Мироходец

В тот момент, когда чёрный купол пропал и прежде, чем розовый импульс достиг границ Кантерлота, королева Кризалис повела свой рой прочь от города. Небеса разгорались праведным светом, солнечная корона пробивалась за затемнённый лунный диск, а потом наступила темнота. Волна тьмы с невероятной скоростью накрыла всё вокруг, затем сумрак вернулся обратно. Избежавшие действия заклинания усыпления ночные стражи стремительным галопом или полётом погнались за роем. Четверо архонтов серией телепортаций вырвались вперёд, оказавшись неподалёку от почти двухтысячного роя чейнджлингов. Немногим позже к ним подлетел Миднайт, с трудом скрывая, что испытывает боль в приращённом крыле. В тенях скал под ними притаились отряды пони, готовясь ввязаться в битву по приказу. - Всё готово? – поинтересовался капитан. Первый кивнул, глядя, как чейнджлинги, половина которых постоянно парила на небольшой высоте, высматривая врага, обходят отвесный склон, чтобы выйти на серпантин. Третий присел и закрыл глаза. Пока на кончике его рога медленно зажигалась аура, Второй выпустил алую искорку, которая стремительно побежала вдоль стенки, направляясь в сторону дороги. Через пару секунд раздался взрыв, когда огонёк поджёг фитиль заложенной бомбы, которая разбросала чейнджлингов, оказавшихся слишком близко. Тогда же с рога севшего архонта сорвалось заготовленное заклинание. Пучок энергии болотного цвета полетел по навесной и взорвался над головой королевы роя, образуя шестиугольную фигуру, которая стала медленно таять на воздухе. - Телепатическое поле нарушено. Прорыва эмпирея не наблюдается, - отчитался Третий. - В атаку, капитан, - добавил Первый. Миднайт махнул копытом, и в этот момент отряды ночной стражи ровными рядами ворвались в дезориентированный строй чейнджлингов. Архонты уставились на королеву, ожидая, что она предпримет. Кризалис вступила в бой, но продолжала медленно отступать в сторону ущелья. Первый кивнул своим товарищам. Третий и Девятый исчезли во вспышке телепортации, появившись на противоположном склоне, поближе к королеве роя. Второй без приказа сорвался вниз, посылая десятки точечных магических стрел в зависших в воздухе перевёртышей. Первый архонт смотрел на разворачивающуюся бойню с высоты. Чейнджлинги сами по себе не были приспособлены под сражения. И в физическом, и в магическом планах они слабее пони, поэтому фестралы, используя свой необычный стиль фехтования, чем-то напоминавший зебринский с поправкой на перепончатые крылья, в рекордные сроки располосовали несколько сотен противников копьями, глефами и копытами. Ночная стража не сомневалась в том, кто сейчас перед ними, поэтому не испытывали никаких сожалений к врагу, в отличии от недавних битв в городе. Зелёный ихор щедро проливался на траву и камень. Они не знали, что, лишившись телепатического контроля, в чейнджлингах просыпались механизмы самосознания, что сейчас они убивали новорождённые разумы, которые даже не знали где оказались из-за резкого прерывания. Первый не испытывал никаких чувств по этому поводу, хотя единственный знал об этом. Он просто следил за ближайшей свитой королевы, которые продолжались контролироваться феромонами. Часть их, предположительно солдаты, резко взлетела, затем рухнула вниз, напоминая зелёные кометы. Они разметали строй ночной стражи, обрушиваясь на единорогов поддержки. Второй переключился на них, успешно сбивая их, прежде чем солдаты обрушивались на пони. Количество чейнджлингов стремительно уменьшалось под напором ночной стражи, возглавляемой лично Миднайтом, но прорыв телекинетического поля тоже держался не вечно, а стал сращиваться обратно. Кризалис возвращала себе контроль