стражника и прикрикнул, - Быстрее! Герцог мигом поскакал в казармы дневной стражи. Первый эшелон, услышав суматоху, быстро разобрались что к чему. Архонты создали щит, покрывающий всю столицу. Кантерлот начал накрываться фиолетовым куполом. Капитан стражи, поднятый по тревоге, быстро рассредоточил подчинённых, чтобы они разогнали гражданских по домам. Отряд защитников сосредоточился на склоне горы. В первом ряду находились единороги, удерживающие копья в телекенетическом поле и готовящиеся атаковать врагов. Позади стояли пегасы, которые встретят врага в воздухе, если первая атака провалится. Земные пони стояли между ними, в случае чего, отбивая ответное нападение. Адвен находился среди отряда обороны, готовясь сражаться, так как видел, что купол не успевает закрыться прежде, чем враги минуют его границы. Шесть медвежуков минули барьер и сосредоточенно летели в сторону Кантерлота. К сожалению герцога, большая часть пролетела, но хоть что-то. Оставшиеся за границей враги стали яростно биться о магический купол. Адвен не успел подумать о причинах появления этих тварей. Обычно они мирные, если не нарушать их границы, но сами медвежуки не нападают без причины. Он догадывался, что противники хотели вернуть королевские соты, которые кто-то принёс в город. Но они не понимают язык дипломатии, так что битва – единственный выход. Копья устремились к телам врагов, протыкая их толстую шкуру, но особого вреда не приносили и только распаляли злость существ. Они приблизились на дистанцию, когда выступили пегасы. На копытах находились заострённые подковы. Летучие пони резко наносили удар и покидали дальность взмаха лап. Через несколько минут подключились и фестралы, когда их достигло сообщение об атаке. Впервые за много лет в небесах столицы пролилась кровь. Адвен наблюдал за сражением развернувшемся над ним. Единороги продолжали обстреливать противника, когда появлялся пробел в атаках пегасов и фестралов. После того, как кончились копья, в противника полетели магические снаряды, наносящие ещё меньше урона. Медвежуки оказались почти невосприимчивы к магии. Но вот одна из тварей, наплевав на раны и окружающие цели, бросилась прямо на герцога. Аликорн быстро обнажил меч и приготовился. Он отпрыгнул от жала, которым выстрелил медвежук. Оно задело стоящего рядом земного пони, которого сразу пришило к камню. Адвен занёс оружие и пробил голову врага насквозь. Мёртвое тело рухнуло позади, едва не похоронив под собой новый отряд, приведённый капитаном дневной стражи. Герцог вытащил меч, оттер кровь шерстью поверженного врага и приказал разобраться с угрозой. Дальше его присутствие не было необходимо, оставшиеся силы подтягивалась к месту битвы. Нападение – не более чем манёвр отвлечения. В голове Адвена горел вопрос: “От чего?”. Прихватив с собой несколько стражников, он направился во дворец. Было два места, ради которых могли провернуть всё это. Герцог с сопровождением прискакал к личным палатам принцессы Селестии. Дверь оказалась широко раскрыта, на створках виднелись следы взлома. Они осторожно проследовали внутрь, рог аликорна осветил пространство вокруг. Двое стражников дневной стражи стояли посреди комнаты. Они переглянулись. - Мы увидели, что вход в палаты принцессы взломан, поэтому решили проверить, - попытался соврать один из них. - Взять их, - кратко приказал герцог. Двое предателей ринулись в сторону окон, но лишь врезались в них, не сумев разбить. Их тут же прижали к полу стражники. Адвен, после покушения, совершённого на него, защитил часть окон во всём дворце, чтобы избежать возможности побега, но объяснять им он не собирался. Псевдо-стражники зашипели, и их объяло зелёное пламя, открывая истинную личину чейнджлингов. Стражники, испугавшись этого, отпрянули. - Идиоты, это безвредно! – крикнул герцог. Но парочка успела кинуть каких-то жуков под его ноги. Адвен инстинктивно отпрыгнул, а врагов вновь прижали к полу. Четыре предмета, напоминавших скарабеев, соединились лучами и создали возвышение. Из центра объединённой вещи вырвалось пламя, создавшее окно, в котором виднелось лицо. - Кризалис, - догадался Адвен. - Для тебя королева Кризалис, - с озлобленным шипением ответила она. - Чем могу быть обязан вашей мерзостной персоной? Она проигнорировала оскорбление и вернула себе высокомерный вид. - Я хочу предложить мир, разделённый между нами. Адвен рассмеялся. - Ты думаешь, что можешь дать мне что-то больше, чем я имею сейчас, - его лицо в миг стало серьёзным, - Я уничтожу тебя. Ты ответишь за каждую жизнь, отнятую тобой. Вы, чейнджлинги, не более чем саранча, способная только пожирать. Вам неведомо как растить, как создавать, вы ничтожны. И ты заплатишь за свою сущность сполна. - Глупец, я покажу тебе на что я способна, - её зрачки вытянулись в одну линию, - Да, сегодня ты меня обыграл, но у меня много терпения. Очень много. Мои слуги везде и настанет день, когда ни ты, ни принцесса не будете готовы к моему рою. Настанет день, когда я буду пировать на ваших остывающих телах. Королева чейнджлингов показала свой оскал, но Адвен не мог оставить за ней последнее слово: - Надеюсь, нога больше не болит? Изображение подёрнулось и пропало, но в последний момент он увидел, как её перекосило от злости. Адвен тяжело выдохнул и подобрал устройство связи Кризалис. Он уложил его в коробку, валявшуюся поблизости, решил, что позже вернёт Селестии. Его слова лишь бахвальство, она была права. Враги везде и узнать кто они, аликорн не может, но её речь показала, что королева боится его или, по крайней мере, опасается. А так же, что она не попытается атаковать в ближайшее время. Герцог посмотрел на двух чейнджлингов. Теперь у него есть живые подопытные, так что он остался в плюсе.