и рой стал действовать всё слаженней и слаженней. Используя обличия земных пони, они, используя естественную силу оболочки, смогли навязывать ближний бой, где фестралы уже не всегда могли победить, если их прижимали к земле. Но это только отдалило победу ночной стражи, а не перевернуло ситуацию в их пользу. Первый телепортировался в центр формации чейнджлингов, одновременно раскидав их импульсом. Он ринулся в сторону королевы, и она заметила это. С изогнутого рога сорвался зелёный луч, взрывший землю в том месте, где он стоял, но архонт успел исчезнуть во вспышке и оказался позади неё. Кризалис растерянно обернулась, её рог уже разгорался зелёным светом, но архонт не стал заготавливать магическую атаку, а ударил со всей силы ей по ноге. Она вскрикнула от боли, её концентрация нарушилась. Следом в неё попал сгусток зеленовато-фиолетового пламени, который с радостью стал пожирать её хитин. Вопль королевы разнёсся по полю, все чейнджлинги бросились спасать её, игнорируя ночную стражу, которая воспользовалась моментом и с новой силой насела на них. Архонт вновь пропал и оказался на склоне, куда уже вернулись Третий и Девятый, которые до этого связали боем преторианца, не позволяя ему прийти на помощь Кризалис. Они скрестили свои рога и усиленное заклинание сорвалось вниз, в кучу чейнджлингов. Огненный шар моментально сжёг почти всех, и только преторианец смог остановить буйство магии ценой своей жизни. Заметив, как Миднайт рванул игнорируя оставшихся врагов сразу к королеве, Первый оказался рядом с ней первым. Он перехватил телекинетической хваткой его глефу и не позволил нанести добивающий удар. - Нет. Герцог приказал захватить, а не убить, - пояснил единорог. Единорог в тёмной мантии опустил взгляд на Кризалис. Половину её тела пожрало проклятое пламя, которое уничтожило только хитин, выставляя на показ искалеченное мясо. Она тяжело и хрипло дышала, её взгляд, обезумевший от боли, выискивал обидчика. Стоило ей его найти, как искривлённый рог с трудом начал разгораться зелёной аурой, но архонт опустил копыто, отламывая его. Новый крик пронзил поле битвы, она сжалась в комок и зарыдала. Первый поднял отломанный рог и спрятал его в полах одежды. Он пристально огляделся: чейнджлинги пытались прорваться к королеве, но их осталось слишком мало, чтобы что-то противопоставить ночной страже и архонтам. Через несколько минут всё кончилось. В живых осталась только Кризалис, при этом стража потеряла не больше пяти десятков пони. Поле усеяли тела, зеленоватая кровь стекала вниз по склону, в неё тут и там втекали струйки красного. Оставшиеся архонты подошли к капитану и единорогу. - И это - королева Кризалис? – презрительно бросил пони в тёмной мантии. - Уважай своего врага, Девятый, - серьёзным тоном заявил Первый, - Третий, Девятый, перенесите её в место заключения. Второй? - Я, пожалуй, останусь тут. Двое единорогов испарились в телепортационной вспышке, прихватив с собой королеву роя. Первый, Второй и Миднайт медленно побрели в сторону Кантерлота, осматривая поле боя. Капитан направился к своим подчинённым, раздавая приказы. Архонты задумчиво поднялись на холм. Коричневый единорог с алой гривой достал из сумки яблочный сидр и крепко приложился к бутылке. - Значит это всё? – невнятно пробубнил он. - Первый эшелон сыграл свою роль? Первый достал из мантии два кристалла и рог Кризалис и повертел на копыте. - Да, наша цель исполнена, - ответил архонт. - А это что за рубины? И зачем тебе её рог? – спросил коричневый единорог после очередного глотка. Первый не ответил, а его мысли унеслись в недавнее прошлое, когда он вгляделся в кристальные тюрьмы, где клубились серые облака.

***

Синеглазый единорог цвета индиго медленно ступал по коридорам и залам древнего замка. Его коротко подстриженная оранжевая грива спадала из-под капюшона на правую сторону лица, скрывая редко вылетающий фиолетовый дымок. Он осторожно вошёл в тронный зал, поглядывая на нестабильные участки пола, которые уже сотни лет грозились обрушиться вниз, увлекая за собой любого, кто неосторожно ступит на них. Архонт поднял глаза на два трона, установленных у дальней стены. На тёмно-синем сидел белый пегас, его изумрудные глаза пристально уставились на него. В его взгляде горели злость и отчаяние. Архонт настороженно приблизился, как вдруг пегас сорвался в полёт и резкими зигзагами оказался в опасной близости к нему. Белое копыто пронзило пустоту, единорог едва успел телепортироваться из-под атаки. Он тут же собрал на кончике рога огненную стрелу, поворачиваясь к врагу. Но пегас пропал из поля зрения и рухнул сверху, стукнув его по ушам, а затем, схватив за мантию, швырнул в стену. Единорог, борясь с гудящей головой, поднял капюшон, который налез на глаза, и увидел стремительную белую молнию, направленную в его голову. Камнедробящее копыто врезалось в камень в миллиметрах от него. Кусок стены просто раскрошился от тяжёлого удара. Архонт поднял глаза, встретившись с взглядом, полным ярости и безысходности. - Контроль в бою – это всё, - прошипел пегас, отходя от него. – Первый, у меня для тебя есть расширение приказов. - Герцог? – недоумённо спросил архонт, принимая листок в копыта. - А кто ещё? Почему тебя удивляют заклинания иллюзии? Поучись у Второго, если не знаешь. Первый провёл над бумагой копытом, разгорелась печать идентификации, и он уставился расплывающимся взглядом на два столбца противоположных приказов. Архонт непонимающе поднял глаза на герцога, который ходил из стороны в сторону в обличии белого пегаса, попутно споря с самим собой. - Кризалис, Селестия, Дискорд… Ти… - шёпотом выдавал он, не обращая внимание на подчинённого, - Луна? Запасной вариант. Больше не надо… Дальше что… Кристальные тюрьмы. Нет! – рявкнул пегас, - Это не тот путь! Но, возможно… Спасение, но кого… Плевать. Нужно Кристальное Сердце и Сомбра, остальное готово. Нужен толчок. Агвис? Подходящая кандидатура, да. Прошлое всегда преследует. - Простите, герцог, но приказы… - единорог осёкся, когда встретился с бегающими зрачками замаскированного аликорна. - Противоречивы? – с ухмылкой произнёс он. – Неважно, кто останется после свадьбы. Агвис или Адвен, это одно и тоже. Неважно! Сотни вариаций и всё неважно! Мне всё равно придётся встретиться с вечностью! – пегас болезненно рассмеялся. – А ты, мой маленький ментальный клон! Я перекрутил твоё сознание в мою угоду. Ты – мой меч, который думает как я, действует как я! Первый, ответь, каково твоё имя? – единорог раскрыл рот, но не смог вспомнить. – Вот именно! Ты больше не личность, просто оружие. Но… даже если я пожалею об этом… я дам тебе выбор. Выбор всем вам. Спроси у Второго, что он взял у Седьмого, - герцог отвернулся, но его голос продолжал шептать. – Я не знал, что он выучил заклятье. Что за провидение открыло ему его… почему я не должен уничтожить их прежде. Потому что это будет уже не моя проблема, - он резко развернулся и ткнул в единорога крылом. – У тебя есть указы. Иди и исполняй! Первый вскочил на ноги и галопом проскакал прочь из тронного зала. Добравшись до выходной арки он обернулся и увидел, как герцог шепчет в небольшой кварцевый кристалл: - Я могу помочь тебе получить то, что ты хочешь. Архонт побежал дальше, до него доносился безумный крик, преисполненный отчаяния, который то и дело срывался на зловещий смех.

***

- Это гранат, а не рубины, Вермилион, - ответил Первый. – Они нужны герцогу, как и рог. - Вот как, - протянул коричневый единорог, допивая остатки бутылки. – Вермилион. Как давно я не слышал своего собственного имени. Он достал новую бутылку яблочного сидра, предлагая его архонту, на что получил отказ. - Значит герцог всё ещё что-то планирует? - Да. - И ты собираешься ему продолжать подчиняться? – нахмурился Второй. - Это всё, что я умею, - с ноткой печали ответил он, но затем медленно добавил. – Вермилион, ты что-то взял у Седьмого. Можешь мне передать? Коричневый единорог долго смотрел в его залитые зелёным светом глаза, а затем пожал плечами и достал смятый листок. - Да бери, мне, в общем, то не нужно, - пробубнил архонт. - Это – наш выбор? – недоумённо выдал Первый, вглядываясь в текст заклинания. - Ась? О чём ты? – невнятно откликнулся Вермилион, оприходовавший половину второй бутылки. - Простите, можно присоединиться? – подал голос капитан стражи, опустившийся рядом с ними. - Капитан Миднайт, не хотите ли сидра? – доброжелательно предложил архонт. Фестрал пристально посмотрел на бутылку, а потом со слабой улыбкой подхватил крылом. - Благодарю. - Чем вы займётесь после этого? – невзначай спросил коричневый единорог. - Попаду под трибунал, - со смешком ответил фестрал, отхлебнув сидра. – Надеюсь, что я сделал правильный выбор. Всё ради великой богини ночи и луны! - Принцессы Луны? - Для вас, она, может быть, просто принцесса-аликорн. Но для нас, фестралов, она – божество, создавшее нас, - с ноткой злости высказался Миднайт, - но та, кто вернулся из изгнания, не наша богиня. - Я не настаиваю, - пожал плечами Второй, принимая бутылку обратно. Три пони взглянули на небо, где разгоралось начало нового дня, несущее неопределённость их судеб.

***

Со временем всё устаканилось, действия герцога Адвена осудили, но с божеством-аликорном ничего не смогли сделать. Селестия с огромным трудом смогла убедить правительства зебринских государств и лорда драконов в том, что это дела Эквестрии и ничего подобного более не произойдёт. Естественно, они это не приняли тепло, но идти против богини солнца никто не посмел. Во всём мире её считали воплощением дня и слишком почитали, чтобы кто-нибудь из верхов смог бы пойти против неё, не навредив самим себе. В итоге, через несколько дней после инцидента, свадьба принцессы Ми Аморе Каденза и Шайнинг Армора состоялась, пусть с некоторым меньшим размахом, что планировалось изначально. Празднество стало символом того, что всё под контролем, что всё под властью принцесс. Адвен с грустной улыбкой наблюдал из окна на процессию. Несколько залов дворца стали непригодны для использования, включая тронный, поэтому свадьбу устроили под открытым небом, в дворцовом парке. Он находился под домашним арестом, его охраняли всего пара стражей и то для вида. Все понимали, что если герцог решит сбежать, то его никто не остановит. Но уходить он не собирался. Герцог просто смотрел, как розовая аликорница и белый единорог обменялись кольцами, а затем началась неофициальная часть. Розовогривая земнопони из ниоткуда достала свою пушку для вечеринок и ознаменовала начало вечеринки громким хлопком. Весёлый шум донёсся до него, но не смог разогнать его апатию, которая только подпиталась, когда Вита обернулась на окно и на её радостное выражение легла мрачная маска. Он отошёл к лежанке в углу. Его тело претерпело некоторые изменений из-за влияния хаоса и тёмной магии. Глаза постоянно болели, но светочувствительность усилилась, помогая лучше видеть в темноте. Рог немного искривился, отклоняясь назад, а сердце изменило свой ритм. Дверь небрежно раскрылась, показывая белоснежную аликорницу с развевающейся четырёхцветной гривой, в которой застряло немного конфетти. - Адвен, - напряжённо поприветствовала она. - Тия, признаюсь, я удивлён, что тебе удалось удержать меня здесь. - Быть принцессой имеет свои выгоды, - она легко улыбнулась, - но я пришла поговорить с тобой. Я поговорила со всеми о том, что произошло, и теперь хочу услышать тебя. - Что ты хочешь знать? - Всё, - настойчиво потребовала она. - Можно поконкретнее? - Агвис Мандиур. - О, значит так… - он вперил взгляд в потолок, - у меня есть истории, которыми я не горжусь. Не то, чтобы я прямо стыдился их, но не горжусь. Я родился с этим именем и пронёс его до момента, когда умер. - Умер? - Ну, конечно нет, но это было примерно также, когда я попал сюда. Почти умер. Если бы не некоторые нюансы ядра, магической сущности и механизма взаимодействия сопряжённых сфер, я был бы мёртв, - он не сдержал смешок, - А самое главное, что меня убила собственная дочь. - Дочь? Но разве ты не говорил… - Мне восемьсот лет, Тия. У меня были дети. Каким бы бессмертным я себя не считал, я не неуязвим. А оставить собственную империю без наследника я не мог. Твайлайт на неё похожа. Умница, любила магию и абсолютно никакой жажды власти, в отличии от меня, - устало произнёс он, - а я её испортил в итоге. У меня была возможность остановить восстание, но, когда его возглавляет собственный отпрыск, приходится либо стать чудовищем, либо проиграть. Я долго колебался и выбрал второй вариант и сбежал в другой мир, когда мне нанесли смертельную рану. - И после этого ты отказался от своего имени? – предположила Селестия. - Да, - Адвен улыбнулся, - тогда я встретил её. Я больше не мог использовать своё имя, и она дала мне новое, - но тень печали опять вернулась на его лицо, - какой глупостью было отказываться от магии. Просто из одной крайности в другую. Их смерть научила меня держаться середины. Жаль, что спасти их требовалось слишком много сил, да я и не придумал тогда заклинания, способного переписать историю. - Спасибо, что рассказал мне, - с дружелюбностью произнесла она. – Вита всё ещё не разговаривает с тобой? - Нет и так будет лучше. Я убедил её в своей смерти, так что её злость вполне понятна. - Почему? Разве ты не дорожишь ею? - Тия, - аликорн тяжело вздохнул, - подумай, почему я дал ей амулет? - Чтобы защитить её, - сразу ответила она. - Вопрос в том, от кого? - От… всего? – нахмурилась аликорница. - Понимаешь, как бы я не убеждал себя, пока я не буду знать на все сто процентов что-то, это будет просто верой, а не знанием. Я верил, что Вита не убивала Джонатана, но не знал. - Ты хотел её убить? – ошеломлённо выдохнула Селестия. - Ментальное влияние работает очень легко. Оно просто постоянно задаёт вопрос: “А почему бы и нет?”. На каждую мысль, которая у меня проносилась, возникал именно этот вопрос. Это было дело временем, когда вопрос превратится в ответ, поэтому я уберёг её от себя в первую очередь. Зато теперь этих мыслей больше никогда не возникнет. - Теперь ты знаешь, а не веришь? – успокоилась она. - Да. Побывав в шкуре кошмара, я понял, как всё это работает. Вита не кошмар, хоть в ней находится эта сила. Она – реципиент памяти, другая личность, построенная на тех же воспоминаниях, - он встал и подошёл к окну, - Тебе пора возвращаться, пока никто не заметил твоего отсутствия. - Да, конечно, - Селестия подошла к выходу, - Спасибо, что поделился этим со мной. Адвен грустно улыбнулся ей, а она неохотно ушла. Его взгляд прошёлся по изгибам её крыльев и тела. Он яростно тряхнул головой и вернулся к лежанке, после чего закрыл глаза, пытаясь разобраться, что могло находиться в последнем скрытом участке памяти.